овраге на склоне Акабы состоялись переговоры между Мухаммедом и семьюдесятью пятью мусульманами Ясриба, представлявшими племена Хазрадж и Аус. Среди явившихся для переговоров с Мухаммедом были две женщины, что никого не удивило, так как в земледельческом Ясрибе женщины пользовались большими правами, чем в патриархальной торговой Мекке.
Переговоры завершились заключением договора. скрепленного клятвами. Согласно этому договору, ясрибские мусульмане принимали к себе Мухаммеда и всех мусульман, которые пожелают выселиться из Мекки. Ясрибские мусульмане — ансары (помощники) вместе с мухаджирами — переселенцами из Мекки образуют один народ, одну умму, во главе с Мухаммедом. Ансары клялись не только почитать Аллаха, «не придавая ему сотоварищей», избегать греха и подчиняться Мухаммеду, но и защищать пророка и всех мухаджиров с оружием в руках, так же как они защищают своих детей и женщин. В договор, таким образом, был включен пункт о военном союзе между ансарами и мухаджирами, в связи с чем он получил название Второй клятвы при Акабе, или «клятвы войны».
Мухаммед в свою очередь поклялся ансарам, что никогда и ни при каких обстоятельствах он не покинет их, даже ради своего собственного племени.
— Отныне,- заверил пророк ансаров, — ваша кровь — моя кровь, я — ваш, и вы — мои.
Похоже, что Мухаммед и ансары скрепили договор кровью, по древнему языческому обычаю.
Двенадцать ансаров — самых влиятельных и почитаемых — Мухаммед назначил накибами; предполагалось, что эти накибы будут представлять интересы всех ансаров и образуют нечто вроде совещательного органа при Мухаммеде.
Предания утверждают, что в переговорах при Акабе самое деятельное участие принял и дядя Мухаммеда — богатый и умный язычник Аббас. Он выступил как представитель клана Хашим и подтвердил, что хашимиты снимают с себя ответственность за Мухаммеда и добровольно передают его ансарам, к которым отныне переходят все права на Мухаммеда и обязанность защищать его.
Мухаммед еще три года тому назад был исключен из клана Хашим и жил в Мекке в качестве клиента аль-Мутима, главы клана Науфал, а Аббас не являлся предводителем хашимитов и не имел законного права распоряжаться судьбой Мухаммеда. Поэтому участие Аббаса в переговорах при Акабе весьма сомнительно. Возможно, рассказ о благородном поведении Аббаса при Акабе был сложен много лет спустя с целью прославления Аббаса, потомки которого дали начало процветающей династии халифов. Следует, однако, учитывать, что Договор Мухаммеда с ясрибскими ансарами с точки зрения языческого права был совершенно незаконным. Как клиент клана Науфал, Мухаммед не имел права заверять ансаров, что «их кровь — это его кровь», а тем более не имел права распоряжаться судьбой других мусульман, у которых были свои вполне определенные «хозяева». Заключенный с ансарами военный союз сильно отдавал предательством. Участие Аббаса могло придать свершившемуся некую видимость законности и добропорядочности. Язычник Аббас к вопросам религии относился с полным равнодушием, но он был дальновидный политик, а потому он мог оказать Мухаммеду, не терявшему шансы на успех, небольшую услугу и выступить в качестве представителя хашимитов во время тайных переговоров с ансарами.
Соглашение следовало хранить в глубокой тайне, а потому участники Второй клятвы при Акабе ночью же разошлись, соблюдая все меры предосторожности, чтобы не привлечь ничьего внимания. Ансары утверждали, что они вернулись в свой лагерь в долине Мина никем не замеченными и про их отсутствие язычники из Ясриба ничего не знали. Тем не менее уже на следующий день курайшиты проведали о секретных переговорах Мухаммеда с ансарами: говорят, их шпион, следивший за Мухаммедом, сопровождал его до самой Акабы, а затем наблюдал за переговорами с ее вершины. Версия о курайшитском шпионе снимала подозрения в излишней болтливости и с ансаров, и с мекканских последователей Мухаммеда, а потому всех устраивала.
