в важнейших пунктах. В этой и о преимуществу пересеченной местности (только долина реки Рион образует своего рода равнину) оборонительная война могла бы с большим успехом вестись против обладающей численным превосходством армии (так как благодаря горам лишь немногие) позиции могут быть обойдены со стороны суши), если только эта армия не будет взаимодействовать с соответствующими соединениями флота. Приближаясь к побережью и высаживая, в случае необходимости, десанты на фланге противника, в то время как армия ведет боевые действия с фронта, флот мог бы обойти все эти сильные позиции одну за другой и нейтрализовать, а то и уничтожить укрепления, которые ни на той, ни на этой стороне от границы не являются сколько-нибудь внушительными. Таким образом, побережье Черного моря принадлежит тому, кто господствует на море; или, другими словами, если союзные флоты не станут активно взаимодействовать с турками, то это побережье будет, по всей вероятности, принадлежать русским.
Удаленная от моря местность, на противоположных склонах гор, представляет собой область, в которой берут начало Евфрат, Аракс и Кура. Турецкая провинция Армения находится по одну сторону границы, русская провинция Грузия — по другую. Эта местность также чрезвычайно гориста и для армий, в общем, непроходима. Эрзерум с турецкой стороны, Тифлис — с русской, можно считать двумя непосредственными операционными базами, потеря которых привела бы неизбежно к потере всей прилегающей области. Поэтому успешный штурм Эрзерума русскими решил исход кампании в Азии в 1829 году[341].
По то, что для одной стороны является непосредственной операционной базой, для другой будет служить непосредственным объектом операций. Поэтому дороги, которые связывают Тифлис и Эрзерум, станут операционными линиями для обоих противников. Существуют три дороги: одна идет вдоль верхней Куры через Ахалцих, другая — вдоль верхнего Аракса через Эривань, третья — между двумя первыми через горы на Карс. Все эти дороги охраняются с обеих сторон укрепленными городами и постами, и трудно решить, какая наиболее удобна для турок и какая для русских. Достаточно сказать, что ахалцихская дорога явилась бы для турецких войск наиболее прямым путем в восставшие области Кавказа, но русские войска, которые двинулись бы из района Батума через долину Чороха, от Олт на Эрзерум, могли бы обойти продвинувшихся вперед турок. Дорога из Батума соединяется с дорогой из Тифлиса всего лишь в пятнадцати милях от Эрзерума, так что русские войска, которые выступили бы в указанном направлении, получили бы возможность перерезать коммуникации турок и, будучи достаточно сильными, могли бы даже овладеть Эрзерумом, укрепления которого являются чисто азиатскими по своему характеру и не могут служить серьезным препятствием.
Ключевой позицией на театре военных действий в Азии по обе стороны горной цепи является, следовательно, Батум, и, имея в виду это обстоятельство, а также учитывая значение Батума для торговли, не приходится удивляться, почему царь всегда старался его захватить. Более того, Батум является ключом к театру военных действий во всей Азиатской Турции, потому что он господствует над единственной проходимой дорогой, идущей от побережья внутрь страны, — дорогой, которая ведет в обход всех турецких позиций перед Эрзерумом. И тот из двух флотов в Черном море, который заставит своего противника уйти обратно в его гавани, будет господствовать над Батумом.
Русские прекрасно понимают важность этого пункта. Морем и по суше они перебрасывали подкрепления на побережье Закавказья. Еще недавно можно было верить тому, что турки, будучи более слабыми в Европе, пользуются значительным превосходством в Азии. Сообщалось, что командующий турецкой армией в Азии Абди-паша располагает 60000 или 80000, а то и 120000 человек и что ежедневно под его знамена тысячами стекаются бедуины, курды и другие воинственные нерегулярные войска. Говорили, что для кавказских, повстанцев имеются запасы оружия и снаряжения и что как только война будет объявлена, турецкие войска должны двинуться в самый центр этого очага сопротивления России. По этому поводу надо заметить, что Абди-паша едва ли может иметь более 30000 регулярных войск и что прежде, чем достичь Кавказа, ему придется с этими силами — и только с этими силами — встретиться с упорным сопротивлением русских батальонов. Его конные бедуины и курды могут быть превосходно использованы для военных действий в горах, для того чтобы принуждать русских значительно распылять свои войска и тем самым ослаблять свои главные силы; они могут причинить много вреда деревням грузин и русских колонистов на русской территории и даже установить нечто вроде тайной связи с горцами Кавказа. Но успех нерегулярных войск останется преходящим, если регулярные войска Абди-паши окажутся не в состоянии блокировать дорогу из Батума на Эрзерум и разбить ядро той действующей армии, которую смогут сосредоточить русские. Поддержка со стороны регулярной армии в наше время необходима для успешного ведения любых повстанческих или иррегулярных военных действий против сильной регулярной армии. Положение турок на этой границе сходно с положением Веллингтона в Испании, и мы увидим, сумеет ли Абди-паша распорядиться своими силами так, как это сумел сделать британский генерал против врага, который значительно превосходил его в ведении регулярной войны и имел значительно больше необходимых для этого средств. В 1829 г. русские войска в Азии, сосредоточенные перед Эрзерумом, насчитывали всего 18000 человек; принимая во внимание преобразования, которые были проведены с тех пор в турецкой армии (хотя на той части армии, которая расположена в Азии, они отразились менее всего), мы считаем, что русские будут иметь большие шансы на успех, если они смогут сейчас сосредоточить в этом же месте в один кулак 30000 человек.
