чтобы остановить бегущих. Артиллерия и кавалерия больше совсем не использовались, и русские начали отступление, не преследуемые англичанами, которые хотели сберечь свою кавалерию. Дивизия герцога Кембриджского потеряла несколько менее 500 человек.

Итак, в решающий момент здесь сражались 6 батальонов дивизии герцога Кембриджского, поддерживаемых остатками легкой дивизии, всего 11 батальонов (оба левофланговых батальона легкой дивизии и позднее не перешли в наступление) против 12 русских батальонов Казанского, Владимирского и Суздальского полков, а если мы прибавим еще 4 батальона Угличского полка, хотя их активное участие в сражении остается весьма проблематичным, — против 16 русских батальонов, и после очень короткого боя полностью отбросили их.

Автор даже утверждает, что все сражение пехоты в строю длилось не более 35 минут; во всяком случае, к 4 часам исход боя был полностью решен. Чем же объясняются эти быстрые успехи против по меньшей мере равных, а быть может и превосходящих по численности масс пехоты на сильной оборонительной позиции?

Командование англичан было явно небезупречным. Помимо того, что Эванс не сделал ни малейшей попытки атаковать левый фланг противника, а ограничивался вялым фронтальным боем, каждому ясно, что герцог Кембриджский в качестве командующего второй линией не сделал того, что было его обязанностью. Когда первая линия штурмовала бруствер батареи, то второй не было там для поддержки; она подошла лишь после того, как первая была уже отброшена, и должна была начать действия заново. Но как только какой-либо английский командир приближался к противнику, не имея никаких определенных контрприказов, он стремился наступать на него по возможности совместно с соседними частями, и это придало обеим главным атакам решительность, которая обеспечила успех.

Русские, со своей стороны, проявили большую неуверенность в командовании. Правда, Меншиков имел несчастье находиться во время короткого решающего периода далеко от главного пункта сражения, но ни Горчаков, ни Квицинский, по их собственному признанию, не приняли никаких мер для более энергичного отражения атаки. Первое наступление велось четырьмя батальонами Казанского полка против пяти английских батальонов и было отбито; второе — также четырьмя батальонами (Владимирского полка) и тоже было отбито. О серьезном наступлении четырех батальонов Угличского полка у нас нет никаких сведений, а четыре батальона Суздальского полка позволили противнику захватить их врасплох своим огнем при фланговом марше. Находившийся в главном резерве Волынский полк, кажется, совсем не был использован. Артиллерия быстро замолчала, а кавалерия вообще бездействовала. Была ли то боязнь ответственности или приказ не рисковать армией, но, словом, и на фланге англичан русские действовали без той энергии и активности, которые одни лишь могут обеспечить победу более слабой стороне.

Была, конечно, еще и другая причина, облегчившая англичанам победу. Русские сражались в глубоких и плотных колоннах, англичане — в линии. Русские несли огромные потери от артиллерии противника; англичане же несли очень небольшие потери даже от картечного огня. Когда пехотные массы сближались, колонны можно было спасти от убийственного огня линий противника только стремительной, неудержимой штыковой атакой, но повсюду мы видели приостановку наступления и превращение его в перестрелку. Что же дальше? Если развернуться под огнем противника, то ни один человек не может сказать, к чему это приведет, а если оставаться в колоннах, когда одно стреляющее ружье приходится против четырех неприятельских, то колонна наверняка погибла. Именно это имело место в каждом отдельном случае на Альме. Более того. Колонну, хотя бы один раз попавшую под обстрел, никогда нельзя было заставить снова перейти в решительное наступление; линию, ведущую огонь, — всякий раз.

Оба противника — и русские, и англичане — действовали, как известно, плохо в рассыпном строю; сражение решалось благодаря этому исключительно массами; если мы не хотим согласиться с Кинглеком, что англичане своего рода полубоги, то мы должны будем признать, что как для наступления, так и для обороны в более или менее открытой местности линия обладает значительными преимуществами перед колонной.

Вся современная военная история англичан..

[На этом рукопись обрывается. Ред.]

Написано Ф. Энгельсом в июне 1863 г.

Впервые опубликовано на русском языке в Сочинениях К. Маркса и Ф. Энгельса, 1 изд., т. XII, ч. II, 1935 г.

Ф. ЭНГЕЛЬС

АНГЛИЙСКАЯ АРМИЯ[378]

Недавно «Allgemeine Militar-Zeitung», подробно разбирая небольшую работу Питри и Джемса[379], дала описание организации английской армии, а затем, в другой статье, остановилась на положении этой армии в английском государстве. Теперь остается только рассмотреть самую армию в ее историческом развитии за последние 70 лет, ее современное состояние, людской материал, внутренний распорядок, тактическую подготовку и своеобразные формы боя. Это и является целью настоящей работы.

