происходивших в сентябре и октябре 1861 г. беспорядков между студентами Московского университета и представленной университетским советом чрез его превосх<одительство> г. попечителя м<осковского учебного> округа», текст которой был напечатан в К, л. 126 от 22 марта, стр. 1046 — 1050 и в л. 127 от 1 апреля, стр. 1054—1057 (под заглавием «Донос московских профессоров»). Об этом документе см. ниже.

376

Студенческие волнения, происходившие в связи с введением новых — «путятинских» — правил, подробно освещались в «Колоколе». В Москве движение началось в весьма мирной форме: студенты намеревались подать «всеподданнейший» адрес с ходатайством об отмене вновь установленной платы за обучение, а также о разрешении организовать студенческую кассу и иметь своих представителей для посредничества между студентами и университетской администрацией. Однако и попечитель университета Н. В. Исаков и университетские профессора отнеслись к этим весьма скромным требованиям как к «бунту» и по их инициативе было арестовано несколько студентов. «Все наши поступки были, к несчастью, перетолкованы в дурную сторону, — сообщалось в студенческом адресе, поданном царю, — нашим намерениям придали такой смысл, какой никогда не могли они и не должны иметь». Возмущенные арестами, студенты 12 октября направились к генерал-губернатору просить об освобождении арестованных товарищей и о принятии от них адреса Александру II. У дома генерал- губернатора на них напали переодетые жандармы и полицейские. В бойне приняли участие и лавочники, которых обманывали, утверждая, будто студенты «бунтуют» против манифеста 19 февраля (см. об этом в корреспонденции «Из Москвы», наст. том, стр. 313—314). Университетское начальство не только не вступилось за своих воспитанников, но способствовало дальнейшим арестам и насилиям над студентами. Среди профессуры были люди, в свое время более или менее близкие к Герцену и Огареву, известные в 1830 — 1840 гг. своими либеральными взглядами. Студенческая история вскрыла их истинное лицо. Гнев и возмущение Герцена были тем большими, что некоторые из московских профессоров сохраняли видимость прогрессивных людей еще совсем недавно. После «обвинительного акта» Б. Н. Чичерина (см. т. XIII наст. изд., стр. 597—599) И. Бабст, например, был в числе подписавших протест против обвинений Чичерина. Еще полгода назад, узнав, что И. К. Бабст,

В. Ф. Корш и Ф. В. Чижов, получившие по почте экземпляры «Великоруса», снесли их в полицию, Герцен писал в заметке «„Великорус» в ученой Москве»: «Мы готовы <...> просить, если это правда, чтоб нам солгали!» (см. т. XV наст. изд., стр. 179).

В письме к М. К. Рейхель от 16 марта 1862 г. Герцен писал: «Нынешний „Колокол» сделает на вас, Марья Каспаровна, вероятно, очень грустное впечатление… Вы поймете из начала статьи „Ученая Москва”, что между нами и бывшими близкими людьми в Москве все окончено, — до их оправдания. Поведение Коршей, Кетчера, а потом Бабста и всей сволочи таково, что мы поставили над ними крест и считаем их вне существующих. Статью эту я написал со слезами, но, как 30 лет тому назад, как 20… как 10… есть для меня святыни дороже лиц». Так рушилась еще одна иллюзия Герцена. Опубликованное в 126 и 127 листах «Колокола» полуофициальное донесение московских профессоров о студенческих волнениях, подписанное С. М. Соловьевым, О. М. Бодянским, П. М. Леонтьевым, С. В. Ешевским, Б. Н. Чичериным (примечание и заключение к этому документу см. в наст. томе, стр. 282), не оставляло сомнений в том, что «ученая Москва» не только содействовала репрессиям в отношении студентов, но и сама о них ходатайствовала. Этот документ содержал также жалобу на генерал-губернатора, не принявшего строгих мер с самого начала, и сожаление по поводу недостатка «полицейских средств в руках университетского начальства.

