регистр привязан к ключевым словам: что относится к ним лишь по смыслу, а не дословно, то не фиксируется. Нередко местоположение отдельных частей обширного материала того или иного ключевого слова не поддаётся никакому обозрению. Особенно много таких мест из наследия, которое значительно раскрывается благодаря этому. Том I сочинений в отношении слов и содержаний позднейшей философии Ницше учтён не настолько хорошо. Порой регистр содержит ключевые слова, на предмет которых, похоже, просмотрена лишь часть сочинений. Однако эти недостатки не играют большой роли в сравнении с фактом существования такого рода путеводной нити, позволяющей сэкономить в процессе поиска немало времени. Позднее этот регистр включён в состав Musarionausgabe, расширенный здесь до двух томов и дополненный материалами переработки юношеских сочинений и Philologica. Musarionausgabe не лишено ценности лишь благодаря этому расширенному регистру. Размер томов данного «монументального издания» делает его неудобным для работы.
Письма
Friedrich Nietzsche Gesammelte Briefe. Leipzig, Inselverlag: Bd. I: письма Пиндеру, Кругу, Дёйссену, фон Герсдорффу, Фуксу и др. 3. Aufl., 1902. — Bd. II: переписка Ницше с Э. Роде. 2. Aufl., 1903. — Bd. III: переписка с Ричлем, Буркхардтом, Тэном, Келлером, Г. фон Штейном, Брандесом, Г. фон Бюловом, фон Зенгером, М. фон Мейзенбург. 2. Aufl., 1905. — Bd. IV: письма Ницше Петеру Гасту. 2. Aufl., 1908. — Bd. V (в двух томах): письма Ницше матери и сестре. 2. Aufl., 1909. — Кроме этого: Nietzsches Briefwechsel mit Franz Overbeck, Leipzig, Inselverlag 1916 (некоторые из пропущенных здесь мест опубликованы в Schriften, изданных Podach’ом).
Затем разбросанные письма: Письма Лу в кн.: Lou Andreas-Salomé, Friedrich Nietzsche, Wien 1894. Письма Стриндбергу в кн.: Karl Strecker, Nietzsche und Strindberg, München 1921. Письма Хиллебранду в изд.: O. Crusius, Friedrich Nietzsche und Karl Hillebrand. Unveröffentliche Briefe. Süddeutsche Monatshefte, Bd. 27, Aug. 1930. Последнее письмо Буркхардту (6.1.1889) опубликовано факсимильным способом в кн.: Podach, Nietzsches Zusammenbruch, Heidelberg 1930. Письма А. Хойслеру в изд.: Zwei ungedruckte Schriftstücke Nietzsches (Briefe an Andreas Heusler Dez. 1888), Schweizer Monatsh. f. Politik und Kultur, Bd. 2, Zürich April 1922. Письма издателям в изд.: Friedrich Nietzsche, Briefe aus dem Jahre 1880 (здесь, в частности, письма издателям К. Г. Науманну и Мета фон Салис-Маршлинс), Die neue Rundschau XVIII, 1367ff., Berlin 1907. Последнее письмо Г. фон Бюлову в кн.: Andler, Bd. IV, 530 Anm.
Пожелания будущим изданиям
После того как начиная с 90-х гг. усилиями сестры Ницше, издавшей наследие, произведения её брата, собственно, впервые стали доступны, после того как сегодня благодаря самым недорогим изданиям этих произведений, благодаря публикации подборок из писем и наследия основные жизненные потребности оказались удовлетворены, большой задачей будущего остаётся осуществление научно выверенных изданий и тем самым закладка уже теперь возможных и потому необходимых основ для изучения Ницше.