Английская армия представляет для военного наблюдателя совершенно исключительный интерес. Это единственная в мире армия, которая все еще столь упорно придерживается старой линейной тактики, что до сих пор совершенно не применяет колонн в условиях огневого боя пехоты (за исключением боя в дефиле). Она не только ведет огонь в линейном строю, но и идет в штыковую атаку тоже лишь линией. Несмотря на это — или, может быть, именно поэтому — она бесспорно является той армией, которая потерпела наименьшее число поражений. Во всяком случае, следует заняться более подробным изучением способов ведения боя такой армией, и именно теперь, когда — к изумлению всего мира — казавшееся невозможным становится возможным: Англия угрожает нам, немцам, войной.

Мы начнем, естественно, с пехоты. Robur peditum [Отборная пехота. Ред.] составляет главную силу и гордость английской армии. Со времени Уильяма Нейпира во всей Англии стало символом веры, что массированный огонь английской линии превосходит огонь всяких других войск и что против английских штыков нельзя устоять; действительно, англичане — как, впрочем, и другие народы — своими победами обязаны прежде всего пехоте.

Английская пехота состоит из 3 гвардейских полков с 7 батальонами, 109 линейных полков, из которых первые 25 полков имеют по 2 батальона, 60-й полк (егеря) — 4 батальона, а все остальные — только по 1 батальону. Кроме того, имеется еще егерская бригада из 4 батальонов; в общем 141 батальон. Число батальонов в линейном полку — один или же два — определяется исключительно потребностью; как только позволят обстоятельства, вторые батальоны первых 25 полков будут наверняка снова расформированы. Производство в офицеры происходит также в полку, из-за чего часто возникают непреодолимые препятствия, если, например, как и сейчас в 13-м полку, первый батальон находится на Ямайке, а второй — в Новой Зеландии.

Резервными и отборными частями считаются, в первую очередь, гвардия и 8 шотландских полков, которые всегда с честью оправдывали эту репутацию. Легкой пехотой считаются 9 так называемых «легких» и 5 стрелковых полков, однако они лишь немногим отличаются от линейных частей, и только 8 егерских батальонов представляют действительно легкую пехоту. Полки под номерами со 101 но 109, бывшие европейские полки Ост-Индской компании, служат только в Индии.

Помимо этих 141 батальона английской пехоты, имеются еще различные части во внутренних районах страны, к которым мы вернемся позднее, а также части, расположенные в колониях:

В Северной Америке — 1 батальон и 2 роты 1 350 чел.

В Вест-Индии — 4 батальона негров и мулатов 3 700 »

На острове Св. Елены — 1 английский батальон 560 »

На Мальте — местная крепостная артиллерия 640 »

На мысе Доброй Надежды — конные егеря, из них 5/6 готтентоты, 1/6 европейцы, большейчастью немцы и швейцарцы 900 »

На Цейлоне — 3 батальона туземных егерей 1 460 »

Всего 8 610 чел.

Наконец, в Индии — туземная армия; 151 батальон общей численностью в 110000 человек. Эти части, за немногими исключениями, находятся под командованием английских офицеров и по всей своей организации весьма схожи с английскими линейными войсками. Только индийская армия сохранила еще со времен Ост-Индской компании некоторое своеобразие; так, например, в ней не принята продажа должностей[380], по крайней мере официально, хотя неофициально подобные вещи там тоже имеют место.

Английской пехоты на 5 февраля с. г. было в Индии 58 батальонов, в Китае — 3, на о-ве Маврикий (Иль-де-Франс) — 2, на мысе Доброй Надежды — 4, в Канаде и других североамериканских владениях — 12, на Бермудах — 1, в Вест-Индии — 2, в Новой Зеландии (из-за войны с туземцами[381]) — 10, в Гибралтаре — 5, на Ионических островах — 4, на Мальте — 5, в Англии и в пути на родину — 42. Из этих последних в Лондоне находились — 6, в Олдершотском лагере[382] — 9, в Портсмуте, Плимуте и Дувре — 10, на Джерси — 1, во внутренних районах Англии — 2, в Шотландии — 2, в Ирландии — 10, в пути на родину — 2. Здесь видна та огромная поддержка, которую оказывает армии флот; без его защиты и без тех быстроходных транспортных средств, которые он предоставляет, этих слабых гарнизонов было бы далеко не достаточно. Но в тех местах, где флот в состоянии оказать лишь незначительную поддержку, как, например, в Индии и Канаде, мы находим сильные гарнизоны, равно как и на стратегических позициях в Средиземном море, где нужно быть готовым к столкновениям с европейскими войсками.

Раньше было правилом посылать гвардию за пределы страны лишь в случае войны; однако теперь два гвардейских батальона находятся в Канаде.

Общая численность пехоты достигает в настоящее время 133500 человек, то есть в среднем 884 человека на батальон, разделенный на 10 рот, каждая с капитаном, лейтенантом и прапорщиком (ensign, что соответствует нашему младшему лейтенанту). Кроме того, каждый батальон, за исключением гвардии, имеет еще 2 запасных роты для обучения рекрутов; от 6 до 8 этих рот объединяются в учебно-запасной батальон, каковых насчитывается 23, общей численностью около 18000 человек. Все эти учебно-запасные части находятся в самой Англии и располагаются преимущественно у моря или поблизости от него. Таким образом, общая численность английской пехоты составляет несколько больше