устанавливается запиской Чернецкого» (Л XVII, 433).
Авторство Герцена подтверждается редакционным характером заметки, ее идейно¬тематической связью с другими выступлениями Герцена против Муравьева-Вешателя, в частности, против сбора подписей на икону польскому палачу (см. в наст. томе комментарий к статье «Нашим библиографам, библиофилам, любителям сборников и исторических документов и пр.»). Заметка использует сведения из газеты «The Times», обзоры материалов которой в «Колоколе» делал обычно сам Герцен. Характерна для публицистического стиля Герцена ироническая концовка заметки.
Стр. 19. 7/19 декабря в петербургском Английском клубе был семейный (?!) праздник в честь князя А. М. Горчакова. — Чествование А. М. Горчакова состоялось по случаю его шестидесятипятилетия; подробный отчет об этом обеде был опубликован в «Московских ведомостях», № 273 от 15 декабря 1863 г., в заметке «Обед в Петербургском Английском клубе в честь князя А. М. Горчакова».
…московский Ювенал этот — Тютчев. Его милое Gelegenheitsgedicht, ходившее по рукам со назвал его людоедом. — Речь идет о стихотворении Ф. И. Тютчева «Его светлости князю А. А. Суворову» («Гуманный внук воинственного деда…»), написанном по поводу отказа Суворова от участия в подношении образа M. H. Муравьеву в день его именин. По словам А. В. Никитенко (запись в дневнике от 16 ноября 1863 г.), Суворов заявил при этом, что «не может сделать этой чести такому людоеду как Муравьев» (А. В. Никитенко. Дневник, т. II, М., 1955, стр. 377). Стихотворение Тютчева напечатано Герценом не совсем точно.
Стр. 20. …Бот что значит перейти из декабристов — в … Московские Ювеналы. — Связывая Тютчева с декабристами, Герцен имел в виду, вероятно, его ранние антимонархические высказывания и стихотворение («Огнем свободы пламенея», распространявшееся в нелегальных списках, а также ту линию политического-поведения молодого поэта в начале 20-х годов, о которой впоследствии вспоминали его московские друзья (см. «Записки Д. Н. Свербеева», т. II, М., 1899, стр. 143) .Учителем Тютчева был С. Е. Раич, член Союза благоденствия, в который входил и
534
двоюродный брат поэта А. В. Шереметев. В 1825 г. Тютчев встречался в Москве с декабристами Д. И. Завалишиным и В. М. Голи. (Д. И. 3авалишин. Записки декабриста. СПб., 1906, стр. 174 — 176).
ШПИОНЫ
Печатается по тексту К, л. 176 от 1 января 1864 г., стр. 1452, где опубликовано впервые, в отделе «Смесь», без подписи. Автограф неизвестен.
Включено в издание М. К. Лемке (Л XVII, 14) со следующей справкой: «Принадлежность устанавливается запиской Чернецкого» (Л XVII, 433).
Авторство Герцена подтверждается редакционным характером заметки («Извещаем корреспондента нашего…»), а также ее непосредственной близостью к заметке из того же листа «Колокола» «Загадка для Нового года» (см. стр. 18 наст. тома). Характерна для публицистического стиля Герцена ироническая концовка заметки («Оба гуся здесь, и пользуются, сверх жалованья, прекрасным здоровьем»).
Стр. 20. …о приезде в Лондон двух шпионов… — Один из них — М. С. Хотинский (см. в наст. томе заметку «Загадка для Нового года» и комментарий к ней). Личность второго неизвестна.
ПИСЬМО К ГАРИБАЛЬДИ
Печатается по тексту К, л. 177 от 15 января 1864 г., стр. 1453 — 1456, где опубликовано впервые, с подписью: И — р. Этой статьей открывается лист «Колокола». Автограф неизвестен.
«Письмо к Гарибальди», как и ранее написанная статья «В вечность грядущему 1863 году» (см. т. XVII наст. изд.), посвящено анализу основных политических событий русской жизни 1863 г., программы и деятельности революционных организаций и настроений народных масс, также перспектив дальнейшего развития демократического движения в России. На общность темы и главной мысли этих статей указывал сам Герцен в письме к Н. А. Огаревой от 25 ноября 1863 г.: «Письмо мое к Гарибальди начерно готово. Оно в роде моей последней статьи, но для иностранцев. Для меня впереди становится светлее: для нас ничего не прошло — eppur si muove! <И все-таки вертится!>»