Курайшиты знали, что переговоры состоялись, но содержание достигнутого соглашения оставалось им неизвестным. Они схватили одного из ансаров и продержали его некоторое время связанным, но потом вынуждены были отпустить, так ничего и не добившись. Курайшиты не на шутку встревожились, подозревая, что затевается серьезная враждебная акция против Мекки. Но подозрения ничем конкретным не удавалось подкрепить, и некоторое время курайшиты пребывали в нерешительности, ничего не предпринимая против Мухаммеда и мусульман.
Тем временем Мухаммед не терял времени даром. Сразу же после секретных переговоров с ансарами по его приказу началась хиджра — переселение мекканских мусульман в Ясриб, с тем чтобы там вместе с ансарами образовать единый народ — умму пророка и посланника божьего.
Началом хиджры принято считать 16 июля 622 года — этот день семнадцать лет спустя был провозглашен мусульманами началом нового летосчисления. Но выселение мусульман из Мекки началось раньше — некоторые ушли в Ясриб еще до Второй клятвы при Акабе. Они покидали Мекку небольшими группами и поодиночке, погрузив скарб и малолетних детей на верблюдов или ослов: лошадей ни у кого из обедневших мусульман не было. У многих не было даже ослов, и они пешком отправлялись на север, в расположенный более чем за триста километров Ясриб, через горы и сухие каменистые степи.
Курайшиты не чинили им никаких препятствий, они лишь зорко следили за самим Мухаммедом и его ближайшими друзьями. Но и Мухаммед, и Абу Бакр, и Али, и многие другие влиятельные мусульмане оставались на месте и делали вид, что никуда уезжать не собираются. Курайшиты, очевидно, полагали, что происходит нечто похожее на выселение части мусульман в Эфиопию; кстати, несколько десятков мусульман до сих пор пребывало в благословенной стране справедливого негуса, не доставляя курайшитам каких-либо хлопот. Поэтому и начавшееся выселение мусульман в Ясриб на первых порах не особенно встревожило курайшитов.
Но постепенно, по мере того как все новые и новые группы мусульман покидали Мекку и в городе опустел чуть ли не целый квартал, замысел Мухаммеда становился для них все более очевидным — курайшиты начали догадываться, что на этот раз дело идет к переселению всех мусульман вместе с Мухаммедом. И уйти они собираются не в далекую Эфиопию, а в Ясриб, мимо которого идут караванные дороги из Мекки в Сирию и к берегам Средиземного моря.
Когда же Мекку покинуло большинство мусульман, когда ушел Омар со всей своей семьей и Зайд, приемный сын Мухаммеда, курайшиты решили, что пора что-то предпринять. Старейшины и наиболее влиятельные представители многих кланов собрались, как обычно, на совещание в доме Кусая ибн Кулаба, в центре Мекки, вместе с несколькими шейхами союзных курайшитам племен, для того чтобы окончательно решить вопрос о Мухаммеде. Им уже было известно, что покинувшие Мекку мусульмане прочно обосновались в Ясрибе, и они поняли, что Мухаммед намерен в ближайшее время, опираясь на Ясриб, начать открытую войну против курайшитов. Медлить было нельзя.
Некоторые курайшиты предлагали заковать Мухаммеда в цепи и содержать его под стражей, но этот план был отвергнут из опасений, что сторонники Мухаммеда совершат внезапный налет и освободят пророка.
Изгонять Мухаммеда было поздно, так как теперь опасность в том и заключалась, что он сам намеревался покинуть Мекку и присоединиться к своим многочисленным последователям в Ясрибе.
