artistiques etc.

Vous verrez dans la lettre à Tata — nos projets — et les dates des départs. — Vous n’avez rien à craindre d’une séparation trop subite — avec le Colisée, le Sacré Collège etc. Je me réjouis fou de ce que les leçons d’Olga vont bien — je voudrais seulement savoir si c’est par les yeux de l’affection que vous regardez, ou par les yeux critiques. Les lettres russes et même l’excuse de Tata — me mettent du scepticisme. Je vous donnerai une prière d’essai. Laissez de côté l’histoire, les arts, la géographie etc. et demandez-vous 1° Lit-elle maintenant couramment une langue quelconque? 2° Ecrit-elle assez correctement une langue quelconque? 3° Peut-elle faire l’addition et les 3 autres règles? Si elle a fait du progrès en cela — alors c’est un progrès indubitable. Les autres choses viendront encore — et sont difficiles à être constatées.

Sceptique en tout, — vous me permettrez — Chère Romaine — de l’être dans l’affaire des succès.

Addio. La lettre suivante sera de Paris.

Depuis le 25, 26 janvier — jusqu’à aujourd’hui — il n’y a qu’un seul orage. Je n’ai encore rien vu de pareil: figurez-vous qu’hier (11 mars) et avant-hier — il y avait des ouragans avec un tourbillon de neige — à Londres!

Ich war auch bei der alten Althäuslein.

Votre nègre blanc et ami.

La fille de J. Tourguéneff a épousé M. Gaston Bruère, maître de verrerie à Rougemont.

40

Перевод

Дорогая Мальвида,

начнем с хорошей новости — плохих всегда хватит, К. Шурц назначен командиром армейского корпуса. Федералисты идут от победы к победе. «Таймс» начинает бояться. 6%- ные — поднимают голову. — Премного благодарен вам за «Римские элегии». Чтобы отблагодарить вас, я обедал у Кинкеля и старался уверовать, между 6-ю и 10-ю ч., что Германия готова стать свободной, единой, демократически-социалистической и т. д.

Здоровье Огар<ева> лучше, не знаю, что написал вам Тхорж<евский>. Периодичность обмороков нарушена — это очень важно. В остальном же — исключая физическую слабость — он полностью сохраняет свои интеллектуальные, художественные и другие способности.

Из письма к Тате вы узнаете о наших планах и о датах отъездов. — Вам нечего опасаться внезапного расставанья — с Колизеем, Священной коллегией и пр. — Безумно рад тому, что с учением у Ольги хорошо, — хотелось бы знать только, как вы смотрите на это — восторженным или же критическим взором. Русские письма и даже извинение Таты — вселяют в меня скептицизм. Прошу вас об испытании. Спросите у самой себя, оставив в стороне историю, искусства, географию и т. д., во-1х читает ли она в настоящее время бегло на каком-либо языке? во-2х пишет ли она достаточно правильно на каком-нибудь языке? в-3х знает ли она сложение и 3 остальные правила арифметики? Если в этом она продвинулась — то продвижение несомненно. Остальное придет еще — да и трудно поддается оно учету.

Я скептик во всем, — так позвольте ж — милая римлянка — быть им и в том, что касается успехов.

Addio. Следующее письмо будет из Парижа.

С 25, 26 января — и по сей день — была только одна буря. Я никогда еще не видел ничего подобного: вообразите, что вчера (11 марта) и позавчера были ураганы с метелью — в Лондоне!

Ich war auch bei der alten Althäuslein53[53].

Ваш белый негр и друг.

Дочь И. Тургенева вышла замуж за Гастона Брюера, владельца стекольного завода в Ружмоне.

41

31. Н. А. ТУЧКОВОЙ-ОГАРЕВОЙ

14 (2) марта 1865 г. Лондон.

14 марта. 6, Rothsay Villas.

Richmondhill.

Посылаю 500 фр., т. е. 20 liv. Еду завтра — как сказано — в 8 вечера. Огареву, кажется, все последнее время лучшеА^]. Он должен перейти на квартиру возле и примется там за укладку.

