<в то время как господ возят в кибитке, в сопровождении жандармов>

3—4 Вместо: равенство перед каторгой и перед безвыходным несчастием // égalité devant les galères et devant le malheur // égalité devant les mines et devant le malheur <равенство перед рудниками и перед несчастьем>

24 Вместо: надейтесь на нас // espérez en nous // fiez-vous à nous <верьте нам>

36 Вместо: Раскольник заплатил со стороны народа за Радищева // Lе sectaire payait pour le peuple la dette de Radistcheff // Le sectaire payait pour le peuple la dette qu’il devait à Radistcheff et ses descendants <Раскольник заплатил со стороны народа за Радищева и его потомков>

Стр. 75

20— 21 Вместо: Народу слишком много, чтоб его в самом деле можно было поднимать в 14 класс // Au fait, le peuple est trop nombreux pour qu’on puisse l’élever à la 14 classe // Au fait, le peuple est trop nombreux pour qu’on puisse l’élever à la 14-e classe et à la noblesse <Народу слишком много, чтобы его в самом деле можно было поднимать в 14 класс и до уровня дворянства>

В настоящем издании в текст внесены следующие исправления:

Стр. 55, строка 27: загадкою вместо: засадкою (по изд. «Kolokol» 1868 г.).

Стр. 59—60, строки 35—1: голодная и алчная, свирепая с народом и подлая с начальством вместо: голодное и алчное, свирепое с народом и подлое с начальством.

Стр. 67, строка 32: Faremo da noi! вместо: Faremo da se! (по изд. «Kolokol 1868 г.).

Примечание Герцена, сопровождавшее публикацию очерка в «Полярной звезде на 1862», до некоторой степени раскрывает историю создания этого произведения (см. стр. 38 наст. тома). Предполагая вначале опубликовать лишь оказавшиеся в его руках документы, связанные с деятельностью В. Н. Каразина, Герцен, начав работать, решил рассказать о его жизни, а вместе с тем и охарактеризовать эпоху, в которую ему пришлось действовать.

Очерк о Каразине явился в то же время своеобразным итогом перечувствованного и передуманного самим Герценом в период подготовки и проведения крестьянской реформы. Рисуя эпоху царствования Александра I, Герцен решал здесь же и острые злободневные вопросы современности, связанные с царствованием Александра II, так как рассматриваемые им факты русской истории приводили к выводу, что царское самодержавие по самой своей природе неспособно к преобразованию государственного строя в интересах народа.

Очерк отразил крах либеральных надежд Герцена на возможность ликвидации крепостнической системы путем реформ сверху. Именно поэтому Герцен позднее и сам придавал этому своему произведению значение итогового труда (см. письма к К. Д. Кавелину от 15 июня 1862 г. и к Н. П. Огареву от 19 сентября 1868 г.). Неслучайно, что, раскрывая в «Письмах к путешественнику» (1865) «секрет» своей «философии» и то, что составляет главное в его жизни и борьбе, Герцен цитировал конец очерка о Каразине, где сформулирована идея освобождения народа и наибольшего приближения передовой интеллигенции к народным массам.

Используя находившиеся в его распоряжении документы, а также материалы из опубликованной в 1860 г. в «Северной пчеле» (январь—февраль, № 24—26, 29 и 31) статьи Г. П. Данилевского «Василий Назарьевич Каразин (материалы для биографии)», Герцен стремился быть исторически точным. Но в изображении действительных событий русской жизни автор очерка не выступает только историком; художественный вымысел, обобщения, как всегда в работах Герцена подобного рода, сопутствуют этим фактам, придают им известную эмоциональную окраску.

