сказать и свое слово в деле.

179

Письмо au crayon287[287] получил и не понимаю, что тебе неясно. Я писал, что в мае будут Сатины, пробудут два месяца — июнь и, вероятно, часть июля. Тогда, вероятно, Nat поедет в Lugano, Сото или не знаю куда, я с Татой ее довезу и могу после с нею приехать (или съедемся по условию) — будет ли это 1-го августа или 15 — сказать теперь нельзя. Что же неясно? С 1 сентяб<ря> я согласен, чтоб она осталась полгода (если сама хочет) в Флоренции. Квартира в Женеве крошечная, но красивая, будет стоить около 2000. Сдача дома Boissière привела к coup d’état288[288] — Жюль и вся прислуга отпускается. Жюль лежит в больнице — в водяной, затем может лежать в морской и ехать в Англию. Сдача дома мне стоила, по его милости, до 1000 фр. (750 деньгами — остальное поправками и пр.) Он держал притон людей и грабил все с добродушной улыбкой и все прогуливал — он отходит нищим. Экономия необходима; дом наш надобно было ликвидировать и снова начать. Счастье еще, что Сат<ин> прислал Огар<еву> 4000 фр. и обещал еще привезти. С другой стороны, типография грозит совершенно пасть на мои плечи. Кстати, и прошу не забыть — Железнов писал опять;

287[287] карандашом (франц.)<. - Ред.>

Чернецкий купил бумагу и начал набор; Железнов говорит, что платить будет тебе; если ты в нем уверен, я буду здесь платить Чер<нецкому>, а ты получай с него; если же нет, то я остановлю работу. Ты должен все это обделать очень деликатно.

Что же тебе сказать о твоем преткновении с французом? Спор был дельный, твое письмо больше ловко, чем устойчиво, его возражения стары, — вот и все.

То, что ты пишешь об Ольге, будет хорошо, если удержится. Удивительна для меня лень вашего развития. В сущности, и Тата ленива. Конечно, это не наследственная черта: ни с моей стороны, ни со стороны покойницы.

Если б в свое время Мальв<ида> согласилась, т. е. в 60—61 году, ее отдать куда-нибудь, как я советовал… Да вот, если б и N согласилась Лизу отдать во Франк<фурт> на два года… Она начинает скверно учиться и не то что лень, а капризничает.

Я еду с Татой в Женеву, вероятно, в среду. Бумага (т. е. доверенность) по костр<омскому> делу готова; ей надобно подписать.

Кланяйся много Мальвиде, поцелуй Ольгу; Линда ее больна; она стоила мне при сдаче дома до 100 фр. за изгаженную мебель (воспитанье-то!).

180

167. А. И. СКРЕБИЦКОМУ

23 (11) апреля 1866 г. Монтре.

23 апреля 1866.

Montreux, Hôtel des Alpes.

Милостивый государь Александр Ильич,

очень благодарю вас за письмо и за предложение прислать листы вашего труда. Последнее принимаю очень и буду ждать. Потрудитесь сказать, можно ли будет помянуть или что- нибудь выписать для «Колокола»? О книге вашей мы объявили по Гакстгаузену. Я был несколько дней в отлучке и теперь еще не доехал до Женевы — тем не меньше адрес мой Genève, 7, Quai Mont Blanc — a также и на типографию.

Усердно кланяюсь и искренно желаю успеха.

Алекс. Г е р ц е н .

На конверте: Allemagne

Bonn am Rhein, Neuthor, 32.

168. С. ТХОРЖЕВСКОМУ

23 (11) апреля 1866 г. Монтре.

23. Понедельник.

Любезнейший Тхоржевский,

я к вам не писал, потому что решительно писать было не о чем. Мы от вас ждали новостей и очень благодарны. Я небольшую статейку об аттентате написал, но не могу ее послать (недостает подробностей о стрелявшем). Вы объясните Чернецкому — при дружеском поклоне от всех монтрезцев — что на этот раз, может, «Колокол» и по необходимости опоздает. Событие 16 апреля так важно, что тут дни два ничего не значат.

