хворанье скучно (именно потому, что не удручительно). Погода теперь скверная. Я рад, что Лиза на юге.
Прощай пока, Натали. Вероятно, меньше чем через месяц увидимся.
Что же мне тебе рассказать, милая Лиза? Видел я Жюля и видел Аттилио. Жюль стал черный и похудел. Завтра увижу Анну — буду ее звать к тебе. Мама мне ни разу не писала, что же книжки, которые я послал — хороши или нет?
Прощай, целую тебя wery much48[48].
35
Рукой Н. П. Огарева:
Милая моя Лиза, твоя нарисованная мадам танцует у меня на столе перед твоим портретом. Вот как! Скоро я к тебе приеду — напиши мне, что тебе привезти английского? Крепко целую тебя.
Мейзенб<уг> пишет, что у Ольги глисты. А я пишу pour la bonne bouche49[49], что когда распустили моск<овское> депутатское собрание, т. е. дворянское, один из членов сказал: «Nous avons voulu être si francs et nous sommes dissous». Го может это напечатать. А каковы Голохвастовы — брат женевск<ого> покрыл себя славой как оратор — а ему 25 лет!
Катар мой проходит, но все еще кашляю и сморкаюсь.
27. М. МЕЙЗЕНБУГ
47[47] Всему свое время (нем.)<. - Ред.>
48[48] много раз (англ.). — Ред.
27 (15) февраля 1865 г. Лондон.
27 Febr
6 Rothsay Villas. Richmond Hill. (Surrey).
Chère Malvida,
Je commence à penser que Tata et Olga sont parties pour le Monténégro ou le Vésuve. Pas un mot — pas un trait de plume… J’ai remis à Neftel votre billet, il m’a promis d’apporter la réponse. Je pars dans deux semaines pour Paris — je n’y resterai que 5, 6 jours. Vous pouvez adresser une lettre à Lévitzky. Ogareff pense aller à Genève vers la fin de mars. Il voulait beaucoup aller à Cannes et à Nice — mais il me semble que ce n’est pas prudent. La chose la plus alarmante c’est le caractère de périodicité régulière — qu’a accepté la maladie. Neftel fait tout ce qui est possible — mais le mal revient le septième jour. Cela affaiblit Ogar
Maintenant affrontons la question Thérèse — il y a une chanteuse Thérèse, il y avait une impératrice Marie-Thérèse.
Si vous eussiez confondu ma Thérèse avec ces deux — je pourrais passer, mais la confondre — la vivandière de l’armée de Hoche — avec la religieuse… ma…ma…ma è troppo forte. Or, sachez qu’il y a deux hommes — qui forment un auteur, et un auteur alsacien — rectifiant par l’élément gaulois les défauts du teutonisme et adoucissant par le teutonisme — l’élément gaulois — les deux auteurs ont écrit deux nouvelles d’une beauté extraordinaire. Je les ai recommandées à Olga (— Corpo di Bacco — la religieuse?), puis à Tata, puis à vous-même, la seconde nouvelle est Le conscrit de 1813 — le vol
36
J’ai lu un livre de Laboullaye (je ne sais pas comment on écrit son nom). — Non — protectrice des talents surgissants à Paris — ce n’est pas le boulet qui fera une brèche.
Que fait donc votre Gregorovius — avec ces figures ensanglantées par le sang polonais — ces orateurs du tzarisme comme les Samarine, les Tchitchérine… et autres Mouravioff?
Adieu, keine Zeit mehr.
Перевод 27 Febr
6 Rothsay Villas. Richmond Hill. (Surrey).
Дорогая Мальвида,
я начинаю думать, что Тата и Ольга отбыли в Черногорию или на Везувий. Ни слова — ни черточки… Я отдал Нефтелю вашу записку, он обещал принести ответ. Через две недели я еду в Париж — пробуду там не более 5, 6 дней. Письмо можете адресовать Левицкому. К концу марта Огарев думает поехать в Женеву. Ему очень хотелось поехать в Канн или Ниццу — но мне кажется, что это неосторожно. Что особенно тревожит — это характер правильной периодичности, который приняла болезнь. Нефтель делает все возможное — но недуг возвращается уже на седьмой день. Это заметно ослабляет Огар<ева>. Даже ожидание недуга отнимает у него целый день (накануне) — а слабость после припадка — еще один. Все это делает его еще более меланхоличным — более молчаливым.
Теперь приступим к проблеме Терезы — есть певица Тереза, была императрица Мария- Терезия.
Если бы вы спутали мою Терезу с этими двумя — я смолчал бы, но спутать ее — маркитантку армии Гоша — с монахиней… ma…ma…ma e troppo forte50[50]. Так знайте ж, что есть два человека — являющиеся одним автором, и автором-эльзасцем — в котором галльский элемент исправляет недостатки тевтонства, а тевтонство смягчает — галльский элемент; обаш[с] автора написали две повести необыкновенной красоты. Я рекомендовал их Ольге (corpo di Вассо51[51] монахиню?), затем Тате, затем вам самой; вторая повесть называется «Новобранец 1813 года» — т<ом> стоит 3 фр. — и это не может быть под запретом.
Я прочел книгу Лабуле (не знаю, как пишется его имя). — Нет — покровительница талантов, появляющихся в Париже, — это не то ядро, которое пробьет брешь.
Что поделывает ваш Грегоровиус — с этими личностями, забрызганными польской кровью, этими ораторами царизма, вроде Самариных, Чичериных… и прочих Муравьевых?
