стране!

Блужданий по земле не сейте! Блаженней суетной молвы

Пощада вечная от Бога, когда уверуете вы!

Я — не хранитель вам, узнайте!» Они ответили ему:

«Должны ли мы теперь отринуть, по заклинанью твоему,

То, перед чем отцы склонялись, что мы вослед за ними чтим?

Или с богатством нашим властны мы поступать, как захотим?

Ты праведен, благоразумен». Сказал Шуайб: «О мой народ!

А вы подумали? Раскрыла судьба в немую душу вход —

Господне знамение пало ко мне и славен мой удел,

И вдруг я с тем не стану спорить, что вам отвергнуть Бог велел?

Я вам желаю исправленья, пока могу. Великий Бог

Поможет мне, к Нему взываю в мгновенья счастья и тревог.

О люди! Пусть раскол со мною не навлечет на вас греха,

Когда бы вас постигло то же, что этих, чья судьба лиха —

Народы Салиха и Ноя — и людям Худа вышел срок,

И жребий Лотова народа от вас не так уж и далек.

Просите Бога о прощеньи, взывайте голосом сердец.

Любвеобилен, милосерден миров Создатель, мой Творец!»

Они сказали: «Речь такая кому понятной быть могла б?

Шуайб, мы видим, что меж нами ты столь беспомощен и слаб!

Для нас не дорог ты отныне. Когда б не твой почтенный род,

Тебя побили бы камнями и мы и прочий наш народ».

Шуайб ответил твердо: «Люди! Я не спесив, я не гордец.

Мой род — ужели он дороже для вас, чем праведный Творец?

А вы себя над Ним воздвигли, вы родом тем пренебрегли!

Господь объемлет все, что сделать вы на земле Его смогли!

Творите все, что вам возможно; и буду я свое творить.

Потом узнаете — и этим придется вам себя смирить —

Кто знался с ложью, кто получит его позорящую мзду!

Так выжидайте же отныне, я вместе с вами подожду!»

А у неверных вопль ужасный обезобразил облик лиц,

Несправедливые наутро в своих жилищах пали ниц,

Как будто там и не стояли. Свершился он, Господень суд!

Да погибают мадьяниты, как пал неправедный Самуд!

А к фараону и вельможам его был послан Моисей.

Он доказательства и знаки от Бога нес в руке своей.

Пред волей царской знать склонилась, но в том веленьи был порок,

Свою державу повелитель на муки тяжкие обрек:

В день Воскрешенья он с народом на водопой придет к огню.

Пути не знать бы к водопою тому, к мучительному дню!

Здесь для неверного — проклятье, оно идет за ним, как тень.

Лиха оказанная помощь, когда настанет Судный день!

Тебе вещаем про селенья в перечисленьи не скупом.

Одни стоят из них, другие легли под жатвенным серпом.

Селений Мы не обижали — себя обидели они:

Когда пришло веленье Божье в незабываемые дни,

Своих поклонников от кары глухие боги не спасли,

Они удвоенную гибель к их почитавшим привели!

Вот наказание Господне! Его всесилье ощутил

Народ любой, когда селенья Творец греховные схватил!

Кто опасался горькой муки в грядущей жизни — тем даем

Святое знамение в этом повествовании Своем.

Сберут людей для дня Расчета, они придут, за тенью тень,

На срок отсчитанный и точный Мы отодвинем этот день.

Взойдет — и души отзовутся по дозволению Творца.

Одна — в беде, другая — счастье ей без предела и конца.

Несчастным — стоны, рев и вопли, огня и дыма пояса

Пока в мирах необозримых стоят земля и небеса.

Одна Господня воля может из мрака вывести на свет.

Что пожелает Бог — исполнит, Его делам границы нет!

Счастливым — рай благоуханный, для них — блаженства чудеса

Пока в мирах необозримых стоят земля и небеса.

Одна Господня воля может от света вывести во тьму.

Кто щедр и верует — награда не отменяется тому.

Так не колеблись, размышляя, пред чем склоняются они:

Все те же чтут они святыни, что их отцы в былые дни,

Все так же ревностно взывают к богам безжизненным своим.

Мы не уменьшим их удела, что полагается — дадим!