Вчера я был у Таландье — это очень далеко, но я не жалею, его искренная радость мне была очень хорошей ценой. Нини худа и malingre54[54]. У нее после скарлатины была водяная, и она несколько дней была при смерти.

Писать теперь некогда. Будьте здоровы. Пиши в Париж к Левицкому. Я напишу оттуда. Скажи Лизе, что ей привезу вот какую книжку с картинками.

Не могу закрыть письма, не прибавивши, что снег валит и опять мерзейшая погода.

Прощай и до свиданья.

32. Н. П. ОГАРЕВУ

16 (4) марта 1865 г. Париж.

16 марта.

Hôtel des Deux Mondes.

Rue d’Antin.

Post peractam La Manche

Post molestam — Chemin de fer

я в Париже, поехал в какой-то неизвестный отель по рекомендации англичанина и нашел, что цены те же, что и в Gr Hôtel. Переправа была превосходная, но толпа на дороге от Кале невероятная, и сидеть душно и скверно. Это ты заметь — как приедешь в Кале, прежде чем заходить в Гербери, займи места, а так как ты и Жюль на это не способны, то позови комиссионера и дай ему 6 пенсов. Это решительно необходимо. Ночью был снег.

Велел подать кофею — и не переодеваясь, т. е. не снимая сапог, еду сейчас же в Монмартр — и во все прочее.

Пока прощай.

Я не видал при отъезде Генри и не знал, спросить ли его при Тх<оржевском>, а потому прощаюсь т сопШтасшт. T s v р<1а!1>55[55].

42

№ 1 письмо

54[54] болезненна (франц.)<. - Ред.>

Пишу у Левицкого.

Был на кладбище. Велел раскрыть склеп — видел красные бархатные гробики. Был у Ротшильда, он, кажется, даст рекоменд<ательное> письмо на железную дорогу для облегчения всего. Думаю, что могу ехать в середу, — но об этом после. Левицкий показывал письмо Горчакова к нему, которому он послал альбом ниццких портретов. Он (т. е. Горчаков) в силе.

Ханыков говорил Левиц<кому>, что Тургенев не узнал меня и стремится исправить дело.

Засим прощай. От Касатки<на...>56[56].

Прошу отгадать, чей портрет прилагает тебе в подарок Левицкий.

33. Н. П. ОГАРЕВУ

17 (5) марта 1865 г. Париж.

№ 2

17 марта.

Hôtel des Deux Mondes,

8, Rue d’Antin, Ch № 6.

По очень дельному совету Тхорж<евского> посылаю две акции тип<ографии>, передай их кн. Долг<орукову> на всякий случай — может, и подвернется кто. Письмо кн. Дол<горукова> я здесь получил. Очень важно, что почтамт кёльнский отказался от пересылки в Женеву. Тебе, несчастному, опять урок — как же можно было подписываться на год, зная, что едем. Отправь Тхорж<евского> к Трюбнеру уладить это дело. Надобно или писать в Берлин или назначить книгопродавца в Кёльне, которому поручить посылку auf buchhändlerischem Wege57[57].

NB. Об Ильинском (который все время сидел здесь в Клиши) слухи нехорошие, завтра пойду завтракать к Браницк<ому> и узнаю вернее. Но Тхор<жевского> все же предупреди секретно.

Ханыков в восхищенье от моей статьи об оспопрививании. Здесь киевский Анненков, Панин (которого благолепный портрет я тебе послал), Стюрлер (адъют<ант> Конст<антина> Ник<олаевича>, которого выгнали из англ<ийского> клуба за то, что он бранил Мур<авьева>) — и всё-то это рендевуится у Левиц<кого>. Он, разумеется, вчера меня уже убледотворил икрой.

56[56] Автограф поврежден. — Ред. 57[57] книготорговым путем (нем.). — Ред.

