ничего особенного. Спрашивают адрес для денег (были бы деньги, кажется — как бы не переслать, письма доходят же).

Прощай.

Кто блаженствует здесь, так это Лиза. (Детям, верно, можно передвигаться). Вся искусанная до желваков комарами с утра на воздухе. У них из четвертого этажа прямо выходят на уступ горы. Ест вдвое и пьет пиво.

Это письмо № 3.

Скажи Тхорж<евскому>, что я письмо к нему вложил в письмо к Чернецкой. Nat надписала

№ 1, Pré l’Eveque

Terrassière. Так ли?

Дошло ли?

26 декаб<ря> 1866.

Nice mar.

87, Promenade des Anglais.

Пишу несколько строк, чтоб сказать, что письмо ваше получил. Бак<унин> все в Неаполе — но ко мне очень давно не писал. Я пробуду здесь еще дней десять.

Если вы можете употребить несколько денег в Париже на бедных соотечественников — то в Фонд не посылайте. Я о Шах<овском> знаю с самой превосходной стороны. Л<угинин> брался немного устроить его. Но что это за Михайловский? Я знал одного величайшего негодяя (entre nous364[364]) — маленький, черный, был во флоте, бежал из Одессы. Остерегайтесь его. Я не делю мнения христианнейшего Луг<инина>, что следует помогать всякому негодяю, когда он в нужде, и согласен гораздо больше с Калоном, минист<ром> Людвига XVI, который

255

отвечал поэту, просившему у него денег на пропитание: «Mais à quel titre?» — «Monsieur, il faut donc j’existe?» — «Je n’en vois pas la nécessité»365[365].

Если б вы посмотрели, до каких чудовищных размеров развился rufianism366[366] наших юных братий в Женеве, вы поняли бы, откуда у меня бездна желчи против них. Они нас ругают уж печатно (и все из-за денег) — а Шедо-Ферроти меня защищает… унавоженные с обеих сторон — мы процветем, должно быть, вот как.

Здесь прекраснейший кн. Т<рубецкой?>. Жаль, что вы не встретились.

Лугини<ну> поклонитесь. Он пишет ко мне по две строки на слоновой кости или беленом свинце — кладет в гранитный пакет и не франкирует. Это, верно, мода в Fleurus — я всегда предпочитал Жемап. Это не мешает мне его любить от души — но мешает переписываться.

364[364] между нами (франц.). — Ред.

365[365] «Но на каком основании?» — «Сударь, надо же мне существовать?» — «Я не вижу в этом необходимости» (франц.)<. - Ред.>

366[366] распущенность (франц.). — Ред.

Не знаю, приеду ли в Париж? Бог с ней выставкой367[367].

Желал бы, чтоб вы прочли прибавл<ение> к «Было<е> и думы» (еще не вышло), именно об Энгельс<оне> и Сазонове — тут пришлось сказать многое.

Прощайте.

P. S. Бога ради заметьте, что в «Кол<околе>» 1 января конец 2-го столбца искажен в печати.

245. М. МЕЙЗЕНБУГ и Н. А. ГЕРЦЕН

26 (14) декабря 1866 г. Ницца.

26 décem 1866.

Nice, 87, Promenade des Anglais.

Mais, chère Malvida, d’où avez-vous pris, que moi j’ai été de mauvaise humeur — et contre vous. — Et pourquoi cela? Vous et Ogareff sont peut-être les deux personnes au monde qui ne me froissent pas — mais être de mauvaise humeur en général — j’ai des causes — mille e tre.

C’est toujours l’orthographe — qui vous chagrine — et la vérité! que pouvons nous faire. — Pas de doute, d’autres ont

256

fait des fautes — mais l’orthographe d’Olga dépasse les bornes. Votre défenseur à tous Ogar lui- même en a été confondu. Or encore une fois — lasciate la matematica e la philosophia — e studiate l’orthog.

