а то, чем она является, и есть нечто иное, как мысль. Поэтому важно понять процесс мысли.
Мысль – это отклик на вызов жизни, не так ли? Без этого вызова нет мысли. Процесс получения вызова и отклика на него – это опыт. А опыт, оформленный в слова, – это мысль. Опыт принадлежит не только прошлому, но также прошлому в соединении с настоящим, он есть сознательное, так же как и скрытое. Осадок опыта – это память, влияние, а отклик памяти, прошлого – это мысль.
«И что, это все, чем является мысль? Неужели нет ничего глубинного в мысли, кроме просто лишь отклика памяти?»
Мысль может действительно занимать место на различных уровнях, глупых и значительных, благородных и важных, но это все еще мысль, не так ли? Бог мысли принадлежит все-таки уму, слову. Мысль о боге – это не бог, это просто отклик памяти. Память длительна, и поэтому может казаться глубокой, но из-за самой ее структуры она никогда не сможет быть глубокой. Память может быть скрытой, не проявляться немедленно, но это не делает ее глубокой. Мысль никогда не может стать значимой или чем-нибудь большим, чем она есть. Мысль может придать себе большую ценность, но она остается мыслью. Когда ум поглощен своими собственным проекциями, он не покидает пределы мысли, он только принял новую роль, новое положение. Под этим прикрытием все еще находится мысль.
«Но как можно выйти за пределы мысли?»
Она же не точка, верно? Личность не может выйти за пределы мысли, поскольку личность или прилагающий усилия, является результатом мысли. При раскрытии мыслительного процесса, что является самопознанием, истина того, что есть, кладет конец процессу мысли. Суть того, что есть, нельзя найти ни в какой книге, древней или современной. То, что найдено, является словом, но не истиной.
Нельзя найти ее. Усилие найти истину приводит к самоспроецированному результату, а такой результат не является истиной. Результат – это не суть, результат – это продолжение мысли, расширенной или спроецированной. Только, когда мысли заканчиваются, возникает истина. Не существует завершения мысли через принуждение, через дисциплину, через любую форму сопротивления. Умение слушать историю того, что есть, приведет к освобождению естественным путем. Именно истина освобождает, а не усилие стать свободным.
Это была приятная компания. Большинство из них были увлечены, а тех, кто слушал, чтобы опровергнуть все, было немного. Умение слушать – это искусство, которым нелегко овладеть, но в нем есть красота и великое понимание. Мы слушаем различными глубинами нашего существа, но наше умение слушать всегда отталкивается от предвзятого мнения или от специфической точки зрения. Мы не слушаем просто, всегда есть мешающая завеса наших собственных мыслей, умозаключений и предубеждений. Мы слушаем с удовольствием или неприятием, с восторгом или отвращением, но это не умение слушать. Чтобы слышать, должна возникнуть внутренняя тишина, свобода от напряжения запоминания, расслабленность внимания. В этом внимательном, но все же пассивном состоянии можно услышать то, что за пределами устного умозаключения. Слова путают, они – это только внешнее средство общения. Но чтобы общаться без шума слов, должно быть умение слышать с помощью наблюдения и пассивности. Те, кто любит, могут слышать, но чрезвычайно редко можно встретить умеющего слушать. Большинство из нас – сторонники результатов, мы достигаем цели, мы вечно преодолеваем и побеждаем и оттого не умеем слушать. Только умея слушать, можно уловить песню слов.
«Возможно ли быть свободным от всех желаний? Без желания есть ли жизнь? Разве желания – это не сама жизнь? Стремиться к освобождению от желаний означает пригласить смерть, не так ли?»
Что является желанием? Когда мы осознаем его? Когда мы говорим, что мы желаем? Желайте – это не абстракция, оно существует только во взаимоотношениях. Желание возникает в контакте, во взаимоотношениях. Без контакта нет никакого желания. Контакт может быть на любом уровне, но без него нет никаких ощущений, никакого отклика, никакого желания. Мы знаем процесс желания, путь, по которому оно возникает: восприятие, контакт, ощущение, желание. Но когда мы осознаем желание? Когда я говорю, что я имею желание? Только когда есть волнение от удовольствия или боли. Именно когда есть осознание противоречия, волнения, тогда возникает осознание желания. Желание – это неадекватный отклик на брошенный вызов. Восприятие красивого автомобиля вызывает волнение от удовольствия. Это волнение есть осознание желания, сосредоточие волнения, вызванного болью или удовольствием, является самосознанием. Самосознание – это желание. Мы осознаем, когда желание является волнением из-за неадекватного отклика на брошенный вызов. Противоречие – это самосознание. Может ли возникнуть свобода от этого волнения, от противоречия желания?
«Вы подразумеваете свободу от противоречия желания или от самого желания?»
Являются ли противоречие и желание двумя разными состояниями? Если так, наше исследование должно привести к иллюзии. Если бы не было волнения из-за удовольствия или боли, желания, стремления и получения, активного или пассивного, возникло бы желание? И хотим ли мы избавиться от волнения? Если мы сможем понять это, то мы можем быть способны вникнуть в значение желания. Противоречие – это самосознание, сосредоточение внимания с помощью волнения – это желание. Ведь вы хотите избавиться от противоречащего элемента в желании и оставить приятный элемент? И удовольствие, и противоречие являются тревожащими, ведь так? Или вы думаете, что удовольствие не тревожит?
