чтоб она не вступала в переписку с тобой, — но удастся ли, не знаю. Как глубоко жаль, что ты не послушался меня, я чувствовал, что много дурного выйдет из этого опыта, — на сию минуту я не вижу границы, на чем она остановится, это грязная Мессалина d’un carrefour128[128], она говорит, что разочтется за все прошлые горести etc., etc.
Прощай. Тяжко, грустно. Какой-то чад, все люди свихнулись.
9 апреля.
Сократ слаб и бесхарактерен.
Я тебе ставлю в обязанность тотчас отвечать, я только твоего ответа и буду здесь ждать, к 1 маю/18 апреля я его должен получить.
132
126[126] Вписано рукой Герцена. 127[127] иносказательно (франц.). 128[128] с перекрестка (франц.). — Ред.
Я стареюсь не по дням, а по часам… пожить бы с вами порадоваться на вас — и вдали, вдали, в глуши.
Рукой Н. А. Герцен:
Нам необходим ваш ответ, что и как, и когда, и куда? Сию минуту пишите.
76. Г. ГЕРВЕГУ
Середина июня 1848 г. — 18 (6) апреля 1849 г. Париж.
J’ai encore aujourd’hui un petit mal de tête et je dois m’excuser pour la partie de plaisir; il m’est désirable de ne pas aller assister à la chasse au Vasbenter. — Ne m’en voulez pas. Pendant le jour je tâcherai de vous voir.
На обороте: Monsieur Herwegh.
У меня и сегодня еще немного болит голова, и я должен отказаться от увеселительной прогулки; мне не хотелось бы принимать участие в охоте на Васбентера. — Не сердитесь на меня. Я постараюсь повидать вас в течение дня.
На обороте: Господину Гервегу.
77. Г. ГЕРВЕГУ
19 (7) апреля 1849 г. Париж.
Cher Herwegh, je crois que vous m’en voulez. «Grâce, grâce pour moi!» (Robert non Macaire, Meyerbeer). J’étais tellement ivre que ce n’est que lorsque je suis arrivé à la maison que j’ai compris toute la bêtise, lâcheté, assassinat et fratricidité de vous avoir planté dans un café. — Je suis vraiment tout triste et tout malade de cela, je ne prendrai plus de bourgogne, «adieu, les champs-bertins» (Jungfrau uon Orleans, Schiller).
Ecoutez, Herwegh, vous me pardonnerez pour mon repentir sincère et chrétien — et vous viendrez prendre votre repas chez nous, aujourd’hui, pour consoler votre ami, tout traître qu’il est.
Ce 19 avril.
На обороте: Monsieur Herwegh. Rue etc (Subintelligitur).
Рукой Н. А. Герцен:
N’est-ce pas que Herzen est triste? Et comment n epas l’être!!! Suprême pouvoir ?
133
Дорогой Гервег, мне сдается, что вы на меня сердитесь. «Пощады мне, пощады!» (Робер — не Макер, а Мейербера). Я был так пьян, что, только придя домой, понял всю глупость, низость, убийственность и братоубийственность того, что бросил вас в кафе. Право же, я огорчен и очень расстроен этим и не буду больше пить бургундского «Прощайте, поля Бертена» («Jungfrau von Orleans». Schiller).
Послушайте, Гервег, вы должны извинить меня ради моего искреннего христианского раскаяния и прийти сегодня к нам отобедать, дабы утешить вашего друга, пусть он и предатель.
19 апреля.
На обороте: Господину Гервегу.
Улица (SubinteШgitur129[129]).
Рукой Н. А. Герцен:
Не правда ли, Герцен печален? И как ему не быть печальным!!! Верховная власть ?.
78. Г. И. КЛЮЧАРЕВУ
21 (9) апреля 1849 г. Париж.
21 апреля 1849. Париж.