Стр. 81. …как это было весьма недавно… — Речь идет о корреспонденции Л. П. Блюммера, напечатанной в К, л. 119—120 от 15 января 1862 г., с которой он выступил якобы для восстановления истины. В ней брались под защиту московские профессора С. М. Соловьев, М. Н. Капустин, Ф. М. Дмитриев, С. В. Ешевский, С. И. Баршев, как якобы действовавшие «решительно со студентами и за студентов», что отвергалось всеми

377

другими корреспондентами и документами (примечание к этой корреспонденции см. в наст. томе, стр. 277).

…чем все Шуваловы с своими вольными и временнообязанными слушателями. — Т. е. агентами III отделения за границей (см. т. XV наст. изд., статьи «Бруты и Кассии III отделения» и «Оклеветанный граф»).

ЯТАГАН УБИТ АУКЦИОНОМ!

Печатается по тексту К, л. 125 от 15 марта 1862 г., стр. 1044, где опубликовано впервые, в отделе «Смесь», без подписи. В OK озаглавлено: «Ятаган, убитый аукционом». Автограф неизвестен.

Заметка стоит в ряду постоянных выступлений Герцена против Н. Ф. Павлова и тематически связана со статьями «Столбовой олигарх нашего времени» и «Не будь ни А—пеллесов, ни Павлов» (см. текстологический комментарий к ним, стр. 362 и 363 наст. тома) Стиль заметки также свидетельствует об авторстве Герцена (в частности каламбур в заголовке). Включено в издание М. К. Лемке (Л XV, 70).

Еженедельная газета «Наше время», для издания которой в октябре 1861 г. Н. Ф. Павлов, при поддержке министра внутренних дел Валуева, получил казенную субсидию, являлась московским официозом царского правительства. Заголовком своей заметки Герцен подчеркивает, что все прогрессивное в прошлом Н. Ф. Павлова (в частности, его антикрепостнические повести «Ятаган» и «Аукцион») — «убито» его настоящим, продано с «аукциона» царскому правительству.

Стр. 83. …«Свободное слово» в первом выпуске печатает следующее торговое известие о покупке правительством за 25 000 р. Павлова… — Герцен цитирует далее «Письмо из Москвы», напечатанное в первом выпуске «Свободного слова», 1862 (стр. 45).

Вы «уважаете остатки человеческой личности во всяком человеке»… — Герцен иронизирует над предисловием редактора журнала Л. П. Блюммера к первому выпуску «Свободного слова». Заявляя, что он является последователем взглядов Д. С. Милля, выраженных последним в его труде «О свободе», Блюммер писал, что «для истинной свободы слова еще необходима его обдуманность, сдержанность, выявляющиеся в уважении даже в своем заклятом враге…» остатка „человеческой личности», „человеческого достоинства»…».

…недурно также и знать личности человеков. — В примечании к «Письму из Москвы», в котором сообщалось о посещении Н. Ф. Павловым кн. П. А. Вяземского, Блюммер спрашивал: «Какого Вяземского? Неужели Петра Андреевича? Хорошему же делу он помощник!» Советом «знать личности человеков» Герцен подчеркивает резко отрицательное отношение к деятельности П. А. Вяземского (см. также о нем: «Правда ли?», «Под спудом», «La regata перед окнами Зимнего дворца», «Паки и паки о князе Петре Вяземском» —т. XIII наст. изд.; «Злоупотребление пятидесятилетий» — т. XV наст. изд.).

БЕЗ МАСОК

Печатается по тексту К, л. 125 от 15марта 1862 г., стр. 1044, где опубликовано впервые, в отделе «Смесь», без подписи. Автограф неизвестен.