При таком изучении важно достичь причастности движению его идей, каковое одновременно есть внутреннее движение его существа, не увлекаться тем или иным изолированным тезисом, той или иной отдельной работой, но следить за каждым выражением, заглядывать вместе с ним в каждый уголок, открывать в совместном с ним опыте каждое преодоление. Поэтому возможность глубокого понимания Ницше необычайно зависит от того, как будет представлено в печати то, что от него исходит. Полнота непосредственно им созданного и правильное сопоставление им сказанного раскрывают то, что утомительные речи о нём никогда не прояснят. Требования, предъявляемые будущим изданиям, таковы:
I. В качестве основы для всякого изучения материал должен быть полностью собран в как таковые три группы; опубликованные между тем новые издания Ницше будут, надо надеяться, отвечать первому и второму из высказанных пожеланий.
1. Произведения, изданные самим Ницше, теперь легкодоступны все без исключения, никаких трудностей здесь не существует. Но поскольку наследие, представляющее не меньшую важность, публиковалось лишь предварительно, в порядке, предлагавшемся большей частью издателями (некоторое исключение составляет порядок фрагментов «Воли к власти»), то здесь остаётся трудность, разрешить которую чистым образом явно невозможно. Как здесь поступать, должно решаться всякий раз на основе рукописей, быть может, с соответствующими изменениями. Но ясно, что желательно следующее: всё, что каким-либо образом можно понять, печатать точно, без добавлений, по возможности в хронологической последовательности, или, если датировка невозможна, в той случайной последовательности, в какой записи располагаются в тетрадях. Границы указанных возможностей следует всякий раз определять лишь на основе самого материала. Очерёдность, в какой Ницше записывал свои идеи, существенна, и в той мере, в какой её можно себе представить, не должна нарушаться. Если прежде филологи считали такие требования бессмысленными, то это основывалось на слишком низкой оценке мысли Ницше (например, у Роде).
В любом случае, тематический порядок, который господствует в опубликованном на сегодняшний день наследии и призван сделать из него по возможности читаемые тексты, большей частью должен быть упразднён. Мне кажется, что даже отделение «Воли к власти» от наследия, воспроизведённого в 13-м и 14-м томах, и порядок расположения внутри этих томов не воздействует проясняющим образом.
Порядки, запланированные самим Ницше и зафиксированные в соответствующих записях, должны быть опубликованы, но воплощать какой-либо из них не следует, поскольку мотивы предпочтения одного из них другим принадлежали бы в этом случае издателю, а не Ницше.
Факсимильная публикация наследия из-за затруднённости чтения фактически бессмысленна. Но печатание доподлинно читаемого в порядке, каковой в должном месте отсутствует, преследующее исключительную цель выявить хронологическую последовательность (сколь бы часто ни приходилось прерывать таковую из-за недостаточности знаний и возможностей идентификации), есть то единственное, что даёт истинную, непосредственную картину мышления Ницше, незаменимую в качестве некоей отправной точки. Оно не должно ограничиваться несколькими томами.
Отделение сочинений от наследия, проведённое сестрой Ницше в первом Gesamtausgabe, представляется разумным. Новые издания сочинений будут не столь значимы (разве только если действительно до сих пор имеются переправленные или вычеркнутые слова и выражения, как, например, согласно Хофмиллеру в «Антихристе» слово «идиот»); однако новое издание наследия позволяет ожидать существенно лучшей основы для изучения Ницше.
2. В хронологической последовательности следовало бы напечатать все письма и черновики писем. Кроме того, в примечаниях следовало бы без каких-либо толкований и оценок собрать все необходимые для понимания писем доступные материалы.
Только благодаря такому объемлющему изданию представилась бы возможность погрузиться в ход внутренней жизни Ницше, а при его изучении — в любой момент конкретно удостовериться в том или ином факте, нынешняя же разбросанность переписки разрывает то, что по времени друг с другом связано, и заставляет постоянно что-либо упускать.
3. Следовало бы собрать все сообщения современников и их суждения о Ницше, явившиеся следствием общения с ним. Сейчас в разбросанном виде имеется множество случайных высказываний, которые были бы не лишены интереса, если их собрать вместе. Критерием отбора для опубликования должно быть содержание конкретного знакомства с Ницше. Интерес представляет лишь то, что проистекает из опыта такого знакомства, а не то, что те же современники извлекли из чтения его произведений.
