до последней крайности, до нелепости, если хотите. Крайность реализма выразили энциклопедисты; они так же действительно, так же верно, так же полно представляют свою сторону духа человеческого, как идеалисты свою, и так же, как они, обусловлены временем, после которого и те и другие должны потерять свои исключительные притязания и соединиться в одно стройное пониманье истины. К этому примирению, повторяем, стремился Шеллинг и все последователи его; ему-то

315

обширные основания воздвигнул Гегель — остальное доделает время. Язык двух противоположных воззрений еще слишком разен; недостает взаимного уважения, недостает беспристрастия. Конечно, натуры сильные становятся выше личных мнений или мнений своей партии. Гегель, например, начал в своей истории говорить о бэконовском воззрении и его школе свысока; но мало-помалу, перелистывая сочинения знаменитых деятелей того времени, вживаясь в них, он воспламеняется, увлекается практическими мыслителями до того, что голос его дрожит от глубокого одушевления, речь становится восторженна, какой-то трепет пробегает по груди, и эти люди ограниченной мысли начинают ему казаться чуть ли не крестовыми рыцарями, вдохновенно идущими за развернутым знаменем разума!.. И Гегель с горькой улыбкой обращается потом к родному

209[209] Советую почитать, например, Шлоссера «Историю XVIII столетия».

идеализму и говорит: «А в Германии в это время возились с лейбницо-вольфовской философией, с ее определениями, аксиомами, доказательствами»210[210].

С. Соколово.

1845. Сентябрь.

317

КОММЕНТАРИИ

319

Третий том собрания сочинений и писем А. И. Герцена содержит две большие философские работы — «Дилетантизм в науке» и «Письма об изучении природы», относящиеся к 1842—1846 годам.

Произведения, включенные в настоящий том, являются крупным вкладом, внесенным Герценом в развитие материалистической философии. По словам Ленина, в крепостной России 40-х годов XIX века Герцен «сумел подняться на такую высоту, что встал в уровень с величайшими мыслителями своего времени».

«Дилетантизм в науке» и «Письма об изучении природы» впервые были опубликованы в журнале «Отечественные записки» и при жизни Герцена не переиздавались. Рукописи обоих произведений неизвестны. В настоящем издании тексты печатаются по первопечатным журнальным публикациям. Наиболее существенные поправки, внесенные в журнальный текст, оговорены в комментариях.

В томе публикуются переведенные Герценом фрагмент Гёте «Природа» и «Выписки из Бэкона». Эти тексты, напечатанные в «Отечественных записках» в составе «Писем об изучении природы», ранее в собрания сочинений Герцена не включались.

В комментариях к тому приняты условные сокращения: ОЗ — «Отечественные записки»; ЛН — «Литературное наследство».

210[210] «Geschichte der РЫ^орЫе», Т. III, р. 529.

ДИЛЕТАНТИЗМ В НАУКЕ

Статьи цикла «Дилетантизм в науке» занимают выдающееся место в философском наследстве Герцена. В этих статьях Герцен дал оригинальное и глубоко прогрессивное решение ряда важных философских проблем, развил идеи диалектики и философского материализма, подверг критике идеалистическую философию, в частности, немецкий идеализм конца XVIII — начала XIX века и его последователей в России. Наряду с «Письмами об изучении природы» «Дилетантизм в науке» является одним из крупнейших произведений передовой русской философской мысли 40-х годов XIX века.

Начало работы Герцена над «Дилетантизмом в науке» относится к весне 1842 г. 12 апреля этого года Герцен записал в дневнике: «Хочется написать пропедевтическое слово желающим приняться за философию, но сбивающимся в цели, праве, средстве науки. По дороге тут следует указать весь вред добрых людей, любящих пофилософствовать. Враги науки не так опасны, как все полупиетисты, полурационалисты. Начав, что будет, не знаю».

