самым соотносится с ??, которое, однако, как
единящее единое по-прежнему определяется со стороны ????? и ?????, то есть
сосредоточивающего восхождения. Что касается Аристотеля, то для него бытие покоится
в ????????, заключенной в ???? ??. В ракурсе ???????? эйдос (?????) может мыслиться как
модус присутствования. Напротив, с точки зрения идеи (????) данное сущее (???? ??)
остается непостижимым в его сущести (???? ?? есть ?? ?? — и тем не менее ??).
Сегодня, правда, принято следующим способом объяснять историческую связь
между Платоном и Аристотелем: в отличие от Платона, который считает «идеи» «истинно
сущим», а единично сущее лишь кажущимся сущим (???????), которое вообще-то не
может быть сущим (то есть оно есть ?? ??), Аристотель низвел свободно парящие «идеи»
с их «надзвездного обиталища» и поместил в действительные вещи. При этом он
переосмыслил эти «идеи», назвав их «формами», и стал понимать «формы» как «энергии»
и «силы», обитающие в сущем.
Это примечательное, однако неизбежное в ходе развития метафизики объяснение
взаимосвязи между Платоном и Аристотелем (в том, что касается мышления бытия
сущего) заставляет задать два вопроса. Как вообще мог Аристотель поместить идеи в
действительно сущее, не постигнув прежде отдельно данное как подлинно181
присутствующее? И как мог он прийти к понятию присутствия единично
действительного, не помыслив сначала бытие сущего в горизонте изначально уясненного
бытийствования бытия из присутствия в несокрытом? Аристотель не привносит идеи (как
будто это некие вещи) в единичные вещи: сначала он осмысляет единичное как теперь
пребывающее и мыслит его пребывание как особый вид присутствования, а именно
присутствования самого эйдоса в предельной актуальности нечленимого, то есть больше
не имеющего иерархии эйдоса (?????? ?????).
То же самое бытийствование (сутствование) бытия, а именно присутствование,
которое Платон мыслит как ????? в ????, Аристотель понимает как ???????? для ???? ??.
Поскольку Платон никогда не согласится признать отдельно сущее подлинно сущим, а
Аристотель включает единичное в присутствование, можно сказать, что Аристотель
мыслит более по-гречески, то есть в большем соответствии с изначально уясненной
сущностью бытия, чем Платон. Тем не менее Аристотель может мыслить ????? как
???????? только в противовес осмыслению ????? как ???? и в результате вообще сохраняет
????? как второстепенное присутствие в присутствовании присутствующего. Говоря о том,
что Аристотель мыслит более по-гречески, чем Платон, мы не имеем в виду, что он в
большей степени приблизился к изначальному мышлению бытия. Между ???????? и
изначальной сущностью бытия (???????—?????) стоит ????.
Оба модуса, характерные для ?????, то есть ???? и ????????, в игре их
взаиморазличения образуют костяк всякой метафизики, всякой истины сущего как
такового. Бытие возвещает свою сущность двояко: бытие есть присутствие как
самообнаружение эйдоса; бытие есть пребывание отдельно данного (???? ??) в этом
эйдосе. Эта двойное присутствие основывается на присутствовании и поэтому сутствует
как постоянство: про-дление, пребывание. Оба способа бытия можно мыслить только в
том случае, если всякий раз, исходя из него и возвращаясь к нему, мы говорим о нем в
смысле его сущности и существования. Внутри своей истории как «метафизики» бытие
ограничивает свою истину (раскрытие) сущестью в смысле ???? и ????????. При этом
???????? получает преимущество, однако это никогда не оттесняет «идею» как основную
В буквальном смысле понимаемое здесь про-должение (Fort-gang) метафизики из
ее начала, знаменованного Платоном и Аристотелем, заключается в том, что эти первые
метафизические определения присутствия претерпевают изменение, вовлекают в это
изменение свое взаимообразное различение и наконец приводят к тому, что в их
своеобразном смешении различие между ними вообще исчезает.
