не дал знать.

Англичанка, живущая у Огар<ева>, очень больна и хочет ехать в Лондон — надобно было устроить ей путь и проститься — мы и поехали все втроем.

За это просим позволение тотчас после возвращенья приехать к вам. Кланяйтесь вашей супруге — от меня и от Таты.

Искренно преданный вам

Ал. Герцен.

187. С. ТХОРЖЕВСКОМУ

23 (11) июня 1866 г. Лозанна.

23 июня 1866. H<ôte>l Faucon.

Любезнейший Пан,

мы решили вот как и просим вас дать тотчас ответ — через Чернецкого или Жюля. Жюль проводит Miss Turner — до

199

парохода (по той дороге, по которой Чернец<кие> ехали из Лондона) — ему плотится 1е, взад и вперед цена за III место, предполагая два дня туда и два назад — по 5 фр. в день, 20 фр. Если он предпочитает ехать на деньги, остающиеся от привоза в Лондон, — это его дело. Но главное — что он должен быть здесь в понедельник между 10 и 11 часами (пароход отходит из Женевы в 7). — Я ему советую принять.

Далее скажите Сверцякевичу, что Саша пишет, что кампания корреспонденции надула многих — и никто не может ничего добиться. Знакомый Сверц<якевичу> библиотекарь парламента все еще тут и занимает то же место, он может ему писать в библиотеку парламента.

Жемчужников просит из Флоренции 1е — чтоб Мечников прислал ему poste restante, Florence, стереоскоп его жены. 2е — просит вас заказать простой дорожный ящик для карабина — деньги он отдаст Саше.

Сегодня в V восьмого утра был сильный обморок у Огар<ева> при мне, я его поддержал — но не мог не положить на пол. Долго потом был тяжелый сон и забытье. По крайней мере — он теперь свободен… он решительно один не может и не должен жить.

Зачем же вы, достолюбезнейший Пан, не сказали Стелле?

Прилагаю писемцо Ченсновичу. — Положите его в пакет и отошлите по почте — я не знаю адреса.

Весь ваш

А. Г e р ц е н .

Еще раз прошу вас: не делайте ничего (о том же прошу и Стеллу) по космоэтическому делу. — На первую минуту это сердит, но потом смешно.

В газетах ничего нет. Гуляем много, здесь очень хорошо, вряд приеду ли я до 1-го июля. Саша пишет, что через месяц будет в Женеву. Деньги 800 фр. пришли, несмотря на то что Тата поставила 35 № вместо 45.

Вот и все. Вашу руку, Пан, и прощайте.

Ал. Герцен.

Письмо отправляется в 11 или 12 часов.

Отправили ли пару к князю — и что его ссора с Чернецким и Пулкевником.

NB. Нат<алья> Ал<ексеевна> просит, чтоб Жюль привез адрес Анны Лондонской.

200

188. А. А. ГЕРЦЕНУ

25 (13) июня 1866 г. Лозанна.

25 июня 1866.

H<ôte>l Faucon.

Мне было 27 лет тому назад 27 лет, а теперь тебе 27 лет. Мы с Татой празднуем отъездом: утром Чернец<кий> и Чер<касс>кий в Женеву, в два часа едет изможденная, едва живая miss

Turner, и ее провожает с размягченным мозгом и такими же ногами Жюль. Огар<ев> уехал вчера вечером, я остался до 1 июля.

Прошу тебя написать к Генриху Гржимала-Любинскому, что я его письмо (второе, в котором опять огромные похвалы тебе) получил и прошу его простить меня, но я дал себе слово во время войны ни в каком случае не утруждать Гарибальди письмами. Адрес Гржималы: 21, Via Panzani. Не забудь.

Если дело веницейское пойдет так, как Мальвида его ведет, а Пульский прималчивает, то я в самом деле не прочь дернуть на месяц туда. Но тогда это будет несравненно скорее, т. е. в конце июля. Мне всего лучше бы было съездить одному и с тобой воротиться сюда, т. е. в Женеву, а потом можно ехать с Татой во Флоренцию в сентябре. Обдумай все шансы, не забывай и денег, да и напиши твое предложение.

Ты пишешь насчет твоего маленького — да трудно что-нибудь придумать. Я говор<ил> с Natalie — она, во-первых, религиозно верит, что ты ее так-таки и ненавидишь, а во-вторых — что ты ей ребенка не поручишь. Подумай и об этом — если хочешь, напиши ей записочку или ко мне в письме или прежде напиши мне одному.

С Татой ехать в Венецию и с Ольгой, Мейз<енбуг> на первый случай, вероятно, будет трудно. Обдумай хорошо.

Карикатура, тобой присланная, недурна.

Напиши подробную записку о деле Vieusseux.

Прощай.

Bi XXVII — просто XXVII-му.

Рассчитай дни; если можно, пиши сюда — Hôtel Faucon.

201

189. M. МЕЙЗЕНБУГ

25 (13) июня 1866 г. Лозанна.

25 juin 1866.

Lausanne. H<ôte>l Faucon.

Aujourd’hui il y a une étrange rencontre du chiffre 27 — est-ce que c’est un bon chiffre ou non? Tkhorz n’étant pas présent je n’ai pas mon astrologue.

Badate bene. Jo sono nato à 1812,

Or j’avais 27 ans à 1839,

précisément l’âge d’Alex — en 1866. Cela n’arrive pas souvent dans la vie de deux individus.

Je tâcherai de vous envoyer vers le 10 juillet 1000 frs pour vous donner encore l’occasion de les recevoir avec une prime.

