силу национального восстания. Кэмпбелл сразу увидел, что он со своими силами не сможет ни атаковать город Лакнау, ни удержать свои собственные позиции. Это совершенно естественно и должно быть понятно каждому, кто внимательно изучал историю французского вторжения в Испанию при Наполеоне. Сила национального восстания заключается не в решающих сражениях, а в партизанской войне, в обороне городов и в нарушении коммуникаций противника. Поэтому Кэмпбелл подготовил отступление с таким же искусством, с каким он организовал наступление. Он захватил еще несколько позиций около резидентства. Это было сделано Кэмпбеллом для того, чтобы обмануть противника относительно своих намерений и скрыть подготовку к отступлению. Со смелостью, вполне оправданной перед лицом такого противника, вся армия, за исключением небольшого резерва, получила приказ занять растянутую линию сторожевых постов и застав, за которую эвакуировали женщин, больных, раненых и имущество. Как только эта предварительная операция была осуществлена, наиболее выдвинутые заставы были оттянуты назад и постепенно сосредоточены в более крупные отряды, самые передовые из которых, пройдя сквозь следующую линию, образовали резерв в тылу. Весь этот маневр был выполнен в полном порядке, без какого бы то ни было вмешательства со стороны повстанцев; кроме небольшого гарнизона во главе с Утремом, оставленного в Аламбаге (пока еще неясно, для какой цели), вся армия направилась в Канпур, и таким образом королевство Ауд было эвакуировано.
Тем временем в Канпуре произошли неприятные события. Уиндхем, «герой Редана»[280] — еще один из тех офицеров, в военных способностях которых нас уверяют, говоря, что они их доказали своей большой личной храбростью, — разбил 26-го числа авангард гвалиорского контингента, но 27-го сам потерпел от него жестокое поражение; его лагерь был захвачен и сожжен, а сам он принужден был отступить в старое укрепление Уилера в Канпуре. 28-го повстанцы атаковали и эту позицию, но были отброшены, а 6-го Кэмпбелл разбил их почти без потерь, захватил все их орудия и обоз и преследовал повстанцев на расстоянии четырнадцати миль. Подробностей обо всех этих операциях мы пока почти не имеем, но несомненно одно, что индийское восстание еще далеко не подавлено и что, хотя большая часть или даже все британские подкрепления уже высажены в Индии, однако они исчезают почти необъяснимым образом. В Бенгалии уже высадилось около 20000 человек, и все-таки действующая армия теперь не больше, чем была в дни взятия Дели. Здесь кроется что-то неладное. Очевидно, климат производит страшные опустошения среди вновь прибывающих.
К. МАРКС
ПРЕДСТОЯЩИЙ ИНДИЙСКИЙ ЗАЕМ
Лондон, 22 января 1858 г.
Оживление на лондонском денежном рынке, вызванное изъятием огромной массы капиталов из сферы их обычного производительного использования и их дальнейшим перемещением на фондовые рынки, за последние две недели несколько ослабло в связи с перспективой предстоящего индийского займа на сумму в восемь или десять миллионов фунтов стерлингов. Этот заем, который будет предпринят в Англии и который должен быть одобрен парламентом сразу же, как только начнет работу его сессия в феврале, предназначен удовлетворить требования, предъявленные к Ост-Индской компании ее отечественными кредиторами, а также покрыть чрезвычайные расходы на военные материалы, припасы, перевозку войск и т. д., вызванные восстанием в Индии. В августе 1857 г., перед закрытием сессии парламента, британское правительство торжественно объявило в палате общин, что никакого выпуска подобного займа не намечается, так как собственных финансовых ресурсов Компании более чем достаточно для преодоления кризиса. Однако приятные иллюзии, внушенные таким образом Джону Булю, быстро рассеялись, как только стало известно, что Ост-Индская компания с помощью весьма сомнительной операции присвоила себе сумму приблизительно в 3500000 ф. ст., вверенную ей различными компаниями на постройку железных дорог в Индии, и, кроме того, тайно заняла 1000000 ф. ст. в Английском банке и еще один миллион в лондонских акционерных банках. Когда публика была таким образом подготовлена к худшему, правительство решилось, наконец, сбросить маску и в полуофициальных статьях в «Times», «Globe» и других правительственных органах открыто признало необходимость займа.
Могут спросить, почему для выпуска такого займа со стороны законодательной власти требуется специальный закон, и далее, почему подобное событие должно вызывать какие бы то ни было опасения. Ведь, казалось бы, всякая отдушина для британского капитала, ныне тщетно ищущего выгодного применения, должна при данных обстоятельствах считаться счастливой находкой и самым желательным средством против быстрого обесценения капитала.
Общеизвестно, что коммерческая деятельность Ост-Индской компании прекратилась в 1834 г., когда был ликвидирован главный еще остававшийся у нее источник торговой прибыли — монополия торговли с Китаем[281]. Так как держатели акций Ост-Индской компании, по крайней мере, номинально получали свои дивиденды из ее торговых прибылей, то возникла необходимость в новом финансовом мероприятии для обеспечения этих дивидендов. Выплата дивидендов, которая до тех пор производилась из торговых прибылей Компании, стала производиться за счет ее политических доходов. Владельцы акций Ост-Индской компании должны были отныне получать дивиденды из доходов, получаемых Компанией в качестве правительства Индии, а акции Компании, общей суммой в 6000000 ф. ст., приносившие 10 % прибыли, были конвертированы в силу парламентского акта в капитал, подлежащий ликвидации не иначе, как по цене 200 ф. ст. за акции стоимостью в 100 фунтов стерлингов. Другими словами, первоначальный акционерный капитал Ост-Индской компании в сумме 6000000 ф. ст. был превращен в капитал в 12000000 ф. ст., приносящий 5 % прибыли, выплачиваемой из налоговых поступлений от населения Индии. Таким образом, долг Ост-Индской компании с помощью парламентского фокуса превратился в долг индийского народа. Кроме того, свыше 50000000 ф. ст. Ост-Индская компания получила в долг в самой Индии, и погашение этого долга должно производиться исключительно из. государственных доходов этой страны. Такого рода займы, выговоренные Компанией в самой Индии, всегда считались не входящими в компетенцию парламентского законодательства и столь же мало его касающимися, как займы, выговоренные, например, колониальными правительствами Канады или Австралии.
