беспорядки.
Повторяем: весьма важно, чтобы демократы и, в особенности, рабочие Кёльна приняли все меры к тому, чтобы завтра жаждущим осадного положения властям не было дано ни малейшего повода, которым они могли бы оправдать свои насильственные действия.
Контрреволюционные перевороты последнего времени прежде всего угрожают буржуазии. Буржуазия созвала съезд городов. Предоставим же буржуазии честь сказать первое слово. Подождем, какое решение примут эти господа во вторник. Мы убеждены, что некоторые демократические простаки будут жестоко разочарованы результатами этого помпезного «съезда городов».
Несомненно одно: если осадное положение будет объявлено до вторника, то съезд городов не состоится, и никто не будет более доволен этим, нежели именно те господа, которые его созывали.
Если рабочие завтра дадут себя спровоцировать на беспорядки, то они лишь будут таскать каштаны из огня для буржуазии, а вместе с тем и для правительства. Спрашивается, захотят ли они дать себя использовать для этого в такое время, когда вся Германия стоит на пороге гражданской войны и когда, быть может, в скором времени им представится возможность выступить со своими собственными требованиями?
Написано Ф. Энгельсом 5 мая 1849 г.
Печатается по тексту газеты
Напечатано в «Neue Rheinische Zeitung» № 291, 6 мая 1849 г.
Перевод с немецкого
РУССКАЯ АРМИЯ И РЕВОЛЮЦИОННОЕ ВОССТАНИЕ НАРОДА
Кёльн, 7 мая. С каждым днем в Германии все больше и больше дифференцируются находящиеся в брожении элементы; положение становится все более определенным.
В то время как один из центров германской контрреволюции, Австрия, всецело занят борьбой с Венгрией, другой центр, Пруссия, посылает свои вооруженные орды во всех направлениях против революционного восстания народа.
В Дрездене, в этом мирном городе искусства и роскоши, народ берется за оружие и отвечает баррикадами и ружейной стрельбой на изменнические прокламации королевского правительства. Большая часть войск переходит на сторону народа; борьбу можно было считать решенной; но вдруг появляются прусские батальоны и становятся на сторону изменника-короля против народа.
В Пфальце народ также выступает с оружием в руках против наглеющей с каждым днем баварской контрреволюции; и здесь стоят наготове прусские батальоны, чтобы в надлежащий момент вмешаться и, одновременно с разгоном Франкфуртского собрания, подавить восстание в Пфальце.
Куда ни глянь — повсюду в Северной и Юго-Западной Германии стоят наготове прусские батальоны, чтобы с оружием в руках осуществить контрреволюцию.
А для того, чтобы ни в нашей стране, ни в соседних государствах не было недостатка в прусских батальонах, повсеместно производится набор в ландвер согласно нашей великолепной военной системе.
Таким образом, в одном месте австрийская, а в другом прусская армия являются центром контрреволюции. Против контрреволюции с каждым днем все более резко и повсеместно выступает новая революция.
В Дрездене еще существует временное правительство, которое мобилизует со всех концов страны силы народа.
В Пфальце еще существует местный комитет обороны, который с каждым днем собирает все больше и больше жителей Пфальца вокруг знамени революции.
В Рейнской Пруссии ландвер отказывается выступить в поход. Даже в Эльберфельде, в черно-белом Вуппертале, ландвер отказывается двигаться дальше своих сборных пунктов.
И, наконец, в Австрии решающим событием является то, что венгерская революция неудержимо развивается. Из Вены почта не поступила — возможно потому, что мадьяры взорвали Моравскую железную дорогу. Не подлежит никакому сомнению, что они ворвались в Моравию. Из Ратибора {Польское название: Рацибуж. Ред.} нам пишут, что восемь дней тому назад в Голковице на австрийской границе и третьего мая в Лослау {Польское название: Водзислав. Ред.}, а также в прусской Верхней Силезии была слышна канонада целых батарей. Надо думать, что бои во всяком случае происходят по эту сторону Яблунки.
Вообще, никогда еще победа венгров не была так близка, как сейчас. Нет сомнений, что русские не придут. Итак, еще несколько дней — и венгры будут в Вене, венгерская революция будет завершена, и откроется величественная страница второй германской революции.
Написано Ф. Энгельсом 7 мая 1849 г.
Печатается по тексту газеты
Напечатано в экстренном приложении к «Neue Rheinische Zeitung» № 292, 8 мая 1849 г.
Перевод с немецкого
На русском языке публикуется впервые
ВОПРОС К РАБОЧИМ
Кёльн, 7 мая. Господа пруссаки, по-видимому, всеми силами стараются вызвать мятеж.
Позавчера артиллеристам (относительно которых правительство, между прочим, сильно заблуждается) была выплачена «прибавка» в 15 зильбергрошей на человека за прошлый месяц. Правда, и пехотинцы также получили эту прибавку.
Офицеры одного из расквартированных здесь полков прямо потребовали от своих солдат, чтобы они завтра вызвали мятеж.
Сегодня вечером уже произошла стычка между военными и штатскими на Новом рынке.
Мы еще раз спрашиваем рабочих, намерены ли они допустить, чтобы господа пруссаки всемилостивейше указали им срок начала восстания?
Написано Ф. Энгельсом 7 мая 1849 г.
Печатается по тексту газеты
Напечатано в экстренном приложении к «Neue Rheinische Zeitung» № 292, 8 мая 1849 г.
