Франц (с изумленным видом, резко). Слушаю.
Генрих. Это партизаны.
Франц. Возможно! Что еще?
Генрих. Если позволите…
Клаг. Я уже запретил ему заниматься ими.
Франц. Вы слышите, Генрих? Выполняйте приказ. Ступайте.
Клаг. Обожди. Ты знаешь, что он мне сказал?
Генрих (Францу). Я… я пошутил, господин лейтенант.
Франц (нахмурив брови). С начальством? (Клагу.) Что он сказал?
Клаг. «А что будет, если я ослушаюсь вас?»
Франц (безучастно). А-а-a… (Поворачиваясь к Генриху). Сегодня, фельдфебель, я вам отвечу сам. Если вы ослушаетесь (похлопывая по портупее). …я пристрелю вас… (Пауза.)
Клаг (Генриху). Пошли! (Обменивается с Францем взглядом, выходит следом за Генрихом.)
ЯВЛЕНИЕ СЕДЬМОЕ
Франц, Иоганна.
Франц. Я поступил правильно, убив своих солдат?
Иоганна. Вы не убивали их.
Франц. Но я ничего не сделал, чтобы помешать им умереть.
Иоганна. Пленные не стали бы говорить.
Франц. Откуда вы знаете?
Иоганна. Крестьяне? Им нечего было говорить.
Франц. Какие доказательства, что они не были партизанами?
Иоганна. Как правило, партизаны никогда не говорят.
Франц. Как правило, да! (Настойчиво, с обезумевшим видом.) Германия стоит преступления. Не так ли? (Надменно, с усталой развязностью, почти рисуясь.) Не знаю, поймете ли вы меня. Вы уже другое поколение. (Пауза. С неистовой злобой, не глядя на нее, встав навытяжку.) Жизнь коротка! Впереди смерть! Шагать! Шагать! В самую глубь кошмаров, за пределы Ада. Пороховой склад. Если я взорву его, средь мрака, все полетит в преисподнюю, кроме моей страны, одно мгновение, И я, кружась волчком, взлечу ввысь, как праздничная ракета… и затем — ничего… Ночь — и мое имя на медной доске. (Пауза.) Согласитесь, что я сопротивлялся. Принципы, моя дорогая, принципы прежде всего, во всем… Этих случайных пленных, как вы догадываетесь, я предпочел моим людям. И все же я был обязан сказать — нет! Что же, выходит, я — людоед? Простите, вернее — вегетарианец. (Пауза. Помпезно, нравоучительно.) Тот, кто не доходит до конца, — ничего не совершает, я ничего не совершил. Тот, кто ничего не совершил, есть ничто. Ничто? (Указывая на себя, как бы во время переклички.) Вот он, здесь! (Пауза. Иоганне.) Вот первый пункт в обвинительном акте.
Иоганна. Я вас оправдываю.
Франц. Я говорю, что надо во всем разобраться.
Иоганна. Я вас люблю.
Франц. Иоганна!
Раздается стук в дверь. Сначала пять раз, затем четыре раза и два раза по три. Они глядят друг на друга.
Иоганна. Франц…
Франц. Мало времени для моей защиты. (Пауза.) Отец говорил Иоганна, вы будете свидетельницей страшной казни.
Иоганна (глядя на него). Вашей?
Стук повторяется.
И вы дадите себя убить? (Пауза.) Вы не любите меня?
Франц (беззвучно смеется.) О нашей любви я буду сейчас говорить… (указывая на дверь) в ее присутствии. Ничего хорошего не произойдет. И запомните мои слова: я буду вас просить о помощи, и вы мне откажете в ней. (Пауза.) Но если он оставил хотя бы один шанс… Пройдите туда.
Отводит ее в ванную, закрывает за ней дверь и идет открывать дверь Лени.
ЯВЛЕНИЕ ВОСЬМОЕ
Франц, Лени.
Франц поспешно снимает с руки часы и прячет их в карман. Входит Лени, в руке у нее тарелка с тортом, обсыпанным сахарной пудрой, на нем четыре свечи. Под мышкой — газеты.
Франц. К чему тревожить меня в такой час?
Лени. Ты знаешь который час?
Франц. Я знаю, что ты заходила ко мне уже раз, а потом мы расстались.
Лени. Не заметил, как промелькнуло время?
Франц. Да. (Указывая на торт.) Что это?
Лени. Торт. Собиралась преподнести его завтра к десерту.
Франц. И что же?
Лени. Как видишь, принесла сегодня вечером, со свечками.
Франц. А при чем свечи?
Лени. Сосчитай.
Франц. Одна, две, три, четыре. И что?
Лени. Тебе тридцать четыре года.
Франц. Да. Пятнадцатого февраля.
Лени. Пятнадцатое февраля — день твоего рождения.
