отражали на страницах своих трудов по-настоящему великие и славные дела, дошедшие до нас через века веков, сквозь бесчисленное множество языков, народов и культур. Характерной чертой мусульманской историографии является то обстоятельство, что все события историки Ислама, как правило, описывают вместе, так как мы считаем неправильным искусственное разделение светской и религиозной истории, поскольку, на наш взгляд, это всего лишь различные аспекты единого исторического процесса. Основными принципами мусульманской историографии являются опора на мировоззрение Ислама, достоверность фактического материала и демифологизация событий, принципиальный подход в оценке реальных заслуг того или иного деятеля, анализ всех событий с точки зрения их исторической значимости и исторической справедливости, щепетильность в отборе источников, уважение права каждого известного лица на добрую репутацию и неприкосновенность личной жизни, недопустимость вскрытия любых захоронений в процессе археологических работ.
Как известно, отношение людей к религии и уважение к ней является одним из наиважнейших критериев их полноценного духовно-нравственного развития. Религия существует на свете столько же, сколько само человечество и это вовсе неудивительно, если учесть, что из всех обитателей Земли только человек обладает разумом и душой, лишь он один неутомимо обращает свое лицо к бездонному, звездному небу и все ищет что-то за пределами чувств, пространства и времени. Только человек наделен Всевышним Аллахом (Хвала Ему и велик Он!) способностью ко всем существующим видам познания интеллектуальному, рассудочному, чувственному, способность к творчеству также присуща одному лишь только человеку. Религиозные верования всегда были тесно вплетены в нашу жизнь и сегодня, в конце 20 века, несмотря на тяжелые испытания, выпавшие на долю религии в уходящем столетии, она по прежнему занимает доминирующее место в жизни всего человечества, оказывает определяющее воздействие на поведение людей и их общественные институты. Религиозность — это ответ благочестивого человека на потребность в общении со своим Творцом, сопереживание единства с сущим в бескрайней Вселенной, органически вытекающая из стремления его души ко всеобщей гармонии и совершенству. Она буквально пронизывает все сферы жизнедеятельности человека и, сообразно плану наших исследований, мы коснемся этого важного вопроса поподробнее, тем более, что существуют тысячи людей, чья непоколебимая вера буквально может двигать горы, и все же, если спросить их, чем же в действительности является религия, они либо будут хранить молчание, либо начнут говорить скорее о внешних признаках религии, чем о ее внутренней природе и сущности истинной веры. Начнем с того, что продолжающиеся уже в течение длительного времени попытки ученых-материалистов объяснить человечеству, что же являет собою религия и каковы ее основные сущностные характеристики вылились в формирование специальной отрасли гуманитарного знания — так называемое религиоведение. В целом, это светское религиоведение, по утверждению самих ученых, занимается тем что «изучает процесс возникновения, функционирования и развития религии, ее строение и различные компоненты, многочисленные проявления религии в истории человеческого общества и в современную эпоху, ее роль в жизни отдельного человека, конкретных обществ и общества в целом, взаимосвязь и взаимодействие с другими областями культуры». На рубеже 19–20 веков в рамках этого самого религиоведения складывается ряд относительно самостоятельных дисциплин, к которым стало принято относить философию религии, психологию и социологию религии, окончательно определился круг проблем, специфических для этих дисциплин и для всего религиоведения в целом. Постепенно, на потребу времени, возникла околонаучная литература, паразитирующая на теологических проблемах, как грибы после дождя размножились посвященные духовной проблематике увесистые фолианты, окруженные к тому же скучными многотомными комментариями. Светские ученые из года в год все более активно и весьма бесцеремонно вмешивались в религиозную тематику, жалуясь при этом, что теологи, как правило, никогда не выказывали дружественного отношения к религиоведению, а напротив — всегда были самыми непримиримыми оппонентами этой новоиспеченной отрасли знания. Еще бы теологам было не выступать против них, когда, под предлогом так называемого «объективного научного исследования религии», многие из этих горе-ученых десятилетиями стремились во что бы то ни стало разрушить поддерживаемые ею коллективные морально-нравственные устои человеческой жизни, прикрываясь высокими интересами науки, настойчиво пытались уничтожить в людях веру в Бога, на каждом шагу сознательно принижая и бессовестно опошляя то, что для верующих людей было, по настоящему, дорого и свято. Сужая понимание религии до уровня своей самодостаточности, нередко руководствуясь в своих «исследованиях» лишь соображениями личной выгоды или глупого тщеславия, подменяя научное искание истины вопросами партийно-идеологического плана, эти липовые «исследователи» порой сознательно коверкали и неимоверно искажали все, что имело не только прямое, но и даже косвенное отношение к религии, все, имевшее несчастье оказаться, так сказать, в поле их «объективных научных интересов». При этом они хорошо понимали чего, собственно, добивались, сознательно склоняя человека к представлению о том, что в этом мире просто нет ничего святого, прекрасно осознавали, что, в результате этих гнусных происков, абсолютные ценности религии становятся относительными и условными, ну а это, в свою очередь, ведет к утрате высшего смысла бытия и дезориентации человека, выражается в полнейшей бездуховности, попрании морали, излишне прагматическом отношении к жизни и к окружающим людям. Я убежден, что такие «исследователи» с темным антиклерикальным прошлым, не имеют сегодня морального права даже приближаться к исследованию религиозных вопросов, поскольку в эпоху господства атеистической идеологии они выступали не в качестве добросовестных ученых, а были лишь слепым орудием оголтелой коммунистической реакции, развязавшей против духовенства беззаконные и дикие преследования, этакими инквизиторами