жену?

Уго. Люблю, конечно. (Пауза.) Если подумать, можно с толком использовать человека, который не хочет жить. (Пауза. Из комнаты доносятся крики и шум.) У них там не все ладно.

Ольга(обеспокоенно). Совсем неладно.

СЦЕНА IV

Те же и Луи.

Дверь отворяется. Луи и еще двое мужчин быстро проходят, открывают входную дверь и уходят.

Луи. Кончено.

Ольга. Как Хёдерер?

Луи. Настоял на своем вместе с Борисом и Люка.

Ольга. Что теперь?

Луи(пожимает плечами и не отвечает. Пауза. Затем.) Подонки!

Ольга. Проголосовали?

Луи. Да. (Пауза.) Ему поручено начать переговоры.

Ольга. Когда следующее собрание?

Луи. Через десять дней. У нас еще неделя впереди.

(Ольга показывает ему на Уго.) Что? Ах, да… Ты еще здесь? (Смотрит на него и повторяет рассеянно.) Ты пока здесь… (Уго порывается уйти.) Останься. Может, у меня будет для тебя дело. (Ольге.) Ты его знаешь лучше, чем я. Стоит его попробовать?

Ольга. Стоит.

Луи. Он не сдрейфит?

Ольга. Ни в коем случае. Скорее…

Луи. Скорее что?

Ольга. Ничего. Попробуй его.

Луи. Ладно. (Пауза.) Иван ушел?

Ольга. Да, минут пятнадцать тому назад.

Луи. У нас самые лучшие места — отсюда мы услышим взрыв. (Пауза. Подходит к Уго.) Говорят, ты хочешь действовать?

Уго. Да.

Луи. Почему?

Уго. Просто так.

Луи. Отлично. Но ты ведь белоручка.

Уго. Действительно. Я ничего не умею.

Луи. Так как же быть?

Уго. В конце прошлого века в России были люди, которые вставали на пути великого князя с бомбой за пазухой. Бомба взрывалась, великий князь погибал и убийца тоже. Я способен на такое.

Луи. Это были анархисты. Ты мечтаешь об этом потому, что ты такой же, как они,— интеллигент-анархист. Ты опоздал на пять—десять лет, с анархизмом покончено.

Уго. Значит, я ни на что не гожусь.

Луи. В этом деле нет.

Уго. Не будем больше об этом говорить.

Луи. Погоди. (Пауза.) Может, я подыщу тебе одно дело.

Уго. Настоящее?

Луи. Почему бы и нет?

Уго. И ты по-настоящему доверишься мне?

Луи. От тебя зависит.

Уго. Луи, я готов сделать все, что угодно.

Луи. Посмотрим. Садись. (Пауза.) Ситуация складывается следующим образом: с одной стороны, фашистское правительство регента, который подстраивается под политику Альянса, и, с другой — наша партия, борющаяся за демократию, свободу, бесклассовое общество. Промежуточную позицию занимает Пентагон, который негласно объединяет буржуазных либералов и националистов. Таковы три непримиримые группировки, три группы ненавидящих друг друга людей. (Пауза.) Хёдерер собрал нас вместе сегодня, потому что он хочет, чтобы пролетарская партия объединилась с фашистами и Пентагоном и после окончания войны разделила с ними власть. Как тебе это нравится?

Уго(улыбаясь). Ты шутишь.

Луи. Почему?

Уго. Потому что это чушь.

Луи. Однако об этой чуши мы только что спорили битых три часа.

Уго(потрясенный). Это… как если бы ты мне, например, сказал, что Ольга донесла на всех нас в полицию и партия поблагодарила ее за это.

Луи. Чтобы ты стал делать, если бы большинство высказалось в пользу такого сближения?

Уго. Ты серьезно спрашиваешь?

Луи. Да.

Уго. Я ушел из семьи и из своей среды в тот день, когда понял, что они основаны на угнетении. Я ни за что не пойду на компромисс.

Луи. Но если бы дело дошло до этого?

Уго. Тогда я взял бы бомбу и прикончил легавого на Королевской площади или, если повезет, какого-нибудь фашистского пособника из наших военных. А потом остался бы ждать рядом с трупом, когда за мной придут. (Пауза.) Но ты ведь шутишь?

Луи. Комитет принял предложение Хёдерера четырьмя голосами против трех. На следующей неделе Хёдерер встретится с эмиссарами регента.

Уго. Его что, купили?

Луи. Не знаю и не интересуюсь. Объективно говоря, он предатель, мне этого достаточно.

Уго. Но, Луи, я не знаю, конечно… но… но это абсурд: регент ненавидит нас, преследует, он заодно с немцами против СССР, он расстреливает наших — как же можно?

