успех моей брошюры в серьезном кругу велик…»
«О развитии революционных идей в России» произвело на Мишле сильнейшее впечатление. Он говорит об этом в первом же дошедшем до нас письме к Герцену (октябрь 1851 г.): «Я был счастлив по крайней мере отчасти выразить в моих польских и русских легендах мое глубокое уважение к вашему таланту и характеру. Надеюсь при случае поговорить о вашей книге более обстоятельно и по душе». И в письме от 3 ноября: «Не могу вам сказать, как я люблю вашу новую книгу и как восхищаюсь ею». Из переписки Герцена с Мишле в 1851 г. видно, что Мишле усиленно хлопотал о распространении брошюры Герцена, вел по этому поводу переговоры с парижским издателем брошюры Франком, посылал брошюру в редакции передовых газет, рекомендуя им ее рецензировать и помещать из нее выдержки (см. в публикации Моно письма к Герцену т. 3, 7, 17 и 20 ноября).
420
В конце 1851 г. была опубликована первая из «Легенд демократии» Мишле — «Польша и Россия. Легенда о Костюшко» («Pologne et Russie. Légende de Kostiusco»), вызвавшая сначала резкое возражение Герцена своей недооценкой русского революционного движения (ср. комментарий к статье «Русский народ и социализм»). Но в последней (пятнадцатой) главе Мишле говорит о России: «Под гробовой доской таится искра». К этой фразе Мишле сделал подстрочное примечание: «Искра! Не в той ли она восхитительной брошюре, которая только что появилась? Автор, русский, но в чьих жилах течет в то же время благороднейшая рейнская кровь, пишет на нашем языке с героической мощью, раскрывающей его псевдоним и обнаруживающей великого патриота. Я с изумлением читал и десять раз перечитывал эту книгу. Мне чудились в ней древние герои Севера, начертавшие беспощадным мечом приговор нашему жалкому миру… Увы! Не только Россия осуждена, осуждена Франция и Европа. «Мы бежим из России,— говорит он,— но все — Россия; Европа — это тюрьма». Но пока в Европе есть такие люди, ничто еще не потеряно» («Pologne et Russie. Légende de Kostiusco», Paris, 1852, стр. 130).
Это примечание, очевидно, Мишле и имел в виду, когда писал Герцену, что отчасти выразил свое уважение к его «таланту и характеру». В архиве Мишле сохранились заметки, отражающие источники, использованные им в процессе работы над «Польшей и Россией»; среди этих материалов есть и выписки из Герцена (см. об. этом L. Zaleslci: «Michelet, Mickiewicz et la Pologne», «Revue de Littérature comparée», 1928, p. 480). На последних двух главах «Легенды» сказалось знакомство Мишле с книгой Герцена. Это обстоятельство и парижские беседы с Герценом заставили Мишле в некоторых существеннейших пунктах пересмотреть свои прежние воззрения (см. комментарий к статье «Русский народ и социализм») на русский народ и русскую интеллигенцию (к работе над «Легендой о Костюшко» Мишле приступил еще в апреле 1851 г., но журнальная публикация «Легенды» появилась в августе-сентябре). Особенно явственно воздействие брошюры Герцена сказалось на характеристике «Философического письма» Чаадаева, напечатанного в «Телескопе»; Мишле здесь местами прямо воспроизводит герценовский текст.
Сразу же после «Польши и России» Мишле написал следующую из своих «Легенд» — «Les martyrs de la Russie» («Русские мученики»), которая вместе с двумя другими «Легендами» была издана в 1854 г. в одном томе под общим заглавием «Légendes démocratiques du Nord».
В первой главе «Русских мучеников» Мишле, говоря о трагической смерти Грибоедова, Пушкина, Лермонтова, делает сноску: «Смотри «революционные идеи в России», Искандер, 1551, у Франка, улица Ришелье. Я предлагал уже вниманию читателей эту героическую книгу большого русского патриота» (Стр. 148).