Мы Моисею дали Книгу, о ней пошел упрямый спор.

Когда б не Божье слово, люди все порешили б до сих пор.

Они по-своему решают. Но пал на землю горний стих —

И гложет острое сомненье того и этого из них.

За все, что люди сотворили, сполна Создатель воздает;

Он знает помыслы людские и что от каждого идет.

Так стой, веленьем Нашим, прямо, нигде не выйди за предел,

И вы, поверившие, стойте! Господь — свидетель ваших дел.

Не опирайтесь на греховных — а то коснется вас огонь.

У Бога — помощь и защита, того сомнением не тронь.

Молись под сонным предрассветным небес редеющим шатром,

В часы восхода и заката: зло изгоняется добром.

Напоминанье чутким — это. Терпи сомнения сердец:

Награды праведным не губит запоминающий Творец!

Когда бы не было отставших средь поколений прежде вас,

Когда б они творили благо повсюду в свой житейский час!

Увы, таких немного было, Мы этих праведных спасли,

А тьмы и тьмы несправедливых вслед за грехом своим ушли.

Когда бы древние народы старались праведными быть,

Господь не мог бы их селений несправедливо погубить.

Когда б на то желанье Бога — державной волею Своей

В народ единый, нераздельный соединил бы Он людей.

Они же спорят — кроме неких, кому Он милость подарил.»

Для несогласия и спора Господь упрямцев сотворил —

Уже исполнилась от Бога земле ниспосланная речь:

«Людьми и демонами — ада наполню огненную печь».

Тебе, чтоб сердце укрепилось, подобно каменной скале,

Мы повествуем о посланцах, давно прошедших по земле.

Так получил ты увещанье и принял с истиной от Нас

Напоминанье правоверным, чтоб каждый душу верой спас.

«Творите все, что вам по силам, — скажи сынам греховной тьмы,

Творим и мы! Вы подождите, но выжидаем также мы!»

Все, что землей и небом скрыто — в руках у Бога твоего.

К Нему восходят все веленья — они исходят от Него.

Молись Ему! Защита — в Боге, не у пустой людской молвы.

У Бога нет пренебреженья к тому, что делаете вы!

Сура 12

Иосиф

Во Имя милосердного милостивого Бога

(А. Л. Р.)

Вот знамения Книги ясной, нетрудно в ней Коран узнать.

Он вам ниспослан по-арабски, глядишь, сумеете понять!

Мы обо всем расскажем стройно, тебе открывши Наш Коран,

Хотя ты раньше был беспечен, и одевал тебя туман.

Сказал отцу Иосиф древле: «Луну я видел, пестун мой,

И звезд одиннадцать, и солнце — они склонились предо мной».

— «Сынок, — отец ему ответил и тень вбежала на чело, —

Не говори про это братьям, не расскажи себе во зло:

Они умыслят сразу хитрость, и перед ней ты будешь наг.

Ведь сатана для человека — да не забудешь — явный враг!

Дарует Бог тебе избранье, в тебе поднимется мудрец,

Тебя научит изъясненью всем непонятного Творец

И над Иакова потомством, и над тобою завершит

Святую милость Он, великий, Кто с милосердием спешит,

Когда-то так Он Аврааму, Он Исааку даровал

Господню милость. Мудрым званьем Творец Себя короновал!»

Носили знамения братья, Иосиф знаменье носил.

Проговорили братья — голос был и тревожен, и уныл:

«Милее нас отцу Иосиф и брат его — их любит он.

Согласны мы: отец обманут, он заблуждением пленен».

«Да вы Иосифа убейте, — подслушал кто-то сатану, —

Или обманом отошлите его в далекую страну,

И теплый свет любви отцовской падет на каждого из вас,

И чистой праведности славу вы обретете в тот же час».

И брат подслушавший промолвил: «Когда решили вы убить,

Да продолжает жить Иосиф, его иначе можно сбыть.

Пусть не узнает смертной муки почти младенческая грудь,

В колодец можно бросить — странник его спасет какой-нибудь».

«Мы об Иосифе толкуем, — отцу сказали сыновья, —

Нам почему не доверяешь его? Ведь мы ему друзья!