Герцен обращает свое письмо к Гарибальди, так как видит в нем не только подлинного вождя итальянского народа, воплощение его революционной энергии, но также истинного представителя международной демократии. При этом, однако, Герцен сознавал и политическую наивно«Гарибальди — «Дон Кихота революции», как назвал он его в «Концах и началах» (см. т. XVI наст. изд., стр. 166). Общая оценка Герценом деятельности Гарибальди дана в «Былом и думах», в главе «Camicia rossa» (см. т. XI наст. изд.).

Обращаясь к этому «мужу народов» в момент временного спада деятельности русских революционных организаций, Герцен пишет о том, что «движение русское вовсе не подавлено и, вообще, по сущности своей неподавляемо». Он указывает далее, что социальная основа его неистребимости — в стремлении многомиллионной крестьянской массы к освобождению с землей, в «брожении, поднимавшемся с самого дна жизни народной».

535

Опираясь на крестьянскую идею «права на землю», он вновь формулирует утопическую теорию общинного социализма — панацея от зол капиталистической частной собственности и «пропасти пролетариата». Но исходя из иллюзорных представлений о сельской, общине, как «ячейке свободных учреждений, Герцен обосновывает в статье программу революционной борьбы за свержение самодержавия, за коренную демократизацию общественного строя и разъясняет европейскому читателю тактические основы деятельности тайных обществ в России, в частности «Земли и воли». «Письмо к Гарибальди» отражает решительный отказ Герцена от дореформенных надежд на образованное меньшинство дворянства как передовую силу в борьбе за демократизацию страны. Наряду с такими статьями, как «MDCCCLXШ», «1853 — 1863», «1831 — 1863», «Земля и Воля», «Волжский манифест и Россия в осадном положении» и другими (см. т. XVII наст. изд.), оно свидетельствовало о преодолении им либеральных колебаний в важнейшем вопросе о путях и социальных силах преобразования жизни.

С позиций последовательной революционной демократии характеризует далее Герцен польское восстание 1863 г. Отдавая должное справедливости и величию неравной борьбы польских революционеров за национальное освобождение их родины от власти российского самодержавия, всемерно поддерживая демократические тенденции в этой борьбе, Герцен считает необходимым указать в «Письме» и на основную ошибку руководства польским восстанием — нерешительность и непоследовательность в решении крестьянского и национального вопросов. Лишь проведение в жизнь декларированного Польским Центральным национальным комитетом во время переговоров с Герценом в сентябре 1862 г. лозунга «Земля крестьянам, воля областям» обеспечило бы поддержку восстания со стороны польского и русского народов, объединение с русским революционным движением и возможность победы над общим врагом. Герцен, однако, ясно понимал, что эта ошибка не была случайной, а вытекала из шляхетской ограниченности большинства руководителей восстания. Как и в статье «В вечность грядущему 1863 году», Герцен раскрывает в письме к Гарибальди все отрицательное значение победы националистических «предрассудков» в руководстве восстанием: благодаря ей царскому правительству удалось использовать оружие социальной и казенно-патриотической демагогии для подавления восстания, а также для борьбы с русским революционно-демократическим движением. То сложное положение, в котором оказались русские революционеры, поддерживавшие польскую революцию, когда определилось преобладание в ее руководстве «белых» (представителей польской аристократии и буржуазии), еще полнее обрисовано в письме Герцена к М. А. Бакунину от 1 сентября 1863 г.: «польское дело <...> — не наше дело, хотя и правое относительно<...> наш принцип социальный, — заявляет Герцен. — А с чьей стороны социальные начала? Со сторон<ы> Демонт<овича> или пет<ербургских> сатрапов, отдающих крестьянам помещичьи земли? «Да нам нельзя же идти с Муравьевым». Без сомнения, нельзя. Но можно иногда и эклипсироваться <скрыться — франц.> и поработать в тиши».

