завеса слов, являющаяся памятью, вмешивается между вызовом и реакцией. Именно слово отвечает на вызов, что мы называем умственной деятельностью. Так, болтающее сознание, разглагольствующее сознание не может понять истину – истину в отношениях, а не абстрактную истину. Нет никакой абстрактной истины. Но истина очень тонка…
Как вор в ночи, она приходит под покровом темноты, а не когда вы готовы ее принять.
Незащищенный интеллект
Вы можете познать себя только тогда, когда вы не сознаете, когда вы не вычисляете что-то, не защищаетесь, не следите постоянно за тем, чтобы вести, преобразовывать, подчинять, управлять; когда вы неожиданно бросаете на себя взгляд, то есть когда сознание не имеет никаких предвзятых мнений по отношению к себе, когда сознание открыто, не подготовлено к встрече с неизвестным.
Если ваше мнение подготовлено, вы, конечно, не можете познать неизвестное, ведь неизвестное это и есть вы. Если вы говорите сами себе: «Я – Бог», или «Я – только масса социальных влиянии или набор качеств» – если у вас есть любое предвзятое мнение о самих себе, вы не сможете постичь неизвестное, то, что спонтанно приходит в одночасье.
Так что спонтанность может прийти только тогда, когда интеллект не защищен, когда он не защищает себя, когда он больше не боится за себя; и это может случиться только изнутри. То есть все спонтанное должно быть новым, неизвестным, ненадежным, творческим, тем, что нужно выразить, любым, где нет места воли как процессу действия интеллекта, контроля, направления. Понаблюдайте за своими собственными эмоциональными состояниями и увидите, что мгновения огромной радости, большого экстаза не запланированы; они происходят как-то загадочно, таинственно, бессознательно.
У памяти нет жизни самой по себе
Что мы подразумеваем под мыслью? Когда вы думаете? Очевидно, мысль – результат реакции организма, неврологической или психологической, – разве нет? Она – немедленный ответ чувств на ощущение, или она носит психологический характер, является реакцией накопленной памяти. Есть немедленная реакция нервов на ощущение, а есть психологическая реакция накопленной памяти, влияние расы, группы, гуру, семейства, традиции и так далее – всех их вы называете мыслью. Так, процесс мысли – реакция памяти, не так ли? У вас не было бы никаких мыслей, если бы не было памяти, и реакция памяти на некоторое переживание приводит процесс мысли в действие.
Что же тогда память? Если вы понаблюдаете за собственной памятью и тем, как вы накапливаете память, вы заметите, что она является или фактический, технический, или имеет отношение к информации, к разработкам, математике, физике и тому подобное – или она – остаток незаконченного, незавершенного переживания, разве нет? Понаблюдайте за собственной памятью, и вы увидите. Когда вы заканчиваете переживание, до конца испытываете его, то нет никакой памяти об этом переживании в смысле психологического остатка. Остаток есть только тогда, когда переживание полностью не понято, а понимание переживания невозможно, потому что мы смотрим на каждое переживание через прошлые воспоминания, и поэтому мы никогда не смотрим на новое по-новому, а всегда через завесу старых переживаний. Поэтому совершенно ясно, что наша реакция на переживание всегда обусловлена, всегда ограничена.
У сознательности есть прошлое
Если вы очень тщательно понаблюдаете, то увидите, что хоть и не постоянно, но между двумя мыслями есть интервал; хотя он может быть всего лишь бесконечно малой долей секунды, интервал есть, он имеет значение для покачивания маятника назад и вперед. Мы видим факт, что наше мышление обусловлено прошлым, которое проектируется в будущее; в то мгновение, когда вы признаете прошлое, вы должны также признать будущее, потому что нет двух таких состояний, как прошлое и будущее, а есть лишь одно состояние, включающее и сознательное и подсознание, и коллективное прошлое и индивидуальное прошлое. Коллективное и индивидуальное прошлое, в ответ на настоящее, выделяют какие-то ответы, создающие индивидуальное сознание; поэтому у сознания есть прошлое, и оно – фон всего нашего существования. В тот самый момент, когда у вас появляется прошлое, вы неизбежно имеете будущее, потому что будущее – просто продолжение измененного прошлого, но оно остается прошлым, поэтому наша проблема заключается в том – как вызвать преобразование в этом процессе прошлого, не создавая еще одной обусловленности, еще одного прошлого.
Почему человек неразумен?
Мыслитель думает свои мысли через привычку, через повторение, через копирование, что приносит невежество и горе. Разве привычка не неразумна? Понимание создает порядок, но оно никогда не создает привычку. Установленные тенденции вызывают только неразумность. Почему человек неразумен? Потому что думать болезненно, мышление создает беспорядки, оно приносит возражения, оно может заставить действия идти вопреки установленному образцу. Пространственное думанье и одновременное с ним чувствование, осознание без выбора может привести к неизвестным глубинам и восстанию сознания против неизвестного; поэтому оно переходит от известного к известному, от привычки к привычке, от образца к образцу. Такое сознание никогда не оставляет что-то известное, чтобы обнаружить неизвестное. Понимая болезненность мысли, мыслитель становится неразумным из-за копирования, из-за привычки; боясь думать, он создает модели неразумности. Поскольку мыслитель боится, его действия порождены страхом, а затем он оценивает свои действия и пытается их изменить. Мыслитель боится собственных творений; но поступок – тот, кто его совершил, так что мыслитель боится сам себя. Мыслитель и есть сам страх; мыслитель – причина невежества, горя. Мыслитель может делить себя на многочисленные мыслительные категории, но мысль – и есть мыслитель. Мыслитель и его усилия быть чем-то, стать чем-то и есть причина конфликта и беспорядка.