<Далее помещена фотография: А. И. Герцен. Фотография 1865 г. с дарственной надписью Герцена М. К. и А. Рейхелям. Государственный исторический музей. Москва - Ред.>

43

От Ротш<ильда> достал рекомендательное письмо на железную дорогу, но мраморщ<ика> не застал. Жена его сказала, что он придет ко мне между 8 и 10 часами. Теперь 11, а его нет. Это потеря досадная времени. Все же я думаю в середу ехать с обоими гробиками. Вчера я велел раскрыть склеп — и видел бархатные крышки, и весь страшный декабрь воскрес…

От Таты нашел письмо. Мак-Клеллан в Риме, только что приехал из New York, и Швабе поехала к нему. От Касатк<ина> ни слова.

NB. Ник<олай> Милютин помешал уничтожению ценсуры.

Жду вестей о твоем здоровье. Мне кажется, что тебе было гораздо лучше послед<ние> 10 дней. Не могу найти адрес Ник<оладзе>, помню, что Rue de Seine, но нумер, кажется, 32. Спрашивал у Ут<ина>, ответа нет еще.

Тереза выдала свои «Записки» — 6-е издание, непременно куплю.

34. Н. П. ОГАРЕВУ

17— 18 (5—6) марта 1865 г. Париж.

17 марта.

Перед грядением на сон.

Прождал Усова в Grand Café от V 9 до 10-и, разумеется, пошел взбешенный домой. A propos, он чистейший конституционалист и «Колок<ол>» сильно ругает. Ханык<ова> встретил на улице — мед и млеко, идем завтра вместе обедать. Утин в Берлине. Но с Николадзе фатум, был на десяти кварт<ирах> Rue de la Seine от 30 до 40. Нигде не нашел. Впрочем, можешь же ты дело отделать и на письме. Устраивается всё, кажется, легко, так что во вторник или среду непременно поеду в Ниццу — но что за грабители, это и вятские повытчики удивились бы, только всё легально. Ротш<ильдовская> рекомендация облегчила относительно учтивости, но не относительно финансов.

Ты пишешь, саго mio58[58], что мы не разговариваем сами с собой даже, чтоб не тревожиться, или, лучше, прибавлю я, чтоб не бередить раны. Я так думаю, что простору нет в нашей жизни (помнишь «Gemach!» в «Фиеско» Шиллера) и полного покоя. Странное дело, я никогда не чувствую себя так собранным, как когда я бываю совершенно заброшен один, ex gr59[59] теперь. Ходишь по улицам, бродишь, а всё как-то звонко и память всего бывшего так ясна, печально ясна. Надобен home60[60], покой, и тогда работа, — другого выхода нет.

44

Головн<ин> писал Хан<ыкову>, что Милютин все остановил по делу прессы. Об этом строчку следовало бы напечатать, разумеется, ссылаясь на «Indépendance», с эпиграфом из Пушкина:

Нас было двое, я и брат.

Конс<тантин> Ник<олаевич> без всякой силы. Снятие ценсуры рекомендовал и на это настаивал М. Корф. Здешний Трубецкой — бельфонтанский — совсем разорился, продал своих англичан и коров, статуи и фермы и поехал в Россию.

Вот и твое письмо all right, обнимаю тебя и иду к Браниц<кому>.

NB. Скажи Тхор<жевскому>, что я заказал пару сапог на Regent Street, ее пусть он сам привезет или с вещами и Чернец<ким> пошлет.

2 часа. Суббота.

Пишу у Левицкого. Браниц<кий> уехал, Голынского не застал, остается еще Грушецкий, чтоб спросить об Ильинском. Николадзе решительно не нашел. Вероятно, в середу уеду. Касатк<ину> телеграфирую сейчас — и он свинья.

35. Н. П. ОГАРЕВУ

19 (7) марта 1865 г. Париж.

19 марта. Воскресенье.

8, r d’Antin.

Hôtel des deux Mondes.

Всякий раз, когда я бываю на континенте, я больше и больше убеждаюсь в необходимости (для дела) переезда и во вреде, что он не был сделан три года тому назад. Я в Париже и Женеве узнаю в три дня больше новостей из России, чем все мы в месяц узнаем их в Лондоне. Мудрено ли, что в самое бойкое время мы попадали не в тон. Вчера я обедал у Вефура с Хан<ыковым> и

59[59] например (лат.)<. - Ред.>

просидел