Большую роль в идейном замысле произведения имеет проводимаяв очерке о Каразине параллель с драмой Шиллера «Дон-Карлос»: образы шиллеровской драмы Герцен использует для наиболее острой характеристики событий русской истории. Подобно Маркизу Позе, изложившему королю Филиппу план преобразования государства, В. Н. Каразин действительно обратился к Александру I с письмом (см. главу II — «Письмо»), в котором подробно изложил свой план государственных преобразований. Герцен полностью опубликовал этот документ в составе своего очерка, ибо придавал большое значение вопросам, затронутым В. Н. Каразиным: проблемам экономического укрепления России, роста

промышленности и развития сельского хозяйства, а главное — ограничения зависимости крестьян от помещика. Необходимо при этом иметь в виду, что Герцен в очерке, несомненно, преувеличивал зпачение реформаторских предложений Каразина и идеализировал его деятельность. Фигура же Каразина привлекала Герцена прежде всего тем, что на его примере можно было убедительно показать, как тщетны либеральные надежды, возлагаемые на реформы сверху. Рисуя в очерке, как рушатся планы Каразина, как ему не удается осуществить свои проекты, Герцен по сути дела развенчивает политическую роль Каразина и вместе с тем осуждает свои собственные либеральные иллюзии. Герцен показывает, что в условиях самодержавной России прогрессивно настроенный государственный деятель должен или погибнуть или перейти на сторону правительства.

Если в начале 50-х годов Герцен считал, что народ может быть освобожден передовым просвещенным меньшинством дворянства (см. «О развитии революционных идей в России» — т. VII наст. изд.), если в конце 50-х годов он верил в возможность преобразования России сверху (см. «Письмо к императору Александру II (по поводу книги барона Корфа)», т. XIII наст. изд.), то теперь Герцен понял, что освобождение народа возможно только с помощью и силами самого народа.

Стр. 38. … письмо Каразина к императору (оно было напечатано в «Русском вестнике 1810) …— В «Русском вестнике» за 1810 год никаких маткриалов, связанных с В. Н. Каразиным, опубликовано не было. Небольшая выдержка из упомянутого письма В. Н. Каразина к Александру I (см. главу II «Письмо») была напечатана в «Вестнике Европы» за 1813 год, № 1, стр. 29, в «Примечании господина сочинителя» к «Речи о необходимости в настоящих обстоятельствах усилить домоводство»

В. Н. Каразина. На это указывал Г. П. Данилевский в своей статье (см. «Северная пчела», 1860, № 24 от 29 января).

Вам, Н. А. ~ посвящаю этот очерк. — Очерк посвящен Н. А. Серно-Соловьевичу, которого, как свидетельствуют «Воспоминания» Н. А. Тучковой-Огаревой, «с первого свидания» Герцен прозвал «Маркизом Позой» (изд. Academia, 1929, стр. 252). Откликаясь в статье «Иркутск и Петербург», напечатанной в л. 229 «Колокола» за 1866 г., на смерть «благороднейшего, чистейшего, честнейшего» Н. А. Серно-Соловьевича, Герцен писал: «Последний Маркиз Поза, он верил своим юным, девственным сердцем, что их можно вразумить; он человеческим языком говорил с государем, он его тронул и — умер в Иркутске, изнеможенный истязаниями трехлетних казематов» (см. т. XIX наст. изд.). В. П. Батуринский в книге «А. И. Герцен, его друзья и знакомые» (СПб., 1904) без всяких доказательств утверждал, что очерк посвящен Н. А. Милютину. Несостоятельность этого предположения определяется не только статьей «Иркутск и Петербург», но и резко критическим отношением Герцена к деятельности Милютина (см. письма Герцена к кн. П. В. Долгорукову от 12 апреля 1860 г. и к И. С. Тургеневу от 22 ноября 1862 г.).

…урок, данный монархам вообще в Париже… — Намек на свержение династии Бурбонов и на казнь Людовика XVI 21 января 1793 г.

…в Михайловском дворце… — Имеется в виду заговор против Павла 1,в результате которого он был убит в ночь на 12 марта 1801 г. в Михайловском дворце в Петербурге.

Стр. 39. …о судьбе своего Филиппа? — Имеется в виду Павел I.