Завтра я вам напишу окончательно, когда мы едем. Вероятно, в середу — но не говорите никому постороннему.

«Смесь» посылаю, она необходима (кроме «Вятки»). Есть ли место? Коли нет — не хочет ли Огар<ев> или Мечников оставить до следующего листа.

Вы знаете, что Лиза сильно ушибла себе руку.

Все вам кланяются, а Н<аталья> Ал<ексеевна> опять зовет дни на два отдохнуть.

Не забудьте объявление о «Еще раз» в «Колок<оле>».

Джунковский перешел опять в русскую веру — и принят в Петербурге с распростертыми объятиями.

181

169. А. А. ГЕРЦЕНУ

29—30 (17—18) апреля 1866 г. Женева.

Воскресенье. 29 апреля.

7, Quai du Mont Blanc.

Письмо твое пришло — 250 фр. пошлю завтра. Письмо это придет к тебе 2 мая — день печальной памяти для нас. Год за годом — и вот четырнадцать лет, и ты уж 27 лет. Тата 5 мая подписывает доверенность на процесс по делу костром<ского> именья, хотя Мг Lion (который

приехал навестить свою жену в Швейцарии — выписавши ее сначала в Россию) говорит, что деньги не отдадут за потерею 10-тилетней давности.

Ну что у вас говорят об аттентате? Катков, как и следовало ожидать, обвинил намеками нас — ну, да я в долгу не остался. Я пришлю тебе побольше «Колок». Знаешь ли ты о смерти Серно-Сол<овьевича> в Иркутске?

Здесь натуралист Вагнер — проф<ессор> из Казани — я вчера его познакомил с Фогтом. Он был долго в Неаполе. Это тот самый, который писал в «От<ечественных> зап<исках>» очень замечательные статьи.

Я за Железнова дам вперед от 250 до 300 фр. — но если он тебе не отдаст их, я остановлю печать. Дела типографии идут очень дурно — она вся снова упала на мои плечи. Я очень серьезно занимаюсь уменьшением расходов. Жюль еще в больнице, у него, кажется, оказалась вода в ноге. Но если у него будет там и песок — я его больше не возьму. Буду держать одну кухарку и горничную. Небольшую квартиру — иначе не могу выпутаться из дефицитов.

Прощай, вчера я опоздал послать письмо.

Кельсиев в Вене.

«Nord» от 29 апр<еля> прямо связывает мое имя с аттентатом.

170. М. МЕЙЗЕНБУГ и О. А. ГЕРЦЕН

30 (18) апреля 1866 г. Женева.

30 avril.

Chère Malvida,

Il m’est impossible d’écrire deux lettres — ayant une seule série de nouvelles — je prends donc la moitié de la lettre d’Alexandre — pour vous informer. 1° Que Kinkel est nommé professeur au polytechnicon de Zürich — et quitte Londres. 2° Que le pauvre Serno-Soloviévitch — est mort à Irkoutsk. Probablement vous avez lu toutes les fêtes, illuminations etc. à propos de l’attentat. Je crois que c’est un fou — et à ce

182

qu’il paraît on fera de lui le prétexte d’une réaction sombre comme après Charles Sand.

Nous nous rencontrerons (j’en ai presque la certitude) — au mois d’août — mais où? Non lo so. Toujours au delà des Alpes.

Adieu.

Votre semper289[289].

Тебе, Ольга, доношу, что Линда живет третью неделю у Козла, Козел этот не козел, а поляк, и притом горбатый — он же ветеринар. Она, т. е. Линда, чесалась постоянно до крови и совсем опаршивела. Держать ее в доме было нельзя — итак, она и Жюль в больницах.

Саша пишет, что ты получше последнее время училась — пора, очень пора. Желаю слышать еще десять раз то же.

Прощай.

171. К. ФОГТУ

6 мая (24 апреля) 1866 е. Женева.