Превращение ‘???????? в actualitas
Выходя из своего сущностного начала, метафизика в своем про-должении
оставляет это начало позади и тем не менее свое основное она заимствует в мышлении
Платона и Аристотеля. Это наследие, о котором сама метафизика знает и о котором потом
специально сообщает, заставляет думать, что изменения, происходящие в процессе ее
развития, не искажают ее основы и в то же время являются дальнейшим развитием этой
основы. Такое впечатление зиждется на том соображении, которое уже давно стало общим
достоянием и согласно которому основные понятия метафизики всюду остаются одними и
теми же.
Итак, ???? превращается в idea, а эта последняя, в свою очередь, становится
представлением. ???????? превращается в actualitas, а та — в действительность. Хотя
сущностное содержание бытия на словах выражается по-разному, само это содержание,
как говорят, остается неименным. Если на этой почве совершается какое-то изменение
основных позиций метафизического мышления, то появляющееся разнообразие, как
принято считать, лишний раз подтверждает остающееся неизменным единством ведущих
определений бытия. Однако на самом деле эта неизменность — лишь видимость, под182
прикрытием которой метафизика как история бытия всякий раз совершает новый шаг.
В этой истории оба модуса бытия (сущность как ???? и существование как ????????)
на свой лад определяют критерий, согласно которому следует понимать бытие в
отношении его сущести. Там, где о себе как о бытии заявляет сущность (essentia), она
прежде всего благоприятствует усмотрению того, что есть сущее, и таким образом
способствует своеобразному преимуществу этого сущего. Что касается существования
(existentia), то там, где о самой сущности (о его «что») как будто ничего не говорится,
существование довольствуется констатацией того, что сущее есть, причем это «есть» и
осмысляемое в нем бытие по-прежнему воспринимаются в привычном смысле. Когда
существование заявляет о себе как о бытии, оно способствует самопонятности
бытийствования бытия. Как первое (акцент на сущем), так и второе (акцент на
самопонятности бытийствования бытия) характеризуют метафизику как таковую. Так
как существование в своей сущности, а не в отношении того или иного данного сущего,
так и не становится предметом вопрошания, единая сущность бытия, бытие как единство
сущности и существования, определяется невыраженным образом из безвопросного.
Поэтому история бытия раньше всего раскрывается из истории «энергии»
(????????), которая впоследствии получает именование actualitas и existentia, то есть
действительность и существование. Но можем ли мы сказать, что словом actualitas
адекватно передается смысл и значение термина ????????? Можно ли сказать, что в слове
existentia сохраняется та основная особенность бытия, которая была выражена в термине
????? (присутствие)? У Цицерона ехsistere speculo означает «выходить из пещеры». Здесь
можно было бы предположить наличие более глубокой связи existentia как из-ступления и
вы-ступления с выходом в присутствие и несокрытость. Тогда латинское слово existentia
сохраняло бы в себе греческое содержание. Однако на самом деле это не так. Равным
образом, actualitas больше не передает сущности греческой ????????. Дословный перевод
обманывает. На самом деле он выражает как раз другое, а именно совершившийся из
замкнутости бытия сдвиг иного человечества в целое сущего к иному слову бытия.
Характер существования (акцент на том, что бытие есть) и само это есть стали другими.
В начале метафизики сущее как ????? есть присутствующее в его сюдапоставляемости (Hergestelltheit). Теперь ????? превращается в opus в его отношении к
operari, в factum в его отношении к facere, в actus в его отношении к agere. Теперь ?????
больше не есть отпущенное в открытое (Offene) присутствования: теперь оно —
достигнутое в действовании, совершенное в делании. Сущность «творения» больше не
«соделываемость» в смысле характерного присутствования, обращенного в простор, а
«действительность» действительного, которое господствует в действовании и вовлекается
в процесс действования. Бытие, выйдя из изначальной сущности ????????, превратилось в
actualitas.
Таким образом, в поле зрения исторического описания совершился переход от
греческого понятийного языка к римскому. Однако для того чтобы в достаточной мере
осознать всю историческую значимость этого перехода, необходимо осмыслить римское
начало во всем богатстве его исторического раскрытия, в котором слились воедино
имперская политика Рима, христианство Римской церкви и романизм. Своеобразно вобрав
в себя имперское и церковное, романизм закладывает основу той структуры поновоевропейски осмысляемой действительности, которая называется cultura («культура»)
и которая по разным причинам пока еще остается неизвестной греческому и римскому
миру, а также германскому средневековью.