Князь Александр Николаевич ~ друг императора Александра, который безжалостно пожертвовал его Аракчееву… — А. Н. Голицын был другом Александра еще при жизни Екатерины II. В царствование же Александра I он занимал перечисленные Герценом государственные посты. Будучи президентом Российского библейского общества, он восстановил против себя высшее духовенство. Воспользовавшись этим, А. А. Аракчеев с помощью архимандрита Фотия добился отставки Голицына, который в 1824 г., по настоянию Александра I, отказался от президентства в Российском библейском обществе и покинул пост министра духовных дел и народного просвещения. За ним осталось только звание главноначальствующего над почтовым департаментом.

Стр. 40. …фигура императора Александра ~ то освещенная заревом Москвы ~ то останавливающая дикую месть победителей, дорвавшихся до неприятельской столицы. — Герцен перечисляет здесь исторические события из эпохи царствования Александра I: пожар в Москве в 1812 г., вступление русских войск в Париж после победы над Наполеоном I. …пропадает одиноко на берегах Черного моря… — Александр I умер в Таганроге.

Every inch… — Из трагедии Шекспира «Король Лир» (акт IV, сцена VI). У Шекспира: «Ay, every inch a king…» <Каждый дюйм — король>.

Стр. 41. …пьяного идиота убила и обобрала развратная женщина… — Намек на убийство Петра III, совершенное приближенными Екатерины II.

…человек ~ хватил его табакеркой в висок, а другие покончили его. — Свидетельство о такой расправе над Павлом I Герцен почерпнул по-видимому из анонимной статьи «Смерть Павла I», в которой рассказывалось, что участвовавший в перевороте «Николай Зубов ударил императора, стоявшего на коленях, золотою табакеркою в левый висок. Павел повалился, и все бросились его доканчивать» (см. «Исторический сборник Вольной русской типографии в Лондоне», кн. II, London, 1861, стр. 48).

Стр. 42. …Аракчеева, умирающего ~ у окаянной могилы, облитой кровью целой дворни. — Аракчеев умер в селе Грузине, Новгородской

372

губ., где была похоронена его любовница — А. Ф. Минкина, убитая дворовым. Следствие по делу об ее убийстве сопровождалось страшными жестокостями (подробности об этом деле рассказаны Герценом в «Былом и думах», ч. IV, гл. XXVII — т. IX наст. изд., стр. 88).

…пишет великий князь В. П. Кочубею 10 мая 1796 года… — Письмо будущего императора Александра I к В. П. Кочубею от 10 мая 1796 г. было опубликовано во французском оригинале в книге М. Корфа «Восшествие на престол императора Николая I-го», третье издание (первое для публики), СПб., 1857 (стр. 3—6). Герцен использует перевод, данный в книге М. Корфа (стр. 227—230).

Стр. 44. Павел свез ~ тело Петра III в Петропавловскую крепость, прихоронить его покойнице и заставил графа А. Орлова и Барятинского нести его корону. — После смерти Екатерины II Павел I перенес останки убитого Петра III из Александро-Невской лавры в Петропавловскую крепость, вместе с гробом Екатерины II. При перенесении праха Петра III в похоронной процессии приняли участие А. Г. Орлов и обер-гофмаршал Ф. С. Барятинский, причастные в свое время к убийству Петра III. А. Г. Орлов, ссылаясь на старость и болезни, просил освободить его от участия в церемонии, но Павел I приказал вручить ему императорскую корону и потребовал, чтобы тот нес ее (см. об этом также в книге: Ф. Головкин. Двор и царствование Павла I, 1912, стр. 136).

…сбросили обезображенный труп убитого отца его. — Намек на убийство Павла I.

…он замолит грех своего участия в кровавом деле… — Подробности о дворцовом перевороте, произведенном при известном содействии Александра, Герцен мог почерпнуть из двух статей, опубликованных им в «Исторических сборниках Вольной русской типографии в Лондоне»: «Смерть императора