шайтана, побиваемого камнями!»
Обряд «побиения шайтана», как и вообще хаджж, уходит своими корнями к культам древней Аравии, включавшим обряд бросания камешков в долине Мина для того, чтобы отогнать злых духов, джиннов и им подобных «нечистых» существ от места, где происходило жертвоприношение.
Культ Иблиса занимает в исламе значительное место, как и сохраняющееся в нем почитание святых. Это свидетельствует о том, что ислам не составляет исключения среди монотеистических религий, для каждой из которых характерны «уступки политеизму»[189 — Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 490.]. Даже знакомый по Корану догмат ислама «Нет божества, кроме Аллаха» в большинстве направлений и сект ислама связан с почитанием святых. Последователи шиизма, а также близких ему течений, произнося догмат о единстве Аллаха, наряду со словами «и Мухаммед — посланник божий» или вместо них говорят: «И Али приближенный божий». Почти в любом мусульманском «катехизисе» содержится наряду с учением о пророках и их чудесах параграф о святых. В оправдание культа святых богословы обычно ссылаются на 63-й аят 10-й суры Корана, где сказано о «близких, родных Аллаху» или, согласно богословскому толкованию, о «друзьях божиих», которым «не будет ни страха, ни печали».
Во всяком случае, утверждать, что ислам характеризуется «строжайшим монотеизмом»[190 — Шаймухамбетова Г.Б. Философия и религия в историко-культурном развитии Востока (к постановке вопроса). Философия и религия на зарубежном Востоке. XX век. М., 1985, с. 35.], — значит не считаться с реальным положением. Ведь в исламе признается и существование ангелов, в том числе особо приближенных к Аллаху, как Джибриль (Джабраиль), Михаиль, Исрафиль и Азраиль, которым передаются приказания и указания всевышнего, предназначенные для посланников, пророков и других ангелов, возглавляющих их отряды, находящиеся на семи небесах, у райских врат, на «преградах» между раем и адом — и в преисподней. Есть еще ангелы, которые, как сказано в Коране, «носят трон (Аллаха. — Л.К.) и которые вокруг него превозносят хвалу господу их, и веруют в него, и просят прощения тем, которые уверовали» (К., 40:7). А Иблис хотя и падший ангел, однако он таков, что способен противостоять Аллаху, сбивать верующих с «прямого пути», заставлять «признавать правдой его мысль» (К., 34:20). В образе Иблиса и в изображении его борьбы за верующих против Аллаха заметны сильные отзвуки религиозного дуализма, борьбы тьмы со светом, зла против добра, мотивы, существующие и в других верованиях — зороастризме, маздеизме.
Есть в демонологии ислама и вера в страшное существо Даджжаль. Он, согласно религиозному учению, прикован цепями к утесу на необитаемом острове посреди океана, где его кормят и охраняют джинны. Перед концом мира Даджжаль установит свое недолгое, но крайне разорительное, жестокое царство на земле. Лишь спустившийся в это время с четвертого неба Иса ибн Марйам сможет один или с помощью махди — другого «благонаправленного» Аллахом существа — покончить с разбойным царством Даджжаля и восстановить на земле чистоту и силу ислама.
А шииты наиболее распространенного толка имамитов, или, иначе, исна’ашария — «дюженников», веруют в наследственных имамов — глав своей общины и государей, которых было всего 12. Последний из них Мохаммед аль-Махди. По их представлению, этот имам еще мальчиком шести-девяти лет таинственно исчез: случилось это, по их подсчетам, в восьмидесятых годах IX века. Имамиты именуют исчезнувшего имама Мохаммедом Мунтазаром, то есть Ожидаемым, и верят, что он вернется и наполнит землю справедливостью. В этой вере, возникшей в средние века, причудливо отразилась народная мечта о лучшем будущем. Согласно шиизму, их Ожидаемый — мессия, он — махди, ка’им, сахиб аз заман, худжжат, то есть он «благонаправленный», «тот, кто поднимается после исчезновения», он «господин времени», аргумент веры.
