декабря (20 ноября) 1866 г. Женева.
2 декаб<ря>. Воскресенье.
Вчера, любезная Тата, получил я твое письмо с описанием бала Fricken, а сегодня диплом Саши. О дипломе буду писать Саше, а о прочем тебе.
Ты совершенно права — Женева самый гнусный Ort351[351], зараженный сплетнями, ссорами, которым очень, вероятно, способствует раздражительный климат, — Женеву оставить следует, но никак не следует, чтоб можно было жить вне Швейцарии. Когда я последний раз был в Лозанне, я видел там удивительные домы — и уверен, что теперь еще можно купить дешево. Подумаю.
Очень вероятно, что до 14 декаб<ря> мы не двинемся. Польскую интригу не мы кулировали, а она сама себя кулировала. Даже Фази отказался напечатать их протест, в Париже до 1 декаб<ря> — молчание. Агнец закланный вышел Стелла, хитривший, перехитривший и уехавший — в ссоре с ними и в холоде с нами. Какая польза от того, что на лице, похожем на сладкое яблоко и на милую кошку, было написано Меттерних и Талейран.
A propos, поляки распустили слух, что он сватался за тебя и, получив отказ, немного повредился.
Касаткин — страшно навоняв — спрятался в Буасьере, я вчера ему уплатил весь долг. Чернец<кий> тайно собирается к 1 маю дать тягу в Лондон.
Пиши смело еще раз — и даже два. То же скажи Ольге.
Огюстина нашла себе место у американцев. Я, по несчастью, должен сказать, что последнее время она была плоха — перебила фр. на 50 посуды, картину (Тхор<жевский> говорит, что ты знала это). Никто не знает, что ты взяла с собой из белья. Тхор<жевский> говорит, что просил тебя записку, но что, по обыкновению, ты не дала. Ты дома вести не будешь — или поведешь его ко дну. Огарева письмо к тебе я читал — разумеется, я с ним согласен.
Отчего Ольга ни слова не пишет, получила ли мое застрахованное письмо?
Лиза ждет от нее письмо. Она столько же умнеет — сколько шалит.
245
232. А. А. ГЕРЦЕНУ и М. МЕЙЗЕНБУГ
2 декабря (20 ноября) 1866 г. Женева.
Любезный Саша,
диплом дело хорошее, но он обязывает к серьезному исполнению обязанностей. Бери всю ответственность на себя и старайся идти далее. Я рассуждений твоих и Таты не делю. Мне кажется, что правительство было вправе переместить Шиффа туда, где 300 студ<ентов>, я не вижу резона, почему и тебе, окончив квартеру, не ехать в Неаполь. Если б пришлось ехать на Алеутские острова, можно было бы задуматься. Профессура не есть синекюра или почетное звание, а дело общественного воспитания. Еще раз, я сильно прошу, чтобы ты очень серьезно занялся своей должностью и главное, не бери примера с домоводства Таты, о котором я пишу к ней.
Уж не женится ли Фрикен, что балы дает с конфеткой?
Мы раньше 14 не едем — хочу доправить «Энгельсона» и «Колокол» (он будет в два листа).
Прощай.
Aber, um Gottes willen — Liebe Malvida — Unita — wie kommt es, dass weder Olga, noch Sie etwas schreiben über — d. 21 November? Ich glaube, ein Brief ist verloren gegangen. Es ist hier so abscheulich, dass ich noch 2 Wochen bleiben werde.
Haben Sie meinen Kapitel aber Frauenangelegenheiten, Matrimonial — philosophie und Ethik — hinuntergelesen — in meinem Buch… Ich möchte wissen, ob es gefällt.
Adieu352[352].
352[352] Но, ради бога, милая Мальвида, единственная — как это случилось, что ни Ольга, ни вы ни словом не обмолвились по поводу 21 ноября? Я полагаю, что письмо затерялось. Здесь так мерзко, что я пробуду только 2 недели.
Читали ли вы мою главу, посвященную женскому вопросу, о философии брака и этике — в моей книге… Я хотел бы знать, нравится ли она вам.
Very important353 [353]
Я потерял новый адрес Марии Каспаровны — не отослал ли к тебе с письмом?
На старый я писал, ответа нет. Она в Дрездене.
246
233. M. МЕЙЗЕНБУГ
8 декабря (26 ноября) 1866 г. Женева.
8 décembre 1866.
Rastlos vorwärts —
Zitten und Rudetsag,
Souvoroff und der alte Jansa.
Jansa qui s’est fait vacciner à 79 ans, sont d’accord — et Fazy etc.
Comment vous voulez me mettre à l’hôpital, au couvent, âme invalide, parce que je deviens tanto poco sans dents, sans cheveux, sans idées, sans vices, ni vertus. — En avant!
Votre lettre comme toujours m’a donné beaucoup de plaisir, elle fera la même chose à Ogareff. Vous avez meilleure mémoire qu’Al
? <Знак вопроса перевернут - ред.> Impor
Nous partons le 16 (si rien n’arrive). Voulez-vous que je viens le 25 pour dix jours — seulement et que je revinsse — après le 10 janvier ou peut-être c’est mieux de venir après les fêtes354[354].
Прощайте (нем. и франц.). — Ред.
353[353] Весьма важно (англ.). — Ред.
354[354] Неутомимо вперед — Циттен и Рудетзаг,
Суворов и старый Янза.
Янза, который согласился на прививку в 79 лет, все они согласны — и Фази и т. д.
Татино рожденье не 25 декабря, а 6 января. Всем кланяюсь.
Les commissions musicales et autres seront exécutées355[355].
Не скрывайте от меня, если никто не хочет Тхорж<евского> «Былое и думы». Отвечать необходимо так или иначе.