II. Три таких объемлющих, требующих полноты издания составят основу систематических изданий, необходимых для того, чтобы существовала возможность прослеживать отдельные предметные и личные связи, которые в Gesamtausgabe не могли бы проявиться во всём спектре своих смыслов. При такой систематизации следует добиться полноты соответствующего выбранного содержания. Ныне существующим изданиям, систематизированным в произвольно выбранном порядке, даже такая полнота не свойственна, ею не отличается ни воспроизведение автобиографических сочинений, ни передача отношений между Ницше и Вагнером, ни что-либо ещё.
1. Следует собрать и документально упорядочить всё, что касается отношений Ницше с отдельными людьми, не только письма, но всё, что может быть обнаружено в фактических материалах, что, скажем, имеет прямое отношение к этому в произведениях (прежде всего касательно Вагнера).
2. Следовало бы собрать в одной работе все доступные указания относительно болезней Ницше в течение всей его жизни (это было бы важнее патографий): всё, что говорится о болезнях в письмах Ницше, на что указывают другие, что с определённых, фиксированных точек зрения имеет отношение к болезни. Нужно стремиться к чисто документальному собранию, не к оценке, не к диагнозу (кроме диагнозов, прижизненно поставленных лечащими врачами). Важна максимальная точность в хронологии таких указаний.
3. Если упоминавшиеся до сих пор систематизации можно было бы прекрасно, на совесть осуществить при условии разумного чувства фактов и при соблюдении филологических методов (а в пункте 2. и на основе некоторого психиатрического и медицинского опыта), то последний способ систематизации в большей степени связан с реконструирующим мышлением: предметная систематизация взаимосвязанных идей с привлечением сочинений, опубликованных Ницше, и наследия; она впервые раскрывала бы конструкции и пути, спрятанные под той ужасной грудой развалин, которую представляет собой наследие. Это работа совместного с Ницше мышления, достигающая своей цели по мере философского понимания, которое без какого бы то ни было насилия, без уничтожающей критики так связывает идеи друг с другом, что выявляется имманентная диалектика. Одни и те же идеи стояли бы рядом друг с другом и обнаруживали движение своих вариаций и связей с другими идеями, противоречия выявлялись бы, скачки становились бы видимыми. Такая систематизация достижима лишь 1. на основе работы, учитывающей всё, что мыслит Ницше, 2. на основе точек зрения, проистекающих из мысли Ницше и осознанно движущихся вместе с ней, 3. при условии воли к связности, остающейся, тем не менее, правдивой и потому однозначно сохраняющей обрывочность и разбросанность в качестве меры собственного достигнутого понимания и в качестве начала, быть может, лучшего понимания со стороны кого-нибудь другого.
Своеобразная, присутствующая только у Ницше задача состоит не в извлечении системы из груды мусора, когда прочее остаётся лежать в этой груде, но приведение целого к форме, каковую искал Ницше. Так как это целое не может быть завершено, требование привести идеи Ницше на гегелевский манер лишь в некую единую диалектическую тотальную взаимосвязь оказалось бы слишком узким.
Положения Ницше следует воспринимать как некую игру по складыванию мозаичного узора. Таковая может вестись произвольно и тенднциозно и в этом случае оказывается бесконечной. Но при долгой работе с Ницше возникает убеждение, что игра эта в сущности не произвольна и не бесконечна, когда понимание основных философских возможностей делает соотнесённость целого вообще или какого-либо целого внутри себя такой, что произвольные порядки в своей недостаточности становятся обозримыми. Достичь этого можно было бы лишь с течением времени, в ходе коллективной, взаимно корректирующей работы — своё сочинение я хотел бы видеть одним из шагов на этом пути, — но никогда не за счёт торопливых, поверхностных систематизаций и схематизаций, которые в своей рациональной однозначности и систематической прямолинейности недиалектичны и, хотя и удобны, но для Ницше гибельны.
4. Если отбор, полный в отношении той или иной проблемы или того или иного предмета имеет