Перевод с немецкого
На русском языке публикуется впервые
ЦАРЬ И ЕГО ВАССАЛЬНЫЕ КНЯЗЬЯ
Кёльн, 8 мая. Говорят, что французский посол в Берлине заявил протест против вступления пруссаков в Саксонию.
Итак, французское правительство видит, наконец, что восточноевропейская контрреволюция угрожает и ему, что новый Священный союз имеет своей конечной, высшей целью не что иное как завоевание, а на этот раз, быть может, и раздел Франции.
Нам положительно известно, что по договору, заключенному между православным царем и его двумя вассальными князьями из Ольмюца и Потсдама, завоевание Франции, уничтожение республики и возведение на престол Франции и Наварры «легитимного короля», «сына святого Людовика», идиота Генриха Бордосского, объявлены конечной целью союза.
Что Одилон Барро участвует в этом заговоре, едва ли подлежит сомнению.
Вот чего от вас хотят, прусские солдаты ландвера! Вас отрывают от домашнего очага, от жен и детей, чтобы сперва заставить вас бороться против ваших братьев в Германии и Пруссии, способствовать подавлению жалкого остатка свободы, завоеванной вами в прошлом году, а затем бросить вас против венгров, которые идут на помощь вашей находящейся под угрозой свободе; а когда вы исполните это дело к удовольствию ваших князей и вашего верховного господина и повелителя, царя Николая, тогда вас поведут через Рейн против того народа, героические восстания которого в 1789–1794, 1830 и 1848 гг. дали вам все свободы, которыми вы пользуетесь.
Для того ли вы, баррикадные бойцы, грозные народные массы, завоевали себе в прошлом году некоторую свободу, чтобы теперь, в качестве ландвера, самим способствовать ее подавлению, а затем, на службе у вашего высочайшего повелителя, русского царя, сокрушить обе твердыни свободы — Венгрию и Францию!
Написано Ф. Энгельсом 8 мая 1849 г.
Печатается по тексту газеты
Напечатано в «Neue Rheinische Zeitung» № 293, 9 мая 1849 г.
Перевод с немецкого
ПОДВИГИ ГОГЕНЦОЛЛЕРНОВ
Кёльн, 9 мая. Правительство г-на фон Гогенцоллерна желает, по-видимому, в последние дни своего существования и существования прусского государства еще раз полностью оправдать старинную репутацию прусского и гогенцоллернского имени.
Кто не знает гейневской характеристики:
Ребенок с тыквой-головой,
Чьи крепки длинные ручонки,
Уродец подлинный…[325]
Кто не знает вероломства, коварства, мошенничеств с наследствами, при помощи которых возвысилось семейство капралов, которое носит имя Гогенцоллернов?
Всякий знает, как так называемый «великий курфюрст» {Фридрих-Вильгельм, курфюрст бранденбургский. Ред.} (как будто какой-нибудь «курфюрст» может быть «великим»!) совершил первое предательство по отношению к Польше: союзник Польши против Швеции, он внезапно перешел на сторону шведов, чтобы тем основательнее ограбить Польшу по Оливскому миру[326].
Всякий знает пошлую фигуру Фридриха I, скотскую грубость Фридриха-Вильгельма II.
Всякий знает, как Фридрих II, творец патриархального деспотизма, друг просвещения с помощью розги, продавал с аукциона свою страну французским спекулянтам; всякий знает, как он вступил в союз с Россией и Австрией с целью разграбления Польши[327], которое еще и теперь, после революции 1848 года, остается позорным пятном, не смытым с немецкой истории.
Всякий знает, как Фридрих-Вильгельм II помог завершить грабеж Польши и как он роздал награбленные польские национальные и церковные имущества своим царедворцам.
Всякий знает, как в 1792 г. он вступил в коалицию с Австрией и Англией для подавления славной французской революции и вторгся во Францию; всякий знает также, как его «доблестная армия» с превеликим позором была изгнана из Франции.
Всякий знает, как он тогда изменил своим союзникам и поспешил заключить мир с Французской республикой[328].
Всякий знает, как он, выдававший себя за восторженного приверженца легитимного короля Франции и Наварры, скупил у Французской республики по дешевке коронные драгоценности этого же самого короля и, таким образом, нажился на несчастье своего «возлюбленного друга и брата».
Всякий знает, как он, чья жизнь была чисто гогенцоллернской помесью распутства и мистицизма, старческой похотливости и ребяческого суеверия, задушил свободу мнений бишофс-вердерскими эдиктами[329].
Всякий знает, как его преемник, Фридрих-Вильгельм III «Справедливый», предал Наполеону своих старых союзников за брошенную ему приманку — Ганновер.
Всякий знает, как вслед за тем он предал Наполеона этим же бывшим союзникам, напав в качестве наемника Англии и России на воплощенную в лице Наполеона французскую революцию.
Всякий знает, какой успех имело это нападение: неслыханное поражение «доблестной армии» при Йене, внезапно обнаружившееся моральное разложение всего государственного организма Пруссии, длинная цепь предательств, низостей и пресмыкательств прусских виновников, вызывавших отвращение у Наполеона и его генералов.
Всякий знает, как в 1813 г. Фридрих-Вильгельм III красивыми словами и пышными обещаниями заставил прусский народ поверить, будто поход против французов есть «освободительная война», тогда как в действительности дело шло о подавлении французской революции и о восстановлении старой монархии «божьей милостью».
Всякий знает, как забыты были прекрасные обещания, лишь только участники Священного союза вступили 30 марта 1814 г. в