До 16 ответ придет.
247
234. Н. А. ТУЧКОВОЙ-ОГАРЕВОЙ
10 декабря (28 ноября) 1866 г. Женева.
10 декаб<ря> 1866.
Казнь моя началась. Я виноват перед всеми. Не мне мерить силу казни — я покажу вам, что человек слабый и увлекающийся в жизни может сделать на дыбе.
Я виноват перед тенью.
Я виноват перед тобой,
перед собой, перед детьми, перед Огарев<ым>.
Я не лицемерю — и потому не скажу, что я с радостью принимаю казнь — но вынесу ее покойно. — Я готов.
235. Н. А. ТУЧКОВОЙ-ОГАРЕВОЙ
10 или 11 декабря (28 или 29 ноября) 1866 г. Женева.
Как вы, больная душа, хотите запереть меня в больницу, в монастырь, потому что я стал tanto poco <немного> без зубов, без волос, без идей, без пороков, без добродетелей. — Вперед!
Ваше письмо, как обычно, меня очень порадовало, оно порадует и Огарева. У вас память лучше, чем у Александра — Таты — Ольги — молодость!
? <Знак вопроса перевернут - ред> Важный вопрос? Дайте ответ!
Мы выезжаем 16-го (если ничего не случится). Хотите ли вы, чтобы я приехал 25-го на десять дней — только — и чтоб я вновь вернулся — после 10 января или, быть может, лучше приехать после праздников (франц., итал. и нем.). — Ред.
Вот и хорошо, что я письмо не послал, — пришло твое от воскресенья. Как же ты могла думать, что я был недоволен прежними письма<ми>. Напротив — я писал тебе. Будь грустна — но грустна по-моему или, проще, эстетически, человечески.
Я нездоров — и нездоров от зуба, который вырвали. Вот и правда, что говорят о глазных зубах, — у меня то лихорадочное движенье, которое бывает после ран. Клонит сон и озноб.
Вчера я был у Ог<арева> — мне всегда тяжелы эти посещения… и денег-то мало и воздуху мало. Ах, Natalie, если бы только грусть была — могли бы и погрустить вместе…
Об Алзасе надобно выждать — можно ли будет ехать.
Газеты, которые я послал, сбереги. Ог<арев> не в ссоре с Долг<оруковым>, но от обеда отказался и прекрасно сделал.
Прощай.
P. S. Поляки после всех чудес тогда хотят официально мириться — и сегодня вечером прибудут какие-то господа. Ченснович оказывается очень грязной личностью.
236. Н. П. ОГАРЕВУ
11 декабря (29 ноября) 1866 г. Женева.
Огарев, прочти эту статью до моего отъезда, и очень внимательно — принеси ее завтра или послезавтра. Она будет напечат<ана> к 1 февр. Твоя 1 марта, к 1 апрелю — я приготовлю продолжение.
11 декаб<ря>.
248
237. А. А. ГЕРЦЕНУ
12 декабря (30 ноября) 1866 г. Женева.
12 декаб<ря>. 7, Quai Mont Blanc.
Письмо твое получил. Я рвусь уехать отсюда, и одна история за другой, одна гадость за другой останавливают. Думаю, что в воскресенье выедем — а может, и в понедельник. Во всяком случае ты можешь считать, что 20 я буду в Ницце. Можно ли будет приехать на праздники, я не знаю. Все дела серьезны — и всего нельзя подчинять праздникам. К тому же рожденье Таты 6 января. Пиши просто причину — и тогда подумаем. Если я тотчас, не устроивши их, поеду, то я должен опять ехать в Ниццу тотчас — и потом к вам.
Пиши в Ниццу — poste restante. Сначала адресуй à Mme Ogareff pour Mr A. — без фамилии, я не хочу, чтоб тотчас знал весь город.
В Женеву я возвращусь в марте, для того чтоб бежать из нее куда-нибудь. Вот яма-то помойная. Последняя история еще лучше прежних. Сюда приехал какой-то русский — Бабушкин. Человек 45 лет. Никто его не знает. Приходит ко мне вечером — очень вежлив. Долг<орукий> его тоже не знает — и по десятому слову Долгор<укий> наговорил ему грубостей. Это было в воскресенье. На другой день Б<абушкин> хотел Долгор<укому> писать сильное письмо. Я остановил и отправил Тхорж<евского> к Долгор<укому>, думая, что он в записке прибавит что-нибудь в извинение. Он ничего не прибавил. Б<абушкин> послал письмо, и очень может быть, что все это кончится дуэлем. Я сообщу о конце. Как только окончу все дела, поеду. Все готово.
Если у Вьесе есть «Отголоски», возьмите от 90 № до 96 и прочти статью Шедо-Ферроти о нигилизме, там много обо мне.
Серно-Сол<овьевич> разнес здесь слух, что я стянул у него 40 000 фр. и засадил его в сумасшедший дом.
Насчет денег я могу сказать одно — на какие же суммы вы рассчитывали? Все это печально и безобразно — да мне кажется по переписке Таты с Огар<евым>, что и Пановка была чистая роскошь. А если б я тогда сказал слово — предоставляю судить тебе самому <...>
238. М. МЕЙЗЕНБУГ
15 (3) декабря 1866 г. Женева.
15 décembre. Genève.
Il ne s’agit pas de Noël — mais voilà comment les affaires s’arrangent. Nous partons le 17 — et nous arrivons à Cannes
249
le 19. J’ai proposé cela par mesure économique. J’irai de là chez
Vous n’avez pas compris non plus les quelques jours — que je voulais passer à Florence. Si je viens chez vous supposons le 30 décem
