капитаны») и т. д. Ильф и Петров говорили о постановлении ЦК ВКП(б) «О перестройке литературно-художественных организаций», как о событии огромной важности для советской литературы.
Современная критика отмечала высокие достоинства выступлений Ильфа и Петрова по вопросам литературы и искусства «В литературных делах, – писал Л. Никулин, – очень хорошо разбирается популярный „Холодный философ“… Всех сочинителей литературных шаржей и эпиграмм побивает Холодный философ. И побивает тем, что его фельетоны имеют значение и интерес не для небольшого числа читателей-писателей, а для любого советского читателя» («Литературная газета», 1932, № 38, 23 августа).
Одновременно с активным участием в газетах Ильф и Петров не прекращали своего сотрудничества в «тонких» журналах «Огонек» и «Крокодил». В начале 30-х годов выходило пять изданий «Крокодила»: московское, ленинградское, украинское, урало-сибирское и основное (т. е. всесоюзное). Это был самый боевой и распространенный сатирико-юмористический журнал, тираж которого доходил до пятисот тысяч экземпляров. В журнале печатались такие писатели и поэты, как В. Лебедев-Кумач, М. Зощенко, А. Архангельский, Ю. Олеша, В. Катаев, Л. Ленч, В. Ардов, Л. Лагин, Г. Рыклин и др. Однако к середине 30-х годов «Крокодил» в публицистическом и в художественном отношении потерял ту остроту, которая была присуща ему в конце 20-х – начале 30-х годов. Тираж снизился более чем в два раза. Только с назначением в начале 1934 года М. Кольцова главным редактором журнала положение заметно поправилось.
В рассказах и фельетонах, напечатанных в «Крокодиле» (1932–1936), Ильф и Петров отчасти продолжили разговор, начатый еще в «Уголке изящной словесности». Но круг тем был расширен, писатели чаще стали обращаться к отдельным отрицательным явлениям нашего быта («Лентяй», «Интриги»), а также к сатирическому изображению зарубежной буржуазной действительности («Колумб причаливает к берегу»).
Вершиной творчества Ильфа и Петрова в области малых жанров являются фельетоны и рассказы, систематически публиковавшиеся в «Правде» с конца 1932 по 1937 год. Они составляют и количественно (около сорока) основную часть их произведений этих лет (вместе с книгой очерков «Одноэтажная Америка»). Приход Ильфа и Петрова в «Правду» был связан с расширением диапазона их фельетонной работы.
В фельетонах «Литературной газеты» удар направлялся против бюрократизма, приспособленчества, ханжества и других отрицательных явлений только в сфере литературы и искусства. Работа в «Правде» необычайно расширила круг тем, повлекла за собой открытие новых сторон жизни, раздвинула жанровые границы произведений Ильфа и Петрова.
Произведения писателей в «Правде» адресовались прямо к массовому читателю. Ничто не ускользало от внимания сатириков – начиная от внешнего облика советского человека и кончая проблемами новой культуры и этики. Беря конкретную бытовую тему, фельетонисты метили и попадали в распространенное явление, выступали не только против единичного факта, а против его типической сущности.
«Работа в „Правде“, – отметил тогда же В. Катаев, – дала Ильфу – Петрову миллионную аудиторию, а вместе с тем внутреннюю содержательность и глубину» («Правда», 1937, №’ 103, 14 апреля).
Сами авторы относились к этой работе как к делу большого общественного значения. В своих воспоминаниях Петров записывает: «Работа в „Правде“. Ильф всегда очень волновался по поводу общественных и литературных дел. С утра мы всегда начинали об этом разговор…» И далее: «Жизнь требовала от писателя непосредственного участия. Мы с упорством продолжали работать в „Правде“. Вообще очень равнодушные к критике, мы сердились, что наша газетная работа остается незамеченной у критики. Зато нас утешало отношение к ней читателя» (ЦГАЛИ, 1821, 43).
Критика тех лет отмечала:
«Каждый из фельетонов И. Ильфа и Евг. Петрова, опубликованных в „Правде“, вызвал многочисленный отклик читателей.
Одни дополняют писателей и иллюстрируют разработанную ими тему новыми примерами. Другие просят разъяснений. Третьи присоединяются к авторским выводам, никаких дополнений они не вносят, никакие сомнения их не терзают, а просто они считают, что „все правильно“, и благодарят за доставленное удовольствие» (А. Эрлих, «Разгром равнодушных», «Художественная литература», 1933, № 5, стр. 15).
