гнозис

гнозис (греч. gnosis — познание, знание) — центральная категория гностицизма — эклектического религиозно-философского течения поздней античности, выступившего одной из культурных форм связи оформившегося христианства с мифо-философским эллинистическим фоном и вероучениями иудаизма, зороастризма, вавилонских мистериальных культов. Основные источники изучения — гностические сочинения из архива Наг-Хаммади (обнаружены в 1945), а также фрагменты гностиков в трудах христианских критиков и текстах раннехристианских и средневековых ересей. Гностицизм возникает в 1 в. и проходит в своем развитии три этапа: 1) ранний гностицизм, противоречиво сочетающий в себе несистематизированные разнородные элементы античных мифов и библейских сюжетов (например, культ змия у офитов, восходящий, с одной стороны, к архаической мифологеме крылатого змея, олицетворявшего собой единство земли и неба как космогонических прародителей, а с другой — к символу библейского змия, разрушившего райскую гармонию); 2) зрелый гностицизм 1-2 вв. — классические гностические системы Валентина (Египет) и Василида (Сирия), а также Кар-пократа Александрийского, Сатурнина Сирийского и Маркиона Понтийского; иногда к гностицизму относят и так называемый 3) поздний гностицизм — христианские дуалистические ереси средневековья (павликанство, богомильство, альбигойские ереси катаров и вальденсов). Концепция знания (Г.) задает основную проблематику гностицизма: проблема сущности человека и его духовного предназначения. По формулировке Феодота, роль Г. заключается в способности дать ответ на извечные человеческие вопросы: «Кто мы? Кем стали? Где мы? Куда заброшены? Куда стремимся? Как освобождаемся? Что такое рождение и что возрождение?». Однако это ценностно-семантическое ядро гностического учения вытекает из общей космологической проблемы, унаследованной гностицизмом от античной философской классики и — опосредовано — от мифологии, а именно — проблемы бинарной мировой оппозиции, понимаемой как напряженное противостояние и связь материального (земного, материнского) и небесного начал. В космологии мифа их связь понималась как сакральный брак, имеющий креационную семантику. Эта парадигма созидательного взаимопроникновения космических структур сохранена и в античной философии, хотя решена в совершенно новом смысловом ключе. Так, у Платона единство материального и идеального миров обеспечивается двумя каналами: от мира идей к миру вещей (вектор «вниз») — воплощение, и от мира сотворенного к миру совершенства («вверх») — познание. Первый канал («вниз») фактически является креационным, второй («вверх») оформляется Платоном как узнавание («припоминание») абсолютного образца в совершенном творении («любовь к узренной красоте») и последующее восхождение по лестнице любви и красоты «к самому прекрасному вверх» — вплоть до постижения истины в абсолютной идее совершенства. В неоплатонизме креационный вектор сохраняет свою интегрирующую семантику, что же касается вектора «вверх», то он наполняется новым смыслом: восхождение от земного бренного мира к единосущему возможно на пути экстатической сыновней любви к творцу, разрешающейся в созерцании источника сущего. Запутавшись в тенетах земных соблазнов, ослепшая душа отвращается от Бога (типичная метафора у Плотина: дева «ослепляется браком» и забывает отца, ибо дочерняя любовь — небесная, земная же «низменна, подобно блуднице»). Разрыв земного и небесного (в новом понимании) начал практически намечен. В христианской интерпретации бинарная оппозиция космических структур оказалась аксиологически нагруженной и переосмыслена как дуальность «дольнего» и «горнего»; накладываясь на традиционную космологическую парадигму, христианство обусловливает интерпретацию соединительной вертикали от Бога к миру уже не как космогенез, и даже не как эманацию Бога в мир, но как творение. Актуальной для христианства оказывается и философская проблематика, касающаяся вектора «снизу — вверх», однако, под воздействием новых мировоззренческих смыслов от платоновской лестницы любви и красоты осталась лишь первая ступень любви к ближнему и последняя — любовь к Творцу: в модели мироздания сохранена идея двух миров, но разрушено связующее их звено. Принцип антикосмического дуализма и выступает основой гностической модели мира: мир есть антипод божий. Переосмысление античной идеи эманации первоначала также сдвинуло акценты в сторону антикосмизма: мир остается иерархично организованным, но эманирующие сущности служат не единению, а изоляции Бога и мира. — Сущность первоначала, порождающего эманации, посредством познания последних не постигается и остается сокровенной. Количество этих промежуточных звеньев в гностических концепциях, как правило, достаточно велико: от 33 у Валентина до 365 у Василида. Так, в системе Валентина лежит идея абсолютной полноты — Плеромы, проявляющей себя в серии эонов (см.: Зон). Плерома, в сущности, выступает типологическим аналогом античного апейрона: из нее происходит и в нее возвращается все, способное к становлению. «На незримых и несказанных высотах» (которые удобно было бы описать в терминологии трансцендентализма) пребывает Глубина — совершенный зон первоначала. Непостижимое содержание Глубины конституируется в Молчание (ср. с основоположением мистики: божественное откровение «несказанно», т.е. неинтерсубъективно и невыразимо вербально). «Постижение же становится началом всего», порождая Ум и его объективацию — Истину (типологическая параллель будущего кантианского разрыва «ве-щи-в-себе» и априорных форм как начала познания). Оплодотворяя друг друга, Ум и Истина порождают Смысл и Жизнь, которые, в свою очередь, порождают Человека и Церковь (т.