Характеризуя в «Письме к Гарибальди», «заторможенность деятельности» революционных организаций в России к концу 1863 г., Герцен, однако, выражает уверенность д близости нового демократического подъема, связывая свои надежды с продолжающимися выступлениями крестьян. В подготовке этого подъема Герцен отводит «Колоколу» деятельную роль «центра», идейно собирающего разгромленные силы революционного движения и вселяющего бодрость в молодых борцов (см. его письмо к Н. П. и Н. А. Огаревым от 1 декабря 1863 г.).

Имея в виду настоящее письмо, а также статьи «В вечность грядущему году», «1864», Герцен писал А. А. Серно-Соловьевичу 26 декабря

536

1863 г.: «Аккуратно ли вы получаете „Колокол»? Обращаю ваше внимание на № 15 декабря, будущий 1 января и 2 — 15 января. Мы там взяли иную боевую позицию».

Стр. 21. …позвольте мне не прибавлять к вашему имени слово генерал… — В 1859 г. король Пьемонта Виктор Эммануил II присвоил Гарибальди чин генерал-майора. Впоследствии, в «Былом и думах», Герцен писал по этому поводу: «Гарибальди <...> был пожалован генералом королем, которому он пожаловал два королевства…» (см. т. XI наст. изд., стр. 261).

Стр. 22. Лодочник отвечал ~ что во время бури образок Гарибальди очень помогает. — Этот эпизод Герцен рассказывает также в «Былом и думах», в главе «Camicia^. XI наст. изд., стр. 278).

В «Материалах к истории освобождения крестьян в России» автор рассказывает ~ придет господин Галибардов». — Имеются в виду анонимно опубликованные в Берлине в 1862 г. «Материалы для истории упразднения крепостного состояния помещичьих крестьян в России в царствование императора Александра II», т. III. Сборник был составлен сенатором Д. П. Хрущовым (см. т. XV наст. изд., стр. 424, и т. XVI, стр. 280 и 454 — 455). Автор сборника писал о настроениях в Петербурге в феврале 1861 г.: «…Народ не верил скорому объявлению манифеста. Один легковой извозчик (это истинное происшествие) на вопрос ездока, скоро ли будет манифест, отвечал: „нет, должно быть, нескоро, разве Гарибалдов не придет ли пособить!» — Народ очень хорошо знал Гарибальди с его портретов, вывешенных в магазинах на Невском проспекте» (стр. 178 указ. изд.).

…Monier замечает, что возвратись Франческуло, народ и его встретит криком: «Viva Garibaldi/». — Герцен приводит замечание из книги: Marc M о nnier. Histoire du Brigandage dans l’Italie Méridionale, Paris, 1862, гл. IV, стр. 68 — 69. Речь идет о последнем короле Обеих Сицилий Франциске II, получившем в народе пренебрежительное прозвище Franceschiello. Он бежал из Неаполя 6 сентября 1860 г., перед вступлением в город революционно¬освободительной армии Гарибальди. С февраля 1861 г. Франциск II находился в папском Риме, откуда вел борьбу против объединенной Италии.

…он из вашей красной рубахи сделал свое святое облачение, свою camicia santa — Красная рубаха (camicia rossa) — одежда добровольцев армии Гарибальди. Camicia santa — святая рубаха.

…моря, понимающего ~ долины восточной Азии… — То есть заливающего, наводняющего.

Стр. 25. Сбитые с толку агентами правительства, некоторые из них посылали недавно свои верноподданнические адресы… — Шовинистическая кампания верноподданнических адресов, в том числе от крестьян и раскольников, была инспирирована правительством в 1863 — 1864 гг. в связи с подавлением польского восстания. Герцен разоблачал в «Колоколе» механику фабрикации этих адресов и их непосредственного вдохновителя — министра внутренних дел П. А. Валуева (см. т. XVII наст. изд., статьи: «Россиада», «Финляндия и.адрес», «Два образчика,