Письмо ваше, почтеннейший Григорий Иванович, я получил третьёгодня вечером, вчера написал доверенность и в ожидании ее возвращения от консула принимаюсь за ответ. — Насчет мебели большого дома я совершенно согласен все отдать Егору Ивановичу — как было писано; но там оставались две-три вещи, которые когда-то выговаривал из своей мебели Огарев (кажется, письменной стол, креслы — вообще очень немного), об них я спишусь с ним. Остальное, разумеется, не считая книг и каких-нибудь вещиц, — всё к услугам, вечному и потомственному владению Егора Ивановича. Он писал мне насчет мебели Галахова, я полагаю, что ее можно оценить, а так как Галахов живет в Ницце, я напишу к нему, — вероятно, он будет даже благодарен за продажу, к его мебели принадлежит большой шкаф с стеклами, который, я думаю, дорого ему стоил и который стоял наверху у нас. Портрет его матери я попрошу Егора Ивановича где-нибудь велеть прибрать. — Мне кажется, что цена, назначенная за дом, 2000 руб. сер. в год, очень высока. Я нанял здесь на лето небольшой отель с садом за 2000 фр. в полгода — он на краю Елисейских Полей, но в центре Парижа можно найти
134
великолепную квартиру за 6000 фр., если же заплатить 8000 фр., равняющихся нашим 2000 сер., то она будет меблирована, покрыта коврами, зеркалами и пр. Притом надобно знать, что здесь называется меблировать, — сервиз, хрусталь, туалеты, кухонная посуда, постели, шелковые занавеси, одеяла… Правда, что цены в последнее время на все понизились, жить здесь для привычного дешево, к тому же почти никакой прислуги не надобно.
Мои дела и финансовые обороты до сих пор идут превосходно — посмотрите, я к вам явлюсь банкиром, хотя и не думаю, что это так скоро будет, как я предполагал; впрочем, мне без нужды торопиться не для чего, до тех пор пока вы сохраните прежнюю дружбу и готовность меня обязывать; я часто с искренной благодарностию говорю с женой о всех трудах ваших в нашу пользу. Я могу повторить в десятый раз, что вы можете быть уверены в моей полной, искренной признательности. Мы с вами странным образом во многом сочувствуем, хотя, может, и не из одних начал — вы, мне кажется, имеете доверие ко мне, как к человеку, который всю жизнь постоянно шел одним путем, — сохраните его. Это будет еще дар от вас, и мне легче будет принимать ваши одолжения, зная это.
Я вас попрошу, что касается до доверенности, начать действовать поскорее, мне помнится, что в Костроме служил в удельном ведомстве Голубев, женатый на дочери Александра Лаврентьевича (кстати, напишите мне, что его дела и его семья), еще есть капитан Клыков, знакомый Кетчеру, не могут ли они ускорить ход дела в гражданской палате.
Доверенность от маменьки я пришлю.
Так Егор Иванович и тучковский дом перестроивает. Да уж не у себя ли он и зимний сад собирается сделать? Я собираюсь ему послать план и фасад с первым пароходом через Гавр.
Здесь сильная холера. — Прощайте, будьте здоровы. Все наши вам кланяются. Марья Каспаровна, вероятно, нараспев, — потому что она сделалась такой кантатрисой, что учитель не нарадуется.
21 апреля.
Письмо залежалось целый день. Прибавлю одно, что консул сказал, что они копию и доверенность пошлют прямо в министерство иностранных дел, а потому если Опекунскому совету нужно, то он должен сам отнестись в канцелярию.
Прощайте.
135
78а. Г. ГЕРВЕГУ
Je crois qu’il faut prier l’opticien d’attendre une lettre de m-r Ogareff — qui doit nécessairement venir vers le 1 mai. — Autrement le microscope peut arriver lorsqu’ Ogareff voudra quitter Pétersbourg.
На обороте: Monsieur Herwegh.
Нужно, я думаю, попросить оптика подождать письма от г. Огарева — которое непременно должно прийти к 1 мая. Иначе микроскоп может быть доставлен тогда, когда Огареву надо будет уезжать из Петербурга.
