огромную жалость, привязанность, любовь, вы также не чувствительны. Как вы сможете тогда найти реальность, если не имеете чувствительность и восприимчивость?

Так что вы должны понять желание. И чтобы понимать каждое побуждение желания, вы должны иметь пространство и не пробовать заполнить его своими собственными мыслями или воспоминаниями, как достигнуть или как уничтожить это желание. А затем из того понимания возникает любовь. У большинства из нас нет любви, мы не знаем, что она означает. Мы знаем удовольствие, мы знаем боль. Мы знаем несогласованность об удовольствии и, вероятно, непрерывную боль. И мы также знаем удовольствие от секса, удовольствие от достижения известности, положения, престижа, удовольствие наличия огромного контроля над собственным телом, которым обладают отшельники, – мы знаем все это. Мы подолгу говорим о любви, но мы не знаем, что она означает, потому что мы не поняли желания, которое является началом любви.

Без любви нет никакой морали – есть соответствие модели, социальной или так называемой религиозной. Без любви нет никакого достоинства. Любовь – это что-то спонтанное, реальное, живое. А достоинство – не то, что вы порождаете постоянной практикой. А что-то непосредственное, схожее с любовью. Достоинство не является памятью, согласно которой вы функционируете как добродетельный человек. Если вы не обладаете любовью, вы не добродетельны. Вы можете посещать храм, вести самую показательную семейную жизнь, иметь социальную этику, но не станете добродетельным, потому что ваше сердце бесплодное, пустое, унылое и глупое, потому что вы не поняли желание. Из-за этого жизнь становится бесконечным полем битвы, а концы усилий всегда находятся в смерти. Усилие всегда заканчивается смертью, потому что это – все, что вы знаете.

Человек, который понял бы желание, должен понимать, должен слушать каждое побуждение мышления и сердца к каждому настроению, к каждому изменению мысли и чувства, должен наблюдать за всем этим. Он должен стать чувствительным, живя ради этого. Вы не сможете стать живыми для желаний, если осуждаете или сравниваете их. Вы должны беспокоиться о желании, потому что оно даст вам огромное понимание. И из того понимания возникнет чувствительность. Тогда вы станете чувствительным не только физически к красоте – к грязи, к звездам, к улыбающемуся лицу или к слезам – а также и к бормотанию, шепоту, которые находятся в ваших умах, сокрытых надеждах и опасениях.

А из этого слушания, наблюдения возникнет страсть, та страсть, которая является родственной любви. И только такое состояние может взаимодействовать. А состояние, которое может взаимодействовать, может знать также, когда не надо взаимодействовать. Поэтому из этой глубины понимания, наблюдение за мышлением становится эффективным, ясным, полным живучести, энергии. И только такое мышление может развиваться дальше.

Мадрас, 4-я Публичная беседа,

22 января 1964. Собрание сочинений,

издание XIV, стр. 99–100

Собеседник: Каждый видит глупость желания и освобождается от него, но, затем, оно происходит снова.

Кришнамурти: Я никогда не говорил, что свободное мышление не имеет никакого желания. В конце концов, что не так с желанием? Проблема возникает, когда оно создает конфликт, когда я хочу тот прекрасный автомобиль, который не могу иметь. Но видеть автомобиль – красоту его линий, цвета, скорости – что тут неправильного? Будет ли желание обладать часами, на которые смотришь, неправильным? Желание станет только срочным, навязчивым, если я захочу обладать этой вещью. Мы видим, чтобы быть рабом чего-либо – табака, выпивки, специфического мышления, – необходимо желать, и это усилие освободиться от модели также подразумевает желание. И мы говорим, что должны войти в состояние, где нет никакого желания. Посмотрите, как мы формируем жизнь своей мелочностью! И поэтому наша жизнь становится посредственным делом, полным неизвестных опасений и темных углов. Но, если мы поймем все, о чем говорили, рассматривая это фактически, тогда, я думаю, желание будет иметь весьма различное значение.

Сопротивление боли или преследование удовольствия дают непрерывность желаний.

Мы не говорим, что вы должны быть без желаний или что должны подавить желания, как пишут все ваши религиозные книги или проповедуют все ваши наставники. Напротив, мы собираемся исследовать вместе этот вопрос желания. Если вы подавляете желание, то уничтожаете, парализуете сами себя, вы становитесь нечувствительными, унылыми, глупыми, какими становятся все религиозные люди. Ими отвергнуты красота и чувствительность, они подавили это в себе. Принимая во внимание, что, если вы начинаете понимать всю тонкость желания, природу желания, то вы никогда не будете подавлять его, а значит никогда не будете подавлять что-либо. Я вернусь к этому чуть позже.

Что же является желанием? Желание возникает, когда вы видите красивую женщину, красивый автомобиль, хорошо одетого человека или хороший дом. Возникает восприятие, чувство через контакт и затем желание. Я вижу, что вы носите хорошее пальто. Появляется восприятие, наблюдение. Привлекательность – это покрой этого пальто – и чувства, желание иметь это пальто. Это очень просто.

Теперь, что дает непрерывность для желания? Вы понимаете? Я знаю, как возникает желание – это довольно просто. Что дает непрерывность для желания? Именно эта непрерывность желания усиливается, что очевидно. Правильно? Мне необходимо знать, что дает непрерывность, чтобы желать. Если я смогу узнать это, я буду знать, как обращаться с желанием. Я никогда не буду подавлять его.

