воздерживался. Однако после выхода в свет «Si les traités…» «Колокол» счел нужным отвечать. В 185-м листе появилось «Письмо к Прудону», автором которого был гарибальдиец Л. И. Мечников. Полемизируя с Прудоном, Мечников всячески подчеркивал свое уважение к нему: «Вы для меня не просто гениальный публицист, — вы мой учитель». Мечников писал, что ведет полемику с Прудоном, используя его собственные аргументы, но приходит к совершенно иным выводам по национальному вопросу (см. К, л. 185 от 15 мая 1864 г., стр. 1520 — 1524).
Прудон предполагал ответить Мечникову, как сам он заявил об этом в номере 47 «La Cloche». 13 июля 1864 г. Герцен сообщил сыну: «Напиши ему (Мечникову), что Прудон будет ему отвечать». Однако ответа не последовало, а вскоре Прудон скончался.
В своей последней статье о Прудоне Герцен обошел молчанием все свои расхождения с ним, подчеркивая только то, что русские демократе в прошлом многим обязаны Прудону и его разрушительному «диалектическому тарану».
612
Стр. 314. …американские Икарии. — Имеется в виду попытка Кабе, автора «Путешествия в Икарию», организовать в Америке, в Техасе, в 1847 г. коммунистическую колонию.
Стр. 315. …Сестра Анна, сестра Анна, что, идут ли? — Строки из сказки Ш. Перро «Синяя борода».
<А ОТЧЕГО ИМПЕРАТРИЦА ТАК КРУЧИНИТСЯ...>
Печатается по тексту К, л. 194 от 1 февраля 1865 г., стр. 1596, где опубликовано впервые, без подписи и заголовка. Автограф неизвестен.
Авторство Герцена устанавливается на основании его перепив 1 февраля 1865 г. Герцен сообщал в письме к Н. А. Огаревой о назначении вел. кн. Константина Николаевича председателем Государственного совета: «Императрица очень недовольна номинацией
Константина Николаевича». О причинах этого недовольства Герцен рассказал в статье «Прививка конституционной оспы» (см. наст. том, стр. 13).
Заметка предназначалась для отдела «Смесь». В 194-м листе «Смесь» составлял Огарев, но Герцен читал этот лист в рукописи или корректуре 3 февраля он писал Огареву, возражая против повторной присылки листа: «„Колокол» посылать не нужно еще раз. Тот ли порядок статей, другой ли — не беда. И „смесь» оставь, как есть». Тогда же, однако, Герцен писал, что ему не понравилась в «Смеси» огаревская острота о «рештучке»: «Насчет твоего антр-филея-ре- штучки — поместить можно, но это бедно; право, обстоятельства важнее, чем кажется; теперь нам надобно выплыть… Слово „ре-штучки” потому не отлично, что напоминает долгоруковские востроты». В ответном письме от 6 февраля, тотчас после получения отпечатанного 194-го листа «Колокола», Огарев сообщал Герцену: «Теперь еще плохая штука. „Колокол» пришел сегодня. В пятницу <3 февраля>я посылал нарочного, чтоб вычеркнуть рештучку и напечатать на маленьком alinéa (для большого места не было) „А почему им так кручиниться и пр.» Что ж ты думаешь? Чернецкий рештучку вычеркнул, а то поместил внизу под Прудоном! Хоть бы уж он приезжал показывать, если ничего не может» (ЛН, т. 39 — 40, стр. 403). Огарев досадовал на то, что маленькая заметка, предназначавшаяся для «Смеси», оказалась вне ее, после некролога Прудона. Однако самое место заметки в «Колоколе» свидетельствует лишний раз о ее принадлежности Герцену: она естественно присоединилась к статье о Прудоне, а не к «Смеси», составленной Огаревым, тем более, что она была включена (или прислана) Герценом уже поело окончания работы над листом «Колокола» от 1 февраля 1865 г.
Включено в издание М. К. Лемке (Л XVIII, 36).
ПРИВИВКА КОНСТИТУЦИОННОЙ ОСПЫ
Печатается по тексту К, л. 195 от 1 марта 1865 г., стр. 1597 — 1599, где опубликовано впервые, с подписью: И — р. Автограф неизвестен.
