для подозрений в эпилепсии, а какой — нет.
Противоречия в Новом Завете
Перейдем к третьему «аргументу» г-на Сохина.
«Он (Лука.— Ред.) пишет: Когда же он шел и приближался к Дамаску, внезапно осиял его свет с неба. Он упал на землю и услышал голос, говорящий ему: Савл, Савл! что ты гонишь Меня ? Он сказал: кто Ты, Господи ? Господь же сказал: Я Иисус, Которого ты гонишь. Трудно тебе идти против рожна. Он в трепете и ужасе сказал: Господи! что повелишь мне делать ? и Господь сказал ему: встань и иди в город; и сказано будет тебе, что тебе надобно делать. Люди же, шедшие с ним, стояли в оцепенении, слыша голос, а никого не видя (Деян. 9, 3-7).
Но уже далее Лука цитирует слова самого Павла, обращавшегося к иерусалимским иудеям: Я упал на землю и услышал голос, говоривший мне: Савл, Савл! что ты гонишь Меня?Я отвечал: кто Ты, Господи? Он сказал мне: Я Иисус Назорей, Которого ты гонишь. Бывшие же со мною свет видели, и пришли в страх; но голоса Говорившего мне не слыхали (Деян. 22, 7-9).
Здесь налицо явное противоречие. В одном случае его спутники слышали голос, но никого не видели, в другом случае свет видели, но ничего не слышали. И это написано одним автором в одной книге, которую многие считают богодухновенной, то есть данной людям Самим Богом в качестве источника веры!»,
На это Владиславу уже отвечали, достаточно повторить. Данный вопрос давно рассмотрен, он, в частности, входит в программу 3-го курса семинарии.
Итак, во-первых, по Деян. 9, 7 спутники Павла слышали говорящий ему голос, а в Деян. 22, 9 не слышали. Это объясняется тем, что спутники хотя слышали звуки голоса, но не понимали членораздельных слов, которые предназначались : собственно для Савла/Павла. Во-вторых, согласно Деян. 22, 9, спутники видели охвативший Павла свет, а по Деян. 9, 7, они никого не видели, то есть никакого определенного образа в ярком свете, что совершенно не противоречит первому свидетельству и изображению. Далее бывший преподаватель Курской семинарии «находит» еще одно противоречие в Новом Завете:
«Свидетельства четырех евангелистов разнятся: так, Матфей, например, приводит такие слова Христа: С того времени Иисус начал открывать учеником Своим, что Ему должно идти в Иерусалим и много пострадать от старейшин и первосвященников и книжников, и бытъ убиту, и в третий день воскреснуть (Мф. 16, 21). А вот у Иоанна можно найти следующее видение событий, связанных с Воскресением Христа: Вслед за ним приходит Симон Петр, и входит во гроб, и видит одни пелены лежащие, и плат, который был на главе Его, с пеленами лежащий, но особо свитый на другом месте. Тогда войт, и другой ученик, прежде пришедший ко гробу, и увидел, и уверовал. Ибо они еще не знали из Писания, что Ему надлежало воскреснуть из мертвых (Ин. 20, 6-9). Если эти две цитаты считать
одинаково богодухновенными, то выходит, что Бог в Своем Откровении противоречит Сам Себе».
Заметьте, выделения жирным шрифтом сделаны самим Владиславом! И он еще смеет приводить это как якобы противоречие, хотя любому мало-мальски разумному человеку очевидно, что никакого противоречия в этих предложениях нет и в помине! Святой евангелист Матфей говорит, что Господь Иисус Христос Сам предупредил Своих учеников о грядущей казни и Воскресении. А святой евангелист Иоанн говорит, что они еще не знали об этом из Писания! И где же здесь противоречие? Они знали об этом со слов Иисуса, но не знали пророчеств об этом из Писания. А если бы бывший священник Владислав Сохин лишний раз заглянул в Евангелие от Луки, то узнал бы из 24-й главы, что как раз после Воскресения Господь явился ученикам Своим и, начав от Моисея, из всех пророков изъяснял им сказанное о Нем во всем Писании (Лк. 24, 27).
Перед нами и впрямь, как точно сказано в Заявлении Епархиального совета Курской епархии, «сбивчивые псевдобогословские высказывания, которые невозможно считать аргументами, достойными серьезного богословского обсуждения».
Но если Владислав Сохин хочет узнать о настоящих, а не высосанных из пальца противоречиях, то могу с готовностью ему их продемонстрировать.
Тот несомненный факт, что в Коране довольно часто встречаются стихи, которые противоречат друг другу, породил целую мусульманскую «науку», называемую «илм насих ал-Куран ва мансу-ху» («об отменяющем и отмененном в Коране»), Путем установления хронологической соотнесенности противоречивых аятов мусульмане пытались определить те из них, которые не могут быть основой законоположений, так как были впоследствии отменены. Так, было выяснено, что Коран — «А когда кончатся месяцы запретные, то избивайте многобожников, где их найдете, захватывайте их, осаждайте, устраивайте засаду против них во всяком скрытом месте!»* — отменяет 124 противоречащих ему аята! Об этом сказано и в упомянутой книге Е. А. Резвана.
По этому странному принципу в «извечном и неизменном Коране» надо руководствоваться теми аятами, которые являются по времени их ниспослания последними, хотя на практике определить это часто невозможно и все зависит от конкретного толкователя. Некоторые мусульманские толкователи утверждают, что в Коране есть не менее 500 «отмененных» аятов, которые формально еще содержатся в нем, но заменены «лучшими». Рассмотрим пару примеров более «системных» разночтений. В книге Исход написано, что на горе Синай израильтяне пообещали Моисею: все, что сказал Господь, сделаем и будем послушны (Исх. 24, 7), но в Коране говорится, что, когда их призвали повиноваться закону Бога на Горе, они ответили: «Мы слышали, но не повинуемся» (Коран 2.93). Только по прошествии некоторого времени Мухаммед понял, как он заблуждался, но свалил вину на иудеев: «Из иудеев некоторые искажают слова [Писания] на их местах и говорят: «Мы слышали, но не повинуемся»» (4.46). Что же за абсурд? В первом месте книги одни и те же слова выдаются за слово Аллаха, а во втором — за человеческие искажения?
