плохо обеспечены офицерскими кадрами. Поэтому со стороны России сейчас в войне участвует примерно половина ее регулярной действующей армии. Вторая половина, еще не принимавшая участия в военных действиях, — гвардия, гренадеры, 1-й и 2-й корпуса, — представляет собой цвет армии, любимые войска императора, о боеспособности которых он особенно печется. Чего же добилась Россия, пустив в ход половину своей действующей армии? [При переводе данной статьи для «Neue Oder-Zeitung» Маркс заменил эту фразу следующей: «Только влиянием дипломатии на ведение войны Западом можно объяснить успехи, уже достигнутые Россией». Ред.] Она почти полностью уничтожила наступательную и оборонительную силу Турции; она вынудила Англию пожертвовать армией в 50000 человек и обессилила ее по меньшей мере на год; кроме того, она заставила Францию послать на войну такую же часть своей армии, какую послала она сама. И в то время как лучшие африканские полки Франции уже сражаются с врагом, elite [отборные войска. Ред.] русской армии еще не сделали ни одного выстрела.
Следовательно, пока что преимущество на стороне России, хотя ее войска, действовавшие в Европе, не могут похвастаться ни одним успехом, а наоборот, должны были сдавать позиции во всех серьезных сражениях и отказываться от всех своих начинаний. Но положение коренным образом изменится, как только в войну вступит Австрия. У Австрии имеется армия в 500000 человек, находящаяся в боевой готовности; кроме того, 100000 человек находятся в запасных частях и еще 120000 числятся в резерве; численность австрийской армии при помощи весьма небольшого экстренного набора может быть доведена до 850000 человек. Но мы будем считать, что она равна 600000 человек, включая запасные части и не учитывая резервистов, которые еще не призваны. Из этих 600000 человек 100000 находятся в запасных частях, около 70000 — в Италии и Других частях страны, которым Россия не угрожает. Остальные 430000 человек образуют несколько армий, расположенных на линии Богемия — Галиция — нижнее течение Дуная, что дает возможность в любом пункте сконцентрировать 150000 человек за весьма короткое время. Эта громадная армия сразу же создаст перевес против России, как только Австрия выступит против нее; ведь с тех пор, как вся бывшая русская Дунайская армия переброшена в Крым, австрийцы во всех отношениях превосходят русских и могут достаточно быстро подтянуть свои резервы к границе, несмотря на то, что сейчас русские их опередили. Остается лишь отметить, что по численности резервистов Австрия значительно уступает России и что с призывом 120000 резервистов дальнейшее увеличение армии должно будет происходить за счет свежего набора, а потому будет очень медленным. Следовательно, чем дольше австрийцы не объявляют войну, тем больше преимуществ дают они России. Нам говорят, что положение будет исправлено тем, что в Австрию вступит французская вспомогательная армия. Но путь от Дижона или Лиона до Кракова довольно длинный, п нужна очень хорошая организация, иначе французская армия может прибыть слишком поздно, если только реорганизованная австрийская армия в силу присущих ей боевых качеств не окажется достойным противником даже несколько превосходящих ее по численности русских.
Таким образом, Австрия является вершителем судеб. С тех пор, как она заняла позиции на своей восточной границе, она удерживала свое превосходство над русскими. Если же своевременный подход русских резервов на какое-то время лишит ее этого превосходства, то она может положиться на своих опытных генералов — единственных, кто, за исключением нескольких венгров, в последние годы проявил военный талант — и на свои хорошо организованные войска, большинство которых уже получило боевое крещение. Несколько умелых маневров, самый незначительный отход вынудят ее противника к такому распылению сил, которое обеспечит ей прекрасные шансы на успех. Говоря военным — языком, как только Австрия введет свои армии в действие, Россия вынуждена будет полностью перейти к обороне.
Следует остановиться еще на одном моменте. Если Франция увеличит свою армию внутри страны до 500000, а Австрия всю свою армию до 800000, то каждая из этих стран сможет призвать под ружье в течение года по меньшей мере еще 250000 человек. С другой стороны, царь, если он когда-нибудь закончит комплектование седьмых и восьмых батальонов своих пехотных полков, увеличив тем самым численность действующей армии, скажем, до 900000 человек, — сделает почти все, что возможно для обороны. Говорят, что проведение последнего рекрутского набора повсюду встретило значительные трудности; пришлось понизить установленную норму роста и прибегнуть к другим мерам, чтобы набрать требуемое количество людей. Приказ царя о призыве в армию всего мужского населения Южной России, не дав существенного увеличения численности армии, является открытым признанием невозможности проведения в дальнейшем регулярных рекрутских наборов. К такой мере, да и то всего лишь в семнадцати губерниях, прибегали во время французского вторжения 1812 г., когда страна действительно подверглась нашествию неприятеля. В то время Москва дала 80000 ополченцев, то есть одну десятую населения губернии; Смоленск послал 25000 человек и т. д. Но во время войны их нигде не было видно, и эти сотни тысяч ополченцев не могли предотвратить того, что русские подошли к Висле в таком же плачевном состоянии и в такой же степени дезорганизованными, как п сами французы. Этот новый набор en masse [В массовом масштабе, поголовный. Ред.] означает, кроме того, что Николай решил воевать до конца.