6 mai. 7, Quai du Mt Blanc.

Cher Vogt,

Encore une petite prière. Mme Ogareff m’a chargé de vous demander le nom d’un professeur, instituteur ou autre pédagogue à Lausanne. Où elle pourrait s’informer concernant les écoles de filles. Donnez-moi par ex un mot à quelque grandeur lausannique — je ne connais là qu’un dentiste et je n’ai pas de dents malades pour m’introduire.

Tata va mieux. Mais ce temps! — Et vous avez parlé contre le climat de Londres! Cela dépasse toutes les bornes — et je m’étonne pas que Napoléon I est mort le 5 mai.

Votre semper

A. H e r .

На конверте: Monsieur Charles Vogt

Plein Palais près Genève de la part d’A. Herzen.

289[289] Дорогая Мальвида,

я не в силах писать два письма об одних и тех же новостях — поэтому я пользуюсь половиной письма к Александру, чтоб сообщить вам. 1. Что Кинкель назначен профессором политехникума в Цюрихе и покидает Лондон. 2. Что бедный Серно-Соловьевич умер в Иркутске. Вероятно, вы читали о всех празднествах, иллюминациях и т. д. по случаю покушения<.> Я полагаю, что это безумец, а говорят, что это послужит поводом к мрачной реакции, как после Карла Занда.

Мы встретимся (я почти уверен) в августе — но где? Non lo so <Не знаю>. По-прежнему по ту сторону Альп.

Прощайте.

Ваш semper <всегда> (франц., итал.). — Ред.

Перевод 6 мая. 7, Quai du Mt Blanc.

Дорогой Фогт,

еще маленькая просьба. М^ Огарева поручила мне узнать у вас имя какого-нибудь учителя, содержателя пансиона или другого педагога в Лозанне, к которому она могла бы обратиться насчет школы для девочек. Скажем, снабдите меня запиской к какой-либо лозаннской знаменитости — я знаю там лишь одного дантиста, но как к нему заявишься, когда у тебя не болят зубы?

Тате лучше. Но что за погода! И вы еще поносили лондонский климат! Это переходит все границы, и меня не удивляет, что Наполеон I умер 5 мая.

Ваш semper290[290]

А. Г е р ц е н .

На конверте: Господину Карлу Фогту

Plein Palais, близ Женевы от А. Герцена.

172. В. И. КЕЛЬСИЕВУ

9 мая (27 апреля) 1866 г. Женева.

9 мая 1866.

7, Quai du Mont Blanc.

Поздно отвечаю вам — но все это время проведено так тревожно, что не хотелось просто писать, гадости, совершающиеся на Руси по поводу выстрела, безмерны. Печатные доносы, Некрасов, воспевающий на обедах Муравьева, царство Каткова — руки опускаются. Если вы в самом деле бросили дела мира сего и начали снова изучать китайскую азбуку, если это не натяжка — завидую вам.

Вы понимаете, что при теперичных обстоятельствах о работе в петер<бургские> журналы — через нас — и думать нечего. Напишите что-нибудь для «Колок<ола>» — мы вам заплатим фр. по 10 за колону. Или для предполагаемой «Поляр<ной> звезды». Да отчего вы не хотите переводить — тут что-то видно старого Адама. Переводов требуется у нас всего больше.

Мы живем кой-как с нашим политико-социальным раком, взошедшим внутрь, — Огарев в деревне лечится, Нат<алья> Ал<ексеевна> переехала в Лозанну. Я с Татой в Женеве —

184

и жду, будет война или мир, — чтоб знать, куда можно ехать. Что ж вы не пишете о вашей польке? — Или вы ее не захватили?

Прощайте.

Рукой Н. П. Огарева:

Ваше предпоследнее письмо я читал с глубоким участием дружбы и мысли, и читал не один раз. Отвечать на него сбирался тоже не один раз; но во время оно меня так осадила моя болезнь, что не собрался да и