все думали, что я их еще больше люблю, что соответствует действительности, словом, повторяйте это почаще, поразите воображение, возбудите фантазию, не поскупитесь на аллегории, возвысьтесь до гипербол.
«Et libera nos» — от друзей.
He согласится ли переводчик моего письма сделать еще один перевод с немецкого, и каковы будут его условия? В Германии платят от 6 до 7 гульд., т. е. от 12 до 14 фр. за лист. Эдмон мог бы узнать это, если он по-прежнему готов оказывать мне по 8 услуг каждые 7 дней.
Перевод, в общем, хорош. Есть маленькие погрешности, но маленькие погрешности это ведь не большие. Exempli gratia, сельские старосты названы председателями, что вносит некоторую путаницу.
На обороте: Париж. Госпоже Гервег. Rue du Cirque, 9.
129. Э. ГЕРВЕГ
3 декабря (21 ноября) 1849 г. Женева.
Ce 3 décembre 1849. Genève.
Lorsque Franclin a été à Paris, des milliers d’aventuriers et d’amateurs de changement de place l’obsédèreut pour avoir des lettres de recommandation pour le général Washington. Ne voulant pas se dépopulariser par des refus, ce brave homme astucieux écrivait les lettres de cette manière:
«Je m’empresse de vous recommander NN, qui est peut-être un homme très distingué et très capable — mais que je n’ai pas l’avantage de connaître».
Figurez-vous que vous êtes Washington, moi — Franclin, NN — Marc Dussogier, domestique qui cherche une place et qui a été attaché honorairement près de ma personne, lorsque ma femme et votre mari m’ont joué le tour de Vaytaud — et agissez en conséquence.
En tous cas vous m’obligerez en recevant avec bonté (ce qui vous est si facile) ce pauvre Suisse de l’Helvétie.
Когда Франклин был в Париже, тысячи искателей приключений и любителей перемены мест осаждали его просьбами написать им рекомендательные письма к генералу Вашингтону. Не желая отказывать, чтобы не терять свою популярность, сей предусмотрительный и почтенный человек писал письма следующим образом:
«Спешу рекомендовать вам ЫЫ, который, быть может, человек весьма благовоспитанный и способный, но которого я не имею чести знать».
214
Вообразите, что вы — Вашингтон, я — Франклин, NN — Марк Дюссожье, слуга, который ищет места и который состоял на жалованье при моей особе, в то время как моя жена и ваш муж сыграли со мной шутку Вето, и действуйте сообразно вышесказанному.
Во всяком случае вы меня обяжете, если будете приветливы (что для вас так легко) с этим беднягой швейцарцем из Гельвеции.
130. Т. А. АСТРАКОВОЙ (приписка)
9 декабря (27 ноября) 1849 г. Женева.
9 декабря.
Желалось бы знать, получено ли мое письмо Николаю Александрович от 1 октября? И прощайте. Рамку, разумеется, оставьте, а деньги пусть Боткин пришлет на имя Ротшильда парижского.
131. Г. ГЕРВЕГУ
19. Крейцштрассе.
Еще сегодня хочу сказать: «Добрая ночь, сосед!» Сосед думает, что он далеко от нас? Нет, близко, очень близко, вместе с нами. — За обедом мы пили за ваше здоровье.
Il me semble toujours que vous êtes sorti pour un instant, et je crois vous voir chaque fois que la parte s’ouvre.
Assez pour aujourd’hui, je vous embrasse de tout mon cœur190[190].
Пишите, пишите, пишите!
N.
Кланяйтесь Алмерасу.
Et dites tout ce que vous voulez, moi je revendique ЕДоппеш d’être plus sceptique, désespérique, noirique… ique… ique que vous. Je ne vois rien dans l’avenir, mais absolument rien… manger, digérer… mouvement péristaltique du duodénum et du cerveau… selle… et voilà le sel de ce monde191[191].
215
Рукой Н. А. Герцен:
Вздор!!! л !!!
190[190] Мне все кажется, что вы ненадолго вышли, и всякий раз, когда открывается дверь, я словно вижу вас.
На сегодня довольно, обнимаю вас от всего сердца (франц.). — Ред.
191 [191] И что бы вы ни говорили, я отстаиваю честь быть более скептическим, пессимистическим, меланхолическим, — ическим, — ическим, чем вы. Я ничего не вижу в будущем, абсолютно ничего… есть, переваривать… перистальтическое движение двенадцатиперстной кишки и мозга… стул.. вот и вся соль мира сего (франц.). — Ред.
Votre main.
Landry de la Bessonnière 192[192].
Рукой Н. А. Герцен:
Voir votre bessonnier seul me fait même mal aux yeux…193[193]
Я забыла мое перо и ножницы194[194] у вас, вы их привезете.
Будьте спокойны.
Je ne puis pas encore comprendre que vous n’êtes pas avec nous…
Tata m’a chargé de vous dire tant de choses, que je n’ai pas le courage même de commencer195[195].
Вашу руку, друг… Л …
La table, le plancher, les enfants, tout danse, il n’y а раs moyen de continuer196[196].
Tout va comme la nature Та стёб, j’ai bu la moitié de la bouteille de Cognac, Sacha m’a reproché que je n’ai pas pleuré en vous quittant (et toi, Brutus?..), Tata parle de vous à chaque instant et dit que vous êtes triste, enfin la lèpre de la famille — le calembour — a terminé cette journée stupide. Tata a fait en arrivant ici votre portrait. Sacha a dit: «C’est un démon». Et Tata lui a répondu tout de suite: «Non, c’est une démonstration».
Demain je vous écrirai, si je viens à temps197[197].
