дубины. Стреляйте в меня.
Слик(Жессике). Пареньку не надо было пить.
Жорж. Он не умеет.
Уго. Говорю, стреляйте. Делайте свое дело. Послушайте: отец семейства никогда не бывает настоящим отцом семейства, а убийца — настоящим убийцей. Это игра, понимаете? А вот мертвец — всегда настоящий. Быть или не быть, слыхали? Вы же меня понимаете. Я могу быть только мертвецом, владельцем трех аршинов земли. А остальное — все комедия. (Внезапно останавливается.) И это комедия. Все эти разговоры. Все, что я говорю. Может, вы решили, что я отчаялся? Отнюдь нет — я разыгрываю отчаяние. Как тут остановишься?
Жессика. Может, пойдем?
Уго. Погоди. Нет. Не знаю… Как бы решить, хочу я или нет?
Жессика(наливая стакан). Тогда выпей.
Уго. Ладно. (Пьет.)
Слик. Вы что, споить его решили?
Жессика. Так он скорее угомонится. Надо чуть-чуть подождать.
Уго выпивает стакан. Жессика вновь его наполняет.
Уго(опьянел). О чем это я? Об убийстве. Мы с Жессикой знаем, что это такое. Дело в том, что внутренний голос не умолкает. (Стучит себя по лбу.) А мне нужна тишина. (Слику.) У тебя, небось, в голове спокойно — ни звука, черная ночь. Что это вы забегали? Не смейтесь, я знаю, что я надрался и что я вам противен. Скажу одно: никому не пожелаю быть в моей шкуре. Нет- нет. Плохая у меня шкура. Да не крутитесь вы! Главное, поджечь фитиль. Кажется, что это очень просто, но я никому не пожелаю. Фитиль, в нем все дело. Поджечь фитиль. И все подорвутся, и я вместе со всеми, алиби не понадобится — тишина и спокойствие. Если только мертвецы не ломают комедию. Подумайте, вдруг ты умер и узнал, что мертвецы-то на поверку живые и только притворяются мертвыми. Помрем — увидим. Вот только фитиль нужно поджечь. Это психологически важно. (Смеется.) Не кружитесь вы так, ради бога. Я тогда тоже покружусь. (Пытается кружиться и падает на стул.) Вот плоды буржуазного воспитания.
У Уго болтается голова. Жессика подходит и смотрит на него.
Жессика. Довольно. Помогите мне отнести его в постель.
Слик смотрит на нее и чешет в затылке.
Слик. Разболтался ваш муженек.
Жессика(смеясь). Вы его еще не знаете. Все, что он мелет, не имеет никакого значения.
Слик и Жорж поднимают его за плечи и за ноги.
Картина пятая
В пристройке.
Уго лежит в постели, под одеялом, полностью одетый. Он спит беспокойно и стонет во сне. У изголовья неподвижно сидит Жессика. Когда он в очередной раз стонет, она встает и идет в ванную. Слышно, как она пускает воду. За оконной шторой прячется Ольга. Она раздвигает шторы, высовывается. Подходит к Уго, смотрит на него. Уго стонет. Ольга взбивает подушку, поддерживая ему голову. В это время возвращается Жессика и смотрит на них. В руках у нее мокрый компресс.
СЦЕНА I
Уго, Жессика, затем Ольга.
Жессика. Как вы заботливы! Здравствуйте, мадам.
Ольга. Не вздумайте кричать. Я…
Жессика. Я не собираюсь кричать. Садитесь. Мне скорее смеяться хочется.
Ольга. Я Ольга Лорам.
Жессика. Я догадалась.
Ольга. Уго говорил вам обо мне?
Жессика. Да.
Ольга. Он ранен?
Жессика. Нет, напился. Разрешите. (Кладет компресс на голову Уго.)
Ольга. Не так. (Поправляет компресс.)
Жессика. Извините.
Ольга. Что Хёдерер?
Жессика. Хёдерер? Сядьте же, прошу вас. (Ольга садится.) Это вы бросили бомбу, мадам?
Ольга. Я.
Жессика. Никто не убит, в следующий раз вам больше повезет. Как вы сюда попали?
Ольга. Через дверь. Вы не закрыли ее, когда выходили. Никогда не надо оставлять дверь открытой.
Жессика(показывая на Уго). Вы знали, что он там, в кабинете?
Ольга. Нет.
Жессика. Но предполагали, что он может там быть?