В истории возникновения и развития замысла работы важное место принадлежит известным спорам Герцена в 1839 г. с представителями московской интеллигенции, увлекавшимися философией Гегеля (Бакунин, Катков, Белинский периода «примирения с действительностью» и др.). Революционные устремления Герцена, окрепшие и развившиеся в период ссылки 1834 — 1839 гг., резко столкнулись тогда с гегельянской проповедью «примирения с действительностью». Горячие споры с «москвичами» обратили Герцена к серьезному изучению Гегеля, а также истории философии вообще. Это изучение Герцен продолжал в 1840 — 1841 гг. в Петербурге, а затем в 1841 — 1842 гг. в Новгороде. Статьи цикла «Дилетантизм в науке» явились своеобразным продолжением спора с русскими гегельянцами и одновременно критикой некоторых положений гегелевской философии.

борьбой стала одной из центральных идей работы «Дилетантизм в науке».

Чрезвьгчайно важную роль в истории создания цикла играло дальнейшее развитие в 1840 — 1842 гг. революционных антикрепостнических убеждений Герцена. Большой интерес для уяснения замысла работы представляет письмо Герцена к Огареву 2 марта 1841 г. Герцен писал другу, что он начинает ощущать своеобразную пользу «Контузии № 2», т. е. решения о второй ссылке в Новгород. «Я было затерялся (по примеру XIX века) в сфере мышления, а теперь снова стал действующим и живым до костей; самая злоба моя восстановила меня во всей практической доблести, и, что забавно, на самой этой точке мы встретились с Виссарионом <Белинским> и сделались партизанами друг друга. Никогда живее я не чувствовал необходимости перевода, — нет, развития в жизнь философии». Мысль о «развитии в жизнь философии», т. е. о практическом, общественно- преобразующем назначении философии, о связи ее с жизнью, с революционной 

Новгородская ссылка укрепила революционные настроения Герцена. В статьях цикла нашли свое отражение резко отрицательное отношение Герцена к попыткам идеализации современного ему устройства общества и его глубокая уверенность в праве человека на борьбу со всем отживающим, реакционным в общественной жизни.

Ко времени создания «Дилетантизма в науке» Герцен окончательно утвердился на атеистических позициях. На протяжении года работы над статьями (апрель 1842 г. — март 1843 г.) завершается в основном процесс становления философского материализма Герцена; материалистические и атеистические убеждения автора «Дилетантизма в науке» укрепляются и оттачиваются в философских спорах со славянофилами в Москве в 1842 — 1843 гг. Это развитие мысли Герцена ярко отразилось в статьях «Дилетанты и цех ученых» и «Буддизм в науке». Однако все статьи не свободны еще от идеалистической, гегельянской терминологии, а также от некоторых идеалистических положений.

Одной из основных идей работы Герцена является утверждение необходимости и жизненной важности научного мировоззрения. Герцен убежден в том, что человек, «поднявшийся до современности», т. е. живущий интересами современного общества, «не может удовлетвориться вне науки». По мысли Герцена, научная философия должна быть основой теоретической и практической общественной деятельности, «живо-начальным источником действования и бытия всех и каждого». Герцен считает, что философия, отвечающая этой задаче, еще не создана. Важным шагом к ее созданию является критика ошибочных взглядов на философию, на ее предмет, метод и задачи. Критикуя эти ошибочные взгляды, Герцен одновременно дает положительное решение данных вопросов.

Герцен резко выступает против субъективистского подхода к философии, при котором фактически отрицаются объективный предмет и объективное значение принципов и законов философии. Он критикует дилетантов, которые «не спрашивают, что такое наука, что она должна дать, а требуют, чтобы она дала им то, что им вздумается спросить». Для Герцена отрицание объективного значения законов философии равносильно отрицанию философии как науки, ибо наука не может существовать, если ее содержание зависит и меняется от мнений «всякого встречного и поперечного».

Герцен подходит к материалистическому пониманию объективного предмета философии. Философия для него есть «процесс углубления в себя природы и развитие полного сознания космоса о себе». Характерно, что Герцен исключает бога из понятия предмета философии. Исходным началом научной философии для Герцена является не потусторонняя божественная сила, якобы создавшая мир, а реальная природа. «Мир фактический, — говорит он в третьей статье, — служит, без сомнения, основой науки; наука, опертая не на природе, не на фактах, есть именно туманная наука дилетантов».

