Скачать:TXTPDF
Пантеон российских авторов

Европе и Азии, неосторожно заглянул в гарем турецкий, для спасения жизни своей принял магометанскую веру, служил янычаром, тихонько уехал из Константинополя в Лондон, явился там к нашему министру, снова крестился, приехал в Петербург и сделался – русским автором. – Вот богатая материя для шести или семи томов! Сочинив «Мирамонда», «Фемистокла», «Эрнеста и Доравру», «Описание Турецкия империи», «Путь к спасению»,{8} он издавал журнал под именем «Адской почты» и, наконец, увенчал свои творения «Российскою историею», в которой ссылается на Полибиевы известия о славянах, на Ксенофонтову скифскую историю и множество других книг, никому в мире не известных. Ученый и славный Шлецер всего более удивляется тому, что Академия напечатала ее в своей типографии. – Впрочем, г. Эмин неоспоримо имел остроумие и плодовитое воображение; знал, по его уверению, более десяти языков и хотя выучился по-русски уже в средних летах, однако ж в слоге его редко приметен иностранец.

Майков Василий

Он хотел идти по следам Сумарокова: писал трагедии, басни, оды, эклоги, эпистолы, которые в свое время нравились публике, хотя и тогда не считались превосходными. Но истинное дарование его обнаружилось в двух комических поэмах: «Игрок Ломбера» и «Елисей, или Раздраженный Вакх». И в той и в другой находим воображение, то забавную важность, то шутливое остроумие. Многие карикатуры в «Елисее» живописны и точно русские; они никогда не потеряют цены своей. – Господин Майков не знал иностранных языков, и потому Дидерот, обедая с ним во дворце [7], сказал ему через переводчика: «Угадываю, как пишут господа Сумароков и Херасков, которые читают французских авторов; но я желал бы знать по-русски, чтобы видеть в стихах ваших поэта оригинального». Такое заключение несправедливо. Знание языков не мешает оригинальности, и всякий истинный, зрелый талант имеет свою физиономию. Можно также не знать иностранных языков и быть все еще подражателем, каким и был г. Майков во многих своих творениях, взяв себе за образец Сумарокова.

Поповский Николай

Профессор. Родился около 1730 года, умер в 1760 году.

Он всего более известен переводом славного «Опыта о человеке» – «Essay on man». Ломоносов называл Поповского надеждою российского Парнаса и весьма усердно хвалил его. В самом деле, некоторые места «Опыта» переведены очень хорошо, хотя и не с подлинника, а с французского. Судьба сего творения на русском языке всем известна: ценсура ослабила в нем многие стихи; но ум автора и талант переводчика сохранили печать свою. – Локково сочинение «О воспитании» и Горациева эпистола «О стихотворстве» переведены также г. Поповским. Стихи его лучше прозы, довольно ясной, но не довольно гладкой, хотя и в первых он не успел еще достигнуть до возможного совершенства: к сожалению, г. Поповский скончался на тридцатом году от рождения, будучи профессором красноречия при Московском университете; и за несколько дней до смерти сжег все свои рукописи, считая их недостойными напечатания: такая строгость вкуса бывает знаком необыкновенного дарования. – Если бы он пожил долее, то Россия, конечно, могла бы гордиться его изящными произведениями.

Попов Михайло

Секретарь Комиссии сочинения законов.

Его сочинения, стихи и проза, изданы вместе под именем «Досугов»;{9} а песни были несколько раз особливо напечатаны: следственно, они нравились публике; многие из них замысловаты и нежны… Вообще стихи г. Попова не пусты мыслями; в них есть и счастливые выражения, хотя слог не всегда чист и приятен.

Сей автор любил русские древности и сочинил описание славянского богослужения{10}, которое Левек перевел и выдал за историческое, не зная, что оно не имеет никакой достоверности: ибо религия российских славян в самом деле нам неизвестна. Нестор не говорит об ней почти ни слова. В деревнях наших сохранились сказки о леших и русалках; в припеве старых песен слышим имена Дидо, Ладо — и более ничего не знаем. Так по крайней мере скажет историк, который умеет отличить истины от басен.

Переводы г. Попова были в великом уважении: особливо Тассов «Освобожденный Иерусалим», о котором Екатерина Вторая упоминает с похвалою в одном из писем своих к Вольтеру.

Примечания

28 марта 1800 года Карамзин в письме Дмитриеву сообщил о начале работы над «Пантеоном»: «Я пишу теперь нотицы к портретам русских авторов». В 1802 году в издании П. Бекетова вышли четыре тетради «Пантеона». Позже для собрания сочинений Карамзин дополнил «Пантеон» некоторыми новыми характеристиками писателей. Одним из главных источников был «Опыт исторического словаря о российских писателях» Н. Новикова, изданный в 1772 году. В тексте сохраняются даты жизни и смерти писателей, сообщенные Карамзиным; в указателе они уточнены по новейшим источникам.

Сноски

1

Из некоторых мест «Слова о полку Игореве» можно заключить, что Боян жил при князе полоцком Всеславе I.

 

2

Но не сочинял их.

 

3

См. «Письма» его, изданные Новиковым.{11}

 

4

См. «Келейные письма» Димитрия.

