«цели» в истории человека так и не были
достигнуты. Всякое усилие и старание, всякое начинание и действование, всякое
нахождение в пути, осуществляемое жизнью, всякое продвижение, все «процессы» —
одним словом, всё «становление» ничего не достигает, ни к чему не приходит в смысле
чистого осуществления упомянутых безусловных целей. Ожидание разочаровывает,
любое усилие кажется лишенным ценности. Возникает сомнение, надо ли вообще
полагать какую-то цель для сущего в целом, надо ли искать «смысл». Как быть, если не
только усилия, направленные на достижение цели и осуществление смысла, но, быть
может, и само это искание и полагание цели и смысла оборачиваются заблуждением? В
результате сама высшая ценность начинается колебаться, утрачивает бесспорный характер
ценности, «обесценивается». «Цель», то есть то, на чем все держится, что прежде всего и
для всего безусловно значимо в себе, высшая ценность, рушится. Мысль о
несостоятельности высших ценностей проникает в сознание, и в этом новом сознании
изменяется отношение человека к сущему в целом и к себе самому.
Нигилизм как психологическое состояние, как «чувство» отсутствия ценности
сущего в его целом, «во-вторых, наступает тогда, когда во всем совершающемся и под
всем совершающимся предполагается некая цельность, систематизация, даже
организация», которая на самом деле не осуществляется. Теперь то, что приводится как
высшая ценность сущего в целом, имеет характер «единства», причем единство здесь
понимается как всепроникающее властное единение, упорядочение и членение всего
сущего в перспективе единого. В своей сущности это «единство» кажется менее
сомнительным, чем названные вначале «космологические ценности», «смысл». Однако и
здесь мы сразу же задаем вопрос о том, в какой мере и почему человек «полагает»
существование такого «властвующего» и «господствующего» «единства», как такое
полагание обосновывается, можно ли его вообще обосновать и если нет, то каким образом
оно в данном случае законно.
Одновременно возникает следующий вопрос: связано ли (и если да, то каким
образом) это «полагание» «единства» для сущего в целом с упомянутым вначале
«поиском» «смысла», является ли то и другое одним и тем же, и если да, то почему это
одно и то же постигается в различных понятиях? То, что человек ищет смысл и полагает
высшее единство, пронизывающее все сущее своей властью, можно доказать в любое
время. Тем не менее уже теперь необходимо не забывать о вопросе: что же представляет
собой этот поиск и полагание и в чем они имеют свою основу? В конце второго абзаца,
где описывается полагание упомянутого «единства», для которого Ницше употребляет
столь же неясное слово «всеобщность», он указывает на причину этого полагания, чтобы28
тем самым одновременно намекнуть на то, что же происходит, когда таким образом
положенное (Angesetzte) не выдерживает критики и не исполняется. Только тогда, когда
целое (Ganze) сущего «действует» через человека и тот оказывается вовлеченным в
«единство» и может «потонуть» в нем, как в «стихии высшей ценности», только тогда
человек может считать «ценностью» самого себя. Таким образом, заключает Ницше, для
того чтобы «иметь возможность веровать в свою собственную ценность», человек
должен утвердить наличие такой целостности и единства всего сущего.