Когда Ильф и Петров пришли в «Правду», М. Кольцов уже двенадцать лет работал в этой газете и был признанным мастером советского фельетона. Тем не менее Ильф и Петров выработали и утвердили на страницах «Правды» свой тип фельетона.
Фельетоны М. Кольцова при всей обобщающей силе его выводов строились, как правило, на основе прямого разоблачения. Это был публицистический фельетон, в котором в своеобразном сплаве явственно выступали черты очерка и проблемной статьи.
Ильф и Петров развивали преимущественно тип так называемого беллетризованного фельетона, близкого по форме к фельетонам, создававшимся в 20-е годы В. Лебедевым-Кумачом И А. Зоричем. Этот тип фельетона претерпел в творчестве сатириков определенную эволюцию.
В фельетонах «Веселящаяся единица», «Человек с гусем», «Безмятежная тумба», «Костяная нога» и др. сатирики добились органического единства публицистических и беллетристических элементов. Однако в середине 30-х годов Ильф и Петров все чаще отходят от формы беллетризованного фельетона. Сами авторы определяя, например, жанровое своеобразие фельетона «Мать» назвали его статьей. Действительно, и спокойные заглавия, и скромно выраженная ирония, и вся структура таких произведений, как «Мать», «Старики», «Чувство меры» и т. д., свидетельствовали о том, что перед нами скорее статьи с фельетонными элементами, нежели собственно фельетоны. В таких фельетонах как «Дело студента Сверановского», «В защиту прокурора», ста тейно-публицистическая аргументация почти полностью вытеснила беллетристические элементы. Отход от формы беллетризованного фельетона объясняется тем, что работа в «Правде», огромный резонанс произведений Ильфа и Петрова заставляли их искать наиболее действенную форму вмешательства в жизнь и отклика на общественные явления.
На страницах «Правды» Ильф и Петров публиковали также произведения, выдержанные в лирико-юмористическом ключе («М», «Чудесные гости», и др.). В сатирическом отделе «Правды»
«Шутки в сторону» (ранее такой же отдел существовал в «Огоньке») печатались «маленькие фельетоны» Ильфа и Петрова вместе с произведениями такого же жанра; принадлежащими перу М. Кольцова, Г. Рыклина и др.
Начиная со второй половины 30-х годов, в «Правде» появляются рассказы Ильфа и Петрова со значительно изменившейся внутренней структурой. Существо этой эволюции заключалось во введении в традиционную форму сатирической новеллы положительного героя. В связи с этим функция изобличения переходила от авторов к передовому советскому человеку («Последняя встреча», «Разносторонний человек» и др.).
С 1933 по 1937 год было издано девять сборников рассказов, фельетонов, статей и очерков Ильфа и Петрова: «Как создавался Робинзон» – три издания («Молодая гвардия», М. 1933, «Советская литература», М. 1933, «Советский писатель», М. 1935); «Равнодушие», (Б-ка «Огонек», М. 1933); «Сильное чувство» (Б-ка «Огонек», М. 1933); «Директивный бантик» (Б-ка «Огонек», М. 1934); «Безмятежная тумба» (Б-ка «Огонек», М. 1935); «Чувство меры» (Б-ка «Огонек», М. 1935); «Чудесные гости» (Б-ка «Крокодила», М. 1935); «Поездки и Естречи» (Б-ка «Огонек», М. 1936); «Тоня» («Советский писатель», М. 1937).
Выход этих сборников привлек внимание читателей и критики. Особенной популярностью пользовалась книга «Как создавался Робинзон». В ней авторы тематически разделили свои произведения на четыре раздела: «Под сенью изящной словесности» – куда вошли фельетоны о литературе, «Искусство для Главискусства», объединивший фельетоны о театре, кино, цирке, эстраде и т. д., «Мы пируем» – раздел фельетонов ка широкую общественную тематику и цикл «Комические рассказы».
Высокую оценку творчество Ильфа и Петрова получило на Первом Всесоюзном съезде советских писателей. Меткие слова и образы из их произведений упоминались в речах делегатов съезда.
