избирателями в Эйлсбери. Во вчерашнем номере «Daily News» напечатана длинная и скучная статья, в которой делается попытка парировать то, что, по предположению газеты, г-н Дизраэли вероятно скажет своим избирателям. Я полагаю, что для «Daily News» было бы гораздо более уместным предоставить совершать такие подвиги своему почтенному предку — лондонскому «Punch»[274].
В настоящее время Английский банк в четвертый раз, начиная с января месяца, повысил учетную ставку. 4 сентября она была установлена в 4 %. Лондонская газета «Sun»[275] восклицает по этому поводу:
«Предпринята еще одна попытка сократить средства обращения страны, сделано еще одно усилие задержать развитие народного благосостояния».
С другой стороны, газета утешает себя тем соображением, что в результате акта 1844 г., проведенного Пилем, Английский банк утратил значительную долю своего вредоносного могущества.
Газета «Sun» ошибается как в том, чего она опасается, так и в том, на что возлагает надежды. Английский банк столь же мало способен увеличить или сократить денежное обращение страны, как и любой другой банк. Реальное же вредоносное могущество, которым обладает этот банк, отнюдь не было ослаблено, а напротив, было усилено актом Пиля 1844 года.
Поскольку банковский акт 1844 г. понимается обычно неправильно и поскольку в условиях приближающегося кризиса его влияние будет иметь весьма серьезное значение не только для Англии, но и для всего коммерческого мира, я намерен кратко разъяснить существо этого акта.
Банковский акт Пиля 1844 г. исходит из предположения, что единственным нормальным денежным обращением является металлическое денежное обращение; что количество денег в обращении регулирует цены; что в условиях чисто металлического денежного обращения оно расширяется при благоприятном валютном курсе и притоке золота в слитках и сокращается при неблагоприятном валютном курсе и отливе золота в слитках; что обращение банкнот должно в точности копировать металлическое денежное обращение; что поэтому между изменениями в количестве золота в подвалах Английского банка и изменениями в количестве его банкнот, обращающихся среди населения, должно быть определенное соответствие; что выпуск банкнот должен увеличиваться при благоприятном валютном курсе и сокращаться при неблагоприятном валютном курсе; и наконец, что Английский банк контролирует количество своих, находящихся в обращении, банкнот.
Из всех этих предпосылок нет ни одной, которая не была бы совершенно ошибочной и не противоречила бы фактам. Даже если предположить наличие чисто металлического денежного обращения, то количество денег в обращении не могло бы определять цены, как не могло бы оно определять и число торговых и промышленных сделок; напротив, цены определяли бы количество денег, находящихся в обращении. Неблагоприятный валютный курс и утечка золота не привели бы к сокращению даже чисто металлического денежного обращения, так как они оказали бы влияние не на количество денег, находящихся в обращении, а лишь на количество денег, находящихся в резерве, лежащих в качестве вкладов в банках или в виде сокровищ у частных лиц. С другой стороны, благоприятный валютный курс и сопровождающий его приток золота увеличил бы не количество денег, находящихся в обращении, а количество денег, лежащих в банках или припрятанных у частных лиц. Поэтому акт Пиля, который исходит из ложной концепции чисто металлического денежного обращения, естественно приходит к неправильному копированию его в бумажном денежном обращении. Сама мысль о том, что эмиссионный банк контролирует количество выпущенных им в обращение банкнот, совершенно абсурдна. Банк, выпускающий банкноты, обмениваемые на золото, или вообще банкноты, авансируемые под коммерческое обеспечение, не в силах расширить естественные размеры обращения или сократить их хотя бы на одну-единственную банкноту. Банк может, конечно, выпустить любое количество банкнот, которое примут его клиенты, но если эти банкноты не требуются для обращения, они будут возвращены в банк либо в виде вкладов, либо в уплату долгов, либо в обмен на металлические деньги. С другой стороны, если банк вознамерится в принудительном порядке сократить размеры эмиссии, то вклады будут изыматься обратно в размерах, необходимых для заполнения вакуума, образовавшегося в обращении. Таким образом, банк не имеет никакой власти над количеством денег, находящимся в обращении, каковы бы ни были его возможности злоупотреблять капиталами других лиц. Так, хотя в Шотландии банковое дело до 1845 г. фактически не подвергалось ограничениям, и количество банков с 1825 г. значительно увеличилось, денежное обращение там сократилось, и на душу населения приходилось только по 1 ф. ст. (в бумажных деньгах), в то время как в Англии на душу населения приходилось по 2 ф. ст. — и это несмотря на то, что обращение денежных единиц достоинством ниже 5 ф. ст. в Англии в целом было металлическим, а в Шотландии — бумажным.
Иллюзорным является представление, будто количество денег в обращении должно соответствовать размерам золотого запаса. Если золотой запас в подвалах банка увеличивается, то, разумеется, этот банк всеми силами будет пытаться расширить обращение своих банкнот, но это, как учит опыт, бесполезно. За период с 1841 по 1843 г. золотой запас Английского банка возрос с 3965000 ф. ст. до 11054000 ф. ст., но общая сумма его бумаг, находящихся в обращении, сократилась с 35660000 до 34094000 фунтов стерлингов. Французский банк на 25 марта 1845 г. имел в обращении выпущенные им банкноты на сумму в 256000000 франков при золотом запасе в 234000000 франков, а на 25 марта 1846 г. у него были в обращении банкноты на сумму в 249404000 франков, при золотом запасе, равном только 9535000 франков.