Франц. А сегодня?
Лени. Дата.
Франц. Хорошо. (Берет у нее из рук тарелку и ставит на стол. Читает.) «Франц»! Это ты вывела здесь мое имя?
Лени. А ты бы хотел, чтобы кто его написал?
Франц. Слава! (Сосредоточенно разглядывая торт, читает.) «Франц» на розовой помадке. Премило, не менее лестно, чем на бронзе. (Зажигает свечи.) Горите себе понемногу, мы догорим вместе… (Небрежно.) Ты видела отца?
Лени. Он нанес мне визит.
Франц. Он был у тебя?
Лени. Да!
Франц. Долго?
Лени. Довольно долго.
Франц. В твоей комнате — это особая милость.
Лени. Я заплачу за нее!
Франц. И я.
Лени. И ты тоже.
Франц (отрезав два куска торта). Вот тело мое. (Наливает шампанское в два бокала.) Вот кровь моя. (Протягивает торт Лени.) Угощайся.
Она отрицательно качает головой, улыбается.
Отравлен?
Лени. С какой стати?
Франц. Ты права: с какой стати? (Протягивает бокал.) Выпей со мной.
Лени, принимая бокал, презрительно разглядывает его.
Франц. Что ты там увидела? Краба?
Лени. Губную помаду.
Франц (вырывает у нее из рук бокал и разбивает его о край стола). Это твой бокал! Плохо моешь посуду. (Протягивает свой бокал Лени; наливает себе шампанское в третий.) Выпей за меня!
Лени. За тебя. (Поднимает бокал.)
Франц. За меня!
Они чокаются.
Что ты мне пожелаешь?
Франц. Ничего? О! Совсем ничего? Превосходная мысль! (Поднимая бокал.) Пью за ничего. (Выпивает залпом, ставит бокал на стол.)
Лени пошатывается.
(Обнимает ее и подводит к креслу.) Садись, сестренка.
Лени (садясь). Прости, но я устала. (Пауза.) И самое тяжелое еще впереди.
Франц. Верно. (Вытирает лоб.)
Лени (про себя). Холодно. Еще одно гнилое лето.
Франц (оторопев). А мне душно.
Лени (благодушно). А? Возможно. (Пристально смотрит на него.)
Франц. Что ты на меня смотришь?
Лени. Ты изменился. (Пауза.) Этого нельзя не заметить.
Франц. Так заметно?
Лeни. Нет. Но я вижу. (Пауза.) Никто не виноват, дорогой мой, — ты должен был любить меня. Но понимаю, ты не смог.
Франц. Я любил тебя.
Лени (в гневе, яростно кричит). Замолчи! (Сдерживается, но в голосе до конца слышны жесткие нотки.) Отец сказал, что ты познакомился с нашей невесткой.
Франц. Она заходит иногда ко мне. Очень милая. Я рад за Вернера. Что ты наплела мне о ней? Она вовсе не горбунья.
Лени. Конечно, горбунья.
Франц. Совсем нет! (Делает вертикальный жест рукой.) У нее…
Лени. Ну да, держится она прямо. Но это не мешает ей быть горбуньей. (Пауза.) Ты находишь ее красивой?
Франц. А ты?
Лени. Красива, как смерть.
Франц. Это ты весьма тонко заметила. Я как-то ей тоже об этом сказал.
Лени. Пью за нее! (Опорожняет бокал и бросает его на пол.)
Франц (небрежно). Ревнуешь?
Лeни. Не вижу смысла.
Франц. Да. Еще рано.
Франц (указывая на торт, смеется). Это пустой выстрел. (Перекладывает торт в левую руку, правой открывает ящик, вынимает револьвер и, продолжая есть, протягивает его Лени.) Держи!
Лени. На что он мне?
Франц (указывая па себя). Стреляй. И оставь ее в покое.
Лени (смеясь). Положи его в ящик. Я понятия не имею, как обращаются с этой штукой.
Франц (рука по-прежнему протянута к Лени, револьвер лежит у него на ладони). Ты не причинишь ей зла?
Лени. За кем я ухаживала тринадцать лет? Выпрашивала, как милостыню, ласки? Сносила все обиды? Кормила, обмывала, одевала, защищала от всех? Она-то мне ничем не обязана, я к ней и не прикоснусь. Если я хочу заставить ее немного пострадать, то только из-за моей любви к тебе.
Франц (скорее утвердительно). Я обязан тебе всем?
Лени (исступленно). Всем.
Франц (указывая на револьвер). Возьми же его.
Лени. Ты только этого и ждешь, умираешь от желания. Какое воспоминание ты оставил бы ей о себе! И вдовство ей к лицу: она создана для него. (Пауза.) Разве я решилась бы убить тебя, любовь моя? Ничего на свете я так не боюсь, как твоей смерти. Я только хочу, чтобы и ты пострадал: я намерена рассказать обо всем Иоганне.