После исчезновения Мохаммеда аль-Махди более 60 лет общину шиитов-имамитов возглавляли его векили — уполномоченные, «регенты», а затем наступил период его «великого сокрытия», продолжающийся и в наши дни. Согласно вере, сокрытый имам жив, без него немыслимо существование не только общины имамитов, но и всего человечества, земли, мира. Как писал ан-Наубахти, теолог IX века, современник Мохаммеда аль-Махди, «если бы земля осталась», без исчезнувшего имама даже лишь «на час, то она погрузилась бы (во мрак) вместе с теми, кто (обитает) на ней»[191 — Ал-Хасан ибн Муса ан-Наубахти. Шиитские секты (Фирак аш-ши’а). М.,1973, с. 190–191.]. «И ни нам, ни одному из верующих не дозволено избирать имама по (своему) суждению и выбору… И имам лучше знает себя и свое время, чем мы»[192 — Там же, с. 191.].
Поэтому же он — «господин времени» — находил и находит, согласно вере имамитов, того или тех, через которых он считает возможным и нужным, оставаясь сокрытым, подобно мечу, «вложенному в ножны», выразить свою волю, передать свое решение.
Все это показывает, сколь проницательно основоположники марксизма писали об «уступках политеизму», которые характерны для монотеистических религий.
Можно было бы привести множество примеров, показывающих, сколь широки «прерогативы» в исламе и лиц, имеющих своих исторических прототипов, которых верующие оценивают как святых. Остановимся лишь на нескольких. Впрочем, как увидит читатель, «успеху» действий этих лиц в немалой степени способствовала доверчивость почитавших их людей, не знавших действительных причин такого грозного явления природы, как, например, землетрясение.
В первом случае речь пойдет об известном шейхе мусульманского мистического (суфийского) ордена накшбанди шейхе Абу Язиде Бистами (ум. ок. 878 г.). В прославляющем его произведении «Свет наук» («Hyp аль-улум»), приписываемом крупному шейху Х-XI веков Абу-ль-Хасану Харакани, читаем, как однажды этот шейх сказал: «О боже, уведоми землю о любви моей!» Земля затряслась. Некто сказал: «О шейх, земля начала трястись!» — Он ответил: «Да, ее уведомили!»[193 — Hyp аль-улум. — Иран. 1929, т. 3, с. 212 (перевод).].
Второй случай относится к первой половине XIX века, к первому имаму Дагестана и Чечни Гази Мухаммеду, призвавшему горцев к борьбе против царизма под лозунгом газавата (джихада). В «Хронике Мухаммеда Тахира аль-Карахи» рассказано, как после неудачной для Гази Мухаммеда битвы под Хунзахом «некоторые люди из гимримцев в их мечети после полуденной молитвы говорили в присутствии Гази Мухаммеда: «Этот привел в движение великие междоусобицы и сделал мир тесным для народа». Они как бы упрекали Гази Мухаммеда. Тогда Гази Мухаммед, рассерженный и обиженный их словами, закричал: «Аллах, Аллах»[194 — Глосса: «А в другом рассказе — и сказал Гази Мухаммед: «Меня не заботит, как бы не перевернулся мир, так или этак», и он повернул рукой направо и налево, и мечеть задвигалась, как его рука, направо и налево, и испугались те…» и т. д.]. И затряслась мечеть. Те устрашились и сказали: «Давайте же покаемся». Гази Мухаммед быстро встал и сказал: «Я уже покаялся раньше» — и ушел к себе домой. Это было то сильное землетрясение, которое произошло в Дагестане в то время, в ту эпоху»[195 — Хроника Мухаммеда Тахира ал-Карахи. М.-Л., 1941, с. 52.].