Итак, что дает непрерывность для желания? Я вижу что-то красивое, привлекательное – пробудилось желание. И я должен узнать теперь, что дает ему живучесть, непрерывность силы. Есть что-то радостное, что я ощущаю для себя желанным, и я даю ему непрерывность, думая о нем. Каждый думает о сексе. Вы думаете об этом, и, поэтому, даете ему непрерывность. Или вы думаете о боли, которая была у вас вчера, о страдании. И таким образом вы даете ей непрерывность. Так что возникновение желания естественно и неизбежно. Вы должны иметь желание, должны реагировать. Иначе вы – мертвый организм. Но что важно для рассмотрения, поиска самого себя, когда получается непрерывность и когда ее нет?

Итак, вы должны понять тогда структуру мысли, которая влияет, управляет, формирует и дает непрерывность для желаний. Правильно? Это очевидно. Мысль функционирует согласно памяти, в которой мы не будем сейчас разбираться. Мы только указываем, как желание усиливается, думая о нем постоянно и давая ему непрерывность, которая становится желанием. И с этим мы будем работать. И это будет основываться на удовольствии и на боли. Если это радостно, я хочу больше радости. Если это болезненно, я буду сопротивляться боли.

Итак, сопротивление причинению боли или преследование удовольствия – оба дают непрерывность для желаний. И когда я понимаю, это не становится вопросом подавления желания, потому что, когда вы подавляете желание, то неизбежно вызываете другие конфликты, как и в случае подавления болезни. Вы не можете подавить болезнь. Вы должны убрать ее. Вы должны войти и сделать все, что только возможно. Но если вы будете подавлять ее, то желание будет только увеличиваться и позже нападет на вас. Точно так же, когда вы понимаете полноту природы желания и то, что дает непрерывность для желания, вы никогда, ни при каких обстоятельствах не будете подавлять желание. Но это не подразумевает, что вы балуетесь желаниями. Поскольку в моменты, когда вы балуетесь желаниями, это приносит собственную боль, собственное удовольствие, и вы снова возвращаетесь в порочный круг.

Желание стало бы вещью пламени…

Мы видим, как возникает желание, это весьма просто. Мы должны узнать, что дает непрерывность для желания. Это – действительно важный вопрос – не такой, как возникновение желания. Мы знаем, как возникает желание. Я вижу что-то красивое и хочу это. Я вижу что-то уродливое, болезненное. Это напоминает мне обо всех видах вещей: я выкинул это. Кто-то становится знающим о возникновении желания, но он никогда не задавался – по крайней мере, большинство из нас – вопросом о том, что же дает ему непрерывность и что приносит в той непрерывности противоречие. Если не было никакого противоречия, которое является сражением между хорошим и плохим, между болью и удовольствием, между выполнением и расстройством, – если не было этого противоречия в желании и непрерывности в желании, если бы было понимание этого, то желание имело бы весьма различное значение. Тогда желание стало бы вещью пламени, имело бы качество безотлагательности, красоты, ответного чувства – не для того, чтобы быть испуганным, разрушенным, задушенным и отверженным.

Мадрас, 3-я Публичная беседа,

23 декабря 1964. Собрание сочинений,

издание XV, стp. 18

Собеседник: Все религии учат нас ограничивать чувства. Действительно ли чувства являются помехой для открытия правды?

Кришнамурти: Давайте рассмотрим вопрос и не будем полагаться на то, что говорят разные учителя и книги или что ваш наставник вселил в ваше сознание.

Мы знаем, что необычная восприимчивость чувств – это осязание, слух, зрение, вкус и обоняние. Чтобы увидеть цветок полностью, узнать о его цвете, о его тонком запахе и красоте, вы должны иметь чувства. Когда вы увидите красивого мужчину или женщину или прекрасный автомобиль, начнутся неприятные моменты после того, как прийдет желание. Давайте разберемся.

Вы видите красивый автомобиль. Возникает восприятие или наблюдение, чувства, контакт, и наконец желание. Именно так возникает желание, которое говорит: «Было бы изумительным иметь этот автомобиль, я должен обладать им»; и вы тратите свою жизнь и энергию на то, чтобы заработать деньги и купить автомобиль. Но религия учит, что «это очень плохо, зло становится мирским. Ваши чувства уводят вас. Вы должны подчинить их, управлять ими. Не смотрите на женщину или мужчину. Дисциплинируйте себя, возвышайте свое желание». Так, вы начнете укрощать свои чувства, которые являются развитием нечувствительности. Или ощущая вокруг себя уродство, грязь, нищету и страдание, не допускаете этого и говорите «Это зло. Я должен найти Бога, правду». С одной стороны, вы подавляете невосприимчивые чувства, а с другой – пробуете стать чувствительными к Богу. Так ваша целостность становится нечувствительной. Вы понимаете? Если вы подавляете желание в любой форме, ваше мышление, очевидно, становится нечувствительным, хотя вы можете искать Бога.

Так что проблема состоит в том, чтобы понять желание, а не чтобы быть его рабом, что означает быть полностью чувствительным к своему телу, своему мышлению и чувствительным к сердцу, к красоте и уродству, к небу, цветам, птицам, к закату на воде, к лицам вокруг себя, к лицемерию и к ошибочности своих собственных иллюзий. Быть чувствительным ко всему этому – значит узнавать, а не просто воспитывать чувствительность к правде и красоте, отрицая все остальное. Само опровержение всего остального вызывает нечувствительность.

Если вы рассмотрите это, то увидите, что для подавления чувств, чтобы сделать их нечувствительными к тому, что является бурным, противоречащим, конфликтным, печальным, как настаивают свамисты, йоги и религии, – необходимо отрицать всю глубину, красоту и славу существования. Чтобы понимать правду,