192[192] Вашу руку. Ландри из «Гнезда близнецов» (франц.).
193[193] Мне просто больно видеть вашего близнеца одного… (франц.). — Ред.
194[194] cela veut dire que nous nous verrons bientôt это означает, что мы скоро увидимся. — Прим. Н. А. Герцен.
195[195] Никак еще не могу свыкнуться с мыслью, что вы не с нами… Тата поручила мне передать вам столько, что я не решаюсь даже и начать (франц.).
196[196] Стол, половицы, дети — все танцует, невозможно продолжать (франц.).
197[197] Все идет так, как положено природой, я выпил полбутылки коньяку, Саша упрекнул меня за то, что я не плакал, расставаясь с вами (и ты, Брут?..), Тата вспоминает вас каждую минуту и говорит, что вы грустите, а кончился этот дурацкий день приступом нашей
Je n’ai pas écrit hier, parce que la poste part à 41/2 après midi pour Berne, et nous arrivâmes vers les 5. Mon arrivée a été sous les meilleurs auspices du monde, j’ai rencontré toute
21 (9) декабря 1849 г. Цюрих.
216
la petite famille prête à aller à un examen où Colas devait figurer… et je restai seul avec les voyageurs dans le Obernschôngrünschneebedecktberg, mais dans un quart d’heure la force publique envahit l’appartement, c’était une députation qui a reçu ordre du directeur de m’emmener vif ou mort à l’examen. Vous connaissez mes idées sur la mort, je lui déclare donc que si l’alternative est telle — je suis à ses ordres; alors ils me menèrent dans un désert de neige jusqu’au cou, dans un salon très bien éclairé pour les aveugles qui jouaient la flûte et touchaient le cœur et le piano, on leur démontrait la chaleur palpable — i! faisait au moins 45 degrés de Réaumur. — Cela n’est pas tout… moi en habit de voyage, paletot vert de grenouille à l’extérieur, Cognac de la Couronne au dedans… on me mène dans un cercle d’aristocrates, dont le plus jeune lisait un compte-rendu qu’il a commencé par ces mots: «Voilà pour la quarantième fois que j’ai l’honneur…» A chaque année il perdait une dent — cela a beaucoup augmenté à l’agrément.
On me fait asseoir entre ces monarques assemblés, qui vinrent encore une fois s’étonner de leur philantropie et pleurer sur leurs vertus sans exemple. La salle fut bientôt hermétiquement fermée — la chaleur redoubla, et une retraite à la Xénophon — il n’y avait pas même à rêver. J’étais désolé de n’avoir pas mangé ce jour une quantité de radis, comme nous le faisions, la nature me refusait des moyens equivalents — etc., etc., etc.
Colas a été admirable, il m’a touché jusqu’aux larmes, il parlera, il parlera… figurez-vous qu’à présent il connaît déjà les noms de toutes les choses qu’il voit tous les jours.
A présent parlons affaires.
фамильной болезни — каламбуром. Приехав сюда, Тата нарисовала ваш портрет. Саша сказал: «Это демон». Тата ему тотчас ответила: «Нет, это демонстрация».
J’ai rencontré plus de résignation chez ma mère que je ne l’avais era. Mais l’affaire reste dans la plénitude de ses ténèbres. Le chargé d’affaires écrit que la lettre de change de Golochwastoff) est terminée favorablement, mais qu’il ne pense pas à l’utilité de l’autre (Ogareff ), parce que les affaires de madame sont dans le même état, que celles de son fils. En outre, il parle de la difficulté et du peu de sûreté d’envoyer des documents par la poste. Cette dernière phrase me fait penser à une défense de nous envoyer par la poste de l’argent et autre chose pécuniaire; cela s’est vu — par exemple avec Bakounine.
Voilà ma résolution suprême.
Je pars demain ou après demain pour Berne avec ma mère, je reparlerai de toutes les affaires avec vous, je repartirai un jour après pour Paris. Je tâcherai d’avoir un payement sur le billet et une acceptation d’une lettre de change. — Je reviendrai dans une huitaine, je m’arrêterai chez Emma, si olle ne me chasse pas. L’affaire sera mise au clair.
217
Une lettre énergique est partie pour mon frère, c’est le commencement.
Ma mère possède un Taufschein tout en règle et délivré en 1823, le 2 avril. «Henriette-Louisa. Eltern: Gottlob Friedrich Haag, Rent-Kammer Secretarius. Frau Wilhelmina Erpfin. Geboren 27 Juni 1795, Stuttgart».
Пepeвoд
21 декабря 1849 г. Цюрих.
Не писал вам вчера, потому что почта уходит в Берн в 472 пополудни, а мы приехали около 5 часов. Приехал я в самый удачный момент: я застал все маленькое семейство в сборах на экзамен, где должен был выступать Коля. Я остался один с путешественниками на высоко- свеже-снего-засыпанном Красногорье, но через четверть часа в комнату ворвалась толпа народа: это была делегация, получившая от директора предписание доставить меня живым или мертвым на экзамен. Вам известно мое отношение к смерти, поэтому я тотчас заявил, что если так ставится вопрос, то я в их распоряжении. Тогда они потащили меня через снежную пустыню, по горло в снегу, и ввели в зал, очень хорошо освещенный для слепых, которые играли там на флейте, на струнах сердца и фортепьяно. Им выражали горячее одобрение самым ощутимым образом — в комнате было по меньшей мере 45 градусов по Реомюру. — Но это еще не всё… Меня, как я был, в дорожном платье, в пальто зеленого лягушачьего цвета — снаружи, и с коньяком гостиницы Курон — внутри, затащили в кружок каких-то аристократов,