Седьмая глава «Русских мучеников» посвящена декабристам. И на ней явно сказалось общение Мишле с Герценом и чтение книги «О развитии революционных идей в России». Особенно показательная в этом отношении характеристика Пестеля.
В Англии книга Герцена приобрела широкую популярность в значительной мере благодаря усилиям Уильяма Линтона, выдающегося чартистского поэта и общественного деятеля, одного из английских друзей и переводчиков Герцена.
Первое знакомство Герцена с Линтоном произошло в 1850 г. в Париже (см. W. Linton. «European republicans»), куда Линтон приехал, чтобы предложить Герцену сотрудничество в Лондонском «Лидере» («The Leader») (подробнее об отношениях Герцена и Линтона см. в комментариях к статье «Старый мир и Россия», Т. XII наст, изд.). Именно тогда Линтон, видимо, впервые познакомился с книгой Герцена. Возможно, Герцен показывал Линтону рукопись или гранки, а может быть
421
просто рассказывал о своей работе. Она произвела на Линтона большое впечатление и послужила толчком к написанию чрезвычайно интересной статьи о декабристах («Пестель и русские республиканцы»), которая была опубликована в 1851 г. в №5 журнала «The English Republic», а затем перепечатана в №27 журнала «The Friend of the People» за тот же год (см. Ю. В. Ковалев. Статья о декабристах в чартистском журнале, «Вопросы истории», 1954, №12). В этой статье, в частности, обращает на себя внимание близкое к герценовской характеристике определение роли Пестеля.
Позднее Линтон неоднократно цитировал эту работу Герцена и пиал, что именно по ней следует судить о великом русском революционном демократе.
Мысль перевести книгу «О развитии революционных идей в России» а английский язык возникла у Линтона еще в 1852 г., когда Герцен переехал в Лондон. Он сообщил о своем намерении Герцену. Судя по письмам, Герцен был крайне заинтересован, чтобы Линтон осуществил свое намерение, и запрашивал его неоднократно, попрежнему ли тот склонен взяться за перевод. Когда была достигнута полная договоренность, Герцен с удовлетворением писал M. К. Рейхель 9 ноября 1853 г., то брошюру переводит «сам Linton».
Сравнительно недавно стали известны хранящиеся в одной из библиотек Ниццы письма Герцена к Линтону (см. публикацию в ЛН, Т. 63), связанные с работой над переводом «О развитии революционных идей в России». Герцен постоянно следил за ходом работы и снабжал Линтона необходимыми разъяснениями и комментариями (о Пугачеве, Петрашевском и т. д.).
А. Колачек, напечатавший в свое время перевод работы Герцена в журнале «Deutsche Monatsschrift…» (см. выше), позднее выступил с неприязненным отзывом о Герцене по поводу второго, французского, издания книги «О развитии революционных идей в России». Герцен упоминает об этом в «Былом и думах», глава «Немцы в эмиграции» (см. также комментарий к этой главе в т. XI наст. изд.).
В России первыми прочитали книгу немногие представители правящих кругов, высшей придворной знати, имевшие возможность получать без каких-либо цензурных ограничений заграничные издания. С их слов судили о книге и московские друзья Терпена, полагавшие, что книга эта способна вызвать лишь новые правительственные преследования против прогрессивного лагеря, принести последнему только вред. В. П. Боткин дошел до того, что назвал эту книгу «доносиком» (см. «Былое», 1922, №18, Стр. 14). Таким настроениям поддался даже Т. Н. Грановский, охарактеризовав в 1851 г. в полном несправедливых упреков письме Герцену книгу последнего как «собственное признание обвиняемых» («Звенья», VI, Стр. 357). Примерно так же оценивал книгу в 1853 г. и М. С. Щепкин (см. очерк Герцена «М. С. Щепкин», 1863). Однако в письме, отправленном Герцену в августе 1853 г., Грановский признал ошибочность первоначальной своей оценки, сложившейся «под влиянием толков и сплетней о книге» (ЛН, Т. 62, Стр. 100).
