у меня головную боль, ну что ж, я не пью его. Я знаю, что мне нельзя ехать в Неаполь, а я люблю Неаполь больше всего на свете, — так вот, я не только не поеду в Неаполь, но не стану даже лелеять этот невыполнимый план. Кто же из нас живет в мире реальном и кто в мире фантазии? Но я не сержусь на тебя за это. Я ненавижу Париж, но я оставался здесь, ибо думал, что могу что-то сделать для процесса; ты любишь Париж — ты умираешь от скуки в Цюрихе, а за полгода тебе не пришла в голову мысль приехать сюда на недельку или на две; это также отнюдь не
свидетельствует о большой решительности твоего характера… Думаю, что достаточно. — Amen.
Напиши же Колачеку, что я весьма польщен и т. д. и что я ему пришлю кое-что. Рейхель привезет тебе «Эпилог», дай его
90
кому-нибудь в Цюрихе переписать (это единственный экземпляр) и отошли, не делая перевода, Колачеку. Но так как Капп уже обещал «Эпилог» для 2-го издания брошюры, я дам Кампе еще небольшую статейку. Жаль только, что «Эпилог» сам по себе не представляет нечто Ganzes76[76]. Надо было бы также и другую статью. Если же он согласен ждать, я напишу ему из Ниццы какие-нибудь «actualia»77[77].
1) Ждать меня в Цюрихе, ехать со мной в Лондон, из Лондона в Лиссабон, Кадикс, Сицилию, Мальту, Геную и Ниццу.
2) Приехать в Ниццу, проделать то же путешествие vice versa78[78] и вернуться через Цюрих…
Что вы об этом думаете? Меня это очень занимает. Поездка в Лондон может оказаться совершенно необходимой.
Я поеду в Лондон и заеду за тобой, если ты не приедешь в Ниццу.
Vide79[79] письмо моей матери.
На обороте: Егору Федор<овичу>.
44. Э. ГЕРВЕГ
11 июня (30 мая) 1850 г. Париж.
Le 11 juin.
76[76] цельное (нем.)<. - Ред.>
77[77] статьи на темы дня (лат.)<. - Ред> 78[78] в обратном направлении (лат.)<. - Ред .>
Hier depuis le matin on a commencé à porter chez moi les lettres que vous avez eu la bonté de m’adresser du 5 juin sous toutes les enveloppes possibles et sur les adresses les plus variées. Je les ai reçues, comme vous pouvez penser, avec un plaisir qui dépasse toutes les limites, d’autant plus que j’avais une migraine des deux côtés de la tête. Tout ce qui est faisable sera fait. — C’est un peu bête mais ne présente pourtant rien de grave. — Nous partons le 15. Samedi. Edmond aussi: je l’ai justifié moi-même, mais que voulez-vous, la faiblesse est aussi un vice.
George sent, à ce qu’il paraît, qu’il a tort, parce qu’il cherche par tous les moyens de me prouver que c’est moi qui ai eu tort. — Vous savez que chez lui cela veut dire qu’il s’excuse.
Je pense déjà d’aller de Nice à Londres par Cadix!.. Je ne ferai rien de tout cela.
91
Et bien, à bientôt et vivez en paix, et Dieu vous garde des cousins et des moucherons…
Herrn Junker Horaz meine Empfehlung, so wie auch der gnädigen Frau Ada.
Перевод 11 июня.
Вчера с утра стали приходить ваши письма, которые вы, начиная с 5 июня, столь любезно адресовали мне во всевозможных конвертах и по самым разнообразным адресам. Как вы сами понимаете, их получение доставило мне безмерное удовольствие, тем более, что у меня была двухсторонняя мигрень. Все, что можно сделать, будет сделано. — Это немного глупо, но не представляет никаких трудностей. — Мы едем 15-го в субботу. Эдмон тоже; я и сам признал его правым, но как хотите, а слабость — тоже порок.
Георг как будто чувствует свою неправоту, ибо всячески старается доказать мне, что именно я был во всем виноват. — Вы ведь знаете, у него это означает извинение.
Я уже подумываю о том, чтобы поехать из Ниццы в Лондон через Кадикс!.. — Ничего этого я не сделаю.
Итак, до скорого свидания, мир вам, и да хранит вас господь от комаров и мошек…
Почтение благородному господину Горасу, равно как и милостивой государыне Аде.
45. Л. И. ГААГ
14 (2) июня 1850 г. Париж.
14 июня.
Da haben Sie den hochgeschätzten Kapellenmeister Reichel-früher in Egypten Herr Meß Trismegistus genannt. Mehr habe ich nichts für heute zu schreiben. — Er wird Ihnen die
vortreffliche Szene mit dem Baronen erzählen. Ich schicke auch die letzten Brief
Wenn es möglich wäre, jetzt den Gesandten mit Gasser in Berührung bringen. — Und doch kann man noch nicht bald ein Ende sehen.
92
Großes Glück, daß d
Перевод 14 июня.