е. общество). Названные четыре пары эонов составляют священную огдоаду. Затем Смысл и Жизнь порождают еще десять эонов (священная декада), а Человек и Церковь — еще двенадцать (священная додекада). — Все 30 эонов составляют выраженную полноту бытия — Плерому. Круг, казалось бы, замкнулся. Однако, последним из 30 эонов выступает женский зон — София, возгорающийся пламенным желанием непосредственно созерцать Первоотца — Глубину («супруга своего желанного»), т.е. постичь истину (ср. мифологическую параллель сакрального брака, неоплатоническую концепцию возврата к отцу на путях познания и сыновней любви). — Принципиальная асимптотичность этого порыва повергает Софию в состояние «недоумения, печали, страха и изменения». Последнее чревато возникновением Ахамот, которая есть объективированное желание познания, бесформенное детище неудовлетворенного алкания истины. Кроме того, страстная устремленность Софии задает для нее самой опасную перспективу растворения во всеобщей субстанции, — однако, безграничная векторность встречает Предел, возвращающий Софию на ее место в структурной иерархии эонов. Интерпретация гностиками Предела носит фактически христианский характер: он понимается как Очиститель (Искупитель) и символизируется фигурой креста; с его искупительной ролью связано появление двух новых эонов — Христа и Духа Святого. Упорядочивание (со встречей мятежной Софией Предела) эонов инспирирует у них вспышку творческого потенциала — в акте откровения и единения зоны порождают особый зон («совокупный плод Плеромы»), причастный генетически и содержательно ко всем зонам и потому именуемый Все (гностический тезис «все в каждом и каждый во всем» как семантическая параллель античного преформизма и идеи всеединства в христианстве). Однако, гармония неполна, ибо Ахамот, будучи исторгнутой из Плеромы, пребывает во мраке (ср. идентификация мрака и хаоса в античной культуре, символика света в христианстве). Во спасение Христос вкладывает в нее бессознательную идею Плеромы (аналог античных «врожденных идей»), дабы избавить ее от безысходности скалярного покоя, дав ей ощутить скорбь разлуки с Плеромой и «светлое предощущение вечной жизни» . Этот заданный Христом вектор устремляет Ахамот вслед за Христом в Плерому, но Предел-Крест удерживает ее. — Ахамот повергается в состояние «смятенной страсти», сама будучи объективацией страстного порыва Софии к знанию. Таким образом, если первый акт гностико-космологической трагедии был связан с неудовлетворенным желанием Софией истины, то героиней второго ее акта является Ахамот в ее стремлении к выразителю этой истины. Ее неудовлетворенная страсть материализуется в объективный мир: вода есть слезы Ахамот по утраченному Христу, свет — сияние ее улыбки при воспоминании о нем, ее окаменевшая скорбь — твердь земная, etc. А когда в ответ на мольбы Ахамот из Плеромы ей был послан Утешитель (Параклет), то от созерцания его и сопровождающих его ангелов она произвела свое высшее порождение — духовное начало. Именно из этих материального и духовного порождений Ахамот Демиург творит земной мир, противостоящий миру эонов. В этом контексте и оформляется акцентированное в гностицизме учение о человеке как средоточии мирового процесса: с одной стороны, он сотворен и тварен, а потому укоренен в мире темных сил, с другой же — душа его есть производное от умопостигаемого мира эонов, она надприродна и несет в себе свет божественной полноты Плеромы. — Человек причастен всех начал, а потому занимает исключительное положение в мире, имея высшее предначертание. Гностицизм задает трихотомию плотских, душевных и духовных людей, т.е. — соответственно — тех, в ком реализуется только плотское начало (материальное порождение Ахамот); тех, в ком реализуется полученная от Демиурга способность к различению и выбору добра и зла; и, наконец, тех, в ком реализуется духовное порождение Ахамот, воплощающее ее порыв к истине. Это духовное начало, вложенное в душу духовного человека, и есть Г. — знание, проявляющееся в устремлении, зовущее к избавлению от уз греховной материальности и указующее путь к спасению. С конституированием христианской ортодоксии гностицизм оттесняется на идеологическую периферию, и в средние века проявляет себя лишь в качестве семантического аспекта ересей. Так, например, концепция катаров («чистых») основывается на принципе радикального дуализма: материя объявляется абсолютным злом, а плотский грех — максимальным из грехов, беременная женщина мыслится как находящаяся на особом попечении дьявола, и именно он творит плоть от плоти и дух от духа в утробе ее. Трактовка в таком аксиологическом контексте феномена непорочного зачатия приобретает рафинированно спекулятивный смысл: Христос («слово Божье») входит в ухо Марии и сходит с уст ее (парафраз текста 44 псалма: «Слыши… и приклони ухо твое…»). Вошедший в классический христианский обиход термин «апокриф» (греч. apokriphe — тайный, секретный) исходно был введен для обозначения эзотерических текстов гностицизма. Развитие гностицизма оказало серьезное влияние на эволюцию альтернативных ортодоксии христианских течений западноевропейской культуры; ман-деизм как оформившееся во 2-3 вв. на семитско-вавилон-ской культовой основе ответвление гностицизма (арамейское manda — Г.) сохранилось в контексте восточной культуры (ныне в Иране) до наших дней.

значение слова гнозис корень слова гнозис состав слова гнозис разбор слова гнозис найди слово гнозис определение слова гнозис что значит гнозис смысл слова гнозис ударение в слове гнозис