книги Герцена подлежало «безусловному» запрещению в России (см. там же, Стр. 149).
П. Я. Чаадаев благодарил Герцена за упоминание его имени в книге «О развитии революционных идей в России» («Полярная звезда» 1859 г., книжка пятая, Стр. 221). Гоголь болезненно переживал критику Герценом его идейного отступничества, как о том свидетельствуют воспоминания современников. Внимание Гоголя к книжке Герцена было привлечено М. С. Скуридиным, пославшим автору «Мертвых душ» выписку всех касавшихся его мест в книге «О развитии революционных идей в России» (см. Н. В. Гоголь. Материалы и исследования, Т. 1, изд. АН СССР, Стр. 133-138 и 145—148). Специальным постановлением Комитета иностранной цензуры в октябре 1851 г. французское издание
Глубокий интерес возбудила книга Герцена в среде молодой революционно настроенной интеллигенции, которой она внушала веру в силу русского освободительного движения. Большое значение придавал этой книге Н. А. Добролюбов (см. «Материалы для биографии H. А. Добролюбова, собранные в 1861 — 1862 гг.», Т. I, М., 1890, Стр. 319), отзыв о ней содержится и в письме А. А. Чумикова (см. ЛН, Т. 62, Стр. 720). Об интересе революционной молодежи к книге свидетельствует и вышеупомянутое литографированное издание ее.
Стр. 137. «Dich stört nicht im Innern…» — Цитата из стихотворения Гёте «Den Vereinigten Staaten».
…Я уезжал из России в середине студеной снежной зимы… — Герцен уехал из России в конце января 1847 г.
Стр. 139. … медаль за взятие Варны… — Медаль за взятие турецкой крепости Варна русскими войсками в 1828 г.
Стр. 141. … так хорошо написал Мицкевич. — В поэме «Дзяды», часть III, гл. «Дорога в Россию». Отзыв об этом описании см. также в дневниковой записи Герцена от 22 января 1843 г. (см. Т. II наст, изд., Стр. 263).
Стр. 142. … с величием сенаторов… — Герцен имеет в виду сенаторов ганзейских городов, в которых верховным органом власти был сенат.
… В казино, в клубах только и разговоров, что о монополиях, предоставленных городу в 1600 году, о вольностях, дарованных в 145 0 году, о последних нововведениях 1701 года… — Перечисление различных дат используется здесь Герценом в целях иронической характеристики: чванливые
представители буржуазно-мещанских верхов Риги постоянно ссылались на исторические права и дарованные городу привилегии. Вместе с тем, эти даты приблизительно совпадают с хронологией конкретных исторических событий, связанных с переломными периодами истории Риги (14.54 г.— присяга магистру Ливонского ордена, 1621 г.— установление шведского господства, 1710 г.— присоединение Риги к России), когда, действительно, были подтверждены привилегии и права рижского патрициата.
Стр. 144. Германо-латинские народы создали две истории, сотворили два мира во времени и в пространстве.— Первый «мир» — античный, второй — христианский, включая средневековье и новое время. Мысль о существовании «двух миров», двух цивилизаций неоднократно повторяется у Герцена (ср. «Письма об изучении природы», письмо пятое — Т. III наст, изд., Стр. 220; «С того берега» — Т. VI наст, изд., Стр. 14).
Стр. 145. … славянский народ ~ в продолжение одной битвы — войны таборитов. — Подразумевается национальное движение чешского народа (1419 — 1439), боровшегося против немецкого засилья, гнета феодалов и католической церкви.
… когда Франция еще оспаривала у русских царей право на титул императора…— В 1766 г. французский двор в своих обращениях к Екатерине II перестал ее титуловать «императорским» величеством. Это являлось выражением натянутых отношений между Россией и Францией и само по себе послужило предметом острого спора, едва не ставшего поводом к разрыву дипломатических отношений в 1767 г.
… эта антисалическая фраза.