Ольга. Пришлось пойти на этот риск.
Жессика. Еще бы немного, и вы бы его убили.
Ольга. Было бы лучше для него.
Жессика. Вы так думаете?
Ольга. Партия не терпит предателей.
Жессика. Уго — не предатель.
Ольга. Согласна. Но я не смогу заставить других разделить мое мнение. (Пауза.) Дело затянулось, все должно было кончиться неделю назад.
Жессика. Случай не представился.
Ольга. Случай следует создать.
Жессика. Вас партия послала?
Ольга. Партия не знает, что я здесь, я пришла по собственной воле.
Жессика. Понятно; вы положили бомбу в сумочку и по-хорошему пришли бросить ее в Уго с тем, чтобы спасти его репутацию.
Ольга. Если бы мне удалось, все бы решили, что он подорвался вместе с Хёдерером.
Жессика. Да, но он бы погиб.
Ольга. Теперь, что бы он ни делал, ему все равно не уцелеть.
Жессика. Нелегко с вами дружить.
Ольга. Да уж потруднее, чем любить вас. (Смотрят друг на друга.) Это вы ему помешали сделать дело?
Жессика. Нисколько не помешала.
Ольга. Но и не помогли.
Жессика. А с чего это я должна ему помогать? Он со мной посоветовался, когда вступал в партию? И когда ему вздумалось взяться за убийство неизвестного ему человека?
Ольга. Зачем ему с вами советоваться? Какой совет вы ему можете дать?
Жессика. Да уж конечно.
Ольга. Он выбрал эту партию, взял на себя это поручение — с вас довольно?
Жессика. Нет.
Уго стонет.
Ольга. Ему плохо. Вы не должны давать ему пить.
Жессика. Ему было бы еще хуже от осколка вашей бомбы. (Пауза.) Жаль, что он не на вас женился; ему бы подошла умная жена. Он бы сидел дома и гладил ваши комбинации, вы бы в это время бросали бомбы, и мы все были бы счастливы. (Смотрит на нее.) Я вас себе представляла долговязой и костлявой.
Ольга. И усатой?
Жессика. Без усов, но с бородавкой под носом. Он всегда бывал такой серьезный, когда возвращался от вас. И говорил: «Мы обсуждали политические вопросы».
Ольга. С вами он их, конечно, не обсуждал.
Жессика. Сами понимаете, он не для того на мне женился. (Пауза.) Вы ведь в него влюблены?
Ольга. При чем тут любовь? Вы начитались романов.
Жессика. Нужно же чем-то заниматься, если не политикой.
Ольга. Будьте уверены, женщины умные о любви не думают. У нас и без того забот много.
Жессика. А я, значит, думаю?
Ольга. Как и все женщины, живущие сердцем.
Жессика. Я согласна с этим определением. Мне больше нравится жить сердцем, чем рассудком, как вы.
Ольга. Бедный Уго!
Жессика. Да, бедняга Уго! Как вы, должно быть, меня презираете, мадам?
Ольга. Я? Мне некогда терять время по пустякам. (Пауза.) Разбудите его. Мне надо с ним поговорить.
Жессика(подходит к постели и трясет Уго). Уго! Уго! К тебе пришли.
Уго. А? (Садится) Ольга! Ты пришла! Как я рад — ты должна мне помочь. Господи, голова раскалывается. Где это мы? Я так рад, что ты пришла. Послушай, что-то плохое произошло. Даже ты мне не поможешь. Теперь уже не поможешь. Ведь это ты бросила бомбу?
Ольга. Я.
Уго. Почему вы не доверились мне?
Ольга. Уго, через четверть часа один из товарищей перебросит веревку через стену и мне нужно будет уйти. Я спешу, и ты должен меня выслушать.
Уго. Почему вы мне не доверились?
Ольга. Жессика, дайте мне стакан и графин.
Жессика дает ей стакан и графин. Ольга наливает воду в стакан и выплескивает ее в лицо Уго.
Уго. Уф!
Ольга. Ты меня слушаешь?
Уго. Слушаю. (Вытирает лицо.) Как башка трещит! Вода в графине осталась?
Жессика. Да.
Уго. Налей мне, пожалуйста. (Жессика протягивает ему стакан воды, он пьет.) Что наши обо мне думают?
Ольга. Что ты предатель.
Ольга. Ты не можешь больше терять ни одного дня. Дело надо сделать до завтрашнего вечера.
Уго. Не надо было тебе бросать бомбу.
