бы то ни было
остроумия, то не останется почти ничего, кроме самого низкого раболепия перед несносной ограниченностью маленького, к тому же еще раздробленного и сверх всякой меры чванливого народа допотопных альпийских пастухов, ограниченных крестьян и отвратительных мещан. Вполне понятно, что в больших странах газета выражает взгляды своей партии, что она никогда не выступает против интересов своей партии, и это обстоятельство не нарушает свободу полемики, так как каждое направление, даже самое передовое, имеет свои печатные органы. Но в ограниченных условиях Швейцарии самим партиям свойственна ограниченность, и печать так же ограниченна, как и партии. Отсюда узость кругозора, господствующая здесь во всем, отсюда отсутствие каких бы то ни было печатных органов, выражающих направления, правда, передовые, но давно уже известные даже в Германии, отсюда боязнь даже самых радикальных газет отступить хоть на йоту от ограниченной, рассчитанной только на ближайшее будущее программы своей партии, их боязнь критиковать даже самое ограниченное в швейцарской национальной ограниченности. Всякого осквернителя национальной святыни немедленно настигнет патриархальный суд Линча. Иначе для чего же нужны честному швейцарцу его кулаки?
Таков средний уровень швейцарской прессы. Выше этого уровня стоят лучшие газеты романской Швейцарии и Берна; ниже этого уровня находится большинство газет Восточной Швейцарии.
Начнем с прессы швейцарской столицы. В Берне уже происходит известная централизация швейцарской прессы. В этом городе теперь сконцентрирована вся пресса кантона Берн, и эта пресса начинает до некоторой степени завоевывать влияние, свойственное столичным газетам.
Главным органом реакционной или, как ее здесь именуют, аристократической партии является «Schweizerischer Веоbachter», которого «Berner-Zeitung» по праву называет органом швейцарских офицеров, состоящих на службе у иностранных государств. Эта достойная газетка (выходящая три раза в неделю) восхваляет геройские подвиги швейцарских хорватов в Италии, обливает грязью радикалов, выступает за капитуляции[165], льстит аристократам, воспевает Радецкого и Виндишгреца, оправдывает убийство Роберта Блюма, клевещет на революцию во всех странах и доносит правительству на эмигрантов. Эта благородная газета по существу обходится без редактора; она представляет собой набор различных корреспонденций и заметок праздношатающихся молодых людей из патрицианских семей, а также искателей тепленьких местечек в муниципальном совете. Рядом с этой газетой можно по праву поставить «Intelligenzblatt», орган, первые полосы которого заполнены исключительно объявлениями, а последние — статьями, воспевающими ханжество и погоню за барышом патрициев-землевладельцев. «Biene» должна играть роль «Charivari»[166] этой партии. Но так как в наши дни господам патрициям приходится в общем больше плакать, чем смеяться, то юмор этой «Biene» невыносимо скучен и жалок.
Органом умеренной или либеральной партии, партии Оксенбейна, является в первую очередь «Berner Verfassungs-Freund». Эта газета, редактором которой состоит доктор, бывший профессор, Карл Херцог, считается полуофициальным органом Оксенбейна. Редактируемая более или менее опытной рукой, но совершенно бесталанно, газета ограничивается защитой действий правительства и Федерального совета, поскольку эти действия исходят от партии Оксенбейна. В вопросах, относящихся к восточным, в особенности к старым кантонам [Urkantonen], газета, разумеется, проявляет потрясающее свободомыслие, а в отношении внешнеполитических проблем она время от времени поднимает невероятную шумиху, чтобы, прикрываясь воинственной фразой, протащить самый беспринципный нейтралитет. Мало известная «Bundeszeitung» придерживается примерно того же направления, равно как и французская газета «Suisse», выходящая под редакцией пьемонтца Басси на плохом французском языке. Эта газета, не столь тесно связанная с правительством, как «VerfassungsFreund», не менее усердно восхваляет находящееся у власти либеральное большинство и с большим упорством, но с малым успехом нападает на революционную печать французской Швейцарии, т. е. на «Nouvelliste Vaudois». В обсуждении итальянского вопроса, в чем принимает непосредственное участие ее редактор, газета ведет себя более порядочно. — Перечисленные три газеты выходят ежедневно.