Франц. Обо всем?
Лени. Обо всем. Я вырву тебя из ее сердца.
Рука Франца судорожно сжимает револьвер.
Лени. Стреляй в твою бедную сестренку, стреляй: я оставила письмо; если случится несчастье, Иоганна получит его вечером. (Пауза.) Ты считаешь, — я хочу отомстить?
Франц. Это не месть?
Лени. Нет. Я хочу быть справедливой. Живой или мертвый, ты должен принадлежать мне, потому что только я одна люблю тебя таким, какой ты есть.
Франц. Ты одна? (Пауза.) Скажи ты об этом вчера, я бы тебя убил. Сегодня мне почудилось, что есть проблеск надежды. Один шанс из ста, что она не оттолкнет меня. (Кладет револьвер в ящик.) Ты жива еще, Лени, только потому, что я решил использовать эту возможность до конца
Лени. Прекрасно. Пусть она узнает то, что знаю я; и посмотрим, кто выиграет. (Поднимается, направляется к ванной комнате. Проходя мимо него, бросает газету на стол.)
Франц (привскакивает). Что это?
Лени. Газета «Франкфуртер цейтунг»: пишут о нас.
Франц. О тебе и обо мне?
Лени. О нашей семье. Они печатают целый ряд очерков. «Гиганты, возродившие Германию». В знак признательности выдающимся людям страны. Они начали с Герлахов.
Франц (не решаясь взять в руки газету). Отец — гигант?
Лени (указывая на статью). Так они его называют. Ты только почитай: они считают его самым выдающимся.
Франц берет газету, разворачивает, и у него вырывается какой-то хриплый звук; он сидит лицом к зрителю, головой уткнувшись в развернутые страницы, спиной к ванной комнате.
(Стучит в дверь ванной.) Откройте! Я знаю, что вы здесь.
ЯВЛЕНИЕ ДЕВЯТОЕ
Франц, Лени, Иоганна.
Иоганна (открывая дверь). Тем лучше. Не люблю прятаться. (Любезно.) Здравствуйте.
Лени (любезно). Здравствуйте.
Иоганна (в тревоге проходит мимо Лени, направляясь прямо к Францу). Ах, вот что, газеты!
Франц даже не оборачивается.
(Повернувшись к Лени.) Вы не теряете времени зря.
Лeни. Да. Я тороплюсь.
Иоганна. Торопитесь убить его?
Лени (пожав плечами). Совсем нет.
Иоганна. Поспешите: мы обогнали вас! Я убеждена, что теперь он уже вынесет любую правду.
Лени. Вот смешно: он также убежден, что вы выдержите все.
Иоганна (с улыбкой). Я все выдержу! (Пауза.) Отец доложил обо всем?
Лeни. Да.
Иоганна. Выполнил свою угрозу. Это он помог мне прийти сюда.
Лени. А…
Иоганна. Этого он вам не сказал?
Лени. Нет.
Иоганна. Мы для него пешки.
Лени. Очевидно.
Иоганна. Вас ото устраивает?
Лени. Да.
Иоганна. Чего же вы хотите?
Лени (указывая на Франца). Уйдите из его жизни.
Иоганна. Я не уйду.
Лени. Я заставлю вас уйти.
Иоганна. Попробуйте.
Молчание.
Франц (откладывает в сторону газету, поднимается, подходит к Иоганне). Вы обещали верить только мне одному, Иоганна; настал час напомнить об этом обещании; теперь наша любовь зависит только от вас.
Иоганна. Я верю только вам.
Они глядят друг другу в глаза. Она нежно и доверчиво улыбается ему. Лицо Франца бледно, искажено конвульсиями; он судорожно пытается улыбнуться ей, затем, повернувшись, возвращается на место, берег газету,
Иоганна. Итак, Лени?
Лeни. Нас двое. Одна из нас лишняя. Это должно быть ясно само собой.
Иоганна. Как же мы поступим?
Лeни. Испытание разрешит все, если вы победите, то замените меня.
Иоганна. Вы смошенничаете.
Лeни. В этом нет необходимости.
Иоганна. Почему?
Лeни. Потому что вы проиграете.
Иоганна. В чем же испытание?
Лeни. Сейчас узнаете. (Пауза.) Он исповедовался вам о фельдфебеле Генрихе и русских пленных? Корил себя, что, спасая жизнь партизанам, стал виновником смерти своих товарищей.
Иоганна. Да.
Лени. И вы его утешили, сказав, что он прав?
Иоганна (насмешливо). Вы все знаете!
Лени. Не удивляйтесь: он и ко мне обратил свою жалобу.