Ольга. Уго, ты взялся выполнить трудное дело, причем захотел сделать его в одиночку. Я первая тебе поверила, хоть и была сотня причин этого не делать, и заставила поверить других. Однако мы не бойскауты и партия не для того существует, чтобы помогать тебе показывать свое геройство. Есть определенное дело, и оно должно быть сделано, все равно кем. Если через двадцать четыре часа ты не завершишь работу, пришлем кого-нибудь другого.
Уго. Если меня кем-нибудь заменят, я уйду из партии.
Ольга. Как ты себе это представляешь? Ты думаешь, что можно выйти из партии? Идет война, Уго, и товарищи не шутят. Из партии уходят только вперед ногами.
Уго. Смерти я не боюсь.
Ольга. Смерть — чепуха. Но глупо умереть ни за что ни про что. Дать себя укокошить как стукача — да что там стукача!- еще хуже, как дурачка, от которого решили избавиться, чтобы он не наделал глупостей. Ты этого хочешь? Об этом ты мечтал, когда впервые пришел ко мне и был такой счастливый и гордый? Ну, скажите же ему! Если вы его хоть немного любите, вы не можете хотеть, чтобы его пристукнули как собаку.
Жессика. Вам прекрасно известно, мадам, что я ничего не смыслю в политике.
Ольга. Что ты решил?
Уго. Не надо было тебе бросать бомбу.
Ольга. Что ты решил?
Уго. Завтра узнаете.
Ольга. Хорошо. Прощай, Уго.
Уго. Прощай, Ольга.
Жессика. Всего доброго, мадам.
Ольга. Погасите свет. Меня не должны увидеть.
СЦЕНА II
Уго, Жессика.
Уго. Подожди. Может, ей придется вернуться.
Ждут, не зажигая света.
Жессика. Можно приоткрыть ставни и посмотреть.
Уго. Нельзя.
Жессика. Ты огорчен? (Уго не отвечает.) Отвечай, пока темно.
Уго. Голова болит, вот и все. (Пауза.) Недорого стоит доверие, раз оно за неделю улетучивается.
Жессика. Действительно, недорого.
Уго. Как же жить, если никто тебе не доверяет?
Жессика. Мне вот никто никогда не доверял, и ты меньше всех. Но я, как видишь, жива.
Уго. Она одна верила в меня.
Жессика. Уго…
Уго. Только она ты ведь знаешь. (Пауза.) Теперь она в безопасности. Можно зажечь свет. (Зажигает свет. Жессика резко отворачивается.) Что такое?
Жессика. Не хочу на тебя смотреть при свете.
Уго. Погасить?
Жессика. Нет. (Подходит к нему.) Ты? Ты убьешь человека?
Уго. Я не знаю.
Жессика. Покажи револьвер.
Уго. Зачем?
Жессика. Хочу посмотреть, как он выглядит.
Уго. Ты же его полдня таскала с собой.
Жессика. Тогда он был игрушкой.
Уго(протягивая ей револьвер). Только осторожно.
Жессика. Хорошо. (Смотрит на него.) Смешно.
Уго. Что смешно?
Жессика. Теперь я его боюсь. Возьми. (Пауза.) Ты убьешь человека. (Уго смеется.) Почему ты смеешься?
Уго. Вот ты и поверила. Правда, поверила?
Жессика. Да.
Уго. Нашла время, больше никто не верит. (Пауза.) Неделю тому назад мне бы это, может, и помогло…
Жессика. Я не виновата — я верю только в то, что вижу. Еще сегодня утром я не могла поверить, что он умрет. (Пауза.) Когда я вошла сегодня в кабинет и увидела того типа, у которого шла кровь, я поняла, что вы все мертвецы. Хёдерер — мертвец, у него налицо написано. Если ты его не убьешь, они пришлют кого-нибудь другого.
Уго. Я убью. (Пауза.) Противно было смотреть, как у того типа текла кровь, так ведь?
Жессика. Да, противно.
Уго. И у Хёдерера кровь польется.
Жессика. Замолчи.
Уго. Он будет валяться на полу, как дурак, и из него потечет кровь.
Жессика(медленно и низким голосом). Замолчи же.
Уго. Она бросила бомбу в стену. Чем тут гордиться, ведь нас она не видела. Кто хочешь совершит убийство, если ему не придется смотреть на дело рук своих. Я готов был выстрелить. Там, в кабинете, я смотрел им в лицо, а по
