ägyptische Organisation à la Louis Blanc <египетского устройства в духе Луи Блана>

Стр. 125

После: министром финансов, президентом // der Republik, mit Beibehaltung, versteht sich, der bestehenden Ordnung der Dinge <республики, разумеется, с сохранением существующего порядка вещей>.

Стр. 125–126

Вместо: Его воззрение ~ остались те же. // Die Kirche sagte dem Menschen, daß er frei sei, staatliche Unteischiede zwischen Bürger und Sklave gestattete sie nicht, forderte aber dessenungeachtet einen blinden Gehorsam. Die Ketten, welche sie nach der einen Seite hin sprengte, zwangen die Gläubigen, sich aus eigenem Antrieb andern nach der entgegengesetzten Seite bin zu unterziehen, die um so schwerer, um so erniedrigender, weil es freiwillige waren. Die Kirche predigte den moralischen Selbstmord. Der Liberalismus und die Philosophie ändern nur die Worte: die Sache bleibt dieselbe. Als die Welt wieder weltlich wurde, was sie im übrigen nie aufgehört hat zu sein, entsagte sie dem Jargon des Mittelalters und führte die Sprache und die Lehren des Altertums ein. Auch sie hemmte die persönliche Freiheit nie. Alle Philanthropen, Menschenfreunde, Liberalen und Philosophen fuhren fort, den Menschen der Idee, das Volk irgend einer Fahne zu opfern. <Церковь сказала человеку, что он свободен, государственного различия между гражданином и рабом она не допускала, требовала однако, невзирая на это, слепого послушания. Цепи, разорванные ею с одной стороны, вынудили верующих по собственному побуждению надеть на себя, с противоположной стороны, другие, тем более тяжелые и унизительные, что они были добровольными. Церковь проповедовала нравственное самоубийство. Либерализм и философия меняют лишь слова: суть остается та же. Когда мир снова стал светским, каким он, впрочем, никогда не переставал быть, он отказался от жаргона средневековья и ввел в употребление язык и учения древности. И он также никогда не сковывал личной свободы. Все филантропы, друзья народа, либералы и философы продолжали жертвовать человека идее, народ – какому-либо знамени>.

Стр. 126

Вместо: но мы можем смело сказать ~ все наши суждения.//Indem man dem Geist eine schiefe Richtung gab, indem man es auf ein unmögliches Ziel hinwies, schleuderte man das Volk in die Bewegung, und unterwegs vollzogen sich ganz andere Dinge als man sich zuvor hätte träumen lassen. Anderseits haben dieser geistige Wahnsinn, diese Verwirrung in den Gewissen die regelmäßige Entwicklung des Geistes um vieles gehemmt. Diese romantische Trunkenheit gab-der Welt etliche Helden, rief viele Don Quijote’s ins Leben, und die Hälfte der Leiden, welche auf den Völkern gelastet haben.

Die allgemeine Basis dieser ganzen entarteten Dialektik, welche unser Urteil vertritt und uns zu Sklaven macht, indem sie uns das Gegenteil gibt, und uns einreden will, daß wir frei sind, – ist der Dualismus, der theologische Gesichtspunkt in der Anthropologie. <Сообщая уму ложное направление, устремляя народ к несбыточной цели, его заставили прийти в движение, – а но пути произошли совсем иные вещи, нежели те, о которых заранее мечталось. С другой стороны, это духовное безумие, это смятение совести сильно затормозили умственное развитие. Это романтическое опьянение дало миру нескольких героев, вызвало к жизни многих Дон-Кихотов и половину несчастий, тяготевших над народами. Общей основой всей этой выродившейся диалектики, заменяющей нам приговор и делающей нас рабами, даруя нам нечто противоположное свободе и пытаясь нас уверить, что мы свободны, – является дуализм, теологическая точка зрения в антропологии>.