Подводя итоги деятельности сатириков в газете, современная критика писала:
«Работа в „Правде“ расширила сатирический диапазон Ильфа и Петрова, придала их творчеству больше силы, меткости, страстности… Читатель и раньше любил Ильфа и Петрова, но после „правдистских“ фельетонов он стал больше ценить их. Общественное значение Ильфа и Петрова выросло в глазах читателя» (Е. Добин, «Охотники за микробами – Ильф и Петров»: «Звезда», 1938, № 12, стр. 251).
В 1938–1939 годах в издательстве «Советский писатель» вышло четырехтомное собрание сочинений Ильфа и Петрова. В третьем томе авторы дифференцировали свои произведения 30-х годов: одни отнеся к фельетонам, другие к рассказам. На самом деле все обстояло сложнее. Обобщенность образов отрицательных героев, насыщенность фельетонов элементами лаконичного, но яркого социально-психологического анализа, использование композиционных и стилистических приемов новеллы – все это способствовало формированию в читательском представлении такого ощущения, что перед ним не столько фельетон, сколько рассказ. Конкретный повод забывался, суть же типического отрицательного явления прояснялась и надолго оставались в сознании, закрепленная оригинальным художественным образом, приобретавшим нарицательное значение («веселящаяся единица», «костяная нога», «безмятежная тумба», «человек из ведомости», «крепкий парень»). Не случайно в современной писателям критике многие сатирические произведения Ильфа и Петрова малой формы квалифицировались термином «фельетон-рассказ».
Рассказы и фельетоны этого тома датируются по первой публикации и располагаются в хронологическом порядке. В произведениях, ранее включавшихся в сборник «Как создавался Робинзон», «Советский писатель», М. 1935, авторами указана дата и место первой публикации.
В Собрании сочинений в четырех томах, т. III, «Советский писатель», М. 1939, эта датировка сохраняется. Авторская датировка некоторых произведений неточна и исправляется, так как установлена более ранняя или более поздняя дата первой публикации. Такие случаи особо оговариваются.
Произведения, вошедшие в III том Собрания сочинений в четырех томах, «Советский писатель», М. 1939, авторы распределили по жанрам. Редакция, как правило, сохранила это авторское распределение. Подпись под произведениями приводится в примечаниях только в случае употребления авторами псевдонимов (кроме И. Ильф и Е. Петров). Тексты произведений, входящих в этот том, сверены со всеми прижизненными публикациями.
Примечания к рассказам и фельетонам (1932–1937) написаны Л. Ф. Ершовым.
Примечания к драматургическим произведениям написаны Б. Е. Галановым.
Рассказы
Впервые опубликован в журнале «Крокодил», 1932, № 11. Подпись: Ф. Толстоевский.
Печатается по тексту Собрания сочинений в четырех томах, т. III, «Советский писатель», М. 1939. В этом издании и в сборнике «Как создавался Робинзон», «Советский писатель», М. 1935, рассказ ошибочно датирован 1933 годом.
Бронированное место*
Впервые опубликован в журнале «Крокодил», 1932, № 24. Подпись: Ф.Толстоевский.
Печатается по тексту Собрания сочинений в четырех томах, т. III, «Советский писатель», М. 1939 В этом издании и в сборнике «Как создавался Робинзон», «Советский писатель», М. 1935, рассказ ошибочно датирован 1933 годом.
Клооп*
Впервые опубликован в газете «Правда», 1932, № 339, 9 декабря.
Печатается по тексту сборника «Как создавался Робинзон», «Советский писатель», М 1935.
В этом же номере газеты четвертую страницу занимал листок Центральной Контрольной Комиссии и Рабоче-Крестьянской Инспекции, в котором говорилось о необходимости сокращения раздутых учрежденческих штатов и улучшении качества работы советского аппарата.
По поводу этой новеллы-фельетона в «Правду» и в адрес Ильфа и Петрова поступали письма читателей с просьбой разъяснить его содержание. Критика отмечала: «Беда не только в том, что многие читатели не поняли фельетона. Ошибка авторов – ошибка литературного приема. Фельетон разработан так, что типическое исключение звучит, как типическое правило» (А.Эрлих, «Разгром равнодушных», «Художественная литература», 1933, № 5, стр. 16).
Впервые опубликован в журнале «Крокодил», 1933, в дополнительном номере, вышедшем со специальным назначением между № 29 и №