Авторство Герцена устанавливается на основании следующих фактов. Познакомившись с Н. А. Серно-Соловьевичем еще в начале 1860 г.,

378

Герцен с пристальным вниманием следил за его деятельностью. Из письма Герцена к Огареву от 2 октября 1861 г. следует, что Герцен придавал особое значение публикации брошюры Серно-Соловьевича «Окончательное решение крестьянского вопроса» с указанием имени автора. В связи с колебаниями Серно-Соловьевича, сомневавшегося, ставить ли ему имя на своей брошюре, Герцен писал Огареву: «С.-Сол. не спасется переменой заглавия. В таких случаях надобно или вперед обдумывать, или идти до конца. Я статейку писать не стану <Речь идет о предисловии к брошюре>. Мне подпись-то его дороже всего». В дальнейшем Герцен в своих статьях неоднократно цитировал приведенные в настоящей заметке строки из брошюры Серно-Соловьевича о публикации книги под его именем. Так, приведя в статье «1831 — 1863» эту же цитату, Герцен писал: «Когда я прочел эти строки в брошюре Серно-Соловьевича, мне казалось, что я, мы выросли; такие слова, такие выражения не существовали в николаевское время; они делают грань в истории, по которой можно мерить, сколько верст мы отъехали от незабвенного этапа» (см. т. XVII наст. изд.). Особо подчеркивал Герцен значение публикации этой брошюры с указанием имени автора в «Новой фазе русской литературы» и в «Письмах к противнику».

Включено в издания Л. А. Тихомирова (Т, 321) и М. К. Лемке (Л XV, 70).

С т р. 83. … эти слова ~ Н. С ер но — Соловьевича в предисловии к его замечательной брошюре о крестьянском деле, изданной в Берлине… — Цитируется окончание предисловия к брошюре «Окончательное решение крестьянского вопроса. Н. Серно-Соловьевича», Берлин,

1861, изд. Ф. Шнейдера. Предисловие датировано «С.-Петербург. Июнь 1861». В этой брошюре Н. Серно-Соловьевич излагал свой революционно-демократический проект решения крестьянского вопроса в России, считая, что «крестьянский вопрос, нерешенный или, правильнее, искаженный положениями 19 февраля, разрешим только двумя способами: или общею выкупною мерою, или топорами; третьего исхода нет…» (стр. III).

Стр. 84. …Л. Кошелев издает в Лейпциге свое решение земского вопроса. — Имеется в виду брошюра А. И. Кошелева «Какой исход для России из нынешнего ее положения?», Лейпциг,

1862, издание Франца Вагнера, предисловие к которой цитируется (стр. III—IV) в заметке. О том, как создавалась брошюра, рассказывается в «Записках Александра Ивановича Кошелева», Berlin, 1884, стр. 138—139. Об отношениях Герцена с А. И. Кошелевым см. в обзоре М. Клевенского «Герцен — издатель и его сотрудники» (ЛН, т. 41—42, стр. 596). Письма Кошелева к Герцену, за подписью «NN», опубликованы в «Вольного слове», 1883, № 58, стр. 10 — 11.

«ВЗГЛЯД НА ДЕЛА РОССИИ» Н. ТУРГЕНЕВА. ЛЕЙПЦИГ, 1862

Печатается по тексту К, л. 127 от 1 апреля 1862 г., стр. 1060, где опубликовано впервые, в отделе «Смесь», без подписи. В OK озаглавлено: «Взгляд на дела России». Автограф неизвестен.

Авторство Герцена устанавливается на основании следующих данных. Еще в 1857 г. в статье «Западные книги» Герцен поставил перед собой задачу (по просьбе корреспондентов, предложивших, чтобы «указывали в „Колоколе» на важнейшие литературные произведения на Западе и, в особенности, на книги о России») отмечать на страницах своей газеты новые издания, посвященные России. «С удовольствием исполним мы их желание

379

и именно будем указывать на книги, но не больше <...>», — писал Герцен (т. XIII наст. изд., стр. 92). Статья «Западные книги» была первой из этой серии; в дальнейшем именно Герцен выступал в «Колоколе» с рекомендациями, касающимися новых книг о России (см., например, «Постскриптум к статье о новых книгах»— т. XIII наст. изд.; «„Russia by a recent traveller», London, 1859»—т. XIV и др.). Настоящая заметка также относится к числу этих выступлений Герцена. Кроме того, данная в ней характеристика Александра I, который «хотел сделать многое и не сделал ничего», близка к оценке его действий в очерке «Император Александр I и

В. Н. Каразин»: «сделать что-нибудь путного для русского народа он не мог» (наст. том, стр. 66).

В издании