Однако в развитом в данной работе понимании предмета философии сказывается и незавершенность герценовского материализма. Справедливо настаивая на объективном значении категорий и законов мышления, Герцен недостаточно подчеркивает тот факт, что законы мышления — отражение законов бытия. Правильную мысль о том, что философия раскрывает внутренний смысл, сущность фактов, всеобщие законы бытия, Герцен нередко выражает в идеалистической, гегельянской терминологии. Так, например, он пишет, что природа есть «существование идеи в многоразличии», что «природа, так сказать, жаждала своего освобождения от уз случайного бытия, и разум совершил это в науке».

Подобные положения, свидетельствующие о незавершенности материализма и об идеалистической философской терминологии Герцена в начале 40-х годов, не меняют того, что философские воззрения Герцена в целом уже в это время были материалистическими. Недостаточно четко, в гегельянских терминах определяя отношение категорий мысли к законам бытия, Герцен решительно исключает возможность существования мысли и ее законов до реального бытия, природы. Отрицательное отношение Герцена к попыткам Гегеля и его последователей «подавить духом, логикой природу» выражено достаточно ясно уже в данной работе.

Герцен считает, что, наряду с субъективистским подходом к философии, препятствием для создания научной философии является также неумение понять необходимость нового взгляда на мир, соответствующего потребностям современного общества. По убеждению Герцена, глубоко ошибочны попытки возродить и утвердить взгляды на мир, которые в свое время были естественны, закономерны, но для которых нет реальной почвы в настоящее время. Утверждая необходимость связи философии с жизнью, Герцен критикует «дилетантов-романтиков», оторванных от живых интересов современного мира и пытающихся уйти в туманный мир средневекового романтизма.

Большое внимание Герцен уделяет вопросу о методе философии. Для Герцена философская наука — это «живой организм, которым раскрывается истина». Метод поэтому не есть нечто субъективное, извне вносимое в науку; он выражает внутренние закономерности самого содержания философии.

Следуя распространенной в то время терминологии, Герцен иногда называет «метафизикой» идеализм, порой отождествляет «метафизику» с рационализмом, противоположным «эмпирии», и т. п. Однако за неточной терминологией нетрудно увидеть фактическое противопоставление Герценом метафизики и диалектики, как двух противоположных методов мышления. Острая критика, которой подвергает Герцен в данной работе методологические принципы, характерные для «дилетантов» и ряда ученых- специалистов, является, по существу, критикой метафизического и обоснованием диалектического метода.

По убеждению Герцена, истина может быть достигнута только при понимании того, что все сущее находится в «вечном движении», при рассмотрении явлений в их живой, органической целостности, при сознании неразрывной связи внутреннего и внешнего, сущности и явления. Метод «дилетантов» и «цеховых ученых» прямо противоположен этому пути достижения истины. Насильственное «разъятие нераздельного», превращение неразрывных сторон единого целого в мертвые абстракции, неспособность понять «живое движение» — таковы пороки метафизического метода, раскрываемые и критикуемые Герценом.

Характеристика Герценом принципов диалектического метода является еще во многом абстрактной. Однако уже в данной работе Герцен выступает как убежденный сторонник диалектики и глубокий критик метафизического метода мышления.

Глубина и оригинальность мысли Герцена особенно ярко сказались в решении вопроса о задачах философии. По убеждению Герцена, человек — активный участник общественного процесса; практическая общественная деятельность, направленная на достижение прогресса общества, — естественное призвание и назначение человека. Задача философской науки — сделать эту деятельность разумной, целеустремленной, научно обосновать ее. Утверждая действенную, преобразующую роль философии в жизни общества, обосновывая необходимость неразрывной связи философии с практической общественной деятельностью, Герцен подвергает резкой критике созерцательность,