Разве не необходимо понять мыслителя, производителя действия, актера, так как его мысль, его дело, его действие не могут быть отделимы от него? Мыслитель – и есть мысль, производитель действия – поступок, актер – действие. Мыслитель проявляется в его мысли. Мыслитель своими действиями сам создает свое собственное страдание, невежество, борьбу. Живописец пишет картину проходящего счастья, горя, беспорядка. Почему он создает эту болезненную картину? Конечно, эту проблему нужно изучить, понять и тем самым распустить. Почему мыслитель придумывает свои мысли, из которых исходят все его действия? Об эту каменную стену вы разбили себе голову, разве нет? Если мыслитель может выйти за пределы себя, то конфликт прекратится: а чтобы выйти за пределы, он должен познать себя. То, что известно и понято, выполнено и окончено, не повторяется. Это повторение дает мыслителю продолжение.
Нет никакой свободы мысли
Я не знаю, ясно ли каждому из нас, что мы живем в состоянии противоречия. Мы говорим о мире, а готовимся к войне. Мы говорим об отказе от насилия, а по существу жестоки. Мы говорим о том, чтобы быть хорошим, но не хороши. Мы говорим о любви, а полны амбиций, конкурентоспособности, безжалостной производительности. Так что во всем есть противоречие. Действие, возникающее из этого противоречия, вызывает только фрустрацию и дальнейшее противоречие…
Вы видите, господа? Любая мысль является частичной, она никогда не может быть полной. Мысль – реакция памяти, а память всегда частична, потому что память – результат опыта, поэтому мысль – реакция сознания, обусловленного опытом. Любое мышление, любой опыт, любое знание неизбежно частично; поэтому мысль не может решить то множество проблем, которое у нас есть. Вы можете пытаться логически, разумно рассуждать об этих многочисленных проблемах, но если вы понаблюдаете за собственным сознанием, то увидите, что ваше мышление обусловлено внешними обстоятельствами, культурой, в которой вы родились, пищей, которую вы едите, климатом, в котором вы живете, газетами, которые вы читаете, давлениями и влияниями вашей ежедневной жизни…
Поэтому мы должны очень четко понять, что наше мышление – реакция памяти, а память носит механистический характер. Любое знание неполно, и любое мышление, рожденное знанием, ограничено, частично, никогда не свободно. Так что нет никакой свободы мысли. Но мы можем обнаружить свободу, которая будет результатом не процесса мысли и в которой сознание осознает все свои конфликты и все влияния, посягающие на него.
Мышление без мыслителя
Обезьяна на дереве проголодалась, и у нее возникает потребность взять фрукт или орех. Сначала происходит действие, а затем идея, что было бы неплохо его сохранить. Говоря другими словами, сначала происходит действие, или его деятель? Бывает ли деятель без действия? Вы понимаете? Это – то, что мы всегда спрашиваем у самих себя: кто все видит? Кто – наблюдатель? Есть ли мыслитель отдельно от его мыслей, наблюдатель отдельно от наблюдаемого, переживающий что-то субъект без переживания, деятель без действия? Но если вы действительно исследуете этот процесс, очень тщательно и полностью, пристально и разумно, вы увидите, что сначала всегда есть действие, и что действие, имея перед собой какую-то цель, создает деятеля. Вы следуете за моей мыслью? Если действие имеет перед собой какой-то итог, то этот итог вызывает деятеля. Если вы мыслите очень ясно и четко, без предубеждений, без поисков соответствий, не пытаясь убедить кого-то, не имея перед собой какую-то цель, то в самом мышлении нет никакого мыслителя, есть только само мышление. Только тогда, когда вы ищете в вашем размышлении какой-то итог, тогда вы становитесь важными, а не мышление. Возможно, некоторые из вас наблюдали это. Это действительно важно узнать, потому что, исходя из этого положения, мы и узнаем, как действовать. Если сначала появляется мыслитель, то мыслитель становится важнее, чем мысль, и все философские учения, обычаи и действия существующей цивилизации базируются на этом предположении; но если сначала имеет место мысль, тогда мысль важнее, чем мыслитель.
Для меня существует только одно восприятие – видеть что-то как ложь или истину немедленно. Такое непосредственное восприятие того, что ложно, а что является истинно – существенный фактор – не восприятие интеллектом, с его рассуждениями, основанными на хитроумии, его знании, его обязательствах. Должно быть, с вами иногда бывало, что вы немедленно видели истину ситуации – например, как истину, что вы не можете ничему принадлежать. Это – восприятие: немедленное наблюдение истины чего-то, без анализа, без рассуждения, безо всего остального, созданного интеллектом, чтобы отсрочить восприятие. Оно полностью отличается от интуиции, являющейся словом, которыми мы бойко и непринужденно пользуемся…
Для меня существует только это одно прямое восприятие – не рассуждение, не вычисление, не анализ. Вы должны обладать способностью анализировать. Вы должны иметь хороший, острый ум, чтобы рассуждать; но сознание, ограниченное рассуждениями и анализом, не способно к восприятию того, что истинно…
Если вы будете в контакте с самим собой, то узнаете, почему вы чему-то принадлежите, почему вы согласились связать себя обязательствами; и если вы продвинетесь далее, то увидите рабство, урезание свободы, недостаток человеческого достоинства, которые неизбежно влекут за собой обязательства. Когда вы мгновенно все это чувствуете, вы свободны; вы не должны прилагать усилия, чтобы быть свободными.