Стр. 128

Вместо: Таким образом составилась ~ лжи и притворства. // Aus Furcht vor der Entrüstung des Pöbels komponieren wir uns eine offizielle Sprache der Heuchelei – tauschen uns gegenseitig. <Из страха перед негодованием черни мы сочиняем себе официальный язык лицемерия – обманываем друг друга>.

После: признаются ежедневно жизнию. // Die Masken müssen fallen, die Menschen müssen in Worten zugeben, was sie durch ihre Taten bekennen. – Im geheimen protestieren ist nicht genug. Wir bedürfen des lauten Geständnisses, des Worts. – Das Wort verallgemeinert, heiligt, – es ist notwendig, um dem Menschen begreiflich zu machen, wie albern esist zu stehlen, wo man das Recht zum Nehmen hat. <Маски должны быть сброшены, люди должны на словах согласиться с тем, что они признают своими делами. Втайне протестовать – недостаточно. Мы нуждаемся в громком признании, в слове. – Слово обобщает, освящает, – оно необходимо, чтобы сделать понятным человеку, как глупо воровать, когда имеешь право взять>.

Стр. 131

Вместо: То, что действительно незыблемо ~ ненужным самоотвержением. // Was hat die Moral des Orients mit der des Okzidents gemein, die aristokratische Moral des ehemaligen Adels mit der bürgerichen der Spezereikrämer unserer Tage, was die anfcfke Moral der christlichen? In welcher Beziehung steht das Napoleonische Gesetzbuch zu den zehn Geboten oder zu den modernen Lehren? Man wird zwischen ihnen nichts als so allgemeine Affinitäten entdecken, daß alles Besondere, alles Individuelle sich in Kategorien verliert, und dazu werden diese kategorischen Erklärungen immer verneinend sein in der Art jener Maximen, wie z Bмежду нравственностью Востока и нравственностью Запада, между аристократической нравственностью прежнего дворянства и мещанской нравственностью москательных торговцев наших дней, между античной нравственностью и христианской? В каком отношении находится кодекс Наполеона к десяти заповедям или к современным учениям? В них может быть обнаружено лишь столь общее сродство, что все частное, все индивидуальное теряется в категориях; к тому же все эти категориальные объяснения окажутся всегда отрицательными вроде таких правил, как например: человек не должен поступать против своих убеждений, он не должен делать ничего такого, чего он не хотел бы видеть обобщенным, чего он не посмел бы открыто признать. – Вся положительная сторона нравственности изменяется и варьируется непрестанно, – это свойство всего живого>.

Вместо: – Я не советую ~ но зная ее путь // Ich erflehe weder die Mutlosigkeit, noch predige ich den Krieg, – nein, die Menschen zu erkennen und zu ertragen wie sie sind, – darin besteht der männliche Mut. Den Frieden ruf’ich an für unser leidendes, zerrissenes Gemüt, das geängstet, weil man es in Irrtum führte. <Я ни малодушия не вымаливаю, ни войны не проповедую, – нет, познать людей и переносить их такими, какие они есть, – в этом и состоит мужественная решимость. Я зову к миру наш страдающий, растерзанный дух, испытывающий страх, потому что его ввели в заблуждение>.

Стр. 132

Вместо: Я хочу прекратить ~ это и не важно // Ich rate Ihnen nicht, plötzlich stille zu stehen und dem tätigen Leben Valet zu sagen, sondern ich rate, ein eigenes, unabhängiges Leben, Ihr Dasein anzufangen, das so stark, so selbstständig ist, daß Sie es retten könnten – und ginge selbst die Welt unter. Nicht allein, daß ich weit entfernt bin, Ihre Seele gegen die Menschen mit Bitterkeit anfüllen zu wollen, möchte ich Sie gegen den eigensinnigen Zorn stählen, Sie mit den Menschen versöhnen, wie wir mit der Natur versöhnt sind, indem wir nicht Stärke von der Nachtigall und Gesang vom Pferde fordern. – Dieser obige Einwurf ist vollkommen aus dem Einfluß des Dualismus hervorgegangen, den wir bekämpfen; er ist voll von der Vergötterung der Allgemeinheiten, dieser Absorption des Individuums durch die Gesellschaft.