«Удовольствие не тревожит».
Верно ли это? Вы никогда не замечали боль от удовольствия? Разве тяга к дальнейшему удовольствию не вечно нарастает, вечно требует все большего и большего? Разве тяга к большему не так же тревожащая, как побуждение избегать? Оба приводят к конфликту. Мы хотим удержать радостное желание и избежать болезненного, но если присмотреться, оба являются волнующими. Но хотите ли вы освободиться от волнения?
«Если в нас не будет никакого желания, мы умрем, если в нас не будет никакого противоречия, мы уснем».
Вы рассказываете из собственного опыта или у вас просто есть идея об этом? Мы представляем себе, на что это было бы похоже, если не было бы никакого противоречия, и таким образом предотвращаем переживание такого состояния, при котором всякое противоречие прекратилось бы. Наша проблема в том, чтобы выявить причину противоречия? Разве мы не можем смотреть на красивую или уродливую вещь без возникающего при этом противоречия? Разве мы не можем наблюдать, слушать без самосознания? Разве мы не можем жить без волнения? Разве мы не можем быть без желания? Конечно же, мы должны понять волнение и не искать способ преодолеть или возвысить желание. Конфликт необходимо понять, а не возвеличивать или подавлять.
Что вызывает конфликт? Конфликт возникает, когда отклик не соответствует брошенному вызову жизни, и такой конфликт – это сосредоточение сознания в виде «я». «Я», сознание, сконцентрированное благодаря конфликту, является опытом. Опыт – это отклик на стимул или вызов, без называния или определения никакого опыта нет. Обозначение берется из накопленного, из памяти, и это обозначение есть процесс оформления в слова, создания символов, образов, слов, которые усиливают память. Сознание, сконцентрированное «я», из-за конфликта является этим полным процессом получения опыта, обозначения, записи.
«В этом процессе что является тем, что вызывает противоречие? Можем ли мы быть свободными от противоречия? И что за пределами противоречия?»
Именно обозначение вызывает появление противоречия, не так ли? На любом уровне вы подходите к брошенному вызову с уже готовым обозначением, с идеей, с умозаключением, с предубеждением, то есть вы даете определение опыту. Это определение придает качество опыту, качество, возникающее благодаря обозначению. Обозначение – это регистрация в памяти. Прошлое встречается с новым, вызов жизни встречается с памятью, прошлым. Ответы прошлого не смогут понять живущее, новое, вызов жизни, ответы прошлого не соответствуют действительности, и из-за этого возникает конфликт, который является самосознанием. Конфликт прекращается, когда процесса обозначения нет. Вы можете пронаблюдать в вас самих, как обозначение происходит почти одновременно с откликом. Промежуток между откликом и обозначением – это переживание. Переживание, в котором нет ни переживающего, ни переживаемого, находится вне конфликта. Конфликт – это сконцентрированное «я», и с прекращением конфликта наступает конец всем мыслям и начало неистощимого.
Действие без цели
Он принадлежал к разным и сильно различавшимся организациям и активно участвовал в них всех. Он писал и говорил, собирал деньги, организовывал. Он был агрессивен, настойчив и продуктивен. Он был очень полезным человеком, очень востребованным и вечно то взлетал, то падал. Он побывал в политических передрягах, сидел в тюрьме, следовал за лидерами, а теперь он стал важным человеком в его собственной правоте. Он был целиком за немедленное исполнение грандиозных планов и подобно всем таким образованным людям был сведущ в философии. Он сказал, что был человеком действия, а не наблюдателем. Он воспользовался фразой из санскрита, которая была предназначена для передачи целой философии действия. Само утверждение, что он был человеком действия, подразумевало, что он был одним из существенных составляющих жизни, возможно, не он лично, но именно такой тип людей. Он относил себя к определенной категории и таким образом блокировал понимание себя.
Ярлыки, кажется, приносят удовлетворение. Мы принимаем категорию, к которой, как предполагается, мы принадлежим как удовлетворяющее объяснение жизни. Мы почитатели слов и ярлыков. Кажется, мы никогда не выходим за пределы символа, чтобы постичь реальную цену символу. Называя себя этим или тем, мы страхуем себя от дальнейшего волнения и успокаиваемся снова. Одно из проклятий идеологий и организованных верований – это утешение, смертельное вознаграждение, которое они предлагают. Они погружают нас в сон, и, пока мы спим, мы мечтаем, и мечта становится действием. Как легко нас отвлечь! И большинство из нас хочет быть отвлеченными, большинство из нас утомлено из-за непрерывного противоречия. И отвлечения становятся потребностью, они становятся более важны, чем то, что есть. Мы можем играть с отвлечениями, но не с тем, что есть. Отвлечения – это иллюзии, но в них есть извращенное восхищение.
Что такое действие? Как происходит действие? Почему мы действуем? Конечно, простая деятельность – это не действие. Быть занятым – это не действие, не так ли? Домохозяйка занята, и вы назвали бы это действием?
«Нет, конечно, нет. Она только заботится о каждодневных, незначительных делах. Человек действия поглощен большими проблемами и обязанностями. Занятие масштабными и более глубокими проблемами можно назвать действием, не только политическим, но духовным. Оно требует способности, продуктивности, организаторских усилий, постоянного