При этом предполагается, что возможность верить в свою собственную «ценность»
просто необходима человеку. Она необходима потому, что всюду речь идет о его
самоутверждении. Для того чтобы человек мог сохранять уверенность в своей
собственной ценности, он должен утвердить высшую ценность для сущего в целом,
однако если вера в единство, пронизывающее целое, утрачивается, формируется
понимание того, что всем этим действованием и совершением («становлением») ничего не
достигается. Что включает в себя это понимание? Оно вбирает в себя не больше и не
меньше, как осознание того, что даже это действование и становление являются не чем-то
«действительным» и подлинно сущим, но лишь иллюзией. Следовательно, это
действование есть недействительное. Теперь «становление» кажется не только просто
лишенным цели и смысла, но и невесомым в самом себе и потому недействительным. Но
чтобы несмотря ни на что спасти это недействительное и уверить человека в его
собственной ценности, необходимо над «становлением», «изменчивым»,
недействительным и только кажущимся утвердить «истинный мир», где сохраняется
непреходящее, которое не затрагивается никакими изменениями, не испытывает
недостатка и не грозит разочарованием. Ясно, что утверждение этого «истинного мира»,
мира потустороннего сверхчувственного, осуществляется за счет соответствующей
оценки посюстороннего «мира». В соотнесении с вечностью он низводится до некоего
быстротечного странствования через область безнадежно бренного, а затраченный на это
путешествие тягостный труд вознаграждается в вечности, поскольку он берет свою
В результате утверждения «истинного мира» как мира в себе сущего,
пребывающего над миром ложным как миром изменения и кажимости, возникает
«третья и последняя форма» нигилизма, причем возникает именно тогда, когда человек
начинает понимать, что этот «истинный мир» («трансцендентное» и потустороннее) он
соорудил только из «психологических потребностей». Здесь Ницше не слишком заостряет
внимание на этих «потребностях»: он уже говорил о них, когда разъяснял природу
утверждения единства и цельности. Для того чтобы человек был уверен в своей
самоценности, в сущее в целом необходимо привнести некую ценность; чтобы
посюсторонний мир можно было вынести, должен существовать мир потусторонний. Но
когда человеку становится ясно, что, полагаясь на потусторонний «истинный мир», он
имеет дело только с самим собой и своими «желаниями», что он просто возводит
желаемое на уровень в себе сущего, тогда этот таким образом изобретенный «истинный
мир» (высшая ценность) начинает колебаться.
Теперь речь уже не идет об одном только ощущении отсутствия ценности и цели
становления, дело не оканчивается одним только чувством недействительности
становления. Теперь нигилизм превращается в четко выраженное неверие в некий мир,
утвержденный «над» чувственным и становящимся («физическим»), то есть неверие в
некий мета-физический мир. Это неверие в метафизику воспрещает всякие окольные пути
к миру, который якобы находится «за» или «над» этим миром, и тем самым нигилизм
входит в новую стадию. Дело не ограничивается одним лишь чувством отсутствия
ценности этого мира становления, а также чувством его недействительности. Когда
сверхчувственный истинный мир рушится, мир становления предстает как «единственная
реальность», то есть мир как таковой и к тому же единственный «истинный».
В результате возникает своеобразное промежуточное состояние. 1) Мир29
становления, то есть здесь и теперь совершающаяся жизнь и ее меняющиеся сферы как
действительные, нельзя отрицать. 2) Однако этот самый единственно действительный
мир не имеет цели и ценности и потому становится невыносимым. Воцаряется не просто
чувство отсутствия ценности действительного, но чувство растерянности внутри
единственно действительного; нет проникновения в основу этого состояния и в
возможность его преодоления.
Уже на основании предыдущего разъяснения раздела А можно было догадаться,
что здесь Ницше не просто сопоставляет какие-то «три формы» нигилизма. Кроме того, он
не ограничивается и одним лишь описанием трех способов утверждения прежних высших
ценностей. Мы сразу видим, что три названные формы нигилизма имеют между собой
внутреннюю связь и вместе образуют самобытное движение, то есть историю. Хотя
Ницше нигде не называет известных в истории и подтверждающихся форм утверждения
высших ценностей, нигде не упоминает о ретроспективно представимых исторических
взаимосвязях таких утверждений, он тем не менее имеет их в виду. Он хочет показать,
каким образом на основании внутренней взаимосвязи этих утверждений нигилизм не
только возникает, но и становится своеобразной историей, противоборствующей
однозначно понимаемому историческому состоянию. Описание трех «форм» нигилизма
он подытоживает так:
«— Что же в сущности произошло? Было достигнуто ощущение отсутствия
всякой ценности, когда стало ясно, что ни понятием „цели», ни понятием „единства», ни
понятием „истины» не может быть истолкован общий характер бытия. Ничего этим не
достигается и не приобретается; недостает всеобъемлющего единства во множестве
совершающегося: характер бытия не „истинен», a ложен… просто больше нет никакого
основания убеждать себя в бытии истинного мира…».