 

5

«L’abbe Venuti, – пишет Монтескье к аббату Гуаско, – m’a fait part de l’affliction que vous a causee la mort, de votre ami le Prince Cantemir, et du projet, que vous avez forme de faire un voyage dans nos Provinces meridionales. Vous trouverez partout des amis pour remplacer celui, que vous avez perdu; mais, la Russie ne remplacera pas si aisement un ambassadeur du merite du Prince Cantemir». (Аббат Венути поведал мне о скорби, которую причинила Вам смерть Вашего друга, князя Кантемира, а также о Вашем намерении совершить поездку по нашим южным провинциям. Повсюду Вы найдете друзей, которые заменят Вам того, кого Вы потеряли; но России не так-то легко будет заменить посла столь больших достоинств, каким был князь Кантемир (франц.). – Ред.)

 

6

См. «Опыт исторического словаря».{12}

 

7

Екатерине Великой угодно было познакомить Дидерота с русскими авторами и пригласить их к обеду.{13}

 

Комментарии

1

Речь идет о «Слове о полку Игореве». См. прим. к статье «Несколько слов о русской литературе»

 

2

Первое издание «Слова о полку Игореве» было осуществлено в 1800 году учеными-специалистами – А. Ф. Малиновским а Н. Н. Бантыш-Каменским.

 

3

Подлинным автором «Ядра» был секретарь Хилкова А. И. Мавкиев. «Ядро» писалось по распоряжению Петра I и было закончено в 1715 году, но издано только в 1770 году историком Миллером, который по небрежности приписал авторство князю А. Я. Хилкову.

 

4

В. Н. Татищев – автор многочисленных исторических сочинений я научных публикаций исторических документов (с предисловиями и комментариями). Главный его труд – «История российская с самых древнейших времен» (четыре книги выходили с 1768 по 1784 год, пятая была напечатана только в 1848 году) – серьезное историческое сочинение, интересное не только богатством фактов и материалов, но и попыткой объяснить исторические явления не вмешательством божественного провидения и не подвигами отдельных людей, а общественным устройством. Карамзин повторяет распространенную в то время несправедливую оценку «Истории российской» Татищева.

 

5

Популярные песни Климовского привлекли к их автору внимание драматурга А. А. Шаховского, который написал в 1812 году оперу-водевиль «Козак-стихотворец», пользовавшуюся шумным успехом у зрителя.

 

6

В 1750–1751 годах вышла книга «История о Александре Великом, царе Македонском, писанная Квинтом Курцием», в переводе с латинского С. Крашенинникова. Перевод Крашенинникова пользовался успехом и многократно переиздавался; в 1800–1801 году вышло четвертое издание.

 

7

Новиков свидетельствует, что Барков «сочинил также «Краткую российскую историю» от Рюрика до времен Петра Великого, но она не напечатана; также сочинил он описание жизни князя Антиоха Кантемира и на сатиры его примечания». Первое издание сатир Кантемира со статьей и примечаниями Баркова вышло в 1762 году.

 

8

Полное название романов Ф. Эмина: «Непостоянная фортуна, или Похождения Мирамонда» (1763), «Приключения Фемистокла и разные политические, гражданские, философские и военные его с сыном своим разговоры, постоянная жизнь и жестокость фортуны, его гонящей» (1763); «Письма Эрнеста и Доравры» (четыре части с 1766 по 1768); историческое сочинение «Краткое описание древнейшего состояния Отоманской Порты» (1769) и богословское – «Путь ко спасению, или Разные набожные размышления, в которых заключается нужнейшая часть богословия» (1770).

 

9

Издание называется «Досуги, или Собрание сочинений и переводов Михаила Попова», чч. I, II, 1772.

 

10

Стремясь популярной античной мифологии противопоставить славянскую мифологию, Попов в 1768 году издал «Краткое описание древнего славянского языческого баснословия». Источником этой книги были сказки, песни, обычаи народа. Многие имена богов сочинил сам Попов. Писатель открыто заявлял о мнимо-историческом характере своей мифологии и предупреждал, что его «сочинение сделано больше для увеселения читателей, нежели для важных исторических справок; и больше для стихотворцев, чем для историков». Карамзин неточно цитирует названные книги Попова – вместо «Краткое описание древнего славянского языческого баснословия» пишет: «описание славянского богослужения».

 

11

Н. И. Новиков, собрав документы об Артемоне Матвееве, издал их в 1776 году отдельной книгой: «История о невинном заточении ближнего боярина Артемона Сергеевича Матвеева, состоящая из челобитен, писанных им к царю и патриарху, также из писем к разным особам, с приобщением объяснения о причинах его заточения и о возвращении из оного». Книга посвящена графу П. А. Румянцеву, богатейшим собранием рукописей которого пользовался Новиков.

 

12

Речь идет об «Опыте исторического словаря о российских писателях», изданном Новиковым в 1772 году.

 

13 П. А. Вяземский в своей книге о Фонвизине указывает, что обед для петербургских литераторов, на который пригласили и Дидро, был дан Г. Г. Орловым.

Скачать:TXTPDF

Европе и Азии, неосторожно заглянул в гарем турецкий, для спасения жизни своей принял магометанскую веру, служил янычаром, тихонько уехал из Константинополя в Лондон, явился там к нашему министру, снова крестился,