Eh bien vous voilà bien Emanuélisée — à 3 h. du matin, in einem Schiff, — pourtant le manifeste de S. M. prussienne est le chef d’œuvre du moyen âge brandenbourgisé. Au moins l’Autrichien raisonne et floue — mais cela c’est toujours. «Wir müssen nicht nur Soldaten sein, sondern Soldaten sind». — Ici finit la partie politique de l’épître. Ceux qui sont vieux — ne sont pas toujours capables d’être Vieusseux. — Mais la proposition n’est pas impossible — (La première, c’est-à-dire d’acheter le Forum Romanum et y établir la Cloche était aussi bonne). Faites faire par Alex une enquête, sans plaisanterie. Il faut avoir un homme d’affaire pour connaître les détails. Je donnerai la firme, Alex pourrait raffermir la firme par le travail — mais il faut un collègue — ma dove? Il y a déjà 3 ans que je répète — que je voudrais donner à la King Lear — pour Alex son capital — c’est à dire sa quote-part. Pensez, pensons, qu’il pense.

Oui — inconstante Florentine — allons nous vénétier — I have nothing against. Mais commençons par la prendre.

Olga — est-ce qu’elle s’est enrôlée en qualité de Figlia del Regimento. Ne veut-elle pas entreprendre avec Lise — la gérance du cabinet Vieusseux? La pauvre miss Turner part aujourd’hui — très malade sans espérances et avec Jules qui l’accompagne.

Gehen sie doch nach Pisa — es heisst dorthin weiter als Pisa — wo man Massa und Carrera sieht für 6 Wochen, wenn es nötig ist.

202

Перевод 25 июня 1866.

Лозанна, H<ôte>l Faucon.

Сегодня странное столкновение числа 27 — хорошее это или дурное число? Тхоржевского нет, и я лишен своего астролога.

Badate bene. Jo sono nato307[307] в 1812,

Александр — 1839.

307[307] Следите внимательно. Я родился (итал.)<. - Ред.>

Значит, мне было 27 лет в 1839, в точности возраст Александра — в 1866. Это не часто случается в жизни двух людей.

Около 10 июля я постараюсь выслать вам 1000 франков, чтобы еще успели получить их с надбавкой.

Итак, вы изрядно эммануилизованы — в 3 часа утра in einem Schiff308[308], — однако манифест его прусского величества — шедевр бранденбургизованного средневековья. Австриец по крайней мере рассуждает и надувает — но это всегда так. «Wir müssen nicht nur Soldaten sein, sondern Soldaten sind»309[309]. — На этом заканчивается политическая часть моего послания. Старые — не всегда могут быть Вьессо. — Но предложение не невозможно (первое, т. е. купить Forum Romanum и поместить там «Колокол», также недурно). Кроме шуток, заставьте Александра навести справки. Нам нужен деловой человек, чтобы разузнать подробности. Фирма будет моя, Александр сможет ее упрочить своим трудом, но нужен компаньон — ma dove?310[310] Уже три года, как я твержу, что желал бы, подобно King Lear, выделить Александру его капитал — т. е. его долю. Думайте, подумаем, пусть он думает.

Да — непостоянная флорентинка — давайте венецианизироваться. I have nothing against311[311]. Но начнем с ее захвата.

Разве Ольга записалась в Figlia del Regimento?312[312] Не желает ли она взять вместе с Лизой заведование кабинетом Вьессо? Бедная мисс Турнер, безнадежно больная, уезжает сегодня в сопровождении Жюля.

Gehen Sie doch nach Pisa — es heißt dorthin weiter als Pisa, wo man Massa und Carrera sieht — für 6 Wochen, wenn es nötig ist313[313].

20Э

190. А. А. ГЕРЦЕНУ

2 июля (20 июня) 1866 г. Женева.

308[308] на корабле (нем.)<. -Ред.У 309[309] «Мы не только должны быть солдатами, но мы — солдаты» (нем.)<. - Ред.У 310[310] но откуда? (итал.)<. - Ред.У 311[311] У меня нет возражений (англ.)<. - Ред.У 312[312] дочери полка (итал.)<. - Ред.У 313[313] Поезжайте в Пизу — то бишь дальше Пизы, откуда видны Масса и Каррера, — на б недель, если нужно (нем.). — Ред. 7, Quai Mt Blanc.

Habent sua fata libelli — люди, царства… лиха беда попасть в компликацию, а там сами обстоятельства доделают.

Это так верно, что я и на общее и на частное буду тебе отвечать с этим тезисом во главе. Во- первых, можно любить Италию и должно желать, чтоб Венеция к ней присоединилась, — но из этого вовсе не следует, что война не неуместна и что можно желать победу Пруссии. Ты и Мейз<енбуг> — вы слишком идете на парусах, т. е. по ветру. Надобно иметь свой ход, как у Steamer’a314[314]. Мою мысль о войне ты теперь знаешь по статье в «Колоколе». Поймите вы оба то, что от победы прусско-итал<ьянской> может быть лучше Италии, но наверное хуже всей Европе. Централизованный деспотизм и централизованная бюрократия Франции и Пруссии все убьют. И что за слава Италии, если за нее опять вступится Напол<еон>? А потому и не браните так Луи Блана. Что же касается до «Journal du Genève», он всегда был подл и на откупу всяких реаков. Ну вот тебе об общей войне, теперь о частной.

Я всегда принимаю всякий открытый и мужественный язык, особенно от близкого человека, и когда цель не спорить — а высказаться, и поэтому как ни больно было читать некоторые выражения — я за них не негодую. Насчет маленького беды нет — что я говорил — потому что я не говорил, что буду писать к тебе. В остальном — ты много путаешь. Семья наша — разрушилась 2 мая 1852 года — наладить семейную жизнь с тех пор нельзя было. N могла бы вывести из этого — но не сделала ничего, и ты помнишь, что она в 1860 уехала в Германию — ты замешался в дело, даже Огар<ев> — и она возвратилась. В