Но в самой Англии Ост-Индской компании было запрещено получать процентные займы без специальной санкции парламента. Несколько лет тому назад, когда Компания принялась проводить в Индии железнодорожные и телеграфные линии, она просила разрешения выпустить индийский облигационный заем на лондонском рынке, и ей было разрешено выпустить на 7000000 ф. ст. 4 %-ных бон, обеспеченных только индийскими государственными доходами. В начале индийского восстания долг по этому займу составлял еще 3894400 ф. ст., и самая необходимость нового обращения к парламенту показывает, что за время индийского восстания Ост-Индская компания исчерпала свои законные возможности выпуска займов в Англии.
Теперь ни для кого не секрет, что прежде чем вновь предпринять этот шаг, Ост-Индская компания открыла в Калькутте подписку на заем, который, однако, потерпел полную неудачу. С одной стороны, это доказывает, что индийские капиталисты смотрят на перспективы британского владычества в Индии далеко не столь оптимистически, как лондонская пресса; а с другой стороны, это до крайности раздражает Джона Буля, поскольку он знает, в каких огромных размерах в течение последних семи лет шло тезаврирование капиталов в Индии, куда, согласно недавно опубликованному отчету фирмы гг. Хаггард и Пиксли, в 1856 и 1857 гг. из одного только лондонского порта было отправлено слитков на сумму в 21000000 фунтов стерлингов. Лондонская газета «Times» самым убедительным тоном поучала своих читателей, что
«из всех способов побудить туземцев стать лояльными, наименее сомнительный — это превратить их в наших кредиторов; между тем как, с другой стороны, ничто в такой степени не может вызвать неудовольствие в измену в этом легко возбудимом, скрытном и алчном народе, как мысль, что его ежегодно облагают налогами для пересылки дивидендов богатым кредиторам в других странах».
Однако индийцы, по-видимому, не понимают всей прелести плана, который не только восстановил бы английское владычество за счет индийского капитала, но в то же самое время косвенным путем сделал бы туземные сокровища доступными для британской торговли. В самом деле, если бы индийские капиталисты так сильно любили британское господство, как это в качестве некоего символа веры считает нужным утверждать каждый истый англичанин, нельзя было бы предоставить им более благоприятного случая выразить свою лояльность и сбыть с рук свое серебро. Но, поскольку индийские капиталисты закрывают свои кассы, Джону Булю приходится открывать ту суровую истину, что расходы по индийскому восстанию, по крайней мере на первых порах, ему предстоит оплатить из собственного кармана, без всякого содействия со стороны туземцев. Более того, предстоящий заем является лишь прецедентом и представляет собой как бы первую страницу книги, озаглавленной «Англо-индийский внутренний долг». Ни для кого не тайна, что Ост-Индской компании требуется не восемь или десять миллионов, а от двадцати пяти до тридцати миллионов фунтов стерлингов, и даже эта сумма была бы только первым взносом, притом не для покрытия предстоящих расходов, а для уплаты уже образовавшихся долгов. Дефицит бюджета за последние три года выразился в сумме 5000000 фунтов стерлингов; повстанцы захватили из казны по 15 октября прошлого года, согласно сообщению «Phoenix»[282], индийской правительственной газеты, 10000000 фунтов стерлингов; в результате восстания доходы в северо-восточных провинциях сократились на 5000000 ф. ст., а военные издержки составили по крайней мере 10000000 фунтов стерлингов.
Правда, последовательные займы Ост-Индской компании на лондонском денежном рынке повысили бы стоимость денег и предотвратили бы растущее обесценение капитала, то есть дальнейшее падение процентной ставки; но такое падение как раз необходимо для оживления британской промышленности и торговли. Всякая искусственная задержка нисходящего движения учетной ставки равносильна повышению издержек производства и стоимости кредита, а такого повышения английская промышленность и торговля при своей нынешней слабости не способны выдержать. Отсюда общий вопль отчаяния по поводу объявления индийского займа. Хотя санкция парламента не дает имперской гарантии займу Компании, такую гарантию придется дать, если нельзя будет получить денег на других условиях; и как только место Ост-Индской компании займет британское правительство, ее долг, вопреки всем тонким различиям, присоединится к общему британскому государственному долгу. Таким образом, дальнейший рост и без того большого национального долга явится, по-видимому, одним из первых финансовых последствий восстания в Индии.
ПОРАЖЕНИЕ УИНДХЕМА[283]
Во время Крымской войны, когда вся Англия искала человека, способного организовать и возглавить английскую армию, и когда командование было доверено таким бездарностям, как Раглан, Симпсон и Кодрингтон, в Крыму находился солдат, одаренный качествами настоящего полководца. Мы имеем в виду сэра Колина Кэмпбелла, который сейчас в Индии ежедневно дает доказательства того, что он мастер своего дела. После того как в Крыму Кэмпбеллу было поручено командование бригадой под Альмой, где