Il m’est impossible de vous donner une réponse positive — c’est très possible que je trouverai le temps de tout arranger — il faut une école, il faut un médecin, il faut organiser le tout de la vie. La vie n’est pas aussi chère — en maison. Les hôtels sont au plenum — et les prix exorbitants. Tout ce qu’il y a d’abject en Europe est ici. —

Dès que je saurai plus positivement je vous écrirai. En attendant n’ayez jamais l’idée que moi j’ai eu l’intention de vous vexer… et ne doutez pas de mon amitié368[368].

367[367] Я видел другую выставку в Париже. Помните ли вы анекдот, как в 48 году один поляк, видя Марраста, изд<ателя> «NationalN», на площади, середи выстрелов, прибежал к его жене и сказал: «Madame, votre mari expose son vie (он думал, что это жизнь) sur la place publique»?

368[368] Но, дорогая Мальвида, откуда вы взяли, что я был в дурном расположении духа — и притом был настроен против вас? С чего бы это? Вы и Огарев, пожалуй, единственные два человека на свете, которые меня не обижают, — но находиться в плохом настроении вообще — у меня mille e tre <тысяча и три> причины.

Милая Тата! На днях умерла средняя дочь Касаткина, она уже была при смерти, когда я ехал. Я с ними в ссоре, но тебе ничего не мешает написать ей — несколько строк теплых и хороших. У Гулевича умер<ла> тоже дочь, и у него ноги отнялись.

Зато Рейхель получил место в Берне (Langegasse, № 35 — остается их адрес в Дрездене — но письмо мое не дошло!). Знаю я это от Лион!

Вырубов кланяется Саше.

Саше скажи, что постараюсь, но не уверен. Ольгу целую — дом, в котором она родилась, вижу ежедневно.

? <Знак вопроса перевернут - ред.> 3-й и послед<ний> раз. Читали ли Шедо-Ферроти? в «Эхо»?

257

246. Н. П. ОГАРЕВУ

27—28 (15—16) декабря 1866 г. Ницца.

№ 4

27 декаб<ря>.

87, Promenade des Anglais.

Nice.

После большой бури — опять штиль и даже раскаянье не в прошедшем, а в настоящей несправедливости или скорее сожаление о переходе через границу — на этом покой.

В Флоренцию думаю ехать, устроив для Лизы что-нибудь. Остальное все устроено — квартира до 1 июля, узнал о докторах, завтра будет горничная и пьяно, возле есть гимнастик — и пансион. Но надобно наладить. Лиза занимается хозяйством и морем. Внутри у меня какая-

Вы по-прежнему огорчены орфографией — и в самом деле, что мы можем поделать! — Нет сомнения, что и другие делают ошибки — но орфография Ольги переходит все границы. Огарев, который всегда защищает вас всех, и тот был смущен. Итак, еще раз — 1азаа1е 1а та1етаЯсо е 1а рЫ1оэорЫа — е studiate l’orthog <оставьте математику и философию — и изучайте орфографию>.

Я не могу дать вам положительный ответ — очень возможно, что я найду время все устроить — нужна школа, нужен врач, нужно наладить весь жизненный распорядок. Жизнь не очень дорога — в домашних условиях. Отели переполнены — и цены непомерные. Все, что есть отвратительного в Европе, находится здесь.

Когда я буду знать точнее, я вам напишу. В ожидании не думайте, что я собирался вас обидеть… и не сомневайтесь в моей дружбе (франц., итал.). — Ред.

то печальная пустота. Сат<ин> необходим. Я уже нашел одного — но письменно с ним ничего нельзя дать, потому что он едет на мах и наверное будет обыскан. Я говорю о милейшем Тр<убецком>, с которым видаюсь часто (он женится, но этого никому не говори), словесно он берется передать московским знакомым С<атина> — но кому? Неужели К<орш> этого не сделает или наконец Аст<раков> — об этом напиши еще сюда.

Если ты хочешь — то на статью «Вести» отвечай простым dementi369[369], т. е.

ложно, что…

ложно, что…

а пожалуй, и плевать на нее. Вреда нам нет от этой статьи.