Итак, ислам — религия, изобилующая многими противоречивыми и не всегда достаточно изученными представлениями. Не составляет в этом отношении исключения и его главная книга — Коран. Так, в одних его аятах существование Аллаха доказывается тем «знамением», что птицы держатся в воздухе, летают, их, утверждает Коран, «поддерживает только Аллах» (К., 16:81). В других — содержатся представления гораздо более сложные, заставляющие вспомнить религиозно-философские постулаты гностиков или близких им течений, вроде: «Аллах есть свет небес и земли» (24:35). Не случайно именно это положение Корана стало особенно часто разъясняться богословами XX века.
С этой сложностью Корана, как и с его противоречиями и разностильностью, нельзя не считаться. Их правильному пониманию помогает обращение к истории ислама.
О том же, чем подкупали мусульман, чтобы те, обращаясь к Корану, выучили первый «столп» вероучения, может сказать такой хадис, возводимый к пророку Мухаммеду: «Посланник Аллаха… сказал: «Кто десять раз прочтет до конца: «Скажи: «Он — Аллах — един…» (то есть 1-й аят 112-й суры Корана «аль-Ихлас» — «Очищение». — Л.К.), тому Аллах выстроит дом в раю». Умар б. ал-Хаттаб (Омар, впоследствии второй халиф. — Л.К.) спросил: «А если мы это сделаем многократно?» Посланник Аллаха ответил: «(Тогда) Аллах сделает еще больше и лучше»[196 — Абд ар-Рахман ибн Абд ал-Хакам. Завоевание Египта, ал-Магриба и ал-Андалуса. М., 1985, с. 323. Впрочем, этот хадис из обширного раздела «Асхабы посланника Аллаха… которые приехали в Египет и в передаче хадисов от которых люди сотрудничают, но которых они считают не вполне достойными доверия в отношении хадисов» (там же, с. 281–347).].
Сколь бы ни был достоин или недостоин доверия этот хадис, возведенный к пророку Мухаммеду и Омару ибн аль-Хаттабу, он мог быть рассчитан только на тех, кто слепо верил в возможность весьма облегченного получения райских благ. Таких людей, даже судя по Корану, в то время едва ли было чрезмерно много. К тому же факты убеждают, что вера в рай и ад у большинства арабов еще только выделялась из довольно смутных представлений о посмертных блужданиях души человеческой.
Впрочем, мы еще вернемся к этому. Сейчас же продолжим ознакомление с тем, что сказано в Коране об атрибутах (сифат), свойствах Аллаха.
Не раз в Коране утверждается, что Аллах знает все, что есть на небе и на земле, все тайное и явное. «Поистине, от Аллаха не скрыто ничто на земле и на небе» (К., 3:4). «Аллах лучше знает несправедливых! У него — ключи тайного; знает их только он. Знает он, что на суше и на море; лист падает только с его ведома, и нет зерна во мраке земли, нет свежего и сухого, чего не было бы в книге ясной (в Коране. — Л.К.). И он — тот, который успокаивает вас ночью и знает, что вы добываете днем… Потом (после того, как завершился «назначенный срок» вашей земной жизни. — Л.К.) — к нему ваше возвращение, потом он (на страшном суде. — Л.К.) сообщит вам, что вы делали. Он — властвующий над своими рабами, и посылает он над вами хранителей («благородных писцов», записывающих добрые и злые дела и помыслы каждого: «Знают они, что вы делаете». 86:10–12. — Л.К.). А когда приходит к кому-нибудь из вас смерть, наши посланцы (наблюдая и ничего не упустив, завершив миссию невидимых лазутчик-овосведомителей. — Л.К.)… возвращены будут к Аллаху… О да, у него власть, и он самый быстрый из производящих расчет!» (К., 6:58–62).
Таким образом, «всезнание», «всеведение» Аллаха не нейтрально: следя за каждым, он предпринимает и соответствующие меры воздействия-наказания или награды, обещает ничего не оставить без последствий. С помощью организованного им сыска, требующего огромного числа тайных ангелов-осведомителей, получив от них надлежащий отчет, Аллах намерен рассчитаться с каждым. «От него не утаится вес пылинки в небесах и на земле, и меньшее этого, и большее этого…» (К.,