Луи. Регент больше не верит в победу Альянса — он спасает свою шкуру, хочет в случае победы союзников иметь возможность сказать, что играл двойную игру.

Уго. А как же все остальные?

Луи. Все наши, и я в том числе, против Хёдерера. Не забывай только, что пролетарская партия родилась в результате слияния ПАК и социал-демократов. Соцдеки голосовали за Хёдерера, а их большинство.

Уго. А почему они?..

Луи. Потому что они боятся Хёдерера.

Уго. А мы не можем с ними размежеваться?

Луи. Мы не пойдем на раскол. (Пауза.) Ты с нами, малыш?

Уго. Вы с Ольгой меня всему научили, вам я обязан всем. Для меня партия — это вы.

Луи(Ольге). Он думает то, что говорит?

Ольга. Да.

Луи. Хорошо. (Уго.) Ты понял ситуацию: мы не можем ни устраниться, ни взять верх в комитете. Вся загвоздка в хёдереровских уловках. Без него мы их всех одолеем. (Пауза.) Во вторник Хёдерер попросил, чтобы партия предоставила ему секретаря. Женатого студента.

Уго. Почему обязательно женатого?

Луи. Не знаю. Ты ведь женат?

Уго. Да.

Луи. Ну так как? Ты согласен?

Смотрят друг на друга.

Уго(решительно). Согласен.

Луи. Прекрасно. Поедешь завтра туда вместе с женой. Он живет в двадцати километрах отсюда, в деревенском доме, который ему уступил какой-то приятель. С ним вместе — трое крутых ребят на случай нападения. Тебе придется просто следить за ним; связь мы установим, как только ты приедешь. Нужно, чтобы он не встретился с посланцами регента. По крайней мере, нельзя допустить, чтобы они встретились дважды, понимаешь?

Уго. Понимаю.

Луи. Как-нибудь вечером, тебе сообщат когда, ты впустишь троих товарищей, которые все сделают; на дороге будет ждать машина, и ты с женой успеешь скрыться.

Уго. Послушай, Луи…

Луи. В чем дело?

Уго. И это все, на что я, по-твоему, гожусь?

Луи. Ты не согласен?

Уго. Нет. Отнюдь нет. Я не хочу быть ведомым бараном. У нас тоже свои причуды. Мы, анархисты-интеллектуалы, не за всякую работу беремся.

Ольга. Уго!

Уго. Вот что я предлагаю: не нужно ни шпионить, ни связь устанавливать. Я все сделаю сам.

Луи. Ты?

Уго. Да, я.

Луи. Это тяжкая работа для дилетанта.

Уго. Ваши трое громил могут встретиться с телохранителями Хёдерера; есть риск, что они попадутся. Я же, если войду у нему в доверие, буду с ним наедине по нескольку часов в день, как его секретарь.

Луи(колеблется). Не знаю…

Ольга. Луи!

Луи. Что?

Ольга(мягко). Доверься ему. Этот парень ищет свой шанс. Он пойдет на все.

Луи. Ты за него ручаешься?

Ольга. Полностью.

Луи. Хорошо. Тогда слушай…

Издалека доносится глухой взрыв.

Ольга. Загорелось. Там пожар. Ему удалось.

Смотрит в окно.

Уго. Ему удалось. В такую же ночь на будущей неделе вы оба опять будете ждать здесь, и беспокоиться, и говорить обо мне, и рассчитывать на меня. И вы будете спрашивать: что он сейчас делает? А затем раздастся телефонный звонок или кто-нибудь постучит в дверь, вы улыбнетесь как сейчас, и скажете: «Ему удалось».

ЗАНАВЕС

Картина третья

Комната. Кровать, шкафы, кресла, стулья. На всех стульях разбросана женская одежда, на постели — открытые чемоданы.

Жессика наводит порядок. Подходит к окну, смотрит в него, возвращается, идет к закрытому чемодану с инициалами «У. Б.», стоящему в углу, тащит его на авансцену, опять глядит в окно, вынимает из платяного шкафа мужской костюм, шарит в карманах, вытаскивает ключ, открывает чемодан, поспешно роется в нем, бросает взгляд в окно, возвращается, опять роется в чемодане, находит что-то и внимательно осматривает, стоя спиной к зрителям; снова смотрит в окно. Вздрагивает, быстро запирает чемодан, кладет ключ в карман пиджака и прячет под матрас какую-то вещь.

Входит Уго.

СЦЕНА I

Жессика, Уго.

Уго. Никак не мог отделаться. Долго время тянулось, как по- твоему?

Жессика. Ужасно.

Уго. Что ты делала?

Жессика. Спала.

Уго. Когда спишь, время быстро проходит.

