относительно ближнего милостьшя,относительно собственной своей природы воздержание, или пост. Мухаммед не только по личному чувству находил в молитве единственное настоящее наслаждение, но он видел в ней дело величайшей важности.
«Когда служитель Божий остановился, чтобы молиться, джинны столпились кругом него, чтобы его слушать» (Сура LXXII, 19).
Милостыня в Исламе также не есть только внешнее предписание, а представляется как выражение истинного религиознонравственного настроения относительно ближнего, такого настроения, которое определяется не формальной справедливостью, а милосердием, которое побуждает давать другому даром и не воздавать злом за зло.
«Мы кормим вас ради одного Бога. Мы не ищем от вас ни награды, ни благодарности» (Сура LXXVI, 9).
«Если вы мстите за себя, пусть мщение не превышает обиды; {но кто перенесет терпеливо, будет лучше для него: итак, переносите терпеливо обиды» (Сура XVI, 128).
Воздержание предписывается Кораном не в смысле умерщвления плоти, а лишь в смысле умеренности для сохранения чистоты душевной и нравственной свободы.
Из этих трех основных религиознонравственных заповедей важнее всех для человека средняя: милосердное отношение к ближним. Возношение души к {невидимому} Богу трудно для людей материальных; так же тяжело им сопротивляться влечениям низшей приоды и соблюдать воздержание; но быть милосердным одинаково способно всякое нравственное существо; быть добрым или злым зависит от внутренней сущности самого человека. Поэтому читаем в Коране: «Знаешь ли, что есть {вершина} (добродетели)? Выкупить пленного, накормить в дни голода сироту ближнего и нищего безвестного» (Сура ХС, 1215).
ГЛАВА IX. Учение о будущей жизни
Мы видели, что, по Корану, Бог предложил человечеству через своих пророков и посланных истинную веру, и человечество приняло это предложение. Тем самым устанавливался между Богом и людьми завет или договор, по которому человек обещает сохранять веру в единого Бога и исполнять Его заповеди, а Бог обещает верному человеку вечное блаженство. Нарушение этого договора невозможно со стороны Бога истины и правды, нарушение же его со стороны человека вредит только ему самому.
«Если вы будете неверны, то Бог всетаки останется Владыкою неба и земли. Он богат и хвала Его в Нем Самом» (Сура IV, 130).
«Сектанты много спорили, но горе тому, кто не верит в собрание великого дня» (Сура XIX, 38).
Учение об откровении в смысле завета или договора между Богом и человеком необходимо восполняется учением о последнем суде, как реализации этого договора. «День великого собрания» занимает очень важное место в Коране. Это один из главных догматов.
«Проповедуй Коран боящимся. {Возвещай им, что они будут собраны перед Вечным}, что у них нет другого защитника и покровителя, дабы они ходили с опасением» (Сура VI, 51).
«Кто хочет, пусть верует, а кто не хочет, пусть остается неверующим. Для этих у нас (у Бога) готов огонь» А кто верует и творит добрые дела, их награда не погибнет. Для них сады Эдема» (Сура XVIII, 2830).
После «дня великого собрания» «преграда воздвигнется между избранными и осужденными» (Сура VII, 44).