Вот вам сам драгоценный капельмейстер Рейхель — некогда в Египте именовавшийся Гермесом Трисмегистом. Сегодня мне больше не о чем писать. — Он расскажет вам о великолепной сцене с бароном. Посылаю также последние письма Бамбергера для Георга, однако дело совсем не так просто, все в Лондоне меня отпугнуло. Теперь можно рассчитывать, что Р<отшильд> многое сделает. Почему он раньше этого не сделал? Рейхель не может понять. Между тем ясно — до предпоследнего ответа Гассера Ротшильд считал всю историю пустячной — теперь он увидел, с каким упорством правительство уклоняется от платежа. Если бы можно было свести теперь посла с Гассером. — И все же конец еще не скоро будет виден.
Большое счастье, что пришли деньги от г-жи Голохвастовой, — за ней остается еще 38 000, ежели она заплатит 20 000, то и это хорошо.
46. Г. ГЕРВЕГУ
17 (5) июня 1850 г. Тоннер.
Medice, cura te ipsum!
Dès que j’eus terminé mes affaires, je me suis mis dans un wagon, et nous sommes à Tonnerre. Je ne croyais pas que notre départ fut nécessaire ou utile avant, pas même trop agréable. A présent comme je laisse les affaires, je ne puis rien ajouter — je me hâtais lentement, mais je suis en route.
Ce papier infâme a été acheté par Reichel pour toi, il n’y a pas de dérision plus amère que d’acheter quelque chose d’ignoble comme ce papier, mais il faut l’excuser. Le dernier temps il avait des symptômes d’hydrophobie très prononcés.
Avant mon départ on m’avait invité à un petit dîner, où nous avons passé notre temps jusqu’à 4 heures du matin…
Adieu. Je voudrais dire au revoir — mais comme je ne sais pas quand tu viendras — j’hésite. Pour le voyage à Londres, il ne pourra s’effectuer que dans 2 mois.
Summa cum pietate
A. H.
Medice, cura te ipsum!
Покончив с делами, я тотчас же сел в вагон, и вот мы в Тоннере. До сих пор я не считал, чтобы наш отъезд был необходим,
93
полезен и даже особенно приятен. Теперь, когда я бросил дела, ничего не могу к этому прибавить — я поспешал медленно, но я в пути.
Эта гнусная бумага была куплена Рейхелем для тебя. Нельзя придумать более горькой насмешки, чем купить такую дрянь, как эта бумага, но надобно его извинить. В последнее время у него появились резко выраженные симптомы водобоязни.
Перед моим отъездом меня пригласили на скромный обед, за которым мы засиделись до 4 часов утра.
Прощай. Хотел бы сказать до свидания, но, не зная, когда ты приедешь, не решаюсь. Что до поездки в Лондон, то она может осуществиться не раньше, чем через 2 месяца.
Summa cum pietate80[80]
А. Г.
47. Э. ГЕРВЕГ
17 (5) июня 1850 г. Тоннер.
17 juin. Tonnerre.
Dans cinq jours je me précipiterai à vos pieds avec tous mes descendants… etc. Ce n’est que le premier pas qui coûte, vous voyez qu’il est fait…
Cette lettre viendra, je crois, quelques heures plus tard que nous, peut-être je la porterai moi- même pour être plus sûr qu’elle vous parviendra…
Vous comprenez donc qu’il n’y a pas de cause de bavarder plus longtemps; nous ne faisons qu’attendre la diligence pour aller à Chalon nous nous arrêterons à Arles. Chojecky brûle de désir de voir les vieux monuments et les jeunes filles d’Arles. Massol lui a monté la tête avec les Abyssiniennes, moi je veux les enfoncer par anticipation.
Bernacky a reçu votre épître. J’ai été chez lui avec ma femme et les enfants et il a fait les honneurs de la maison «avec la grâce la plus parfaite» (style du Monit
Le reste… je le garde, pour avoir quelque chose à raconter lorsque je serai où die Zitronen blühen.
A. H.
Рукой К.-Э. Хоецкого:
Nous sommes arrivés par un temps magnifique au milieu de tonnerre, ce que me prédispose particulièrement de joindre à la présente l’expression de mon amitié pour vous et pour vos enfants. Dans quelques heures nous nous mettons en route pour ne nous arrêter
Votre dévoué Ch. Edmond.
94
Перевод 17 июня. Тоннер.
Через пять дней я брошусь к вашим ногам со всем своим потомством… и т. д. Труден лишь первый шаг, — как видите, он сделан.
Я думаю, что это письмо будет получено на несколько часов позже нашего приезда; может быть, я сам его доставлю для большей уверенности, что оно до вас дошло.
Итак, вы понимаете, что незачем продолжать мою болтовню; мы ждем только дилижанса, чтобы ехать в Шалон; мы остановимся в Арле. Хоецкий горит желанием увидеть древние памятники и юных девушек Арля. Массоль вскружил ему голову рассказами об абиссинках, а я уже заранее желаю им провалиться. Бернацкий получил ваше послание. Я был у него с женой и детьми, он встретил нас радушно и «с изысканной любезностью» (стиль «Monit
Об остальном… остальное приберегаю, чтобы иметь что рассказать, когда буду там, где die Zitronen blühen.
А.