Замысел этой статьи относится, очевидно, к концу января — началу февраля 1865 г., когда из «Indépendance belge», № 31 от 31 января 1865 г., Герцен узнал об адресе московского дворянства, речах в Дворянском собрании и пр. 1 февраля 1865 г. он писал Н. А. Огаревой: «Опять могу я по старому до 2-х заниматься, — попробую написать небольшую статью для „Кол.»». На другой день, 2 февраля, Герцен писал Огареву: «Если ты не читал „Indép. belge» от 31 янв., то сейчас пошли за ней к Долгорукову. Жаль, что все это поздно для февральского листа. Катков надул Офросимова, тот заврался в своей речи, и безобразовская партия потребовала конституцию. Это все клад. N „Ind.» оставь до меня. Карты мешаются, — пойдет новая талия… Офросимовская речь почище всего, этим надобно воспользоваться».
613
Непосредственным поводом к написанию статьи послужило обращение московского дворянства в начале 1865 г. к царю с адресом, содержавшим просьбу олигархической конституции. Общий смысл статьи несравненно шире оценки этого единичного факта.
Своеобразие исторического развития России, Россия и Европа, пути и перспективы революционного движения — все эти вопросы вновь поднимаются Герценом в статье «Прививка конституционной оспы».
Еще в начале 1862 г. в Московском губернском дворянском собрании происходили горячие дебаты по поводу принятия адреса на высочайшее имя в ответ на Положение 19 февраля, лишившее дворян их основных привилегий. Составленный тогда всеподданнейший адрес содержал весьма умеренное требование местного самоуправления и реформы старого суда. Посланный министру внутренних дел, адрес был возвращен с указанием царя на незаконность дворянских претензий. Тем не менее правительство было Обеспокоено настроениями поместного дворянства и поторопилось с проведением земской реформы.
Новому выступлению московских дворян способствовало усиление, начиная с 1862 г., реакционной политики правительства; дворянство почувствовало свою силу, видя, с какой жестокостью подавляется революционное движение в России и национально¬освободительное — в Польше. В январе 1865 г. в Московском дворянском собрании был поднят вопрос о центральном представительстве в дополнение к местному земскому, существовавшему с 1864 г. в соответствии с Положением о земстве. Прикрываясь декларацией общесословных выборов, московское дворянство придавало, конечно, особенное значение представительству аристократических верхов. Почин этого предложения принадлежал давнему противнику освобождения крестьян Н. А. Безобразову, о котором даже Александр II еще в 1859 г. сказал: «… он меня вполне убедил в желании подобных ему учредить у нас олигархическое правление» (Н. А. Любимов. Михаил Никифорович Катков и его историческая заслуга, СПб., 1889, стр. 293). Предложение Безобразова было поддержано предводителем дворянства Звенигородского уезда Д. Д. Голохвастовым и графом В. П. Орловым-Давыдовым.
Несмотря на некоторое расхождение в мнениях различных групп дворянства, 11 января большинством голосов (270 против 36) собрание приняло адрес на высочайшее имя, где содержался следующий призыв: «Довершите же, государь, основанное Вами государственное здание созванием общего собрания выборных людей от земли русской, для обсуждения нужд, общих всему государству. Повелите Вашему верному дворянству, с этой же целью, избрать из среды себя лучших людей. Дворянство было всегда твердою опорою русского престола». В адресе указывалось, что именно дворянские представители «будут призваны охранять драгоценные для народа и необходимые для истинного благоустройства нравственные и политические начала, на которых зиждется государственный строй». «Адрес московского дворянства» был напечатан в газете «Весть», № 4 от 14 января 1865 г., и оттуда перепечатан в К, л. 195 от 1 марта 1865 г., стр. 1597.