Вместо «избранные» и «осужденные» в Коране можно встретить другие термины: «мусульмане» и «неверные», но основанные на этом упреки в фанатизме и религиозной исключительности были бы несправедливы по крайней мере относительно самого Мухаммеда и его откровения. Конечно, и по Мухаммеду, спасутся только последователи Ислама, но мы знаем решительное заявление того же Корана, что Ислам был прежде Мухаммеда, что Авраам и все держащиеся веры Авраамовой истинные мусульмане. К таким принадлежат и иудеи, и христиане, исполняющие закон своих писаний; если они окажутся правыми по закону своему, то также получат вечную жизнь. С другой стороны люди, только наружно принимающие Коран, но в душе враждебные или равнодушные к нему, так называемые лицемерые или «трусы» {(эльмунафикун)}, не суть настоящие мусульмане и не получат части своей с избранными. Таким образом, согласно основной точке зрениея Мухаммеда, окончательная судьба человека оиределя ется не исключительно религиозным, а религиознонравственным условием; эта судьба решится не произволом Высшей силы и не фактом исповедания той или другой религии, а внутренним отношением человека к добру и злу, действительным принятием закона Божия со стороны человека. Вот главные относящиеся сюда тексты Корана:
«Добродетельный человек и злой работают каждый за себя. Бог никому не сделает неправды» (Сура ХЫ, 46). «До него (Бога), конечно, не доходит ни мясо, ни кровь жертв, но благочестие ваше доходит до Него» (Сура XXII, 38).
«Те, кто веровал и делал добрые дела, будут введены в сады, где текут реки, обитель вечных наслаждений. Они найдут там чистых женщин и вечную тень. Бог велит вам отдавать всякому залог его и судить ближнего по правде» (Сура IV, 60,61).
«Не все, получившие писание (иудеи и христиане), похожи друг на друга. Есть между ними такие, у которых сердце прямое. Они размышляют о заповедях Божиих ночью и повинуются Ему. Они веруют в Бога и в последний день. Они проповедуют добро и осуждают зло. Они ревностно преданы делам благочестия. Эти принадлежат к праведным. Добро, что они делают, не отнимется у них. Знает Бог боящихся Его» (Сура III, 109111).
«Скажи: возвестить ли мне вещи более приятные, приготовленные для благочестивых, сады, орошенные реками, вечную жизнь, чистых супруг (гурий) и благосклонность Господа, Его же око отверсто на служителей Его. Таков удел тех, которые говорят: «Господи, мы поверили, прости нам грехи наши и избавь нас от мучений огня»; тех, которые были терпеливы, благотворительны и которые с утра умоляли милосердие Божие'» (Там же, 1315).
«Мудры те, которые послушны заповедям Господним, не нарушают союза с Ним и соединяют то, что Ему угодно было соединить. {Тот, кого надежда увидет] Бога делает постоянным в бедствиях}, кто совершает молитву, кто дает тайно или открыто часть имения которым Мы наделили его, и заглаживает грехи свои добрыми делами, для того награда рая…
Кто нарушает завет Божий, разделяет то, что Он соединил, и распространяет разврат по земле, будет обремененный проклятием, низвергнут в ад» (Сура XIII, 1922,25).
«Верующие, {творившие добро}, будут обитать в кущах райских садов» (Сура XIII, 21).
Учение Корана о будущей жизни подвергалось обыкновенно двоякому упреку: за утилитаризм, поскольку оно поощряет веру и праведность яркими картина» будущих наград, и за сенсуализм, поскольку оно представляет сами эти награды в виде чувственных на слаждений. Оба эти упрека несправедливы. Во всех религиях лучшие люди нравственны из любви к добру и из отвращения ко злу, а люди низшего разряда держатся нравственных правил по внешним соображениям. Идеал мусульманина человек, который, подобно Мухаммеду, может сказать про себя: я отдал сердце мое Богу, и который находит в общении с Богом единственное истинное наслаждение, и в Коране заявляется, что праведные добродетельны бескорыстно, ради одного Бога (см. выше).
Что касается до вошедшего в поговорку сенсуализм Мухаммедова рая, то он заключается более в способ изображения будущей жизни, нежели в понятии о ней. Принцип этой жизни есть всетаки и для Мухаммед непосредственное общение с Богом (см. подчеркнутые места в вышеприведенных текстах). Но, веруя вместе с ортодоксальным иудейством и христианством не в отвлеченное бессмертие души, а в воскресение целого человека, Ислам естественно должен был и будущую по | воскресении жизнь представлять, как полноту бытия не только духовного, но и телесного. А то или другое I представление конкретной обстановки этого бытия, конечно, не имеет принципиального и догматического значения. Если для верующего иудея или для христианина из иудеев, тоскующего о разрушенном Иерусалиме, царство Божие представляется, как идеальный город, как Иерусалим, сходящий с небес, то для окруженного пустыней араба столь же естественно место вечного блаженства рисуется, как сад, напоенный реками. Не следует, впрочем, забывать и библейское представление о земном рае, как о саде, омываемом четырьмя реками.