После этого резюме может сложиться впечатление, что поиск смысла, утверждение
единства и восхождение к «истинному» (сверхчувственному) миру являются лишь тремя
соупорядоченными истолкованиями «общего характера бытия», при которых каждый раз
«ничего не достигается».
Однако на самом деле Ницше почти не интересовала одна лишь констатация видов
нигилизма и условий его возникновения, и это подтверждается последним предложением
упомянутого резюме:
«Короче говоря: категории „цели», „единства», „бытия», посредством которых мы
привнесли в мир ценность, снова изымаются нами — и теперь мир кажется
обесцененным…».
Прежде чем показать, как в соответствии с этим заключительным предложением
можно понимать весь отрывок под буквой А, необходимо разъяснить дословный текст
этого предложения, причем разъяснить в двух отношениях.
Высшие ценности как категории
Неожиданно Ницше называет высшие ценности «категориями», не давая, однако,
более точного разъяснения этому наименованию и, таким образом, не обосновывая,
почему эти ценности можно понимать и как «категории», а те, в свою очередь, можно
осмыслять как высшие ценности. Что означает «категория»? Это слово берет начало в
греческом языке и известно у нас как иностранное. Например, мы говорим о том, что ктото принадлежит к категории недовольных. Мы говорим об «особой категории людей» и
понимаем слово «категория» как «класс» или «род» (Sorte) (оба слова также являются
иностранными, с той лишь разницей, что они взяты не из греческого языка, а из
романской и римской областей). По сути дела слова «категория», «класс», «род»
употребляются здесь для обозначения какой-либо сферы, схемы, ячейки, под которую чтолибо подводится и там размещается.
Такое употребление слова «категория» не соответствует ни изначальному его30
смыслу, ни связанному с ним значению, которое оно приобрело как основное в
философском лексиконе. Тем не менее его употребление, известное нам, восходит к
философскому. Существительное ????????? и глагол ?????????? появились в результате
сложения ???? и ?????????. ????? означает открытое собрание людей в отличие от
закрытого совещания, означает открытость заседания, судебного слушания, рынка и
сообщения; ????????? означает «говорить в открытую», всенародно возвещать что-либо
для открыто собравшихся, делать что-либо явным. ???? означает направление сверху
вниз, подразумевает взор, обращенный на что-либо. Таким образом, ?????????? означает
«раскрывать», «делать явным» что-либо как оно есть в ясной устремленности взора на
него. Такое раскрытие совершается через слово, поскольку оно обращается к предмету —
вообще к сущему — в ракурсе того, что оно есть, и называет его как сущее так-то и так-то.
Этот способ обращения и выставления (Herausstellen), способ выявления в слове
особенно заявляет о себе в открытом судебном разбирательстве, где против кого-либо
выдвигается обвинение в том, что он есть тот, кто повинен в том-то и том-то. Такое
основанное на обращении выставление кого-либо тем-то и тем-то ярче всего, и потому
чаще всего происходит в отрытом обвинении. Поэтому ??????????, в частности,
означает разоблачающее обращение в смысле «обвинения», однако в качестве основного
значения здесь присутствует и выявляющее обращение. В этом значении может
употребляться существительное ?????????, и тогда оно представляет собой обращение к
какой-либо вещи в смысле того, что она есть, причем так, что через это обращение само
сущее как бы вступает в слово в том, что оно (сущее) само есть, то есть вступает в
явленность и в открытое (das Offene) открытости. ?????????, взятая в этом смысле, есть,
например, слово «стол», «сундук», «дом», «дерево» и прочее такого же рода, но также
«красный», «черный», «тонкий», «храбрый», короче говоря, любое слово, которое
указывает на нечто сущее в его своеобразии и, таким образом, дает знать, как это сущее
выглядит и как оно есть. Вид, то есть то, в чем некое сущее себя показывает как то, что
оно есть, по-гречески называется ?? ????? или ? ????. Категория является обращением к
какому-либо сущему в смысле своеобразия его вида, то есть является именем
собственным в самом широком смысле. В таком значении слово ????????? употребляет и
Аристотель (Phys. В 1,