Не менее ошибочно и предположение, будто внутреннее денежное обращение должно сокращаться в случае утечки золота. В настоящий момент, например, в то время как такая утечка продолжается, на монетный двор доставлено 3000000 долларов, которые присоединены к денежному обращению страны.
Но самое главное заблуждение основано на предположении, что спрос на денежные ссуды, то есть на заем капитала, должен означать спрос на дополнительные средства денежного обращения, как будто гораздо большее количество коммерческих сделок не производится при помощи векселей, чеков, аккредитивов, клирингов и других форм кредита, совершенно не связанных с так называемым денежным обращением. Лучшим мерилом кредитоспособности банка является рыночная ставка учетного процента, а наиболее точным показателем для определения количества операций, действительно произведенных банком, служит оборот векселей, подлежащих учету. Обратимся к этому двоякому способу измерения. Между мартом и сентябрем 1845 г., когда вместе со спекулятивной горячкой рост фиктивного капитала достиг наивысшей степени и всевозможные операции, совершавшиеся в огромных масштабах, буквально захлестнули страну, ставка учетного процента равнялась около 21/2%, а обращение банкнот осталось почти неизменным, между тем как в более поздний период, в 1847 г., когда учетная ставка достигла 41/2%» когда акции понизились в цене до крайнего предела и когда повсюду широко наблюдался отказ в кредитах, обращение банкнот достигло своей максимальной цифры.
Обращение банкнот Английского банка на 17 апреля 1847 г. составляло 21152853 ф. ст., на 15 мая 1847 г. — 19998227 ф. ст. и на 21 августа 1847 г. — 18943079 фунтов стерлингов.
Но в то время как происходило это сокращение обращения, рыночная ставка учетного процента понизилась с 7 и 8 до 5 %. Начиная с 21 августа по 23 октября 1847 г. обращение банкнот возросло с 18943079 ф. ст. до 21265188 фунтов стерлингов. В это же время рыночная ставка учетного процента поднялась с 5 до 8 %. На 30 октября обращение банкнот составляло сумму в 21764085 ф. ст., а процент, уплачиваемый на Ломбард-стрит, поднялся до 10. Обратимся к другому примеру.
Таким образом, банковых ссуд в апреле 1847 г. было на 6000000 ф. ст. больше, чем в сентябре 1846 г., но эти ссудные операции осуществлялись с помощью меньшего количества банкнот, находившихся в обращении.
Выяснив основные принципы банковского акта Пиля, я перехожу теперь к его практическим деталям. Этот акт предполагает, что банкноты на сумму в 14000000 ф. ст. составляют необходимый минимум для денежного обращения. Все банкноты, выпускаемые Английским банком сверх этой суммы, должны обеспечиваться соответствующим золотым запасом. Сэр Роберт Пиль вообразил, что он открыл автоматически действующий принцип эмиссий банкнот, который с механической точностью определяет количество денег в обращении и расширяет или сокращает его в точно такой же пропорции, в какой увеличивается или сокращается золотой запас. Для того чтобы осуществить этот принцип на практике, банк был разделен на два отделения — эмиссионное отделение и банковое отделение. Первое — это просто фабрика банкнот, второе — подлинный банк, принимающий вклады от государства и от публики, выплачивающий дивиденды, учитывающий векселя, предоставляющий займы и вообще ведущий операции с клиентурой по общим принципам любого иного банковского учреждения. Эмиссионное отделение передает, выпускаемые им банкноты банковому отделению на сумму, равную 14000000 ф. ст. плюс стоимость золотого запаса, хранящегося в подвалах банка. Банковое отделение распространяет эти банкноты среди публики. Золотой запас, необходимый для покрытия банкнот, выпущенных на сумму сверх 14000000 ф. ст., остается в эмиссионном отделении, остальная же часть его сдается в банковое отделение. Если золотой запас сократится настолько, что перестанет покрывать находящееся в обращении количество банкнот сверх 14000000 ф. ст., то банкноты, возвращающиеся в банковое отделение в счет погашения ссуд или в форме вкладов, вновь не выпускаются и не заменяются, а аннулируются. Если бы, например, в обращении имелось банкнот на 20000000 ф. ст., а металлический запас равнялся бы только 7000000 ф. ст., то в случае дальнейшей утечки 1000000 ф. ст. золотом, весь наличный золотой запас был бы затребован эмиссионным отделением и в банковом отделении не осталось бы ни одной золотой монеты.
Отсюда каждому будет понятно, что вся эта механика, с одной стороны, носит иллюзорный, а с другой — в высшей степени пагубный характер.
Взять, например, отчеты Английского банка в бюллетене за последнюю пятницу. Вы найдете там под рубрикой: «Эмиссионное отделение» сведения о том, что количество банкнот, находящихся в обращении, составляет 30531650 ф. ст. или 14000000 ф. ст. плюс 16962918 ф. ст. — последняя цифра соответствует золотому запасу в последнюю неделю. Но обращаясь к данным под рубрикой: «Банковое отделение», вы обнаружите в его активе банкноты на сумму 7755345 фунтов стерлингов. Это та часть общей суммы в 30531650 ф. ст., которая не была принята публикой. Таким образом, проявление автоматически действующего принципа ограничивается только передачей 30531650 ф. ст. в банкнотах из эмиссионного отделения в банковое отделение. Но и там они лежат без движения. Как только банковое отделение приходит в соприкосновение с публикой, количество денег в обращении регулируется не актом Пиля, а потребностями деловой жизни. Поэтому влияние автоматически действующего принципа не распространяется