Абу Джахль настаивал, что Мухаммеда нужно убить, другого выхода нет. Рассказывают, что Абу Джахлю помогал сам сатана, принявший облик почтенного шейха из далекого Неджда, который своими репликами возбуждал в собравшихся курайшитах ненависть к Мухаммеду и страх за свое будущее. Все же курайшиты долго колебались — никому не хотелось участвовать в деле, пахнущем кровной местью. В конце концов Абу Джахль убедил курайшитов, что убить Мухаммеда необходимо, убедил, конечно, с помощью сатаны, что в значительной степени снимает ответственность с курайшитских старейшин в глазах их верующих потомков.
Чтобы кровная месть не обрушилась на исполнителя приговора, решено было выбрать семерых молодых курайшитов благородного происхождения, по одному из каждого клана, которые должны были все вместе и одновременно вонзить мечи в Мухаммеда. При таком коллективном убийстве опасность отмщения со стороны родственников или друзей Мухаммеда казалась ничтожной, и Абд-Манафитам (которые, кстати, не присутствовали на собрании — даже Абу Лахаб на него не явился) не останется ничего другого, как удовлетвориться денежной компенсацией за Мухаммеда, так называемой ценой крови. Цену крови курайшиты согласились выплатить сообща.
Поздно вечером исполнители приговора отправились к дому Мухаммеда, но в дом не вошли — по-видимому, они ожидали, что Мухаммед, как обычно, будет ночевать во дворе. Один из курайшитов заглянул в замочную скважину и убедился, что Мухаммед дома — пророк лежал на кровати, завернувшись в свой зеленый плащ, хорошо знакомый мекканцам.
Тогда заговорщики решили подождать до утра.
Когда совсем рассвело, они обнажили мечи и ворвались в дом, чтобы прикончить Мухаммеда. Однако с постели поднялся не Мухаммед, а верный Али, одетый в плащ пророка. Не обращая внимания на обескураженных курайшитов, Али беспрепятственно покинул дом.
Пророк в это время был уже далеко.
Имели ли курайшиты твердое намерение убить Мухаммеда — неясно; судя по их действиям, они стремились в первую очередь арестовать его, а что с ним делать дальше, они, возможно, и сами еще не знали.
— Вот ухищряются против тебя те, которые не веруют, чтобы задержать тебя, или умертвить, или изгнать, — так сам Мухаммед счел нужным изобразить позднее (от лица Аллаха, конечно) намерения курайшитов. — Они ухищряются, и ухищряется Аллах. А ведь Аллах — лучший из ухищряющихся!
Мухаммед, предупрежденный заранее кем-то из своих друзей, не стал дожидаться, чем кончатся ухищрения его врагов, когда курайшиты вынесут ему смертный приговор и приступят к осуществлению своего злодейского плана. Оставив преданного Али и снабдив его своим плащом, чтобы обмануть курайшитов и выиграть время, Мухаммед поздно вечером перелез в темноте через глинобитный забор, окружающий двор его дома, и глухими переулками, никем не замеченный, пробрался в верхнюю, южную часть города к дому Абу Бакра. Он сообщил Абу Бакру, что получил наконец позволение Аллаха покинуть город (о чем пророку поведал ангел Джибрил), и предложил бежать немедленно. Той же ночью они вдвоем выбрались из города, но чтобы запутать преследователей, направились не на север, к Ясрибу, а на юг, к известной им небольшой пещере на склонах горы Саур. В этой пещере Мухаммед и Абу Бакр провели три дня, пока курайшиты, объявившие большую награду (сто верблюдов) за поимку пророка, бесплодно рыскали в окрестностях города.
Абу Бакр, которому принадлежит основная заслуга в организации побега Мухаммеда из Мекки, опасался, что их обнаружат и убьют; Мухаммед же был спокоен, уверенный, что Аллах защитит его.
Пребывание в пещере вместе с Абу Бакром Мухаммед описал в Коране следующими словами, вложенными в уста Аллаха:
• Если вы не поможете ему, то ведь помог ему Аллах. Вот изгнали его те, которые не веровали, когда он был вторым из двух. Вот оба они были в