Определение бытия как actualitas простирается через всю западноевропейскую
историю от древнего Рима до самых последних десятилетий Нового времени. Так как
определение бытия как actualitas предвосхищает всю последующую историю, то есть и
структуру отношений человечества к сущему в целом, вся западноевропейская история с
тех пор является многократно римской и больше никогда — греческой. Всякое
последующее возрождение греческой древности на самом деле представляет собой183
римское обновление когда-то по-римски переистолкованной греческой духовности. Что
касается германского начала в средневековье, то оно в своей метафизической сущности
тоже остается римским, потому что остается христианским. С того момента как ????????
превращается в actualitas (действительность), действительное становится подлинным
сущим и потому тем сущим, которое определяет меру для всего возможного и
действительного.
Однако бытие как actialitas в себе исторично, поскольку оно приводит к
разрешению истину своей сущности и поскольку таким образом делает возможным
существование основных метафизических позиций. При этом на первый взгляд
сохраняется первоначальное различие: actualitas как existentia отличается от potentia
(possibilitas) как essentia. Однако кроме неопределенного отношения к творению actualitas
больше не сохраняет ничего из того, что было характерно для ????????. Тем не менее и в
actualitas господствует изначальность бытия, поскольку сущность определяется как ????.
Основная черта, отличающая «идею», есть ??????. Самообнаруживающийся эйдос делает
сущее пригодным для того, чтобы присутствовать так-то и так-то. ???? как сущность
имеет характер исконной причины (Ursache). Во всяком из-стоянии сущего господствует
из-хождение из его сущности, из что-бытия. Оно есть вещность (Sachheit) всякой вещи
(Sache), то есть ее исконная причина. В соответствии с этим бытие в себе исконно
причинно.
Вследствие платоновского определения бытия как ????, то есть как ??????, в
сущности бытия раскрывается определяющая роль причины (?????), причем
долженствование как предоставление возможности уже не обязательно и не
исключительным образом обретает характер совершающего воздействия. Тем не менее в
начале метафизики преимущество, выпавшее на долю ?????, закрепляется так широко, что
она занимает место дометафизического определения бытия как ????, точнее говоря,
преобразует ???? в ??????. Тотчас становится понятным отождествление ???? и ?????,
отчасти уже у Аристотеля. Бытие обнаруживает сущностную особенность осуществления
присутствия, то есть достижения постоянства. Так, несмотря на пропасть между ???????? и
actualitas, уже начальная метафизическая сущность бытия подготавливает переход к
бытию как к esse actu.
Когда бытие превращается в actualitas (действительность), сущее становится
действительным, оно определяется через действование в смысле причиняющего делания.
В этом горизонте можно понять действительность человеческого действия и
божественного творения. Бытие, превратившееся в actualitas, наделяет сущее в целом той
основной чертой, которой овладевает библейско-христианская вера в творение, дабы тем
самым обеспечить себе метафизическое оправдание. С другой стороны, благодаря
господству христианско-церковного истолкования сущего осмысление бытия как
действительности обретает самопонятность, которая с этих пор даже вне строгой
установки на веру и определяемого ею истолкования сущего в целом остается
нормативным для всякого последующего понимания сущести сущего. Преобладающее
определение бытия как действительности, которое теперь тотчас становится понятным
каждому, упрочивается так сильно, что теперь ???????? уже наоборот постигается с точки
зрения actualitas и изначально греческое сущностное запечатление бытия в ракурсе его
римского истолкования становится окончательно непонятным и недоступным.
Наследование истины о сущем, осуществляющееся как «метафизика», превращается в уже
не сознающее себя накопление вуалей, набрасываемых на изначальную сущность бытия.
Этим и объясняется необходимость «деструкции», как только речь заходит о мышлении
истины бытия (см. «Бытие и время»). Однако, подобно «феноменологии» и всему
герменевтическо-трансцендентальному вопрошанию, эта деструкция еще не осмысляется
бытийно-исторически.
Действительно сущее есть подлинно сущее, ибо действительность образует
истинную сущность что-бытия (существования), так как, осмысленная как ????????,184
действительность есть исполненное присутствование конкретно данного, и чем
конкретнее присутствующее, тем оно действительнее.