На обороте: Господину Гервегу.
79. Г. ГЕРВЕГУ
6 мая (24 апреля) 1849 г. Париж.
Sasonoff propose à nous deux de passer chez lui à 8 heures pour aller ensuite nous promener; si vous m’ordonnez, je viendrai vous chercher — en cas que vous ne préfériez pas chercher l’ombre dans notre jardin avant le départ.
La présence de l’honorable Sasonoff me montre de loin la possibilité d’un rafraîchissement vésuvien.
Votre serviteur démocratique et social
A. Her s x
Le 6 mai.
Hа обороте: Monsieur Herwegh. Rue du Cirque, 9.
Сазонов предлагает нам обоим заглянуть к нему в 8 часов, чтобы пойти потом вместе погулять; если прикажете, я зайду за вами — если только вы до прогулки не предпочтете посидеть в тени нашего сада.
Присутствие почтенного Сазонова уже сулит мне возможность освежиться по-везувийски.
Ваш демократический и социальный слуга
А. Г е р с х
6 мая
На обороте: Господину Гервегу.
Rue du Cirque, 9.
136
80. Т. Н. ГРАНОВСКОМУ
12 — 14 мая (30 апреля — 2 мая) 1849 г. Париж.
Paris, le 12 mai 1849.
Здравствуйте, Тимофей Николаевич, и дайте вашу профессорскую руку пожать за ваше письмо. Спасибо тебе, твое письмо грустно, но оно было несколько капель холодной воды на язык горячешного. Поверь мне, что мы скверно делаем, когда редко пишем, письмами приходят люди близкие по душе и далекие по расстоянию в один уровень, письма не дают на время простывать к друзьям, — а друзья — это, брат, всё, другого блага нет на свете. — Ты меня особенно утешил своим замечанием, что ты еще был молод, писавши статью год тому назад, я расхохотался сквозь слез, это так верно, это я так испытываю на себе, что мочи нет. Давно ли же это я приехал сюда из Рима, — и ведь я был шутом тогда. Нечего сказать, педагогический год мы прожили. Знаешь ли, что я думаю? Ведь Юм был прав, говоря, что понятие об личности предрассудок, что мы называем я — ряд явлений, кой-как сшитых на живую нитку воспоминанием. К. Ив. Зонненберг, когда упражнялся воспитанием Николая Платоновича, давал мне книжку с немецкими анекдотами, в которой, между прочим, был удивительно востроумный рассказ о том, как один почтительный сын берег ножик своего отца, что он раз
менял черенок и два раза лезвие, а все-таки думал, что это тот же ножик. — Мне кажется, что ты принял мою хандру за апатию (тоже и Мельгунов), нет, она не парализировала нисколько деятельности, вообще лень как-то теперь не в моде, даже приятель Марьи Федоровны, Морж, работает. Трудно вам рассказать, до какой степени здесь изживаешься, в беспрерывном раздражении, как ни удаляйся от всего, что делается, нельзя же, чтоб события не отражались в человеке. Теперь здесь совершеннейший хаос, безобразие общества распадающегося и гниющего. Мельгунов говорит: неужели для Европы остается только гибнуть в оргиях? Он слишком добр, уж и время оргий миновало, так, как, exempli gratia, в Риме в третьем столетии — можно только с симпатическим человеком вдвоем нарезаться… A propos, не пишите мне никогда, когда вы пьете Редерер, я плачу об вас, — вы плотите за [гнусное]130[130] вино 10 фр., в то время как мы пьем за целковый рупь [отличное]131[131],
137
да только шампанское у нас совсем вышло из моды, а в моде Шамбертин и Richebourg; ну, уж что там ни толкуй Депре и его 1 нрзб., если он существует, а то, что вы пьете под именем сим, это не Шамбертин — вот вино, удивительное, signori! Кстати, мы оставили бульвары для новых туристов и ходим только chez les Frères Provenceaux
