вынуждающей нуждой
неотступного желания обрести пристанище, есть не что иное, как безусловное господство
полностью раскрытой не-сущности в сущности нигилизма. Безнуждность как скрытая
предельная нужда бытия господствует как раз в эпоху помрачения сущего и всеобщей
смуты, насилия над всем человеческим и его отчаяния, потрясения воли и ее немощи. Мир
погружен в безграничное страдание и преисполнен безмерной боли, но нигде не говорится
о том, что он исполнен нужды. В основе своей истории он безнужден (notlos), однако
бытийно-исторически в этом проявляется его высшая и одновременно самая скрытая
нужда, так как это нужда самого бытия».
Наконец, четвертый и последний момент нашего послесловия. Проводя
онтологическое различие между бытием и сущим, Хайдеггер употребляет два термина:
Bezug (применительно к бытию) и Verhaltnis (применительно к сущему). Оба слова почти
синонимичны, по крайней мере, в словарях оба они переводятся как «отношение». В
первом случае Хайдеггер имеет в виду отношение человека к бытию, которое, независимо
от того, осознает это человек или нет, является более исконным и позволяет ему
устанавливать свое отношение к сущему. Во втором случае речь идет об отношении
человека собственно к сущему как таковому, в средоточии которого он находится. Имея в
виду, что первая связь более исконна (хотя самим человеком она может искажаться и
почти прерываться), мы переводим термин Bezug как «отнесенность», поскольку, на наш
взгляд, в таком переводе чувствуется нечто уже свершившееся как бы помимо человека:
он изначально в своем существовании уже отнесен к бытию, что и дает ему возможность
стать «пристанищем» (Unterkunft) для бытия, которое само как бы взыскует человека,
чтобы сохранить себя в пору торжества неподлинного сущего. Одно из значений префикса
«be-» — «всесторонний охват предмета действием» (beziehen — обтягивать, покрывать), и
потому нам кажется, что Be-zug как исконная «отнесенность» более или менее адекватно221
отражает сокровенную связь человека с бытием: он потаенно захвачен этой
отнесенностью к бытию, хотя, согласно Хайдеггеру, неосмысление или, точнее говоря,
«непроживание» этой отнесенности грозит ему сущностной смертью. С другой стороны,
Verhaltnis мы переводим именно как «отношение» (человека к сущему), причем надо
признать, что в самом немецком префикс «ver-», выражающий идею постепенного
угасания или неудачного результата действия, более адекватно выражает мысль об
отношении неподлинном: том отношении к сущему, которое может меняться,
произвольно трактоваться и осмысляться в контексте торжествующей новоевропейской
самодостоверности и непреложности всякого человеческого начинания. Хайдеггер пишет:
««Метафизика говорит о сущем как таковом в его целом, то есть о бытии сущего и,
следовательно, в ней господствует отнесенность человека к бытию сущего. Тем не менее
остается нераскрытым вопрос о том, как человек относится к самому бытию сущего, а не
только к сущему, тому или иному. Ошибочно считают, что отношению к «бытию» уже
достаточно определено через прояснение отношения человека к сущему».
Перечень интересных моментов можно было бы существенно расширить
(например, Ankunft как «при-бытие» бытия, Ereignis как «событие», в котором, однако,
слышится eigen («собственный»), то есть в таком случае не столько «событие» сколько
«своебытие», Instandigkeit как настойчивое (настоятельное) «на-стояние» или «в-стояние»
в средоточии сущего в упорном ожидании истины и т. д.), но, наверное, рамки обычного
послесловия не позволяют этого сделать, и в заключение мы просто приведем перечень
основных терминов и знаковых слов, встречающихся в данной работе, надеясь, что это в
какой-то мере послужит дальнейшему развитию русской «хайдеггерианы».