Наибольшим количеством газет располагает радикальная партия. Главным ее органом является «Berner-Zeitung», выходящая под редакцией адвоката Ниггелера, вице-президента Большого совета и члена Совета кантонов. Эта газета является органом решительно радикальной партии немецкой части кантона, представителем которой в кантональном совете [Regierungsrat] является директор финансов Штемпфли. Осуществление демократии в законодательстве и у правлении кантона, откуда еще предстоит вымести кучу мусора, максимальная централизация во всей Швейцарии, отказ при первой возможности от политики нейтралитета — таковы основные принципы, которыми руководствуется эта газета.
В «Berner-Zeitung» сотрудничают наиболее видные представители бернских радикалов, и поэтому не приходится удивляться, что она является лучшей газетой не только кантона, но и всей немецкой Швейцарии. Если бы редакторы и сотрудники могли писать совершенно свободно, газета могла бы быть намного лучше, она могла бы говорить о единой и неделимой Гельветической республике, и притом с явно революционной окраской; но сейчас это еще невозможно; партия пока не позволяет этого. Наряду с «Berner-Zeitung» с 1 января выходит также ежедневно «Helvetie federale», являющаяся продолжением выходившей раньше в Прунтруте {Французское название: Поррантрюи. Ред.} (Юра) газеты «Helvetie», органа юрских радикалов и их руководителя, полковника и члена кантонального совета Штокмара. Старая «Helvetie» была бесспорно красной газетой; новая газета будет еще более решительно придерживаться этого направления.
«Schweizer-Zeitung» (раньше «Freier Schweizer») также стоит на позициях радикализма, но исключительно буржуазного, и поэтому ограничивается только требованием таких экономических реформ, которые выгодны господствующему имущему классу. Но, вообще говоря, и эта газета выходит за пределы обычной швейцарской кантональной ограниченности (нейтралитет, суверенитет кантонов и т. д.). Кроме перечисленных трех ежедневных газет, бернские радикалы издают еще единственную хорошую юмористическую газету в Швейцарии — «Gukkasten» Йенни. «Gukkasten» (выходящая раз в неделю) освещает только швейцарскую жизнь, и в особенности жизнь кантона Берн; но именно потому этой газете и удалось стать силой в государстве; она в значительной степени способствовала падению правительства Нёйхауса и сейчас стремится к тому, чтобы партия Оксенбейна не оставалась слишком долго у власти. Беспощадная сатира, посредством которой Йенни развенчивает всех лиц, стоящих у власти, вплоть до Оксенбейна, навлекла на него при правительстве Нёйхауса бесчисленное множество судебных процессов и кляуз, а после падения правительства Нёйхауса — угрожающие письма и преследования. Но все это ни к чему не привело, и еще сегодня важные персоны в Берне с большим беспокойством ожидают появления каждого нового субботнего номера газеты. Когда был расстрелян Блюм, газета напечатала очередную карикатуру, изображающую плаху с топором, окруженную множеством разбитых корон, а внизу подпись: «единственное спасение». В ответ на возмущение степенных бернских буржуа этой карикатурой газета в следующем номере поместила карикатуру с изображением фонарного столба, на котором висела корона, а внизу подпись: «Suaviter in modo, fortiter in re {«Мягко по форме, но крепко по существу». Ред.} — в память о Мессенхаузере».