—
* Коран 9.5.
В одном месте Корана сказано: «О вы, которые уверовали! Вино… мерзость из деяния сатаны. Сторонитесь же этого — может быть, вы окажетесь счастливыми!» (5.90), а в другом месте описывается «образ сада, который обещан богобоязненным: там — реки из воды… и реки из молока… и реки из вина, приятного для пьющих» (47.15). Как же так выходит? Только что ясно говорится, что вино — мерзость из деяний сатаны, и тут же оно обещается как награда мусульманам в раю! Поневоле задашься вопросом: да рай ли это и Бог ли его обещает мусульманам?
Помимо примеров такого рода, немало противоречий в понимании одного и того же текста Корана появляется из-за различия в разных системах огласовок арабского письма (так называемые кира-аты), причем семь «правильных» систем установил отнюдь не Мухаммед, а простой смертный Ибн Му-джахид, живший в X веке, чья точка зрения стала проводиться в жизнь с помощью судебных решений, когда всех несогласных с Ибн Муджахидом богословов били плетьми и заставляли публично читать отречение от своих вариантов огласовок. К сожалению, рамки статьи не позволяют привести столько примеров, сколько хотелось бы, но, дабы все интересующиеся не остались в неудовлетворенности, можно предложить прочитать хотя бы соответствующий материал из книги Д. Гилкриста.
Далее г-н Сохин приводит псевдорелигиоведческие штудии, сравнивая «христианство и буддизм», где указывает на слабые параллели между описанием Рождества Христова в Евангелии и
рождения Будды Сиддхартха Гаутама в буддийских источниках и глубокомысленно замечает: «Для справки: буддизм появился за 500 лет до христианства и к моменту возникновения последнего был уже сильно развитой религией с огромным количеством последователей».
Не хватает только одного: чтобы г-н Сохин .указал, каким веком датируются эти жизнеописания Будды. Он как-то «скромно» умолчал о том, что священные книги буддистов (в том числе и жизнеописания Будды) имеются в двух редакциях, или изложениях: в так называемом южнобуддийском каноне («палийском») и в северобуддийском каноне. «Палийский» канон является наиболее древним, а северный — позднейшим. При этом рассказы о чудесных обстоятельствах рождения Будды и его жизни содержатся только в северном каноне, а в древнейшем они отсутствуют. Исследователи буддийской письменности установили, что эти рассказы стали появляться в книгах северного канона только с V столетия по P. X.
Вопрос г-ну Сохину: как же это умудрились христиане заимствовать сюжеты, появляющиеся у буддистов пять веков спустя после записи их евангелистом Лукой?
Кстати, отчасти именно поэтому современные ученые крайне отрицательно смотрят на попытки установить какую-либо генетическую зависимость христианства от буддизма.
Далее он указывает «еще одно подозрительное сходство христианства с другой, более ранней религией — митраизмом». Помимо прочего, г-н Сохин пишет:
«В митраизме важную роль играет стремление к духовной чистоте. Это стремление часто
приводило последователей митраизма к аскетизму, связанному с соблюдением строжайших запретов, постов, целого ряда воздержаний. И это вполне оправданно, так как сам Митра — бог духовно-нравственной чистоты, праведности и справедливости, lb же самое прослеживается и в христианстве.
Как и в христианстве, культ Митры требует праведной жизни от посвященных. Им предписывается как важнейшая добродетель правдивость, строгое соблюдение данного слова. Все это, конечно, сближало культ Митры с христианством. Митраисты считали себя братьями, и между ними даже было в ходу обращение друг к другу «возлюбленный брат». Известно, что так же обращались друг к другу и христиане — братья во Христе».
Что ж, это и впрямь можно счесть «подозрительным сходством», с таким явным сходством не поспоришь. Христиане действительно стремятся к духовной чистоте, праведной жизни, соблюдают посты и называют друг друга братьями. И такие свойства, значит, г-н Сохин усмотрел только в христианстве и митраизме? Очень примечательно, что он не привел это как сходство, например, с исламом. Следовательно, в его представлении ислам не требует праведной жизни, не предписывает мусульманам правдивость, в исламе нет стремления к духовной чистоте, мусульмане не считают друг друга братьями… Не знаю, согласятся ли с этим все мусульмане, но если Владислав так себе представляет ислам, то стоило ли тогда выбирать такую религию?
Хотя, если мы вспомним, что он нарушил данную при рукоположении клятву служить Христовой Церкви, то вполне понятно желание объявить «добродетель строгого соблюдения данного слова» в христианстве языческим пережитком и заимствованием из митраизма. Ему, видимо, сложно представить, что, для того чтобы, ведя праведную жизнь, стремиться к духовной чистоте, христианам совсем не обязательно было подглядывать за кем-то и копировать кого-то. Например, преподобный Сергий Радонежский успешно воплощал указанные свойства в своей жизни, знать не зная ни о каких митраистах.
Но посмотрим на другие примеры найденных Сохиным сходств. У митраистов «существовал особый обряд омовения, который способствовал очищению от греха вновь посвященного. Этот обряд сильно напоминает Таинство Крещения в христианстве, также очищающее от грехов». Интересно, а, когда Владислав, переходя в ислам, принимал гусль