Прощайте, keine Zeit mehr52[52].
37
28. Н. А. ТУЧКОВОЙ-ОГАРЕВОЙ
2 марта (18 февраля) 1865 г. Лондон.
2 марта.
6, Rothsay Villas, Richmond Hill.
50[50] …но…но…но это уже слишком (итал.)<. - Ред.>
51[51] черт возьми (букв.: клянусь телом Бахуса) (итал.)<. - Ред.> 52[52] больше нет времени (нем.). — Ред.
Болезнь Лизы нас сконфузила в самый критический период леченья Огар<ева> и в самый развал отправления вещей, продажи фондов. Так что, наконец, и я начинаю унывать и уставать. Периодичность припадка решительно перервана, если он и будет, то не в той правильной форме. Слабость большая — и это Огар<ев> замечает. При вести о нездоровье Лизы он опять стал собираться к вам, но это, мне кажется, еще не по силам. Ждем письма сегодня, если нужно, ты, верно, телеграфируешь. Тогда я брошу все и поеду, а дела здесь остановлю. Никому ничего нельзя доверить без надзора. Ты думала, что все это так легко. Один Давыд<ов> все дело наладил. Спрячь вексель Сат<ина> до моего приезда (если будет нужно, я его выпишу из Парижа).
Нехорошо ты делаешь, Natalie, что нападаешь на Ог<арева> да и на меня в письмах. Ты сама поймешь почему.
Шарл<отта> приносила опять ребенка — плох он. С Чернец<ким> она не едет, я поручил ему зондировать, не отдаст ли она его в Женеву, если ты ей предложишь. Сегодня будет ответ.
Адрес Russell я нашел и поеду к нему.
Дождь льет — и это всякий день. Что за ужасная зима — и это с половины ноября. Решительно — поселившись в Женеве, надобно ездить на 4 месяца хоть в Комо. Неудобство жизни в Ричм<онде> — с этой погодой, с 20 мин<утами> до станции и с лондонскими расстояниями — депримируют.
От Таландье очень теплое письмо. Нини была в сильной скарлатине. Мать его умерла.
Час.
Мне надобно ехать в лавку, где сегодня укладывают в ящики вещи, — письма нет, но есть еще почта в 4 — я в 8 приеду домой. Хочу верить, что все хорошо. Прощай. Все еще думаю, что к 12 марта все покончу. Отовсюду открываются вещи — у Чернец<кого> воз целый.
29. Ф. АЛЬТГАУЗУ
3 марта (19 февраля) 1865 г. Лондон.
3 mars 1865. Richmond.
S
Cher Althaus,
De retour à Londres j’apprends que vous vous êtes présenté comme candidat pour la place d’examinateur allemand à l’université de Londres — et je m’empresse d’exprimer tout le désir
que j’ai de voir votre succès — si parfaitement mérité. En effet qui peut avoir plus de titres à cette place que vous? Vous me permettrez, cher Althaus, de le dire — j’en connais quelque chose. Nos rapports ne sont pas d’hier, ils datent sans discontinuer — plus de dix ans. Les leçons d’histoire universelle que vous avez données à mon fils, les examens sur ce sujet auxquels j’ai assisté et nos longues conversations m’ont donné tout le temps pour apprécier l’étendue et la profondeur de vos études classiques et littéraires.
Je le sais très bien que vous n’avez pas besoin d’une faible voix comme la mienne. Si je l’élève — ce n’est que par un sentiment d’amitié et c’est ainsi que je vous prie d’accepter ces lignes.
Recevez — cher Althaus — les salutations les plus empressées et les plus sympathiques
d’Alexandre H e r z e n.
Перевод 3 марта 1865. Ричмонд.
Юго-Запад.
Дорогой Альтгауз,
вернувшись из Лондона, я узнал, что вы выставили свою кандидатуру на место преподавателя немецкого языка в Лондонском университете — и я спешу выразить вам мои пожелания успеха, столь вами заслуженного. По правде говоря, кто может иметь больше прав на это место, чем вы? Вы мне позволите, дорогой Альтгауз, это сказать — ведь я в этом кое-что понимаю. Наши отношения возникли не вчера, они тянутся без перерыва в течение десяти лет. Уроки всемирной истории, которые вы давали моему сыну, экзамены по этому предмету, на которых я присутствовал, и, наконец, наши продолжительные беседы дали мне полную возможность оценить обширность и глубину ваших знаний в области классической филологии и в литературе.
Я отлично понимаю, что вы не нуждаетесь в моей похвале. И если я ее выражаю — то это только из чувства дружбы, именно так я и прошу вас принять эти строки.
Примите, дорогой Альтгауз, самый сердечный и почтительный поклон
Александра Г е р ц е н а .
39
30. М. МЕЙЗЕНБУГ
12 марта (28 февраля) 1865 г. Лондон.
Chère Malvida,
Commençons par une bonne nouvelle — les mauvaises ne manqueront jamais, Ch. Schurz est nommé chef d’un corps d’armée. Les fédéraux vont d’une victoire à une autre. Le Times commence à avoir peur. Les 6% lèvent la tête. — Mille remercîments pour vos Römische Elegien. Pour vous en remercier, j’ai diné chez Kinkel et j’ai tâché de croire depuis 6 à 10 h. — que l’Allemagne est prête d’être libre, unitaire, démosoque etc.
La santé d’Ogar