Ты с нами завтра, сделай милость, отправь любимца своего,

Он поиграет, насладится, мы охраним от бед его».

Отец сказал: «В печали буду, коль вами станет он водим.

Боюсь я: волк его добудет, коль недосмотрите за ним».

— «Но если волк его добудет, — их был ответ, — когда сильна

Рука с копьем и нас немало, то нам ничтожная цена».

Уведен был Иосиф ими — уговорили отпустить —

И братья дружно согласились его в колодец опустить.

Но Мы Иосифу внушили: «Об их коварстве дашь им знать,

Когда они воспоминанья об этом зле не будут ждать».

Явились вечером, рыдая, к отцу неверные сыны.

«О, наш отец, — они сказали, — не отречемся от вины:

За другом друг забавы ради, шаля, пустились мы вдогон.

Иосиф был у наших сумок и волку там достался он.

Не веришь нам, хотя бы правду мы говорили вновь и вновь!»

И показали на рубашке они совсем другую кровь.

«Соблазном души вас одели, — слова послышались отца, —

Терпенье — благо. Утешенья ищу я только у Творца».

Один из путников пустыни ведро в колодец опустил,

Вскричал: «Там юноша!» — и радость в себе мгновенно ощутил.

Схватили странники добычу, ее укрыли, как товар.

Создатель знал про их деянье, Он — Вседержитель благ и кар.

В Египте продали находку, не торговались о цене,

И муж, Иосифа купивший, дал повеление жене:

«Ты помести его удобно — глядишь, и в помощь будет он,

Усыновим его, быть может, когда он честен и смышлен».

Так Нами был Иосиф юный в земле Египта утвержден,

Чтоб толкование событий там постигал надежно он.

Господь победно завершает Свои великие дела,

Но весть о том до большей части людей покуда не дошла!

Когда созрел Иосиф — мудрость ему и знание от Нас

Мы даровали. Так за благо Мы награждаем всякий час!

Его хозяйка совращала, не зная женского стыда —

Закрыла двери и велела она ему: «Иди сюда!»

— «Нет, упаси меня Создатель! — сказал Иосиф ей в ответ. —

Господь мне жизнь мою устроил, а согрешившим счастья нет!»

Она его желала страстно, и он ее бы пожелал,

Когда бы Господу Вселенной он доказательства не знал.

Ему Мы дали молвить слово, хоть речь его была груба,

Чтоб отвести порок и скверну от благочестного раба.

Она за ним бежала к двери, он от нее хотел уйти,

На нем рубаху разорвала тогда она. И на пути

Супруг вошедший им попался. — «Такому как бы ты воздал,

Она кричит, — кто обесчестить жену хозяина желал?

Коль не бросать его в темницу! Коль избавлять его от мук!»

— «Она увлечь меня хотела», — дышал укором каждый звук.

«Жене, — промолвил домочадец, — ты оправданье присуди,

Когда разорвана рубаха у нечестивца на груди.

Но если на спине рубаха его разорвана — хитрит

Жена твоя, она солгала, а этот правду говорит».

Увидя порванною сзади рубаху, вымахом руки

Остановил хозяин споры и молвил: «Козни велики!

Уйди от этого, Иосиф! Проси прощения, жена,

Ты согрешила, оболгала, и то немалая вина!»

Вели беседу горожанки: «Жена вельможи влюблена.

Вот молодого соблазняет. Сколь заблуждается она!»

Коль только весть о пересудах до той пристыженной дошла,

Она к душистым ложам женщин для возлежанья созвала,

Вручила каждой нож и после, полна Иосифом одним,

Ему за дверью прошептала, блестя глазами: «Выйди к ним!»

Явилось чудо возлежавшим — опять и снова огляни!

Себе секли ножами руки от восхищения они.

«Помилуй Бог! — сказали вместе. — Не человек явился к нам,

Нет, это ангел благородный, родня божественным теням».

«Из-за него вы осуждали, — хозяйка молвила, — меня.

Я соблазняла — тверд остался он, убеждение ценя.

Но если нынче не исполнит он повеленья моего,

Я заточу его в темницу, ничтожным сыщете его».

Сказал