Но если с военной точки зрения участие Австрии в войне вынуждает Россию перейти к обороне, то с политической точки зрения это отнюдь не обязательно. У царя есть мощное политическое средство наступления — на что мы уже не раз обращали внимание — восстание австрийских и турецких славян и провозглашение независимости Венгрии.
Нашим читателям известно, как боятся этого австрийские государственные деятели. Несомненно, царь в случае необходимости прибегнет к этому средству; к чему это приведет — сказать трудно.
Мы ничего не говорили о Пруссии. В конечном счете она, вероятно, объединится с Западом против России, хотя, возможно, только после бурь, предвидеть которые никто не в состоянии. Во всяком случае, пока не начнется какое-либо национальное движение, ее войска вряд ли будут играть значительную роль, а потому мы пока можем почти не принимать ее в расчет.
Написано Ф. Энгельсом около 20 февраля 1855 г.
Напечатано в газете «New-York Daily Tribune» № 4332, 8 марта 1855 г. в качестве передовой и в «Neue Oder-Zeitung» №№ 91 и 93, 23 и 24 февраля 1855 г.
ПАРЛАМЕНТСКИЕ И ВОЕННЫЕ ДЕЛА
Лондон, 20 февраля. Хотя палата общин и заседала вчера с 4 часов дня до 2 часов ночи и ассигновала около 71/2 млн. ф. ст. на содержание сухопутной армии, дебаты не стоят того, чтобы о них подробно писать. Отметим лишь, что Пальмерстон выводил из себя своих либеральных противников как своей манерностью и пошлостью реплик, так и вызывающе самоуверенной наглостью, с какой он преподносил эти пошлости. Повествуя о сражении под Балаклавой в декламаторском тоне, пригодном для цирка Астли, он в то же время напустился на Лейарда за его «вульгарную декламацию об аристократии». Ведь не аристократия-де сидит в интендантстве, в транспортном управлении, в медицинском ведомстве. Он забыл, что там сидят ее лакеи. Лейард правильно подметил, что изобретенные Пальмерстоном комиссии пригодны лишь для того, чтобы порождать конфликты по вопросу о компетенции в экспедиционной армии. Как, воскликнул Пальмерстон, вы — и вот он снова в позе Ричарда II, а парламент в роли черни Уота Тайлера — вы хотите учредить парламентскую комиссию, годную лишь на то, чтобы составлять Blue Books[69], а возражаете против моих комиссий, «которым надо работать!». Пальмерстон отнесся к парламенту с таким высокомерием, что не счел даже нужным на сей раз пускать в ход собственное остроумие. Он заимствовал его из утренних правительственных газет, лежавших на столах перед членами парламента. Тут был и «Комитет общественного спасения», заимствованный из «Morning Chronicle», и «Morning Post» со своей плоской остротой — отправить депутатов, требующих расследования, в Крым и там оставить их. Только такому парламенту, как нынешний, могли быть преподнесены подобные вещи.
Перещеголяв, таким образом, в парламенте даже старого Абердина, Пальмерстон в печати — не в непосредственно подчиненных ему органах, а в легковерной газете объединенных владельцев пивных [ «Morning Advertiser». Ред.] — пускает слух о том, что он-де не свободен в своих действиях, что двор держит его в цепях и т. д.
Поскольку в скором времени в Вене начинаются заседания мирной конференции, то своевременно будет поговорить о войне и оценить примерно военные силы, которыми располагают державы, участвующие уже в той или другой мере в войне. При атом речь идет не только об общей численности армии, но и о той части, которая может быть выделена для наступательных операций. Подробно мы коснемся лишь пехоты, так как состав прочих родов войск должен находиться в соответствующей пропорции к последней.
У Англии имеется всего 99 полков, или 106 пехотных батальонов, из коих по меньшей мере 35 батальонов несут службу в колониях. Из остальных — 40 батальонов вошли в состав первых 5 дивизий, посланных в Крым, и по меньшей мере 8 батальонов были отправлены туда позже в качестве подкреплений. Остается, следовательно, примерно 23 батальона, из которых вряд ли даже один может быть выделен для службы за пределами страны. Милиции, насчитывающей свыше 50000 человек, дано право зачисляться на службу за пределами Англии. Ее собираются направить в Гибралтар, на Мальту и Корфу, чтобы высвободить около 12 батальонов, которые могут быть использованы в Крыму. Иностранный легион, как заявил вчера Пальмерстон в палате общин, не удается создать. Наконец, 13 февраля был отдан приказ о формировании вторых батальонов в 93 полках, а именно: 43 батальона по 1000 человек и 50 батальонов по 1200 человек в каждом. Это даст дополнительно 103000 человек и, кроме того, 17000 человек для кавалерии и артиллерии. Но ни один солдат из этих 120 тысяч еще не завербован. А их надо еще обучить и обеспечить офицерскими кадрами.
Нынешняя изумительная организация британской армии привела к тому, что почти вся се пехота, за исключением лишь запасных рот и нескольких запасных батальонов — и не только солдаты, но, что кажется невероятным, и офицерский состав, — находится в Крыму и колониях. Генералов, полковников и майоров на половинном жалованье числится более чем достаточно в списках британской армии, и они могут быть использованы для этих новых воинских формирований. Но на половинном жалованье почти совсем