Stellen Sie Ihre Unabhängigkeit über alles, retten Sie, emanzipieren Sie sich, und das Übrige wird kommen. Ob Sie eine Stelle, eine Tätigkeit, eine Rolle in dem Gewühle dieser Welt, spielen werden, – interessiert mich wenig, und sollte auch Sie’vollkommen kaltblütig lassen. – Es ist nichts Wichtiges, nichts Substantielles darin. Vielleicht ist’s, vielleicht auch nicht, ohne daß das eine wie das andere der Welt oder Ihnen schadet. <Я советую Вам не внезапно остановиться и проститься с деятельной жизнью, а советую начать собственную, независимую жизнь, Ваше бытие, столь сильное, столь самостоятельное, что Вы могли бы спасти его, погибни хоть весь мир. Я не только очень далек от того, чтобы наполнить Вашу душу горечью против людей, я хотел бы закалить Вас против своенравного гнева, примирить Вас с людьми, как мы примирились с природой, не требуя силы' от соловья и пения от лошади. Это изложенное выше возражение полностью произошло от влияния дуализма, который мы оспариваем; он полон обожествления всеобщности, этого поглощения индивидуума обществом. Поставьте Вашу независимость превыше всего, спасайтесь, освобождайтесь, остальное придет. Будете ли Вы иметь место, деятельность, играть роль в треволнениях этого мира, меня это мало занимает и должно бы и Вам быть совершенно безразлично. В этом не заключается ничего важного, ничего существенного. Ни то ни другое ве повредит миру или Вам>.

После: такова экономия природы // und des sozialen Lebens <и общественной жизни>

Слова: Сила ваша, как капля дрожжей ~ подвергнувшееся ее влиянию – отсутствуют.

Вместо: Большинство людей ~ не тратя себя. // Wenn die andern unser nicht bedürfen, wenn unsere Entwicklung, unsere Tätigkeit nicht mit ihren Tendenzen übereinstimmen, sollen wir uns ihnen dennoch aufdrängen? und wozu? Zwingen Sie die Menschen nie, selbst nicht zum edelsten Ziel. Das fürchterliche Beispiel dessen, was in Frankreich vorgeht, mag endlich der ganzen Welt die Augen öffnen.

Tun wir nicht besser daran, uns eine unabhängige Haltung zu verschaffen, uns von der Mitte loszusagen, innerhalb deren wir nichts zu tun vermögen, statt uns abzunützen, indem wir die Natur unserer Zeitgenossen verstümmeln, indem wir uns bemühen, sie glauben zu machen, daß unsere Wünsche auch die ihren seien; statt gegen die untrügliche Gewißheit, gegen eine große Masse zu Felde zu ziehen, die uns umzingeln und wie Sandkörner zermalmen wird? <Если другие в нас не нуждаются, если наше развитие, наша деятельность не совпадают с их стремлениями, должны ли мы все-таки им навязываться? и зачем? Никогда не принуждайте людей, даже для благороднейшей цели. Пусть страшный пример того, что происходит во Франции, откроет, наконец, глаза всему миру. Не поступим ли мы лучше, добившись независимого положения, отказавшись от среды, в пределах которой мы ничего не в состоянии сделать, вместо того, чтобы растрачивать себя, искажая природу наших современников, пытаясь уверить их, что наши желания являются также их желаниями; вместо того, чтобы, вопреки несомненной уверенности, выступить в поход против великого множества, которое нас окружит и раздробит, как песчинки?>

После: добросовестный поступок // Vor drei Jahrhunderten verließ eine ganze Bevölkerung ihr Vaterland,weil sie dort für ihre religiösen Gedanken weder Toleranz noch Raum fand; die Heimat, inmitten welcher ihr unter dem Druck der unduldsamen