Правительство враждебно встретило это выступление московского дворянства. Сенат признал состав собрания не удовлетворяющим требованиям закона и кассировал все его решения. Петербургская газета «Весть», издававшаяся Скарятиным и напечатавшая отчеты о заседаниях, речь В. П. Орлова-Давыдова и текст адреса, была приостановлена на восемь месяцев, а номер «Вести» от 14 января конфискован. Александр II адрес не принял и в рескрипте на имя министра внутренних дел П. А. Валуева от 30 января 1865 г. выразил московскому дворянству порицание. Желая пресечь подобные выступления в дальнейшем, царь заявил,
что право «постепенного совершенствования» государственного устройства «принадлежит исключительно» ему и «неразрывно сопряжено с самодержавною властью» (см. Государственные преступления в России в XIX веке. Сост. под ред. Б. Базилевского (В. Богучарского), т. I, СПб., 1906, стр. 127).
Выступление московских дворян не нашло сочувствия ни среди либерального или славянофильски настроенного, ни среди консервативного дворянства. Б. Н. Чичерин писал, что адрес вышел из «стран сочетания крепостнических вожделений и конституционного либерализма». Чичерин свидетельствовал, что если дворянство думало «этим способом забрать власть в свои руки и повернуть дело в свою пользу», то «истинные либералы, конечно, не могли сочувствовать подобным демонстрациям, а люди более радикального направления требовали совсем другого» (Б. Н. Чичерин. Воспоминания. Московский университет, М., 1929, стр. 67). А. В. Никитенко в связи с адресом высказал опасение по поводу неприкосновенности правительственного принципа и возможности при конституционных попытках «впасть в хаос, горший настоящего» (А. В. Никитенко. Дневник, т. 2, М., 1955, стр. 492 И. С. Аксаков выступил на страницах «Дня» против конституционализма как элемента, привнесенного с Запада, противного «всем основным требованиям истории и духа русского народа»; опасаясь народного восстания, он предостерегал, что подобные «затеи» аристократов, чуждых народу, «могли бы, только по недостатку доверия к нам <дворянам> народа, еще пуще заподозрить нас в его глазах и сделать наше положен еще более изолированным» («День», №3 от 16 января 1865 г., И. С. Аксаков. Сочинения, т. 2, М., 1886, стр. 254, 258, 261, 263).
Ф. И. Тютчев отозвался на адрес эпиграммой, зло разоблачающей беспочвенность претензий лидеров московской дворянской оппозиции:
Себя, друзья, морочите вы грубо —
Куда вам в члены Английских палат?
Вы просто члены Английского клуба…
Подлинные цели дворянских «конституционалистов» были с едким сарказмом раскрыты Герценом на страницах «Колокола».
Стр. 317. Она, как posa, жила один день, утром распустилась и увяла к вечеру! — Цитата из стансов Малерба «Consolation a М-ме du Perrier» (см. т. XIV наст. изд., стр. 636).
Magna Charta и coup d’état… — Великая хартия вольностей (Magna Charta libertatis) узаконила в Англии в 1215 г. ограничение королевской власти в пользу феодалов. Coup d’état — государственный переворот (франц.).
…нотабли и 18-е Брюмера… — Нотабли — «почетные лица» из числа привилегированной знати в феодальной абсолютистской Франции; 18 брюмера (9 ноября 1799 г.) был произведен государственный переворот, положивший начало военной диктатуре Наполеона Бонапарта.
Царь земщины отделался на первый случай удачнее безземельного царя. — Герцен сравнивает Александра II и английского короля Иоанна Безземельного. В 1864 г. в Российской империи была проведена земская реформа, ни в какой степени не затрагивавшая основ самодержавия и его аппарата. Иоанн Безземельный, подписав Великую хартию вольностей, вынужден был существенно ограничить свои права в пользу светских и духовных феодалов.
… олигархическая конституция была возможна, да и то на несколько дней, при воцарении Анны Иоанновны… — Анна Иоанновна, племянница
615
Петра I, была приглашена на трон Верховным тайным советом, поставившим ей ряд условий — «кондиций», сводившихся к ограничению самодержавия в пользу феодальной знати — олигархической верхушки, так называемых «верховников». Приняв вначале эти условия, Анна Иоанновна вскоре после воцарения отклонила их и восстановила неограниченный самодержавный образ правления.
Стр. 320. … лакей моего отца — Яков