Что-то ответит Катков?

Ошибка в «Колоколе» меня взбесила сначала до неистовства. Нет, саго mio, не нам что- нибудь печатать без корректора. Не возьмется ли наконец Мерчинский — в месяц поправить лист не большое дело. Ошибка до того гидёзна, невниманье так колоссально, что руки падают. Я послал errat’y. Стало быть, Чернецкий не перечитывает в последний раз, т. е. не сличает.

В<ырубо>ву в Париж писал. Он на русском языке никаких публикаций не хочет делать. Написал статью, она уж напечатана — обещал прислать.

Здесь виленс<кий> ген<ерал>-губ<ернатор> (бывший) Назимов — фрондерствует и либеральничает. Импер<атор> решительно не приедет.

NB. Скажи Тхор<жевскому>, чтоб Георг посылал, по крайней мере, «Колок<ол>» аккуратно к Visconti.

Саша будет 6 янв<аря> читать публичную лекцию — хотелось бы поспеть, но надежды мало.

Сейчас получил твое письмо от 24-го — что за мухи вас кусают? Зачем газеты посылать во Флоренцию — когда я,

258

может, 10 дней проведу здесь — и что за паника и за неверное пониманье дел.

Ницца — караван-сарай на краю света, и никто не заботится об ее чтениях.

Кухарку гнать не надобно — это было бы бесчестно с моей стороны, но уговаривать можно, и если сама захочет, то дать 50 фр. (35 — вперед за месяц + 15 pour ses beaux yeux370[370]). 

Прошу Тхорж<евского> передать Касаткиной искренное участие. Мне и тебе нечего бояться большой траты за место, мы можем даром умереть — в Ницце место куплено одно в 1852, другое 1865. Вот перемещение-то будет.

Что с Гулев<ичем>, не понимаю — как ноги отнялись от дурной пищи? «Весть» пошлю назад. Если что особенно важное в газетах — посылайте сюда — до тех пор пока я напишу о дне выезда.

А что, читал ли ты, наконец, Шедо-Ферроти о нигилизме — здесь есть «Моск<овские> вед<омости>», «СПб. вед<омости>» — и «Эхо», «Nord».

Гулев<ич> имеет право взять из Фонда хоть 100, не только 50 фр.

Затем прощай.

P. S. Выписываешь ли ты все нужное для «Смеси» или отмечаешь ли — я страницы две пришлю.

12 часов. Пятница.

Иду завтракать. Обед нам носит повар:

3 больш<их> обеда — 750 фр.

3 неболь<ших> — 6 3 завтр<ака> в одно блюдо — 5 3 за глаза достат<очно> для Лизав<еты> и нас.

247. Н. П. ОГАРЕВУ

28 (16) декабря 1866 г. Ницца.

Рукой Лизы Герцен:

28 декабръхЦ]. Ницца.

Милый папа я тепере в новым доме. Мы прежде были в Lion и Marseille и в grand Hotel de Canns там дядю раззорили три дня мы там были. доктора они не пустили. патом мы были в грязному маленкому hotel прощай паклонись Тор. за меня.

II голова371[371] будет

371 [371] Рукой Герцена в слове «голова» зачеркнуты оба «о», затем сверху надписано: «2-я глава». — Ред.

Лиза.

Комментарии. В Нôtel/е в Cannes отказали доктору старику Бернацкому, сказавши, что никого дома нет.

Иду с Лизой в ипподром.

Русских все прибывает.

Погода спландидная — лето да и только.

248. Н. А. ТУЧКОВОЙ-ОГАРЕВОЙ

30 (18) декабря 1866 г. Ницца.

Если ты хочешь, чтоб мне было сколько-нибудь легче — исполни мою просьбу — требований я не имею — я еще раз повторяю просьбу. Ты можешь отказать — но давши храни свято.

1) Я прошу безусловно права приехать — взглянуть на Лизу, когда хочу, когда мне больно будет.

2) Остаться сколько хочу — возле, если не с вами.

3) Ты будешь писать — два раза и