Кто в настоящий момент может предсказать, удастся им это или нет, когда о русской армии в Азии имеется еще меньше достоверных данных и распространено еще больше слухов, чем о русской армии в Европе? Официально кавказская армия в полном составе насчитывает 200000 человек; 21000 черноморских казаков была отправлена к турецкой границе; несколько дивизий, как утверждают, было послано на кораблях из Одессы в Редут-Кале, в южную часть кавказского побережья. Но каждому известно, что кавказская армия не насчитывает и половины своего официального списочного состава и что подкрепления, которые были посланы по ту сторону Кавказского хребта, не могут, по понятным причинам, иметь той численности, о которой сообщают русские газеты. На основании же получаемых нами противоречивых сведений мы совершенно не в состоянии составить хотя бы приблизительное представление о численности русских войск на азиатской границе. Мы можем, однако, сказать, что, по всей вероятности, силы обеих сторон почти уравновешивают друг друга (немедленное всеобщее восстание кавказцев исключено), что турки, может быть, обладают несколько большей численностью, чем русские, и поэтому имеют все основания предпринять на этом театре военных действий наступательные действия.
В Азии турки имеют действительно более обнадеживающие шансы, чем в Европе. Они должны здесь удерживать лишь один важный пункт — Батум. А продвижение вперед в сторону Кавказского хребта — будь то из Батума или из Эрзерума — в случае успеха обеспечит им прямую связь с их союзниками, горцами, и позволит сразу же отрезать от России, по крайней мере с суши, русскую армию, находящуюся на Южном Кавказе, что может привести к полному уничтожению этой армии. С другой стороны, турки, в случае своего поражения, рискуют лишь потерять Батум, Трапезунд и Эрзерум; но если бы даже это случилось, русские все же не будут располагать достаточными силами, чтобы двинуться дальше. Выгоды намного перевешивают те потери, которые могут быть понесены в случае поражения, а потому, исходя из этих разумных и здравых соображений, турки, по-видимому, решились вести в этом районе наступательную войну.
Написано Ф. Энгельсом, около 27 октября 1853 г.
Напечатано в газете «New-York Daily Tribune» № 3925, 15 ноября 1853 г. в качестве передовой
Печатается по тексту газеты
Перевод с английского
К. МАРКС
ВОЙНА. — ЗАБАСТОВКИ. — ДОРОГОВИЗНА ЖИЗНИ
Лондон, вторник, 1 ноября 1853 г.
Едва до Лондона успели дойти известия о канонаде под Исакчей[342], как уже из Вены в Париж и Лондон было сообщено по телеграфу, что Порта, по требованию представителей четырех держав, отдала приказ об отсрочке военных действий, если они еще не начались, до 1 ноября. Следует ли рассматривать обмен орудийными залпами под Исакчей как начало военных действий? Вот вопрос, который волнует фондовую биржу и прессу. По моему мнению, все это не имеет никакого значения, так как при всех обстоятельствах срок перемирия сегодня должен истечь.
По слухам, турецкая армия перешла Дунай у Видина и Мэчина, то есть на юго-восточной и северо-западной границах Болгарии. Достоверность этого сообщения представляется весьма сомнительной. Согласно парижской «Presse» за сегодняшнее число, на военном совете, происходившем 15 или 16 октября в сераскирате[343], было решено, что лишь только станет известен официальный отказ князя Горчакова очистить Дунайские княжества, — военные действия будут начаты в двух различных пунктах в Азии: против крепости Поти на Черном море и на границе Грузии. Та же газета сообщает, что генерал Бараге д’Илье, только что назначенный французским послом в Константинополе, отправился в Турцию в сопровождении штаба, состоящего из офицеров инженерных войск и артиллерии. Г-н Бараге известен как плохой генерал и хороший интриган. Напомню вам о его подвигах в знаменитом клубе на улице Пуатье[344].
В то время как в войне русских против Европы прогремели первые пушечные выстрелы, в войне капитала против труда, которая теперь бушует в промышленных округах, пролилась первая кровь. В пятницу вечером в Уигане произошли волнения, причиной которых послужил конфликт между углекопами и угольными королями. В субботу, как сообщали, в городе царило полное спокойствие, но сегодня телеграф доставил нам известие, что на шахте лорда Крофорда, или графа Балкарреса, углекопы произвели нападение, что были вызваны войска, что солдаты стреляли и один из рабочих убит. Так как я должен получить частную информацию с места происшествия, я откладываю свой отчет об этом событии и хочу лишь предостеречь ваших читателей против отчетов «Daily News» и «Times», потому что первая из этих газет непосредственно оплачивается манчестерской школой, а последняя, как справедливо замечает «Morning Herald», является «заядлым, непримиримым и беспощадным врагом рабочего класса».
В 1842 г., когда манчестерская школа, выступая под знаменем свободы торговли, вовлекла промышленный пролетариат в инсуррекционное движение и предательски покинула его в момент опасности[345], как об этом открыто заявил в палате общин господам Кобденам сэр Роберт Пиль, — в этот период лозунгом манчестерцев было: «дешевые продукты