«Seelander Anzeiger», издаваемый членом Национального и Большого советов И. А. Вейнгартом, был до нового года единственным представителем социалистического направления. «Seelander Anzeiger» проповедует странную смесь сентиментально-слезливого, филантропического социализма и красной революции. О первом он пишет для кантона Берн, а о красной революции — когда речь идет о загранице. В отношении литературной формы эта еженедельная газета — наихудшая из всех газет кантона. Впрочем, несмотря на свои христиански-мягкосердечные душевные излияния, г-н Вейнгарт в политике является сторонником самого решительного радикализма. Начиная с нового года, «Seelander Anzeiger» приобрел конкурента в лице другого еженедельника, «Unabhдngige», поставившего себе, правда, довольно неблагодарную задачу: в условиях кантона Берн и Швейцарии вообще найти почву для пропаганды основ социализма и для предложения мероприятий, имеющих целью устранить хотя бы самые вопиющие непорядки. Во всяком случае, «Unabhangige» — единственная газетка во всей Швейцарии, которая нашла правильный путь для распространения своих идей в этой стране; и если ее шансы на успех соответствуют той ярости, которую она уже вызвала среди высоких и высших властей, то перспективы этой газеты совсем не так уж плохи.
Из газет, выходящих вне Берна, я отмечу лишь одну: «Evolution»[167], как переименовал теперь свою «Revolution» руководитель волонтерских отрядов Беккер. Эта самая решительная из всех издающихся в Швейцарии газет призывает только к новой европейской революции и старается найти сторонников в окружающей среде. В благодарность за это дорожащие своим покоем буржуа ненавидят эту газету, и, кроме немецких эмигрантов в Швейцарии, Безансоне и Эльзасе, она находит мало читателей.
В следующей статье я остановлюсь подробнее на газетах, издающихся за пределами кантона Берн[168].
МОНТЕСКЬЕ LVI
I
Кёльн, 20 января. «Достопочтенный» Йозеф Дюмон предоставляет анониму, который не им оплачивается, а его оплачивает и который в обращениях под редакционной чертой обрабатывает первичных избирателей, выступить со следующим внушением по адресу «Neue Rheinische Zeitung»:
««Neue Rheinische Zeitung», органу демократии, угодно было обратить внимание на заметки, опубликованные в нашей газете под заглавием «К первичным избирателям», и указать, что они заимствованы из «Neue Preu-sische Zeitung».
В ответ на эту ложь мы заявляем, что эти заметки оплачиваются как объявления, что они, за исключением первой, заимствованной из «Рагlaments-Correspondenz», написаны в Кёльне, и автор их до сих пор не только не читал «Neue Preusische Zeitung», но и не видал ее».
Мы понимаем, как важно для Монтескьё LVI закрепить свое право собственности. Мы понимаем также, как важно для г-на Дюмона заявление, что он «получает плату» даже за листовки и объявления, которые он набирает, печатает и распространяет в интересах своего собственного класса, буржуазии.
Что касается анонима, то ему известна французская пословица: «Les beaux esprits se rencontrent» {«Великие умы сходятся». Ред.}. He его вина, если произведения его собственного ума как две капли воды похожи на рассуждения «Neue Preusische Zeitung» и «Прусских союзов»[169].
Мы никогда не читали его объявлений в «Kolnische Zeitung», а только бегло просматривали выходящие из дюмоновской типографии листовки, которые присылались к нам со всех сторон. Но теперь, сравнивая их, мы находим, что эта макулатура одновременно играет роль и объявлений и листовок.
Чтобы искупить наше прегрешение перед анонимным Монтескьё LVI, мы наложили на себя тяжкую кару прочесть все его объявления в «Kolnische Zeitung» и представить его духовную частную собственность в качестве «общей собственности» на суд немецкой публики.
Монтескьё LVI занимается преимущественно социальным вопросом. Он нашел «самый легкий, самый простой путь» для его решения и предлагает свои моррисоновские пилюли с самым елейным, наивно-бесстыдным шарлатанским пафосом:
«Но самый легкий, самый простой путь для этого» (т. е. для решения социального вопроса), «это — принять октроированную 5 декабря прошлого года конституцию, пересмотреть ее, затем заставить всех присягнуть ей и, таким образом,