наоборот. Кстати, многие нынешние светские исследователи тоже весьма недалеко ушли от вышеупомянутых мракобесов, ибо они также рассматривают религию лишь как специфическую ценностно-ориентационную и нормативную систему, в нарушение всех канонов этики грубо и некорректно ставят под сомнение наше религиозное вероучение, под предлогом того, что научная методология требует, дескать, от них непременно подвергнуть его всестороннему критическому переосмыслению с позиций разума и логико-теоретических критериев истинности. «Предметом нашей науки о религии», заявляют они «не являются ни проблемы устройства бытия, ни объект религиозной веры — Бог, ни его атрибуты. Наука, заявляют они, изучает религию лишь как одну из сторон общественной жизни, в ее связях и взаимодействии с другими областями: каким путем формируется религия, как те или иные религиозные системы объясняют мир, какие ценности, нормы и образцы поведения они формируют у людей, как действуют те или иные религиозные организации, каковы функции религии в обществе?». И это все? Невольно хочется ответить этим господам, отягощенным бездуховной любознательностью: если религия интересует вас лишь только в этом контексте, то и не лезьте тогда своими холодными, грязными руками в светлые чертоги высокой духовности, в святая святых каждого верующего человека! Мы сами, без вас, разберемся со всеми аспектами религиозной жизни, сами проведем необходимые исследования и подробно расскажем об их результатах всем, кого это действительно интересует! Понять религию способен лишь религиозный человек, неверующему она попросту недоступна и даже самый беспристрастный исследователь попросту некомпетентен, когда дело касается религии, ну а ваша псевдонаучная дисциплина — светское религиоведение, в том виде, в котором оно существует сегодня, неизбежно ведет вас к плоскому дилетантизму, несет в себе заряд, направленный на разрушение гуманистического общечеловеческого начала. Приступать к изучению религии нужно с верой в душе, без научного чванства и материалистических предубеждений, с тем светлым настроем, который обычно присущ настоящему любителю истины и человеку науки. Это пресловутое религиоведение ни в коем случае не следует отождествлять с научной теологией, основы которой покоятся на непреходящем, абсолютном и вечном, ибо, в отличие от нее, светское религиоведение базируется лишь на различных подходах в истолковании истоков, природы и назначения религии, при этом старые антирелигиозные предрассудки интерпретируются новыми поколениями материалистов в духе их собственного бытия. По большому счету светское религиоведение выражается на сегодняшний день лишь в изложении незрелых идей, противоположных общепринятым религиозным взглядам, при этом никто из этих так называемых «религиоведов» по прежнему не утруждает себя развернутой системой убедительных доказательств. Чего стоит хотя бы такое их утверждение: «пищу, которую просвещенному человеку дают наука, искусство, высшая деятельность всех умственных способностей, человеку необразованному дает одна только религия». Скажите, какова реальная научная ценность подобных инсинуаций, столь мало характеризующих подлинную сущность религии? Это голословное утверждение несет на себе явную печать полемического характера, оно попросту тенденциозно, и я решительно оспариваю уместность и справедливость подобных высказываний. Значение религии как фактора прогресса, ее громадная научная и культурность ценность, вряд ли требуют доказательств, ведь на сегодняшний день это стало очевидной истиной для каждого трезвомыслящего человека и отрицается только людьми, заинтересованными в том, чтобы убаюкивать других ложными надеждами, людьми, посвящающими науке не всю свою жизнь, а одни лишь свободные вечера. Ясно, что в данном конкретном случае, мы имеем дело вовсе не с какими-то серьезными исследователями, а либо с верными последователями вышеупомянутых советских мракобесов от науки, умышленно вносящими в понятие религиозности всякого рода несуразные измышления, либо с самонадеянными дилетантами, не имеющими представления о том, что такое религия, какую основу она имеет в душе человека и каким законам следует в своем развитии, не ведающих, в чем же заключается ее непреходящая значимость для каждого конкретного человека и всей цивилизации в целом. Главная проблема светского религиоведения заключается в том, что сторонники господствовавшего долгое время материалистического мировоззрения, зачерствевшие от продолжительного обладания истиной в последней инстанции, никак не могут, или же, скорее, просто не хотят понять, что бесконечное невозможно заключить в рамки какой-то ограниченной системы, и потому их представления о сущности религии всегда несут на себе печать несостоятельности и вопиющей некомпетентности. Взять хотя бы принятую ими пресловутую «научную классификацию религий», представляющую собой лишь весьма примитивную схему, основанную на сопоставлении второстепенных, несущественных отличий, выраженных с большей или меньшей отчетливостью. Такая «классификация» совершенно бесполезна для серьезных научных целей, потому что она основывается лишь на поисках каких-то поверхностных сходств, а не на объективном и всеобъемлющем исследовании мировых религий. Не подлежит сомнению, что подлинно научная классификация непременно должна соответствовать реальному положению вещей и быть составлена таким убедительным образом, чтобы каждый мог согласиться с ней, независимо от того, каких убеждений придерживается сам. Нынешняя же классификационная структура существует только в умах ее создателей — этих горе-систематизаторов, так и не сумевших извлечь соответствующие данные из анализа основного содержания религий и соотнести их с современными научными представлениями. Мы, теологи, готовы при необходимости учесть действительно серьезные замечания светских ученых, однако, намерены и впредь решительно выступать против любого упрощения и фальсификации классификационной системы, поскольку считаем, что такая классификация может строиться на основании лишь наиболее существенных признаков и убеждены, что серьезные религиоведы не могут ограничиваться только простым выражением своей точки зрения по духовной проблематике, а должны непременно обосновывать