Жессика. Мне снилось, что время тянется слишком долго, поэтому я проснулась и стала разбирать чемоданы. Навела порядок — нравится?

Показывает на разбросанную по кровати и стульям одежду.

Уго. Не знаю… Это на время?

Жессика(твердо). Навсегда.

Уго. Чудесно.

Жессика. Какой он?

Уго. Кто?

Жессика. Хёдерер.

Уго. Хёдерер? Ничего особенного.

Жессика. Какого он возраста?

Уго. Среднего.

Жессика. Что это значит?

Уго. От двадцати до шестидесяти.

Жессика. Он маленького или высокого роста?

Уго. Среднего.

Жессика. Особые приметы есть?

Уго. Длинный шрам, парик и стеклянный глаз.

Жессика. Кошмар какой!

Уго. Я вру. У него нет особых примет.

Жессика. Ты делаешь вид, что хитришь, а описать-то его как следует не можешь.

Уго. Да уж могу, если захочу.

Жессика. Нет, не можешь.

Уго. Могу.

Жессика. Не можешь. Какого цвета у него глаза?

Уго. Серые.

Жессика. Пчелка моя, тебе все глаза видятся серыми. А ведь бывают и голубые, и карие, и зеленые, и черные. Даже сиреневые встречаются. А у меня какие глаза? (Закрывает глаза рукой.) Не подсматривай.

Уго. Твои глаза — два шелковых покрова, два сада андалузских, две луны…

Жессика. Я спрашиваю, какого они цвета.

Уго. Голубые.

Жессика. Ты подсмотрел.

Уго. Нет, ты сама мне сказала сегодня утром.

Жессика. Дурачок. (Идет к нему.) Уго, вспомни хорошенько: у него усы есть?

Уго. Нет. (Пауза. Уверенно.) Точно нет.

Жессика(грустно). Хочется верить.

Уго(вспоминает, затем решительно). У него галстук в горошек.

Жессика. В горошек? Он ли?

Уго. Такой вот… (показывает, как завязывают галстук бантом). Ну, ты знаешь.

Жессика. Попался, выдал себя! Пока он говорил, ты не спускал глаз с его галстука. Уго, он тебя запугал.

Уго. Да нет же.

Жессика. Испугался, испугался!

Уго. В нем нет ничего пугающего.

Жессика. Тогда почему ты уставился ему в галстук?

Уго. Чтобы его не напугать.

Жессика. Ну, хорошо. Я-то на него посмотрю, а ты, если захочешь узнать, какой он, спросишь у меня. Что он тебе сказал?

Уго. Я ему сообщил, что мой отец — вице-президент тосской угольной компании и что я ушел от него и вступил в партию.

Жессика. Ну и что он?

Уго. Хорошо, говорит.

Жессика. А потом?

Уго. Я не стал скрывать, что у меня ученая степень, но убедил его, что я не какой-нибудь интеллигентик, что я не гнушаюсь работы переписчика и что ставлю себе в заслугу подчинение и самую строгую дисциплину.

Жессика. И что же он ответил?

Уго. Сказал, что это хорошо.

Жессика. Вы так два часа разговаривали?

Уго. Мы делали паузы.

Жессика. Ты из тех, кто рассказывает, что он сказал другим, но никогда не говорит, что ему ответили.

Уго. Я ведь думаю, что ты интересуешься мною больше, чем другими.

Жессика. Конечно, моя пчелка. Но ты мой. А другие мне не принадлежат.

Уго. Ты хочешь заполучить Хёдерера?

Жессика. Я всех хочу заполучить.

Уго. Хм. Он вульгарный.

Жессика. Откуда ты знаешь? Ты ведь на него не смотрел.

Уго. Галстук в горошек может носить только вульгарный человек.

Жессика. Греческие императрицы делили ложе с полководцами- варварами.

Уго. В Греции не было императриц.

Жессика. В Византии были.

Уго. В Византии были полководцы-варвары и греческие императрицы, но неизвестно, чем они вместе занимались.

Жессика. А чем они еще могли заниматься? (Недолгая пауза.) Он у тебя спрашивал какая я?

Уго. Нет.

Жессика. Впрочем, ты бы и ответить не смог, ты ведь не знаешь. Он ничего про меня не говорил?

Уго. Нет.

Жессика. Какой невоспитанный!

Уго. Вот видишь. К тому же ты слишком поздно им заинтересовалась.

Жессика. Почему поздно?

Уго. Будешь держать язык за зубами?

Жессика. Рта не раскрою.

Уго. Он скоро умрет.

Жессика. Он болен?

Уго. Нет, его убьют. Как всех политических деятелей.

Жессика. Вот как? (Пауза.) А ты, пчелка, ты политический деятель?

Уго.