Коране ничего определенного не говорится: ни из чего не видно, чтобы «чистые супруги» с большими глазами бы ли предназначены для физиологических отношений.
Для Мухаммеда, так же как и для христианских (мистиков, занимавшихся этим предметом, например |для Сведенборга, вечная жизнь есть действительное общение с Богом, непрерывно осуществляемое во внутренних состояниях и в конкретных ощутительных образах. Прежде чем осуждать эту идею, подождем, чтобы нам дали по этому предмету другую, лучшую. |Таково было в главных чертах учение Мухаммеда о Боге и Его свойствах, о Его откровениях, о заповедях Божиих, о судьбе злых и добрых, о воскресении и будущей жизни. Это учение было весьма неполно, но в нем не |было ничего ложного, а сравнительно с национальной религией арабов оно представляло огромный успех ре|лигиозного сознания. Выступая с этой проповедью в своем родном городе, Мухаммед исполнял зараз две обязанности: обязанность послушания относительно эога, сказавшего ему: «Проповедуй!» и обязанность
ГЛАВА Х. Первая проповедь, первые преследование и обращения
Семья Мухаммеда со включением усыновленных Алия и Зейда безусловно поверила его призванию.По началам родового быта Аравии, между отдельно! семьей и целым племенем или родом (в широком смысле этого слова) корейшитов были промежуточные родовые звенья, из коих первым для Мухаммеда был дом Хаши мов, т.е. все потомки прадеда Мухаммедова Хашима Итак, Мухаммеду, желавшему правильно действовать в народе своем, предстояло обратиться прежде всего к этим родным своим, ко всем сынам Хашимовым. Он пригласил их на собрание и объявил о своем посланничестве. Все пришли в удивление и негодование, ибо ожида сообщения о какомнибудь серьезном коммерческом или разбойничьем деле. Один из дядьев Myxaммeда АбуЛахаб, выразил общее мнение, закричавши: «Что тебе удавиться! Так за этимто ты созывал нас?» Все разошлись со смехом и ругательствами. Сын этого самого АбуЛахаба был уже помолвлен с дочерью Мухамеда, Рокайей, но теперь старик, серьезно сочтя своего племянника и предположенного свата сумасшедшим взял назад свое согласие. Но Рокайя, отличавшаяся красотою, скоро нашла себе другого жениха Османа
ИбнАффана из знатного семейства Омайядов. Осман, породнившись с Мухаммедом, стал вместе с тем ревностным последователем Ислама и был потом третьим преемником пророка. Еще прежде приобрел Мухаммед для себя и Ислама своего будущего первого преемника ЭльАтика, по прозванию АбуБекр, который во все время его общественной деятельности был его главной опорой. АбуБекр, которого отношение к Мухаммеду можно сравнить с отношением Меланхтона к Лютеру, был человек кроткий, мягкий, невозмутимо спокойный, сговорчивый в вопросах чисто практических и непоколебимо твердый в главном деле.
Отвергнутый своею родней, Мухаммед стал пропове дывать публично. Его проповедь, в особенности его нападения на национальных идолов, служивших связью племен и санкцией торговых перемирий, была неприятна для корейшитской знати и могла казаться ей опасной. Но долгое время Мухаммеда не трогали, боясь муждоусобий, ибо дом Хашимов, хотя отверг его проповедь, не отказался, однако, от обязанностей родства; особенно же ревностным защитником его был всеми уважаемый в Мекке дядя его АбуТалиб, который не верил в его посланничество, но был сильно
