ясность, не так ли?»
Нисколько. Сохранять – значит противостоять. Вы не сохраняете ясность и противостоите замешательству: вы переживаете то, что является замешательством, и вы понимаете, что любое действие, являющееся его результатом, должно неизбежно стать еще более запутывающим. Когда вы испытываете все это, не потому, что кто-то сказал так, а потому, что вы понимаете это непосредственно для себя, тогда возникает ясность того, что есть. Вы не сохраняете ясность, она просто есть.
«Я совершенно понимаю то, что вы имеете в виду. Да, мне ясно, все хорошо. Но как насчет любви? Мы не знаем, что любовь означает. Я думала, что я любила, но я понимаю, что на самом деле нет».
Судя по тому, что вы мне рассказали, вы вышли замуж из страха одиночества и из-за материальной нужды и физиологических потребностей. И вы обнаружили, что все это не любовь. Вы, возможно, назвали это любовью, чтобы придать этому приличие, но фактически это был вопрос удобства под прикрытием слова «любовь». Для большинства людей это и есть любовь, со всем ее застилающим глаза дымом: страхом ненадежности, одиночества, расстройства, пренебрежения в старости и так далее. Но это является просто мыслительным процессом, который явно не есть любовь. Мысль приводит к повторению, а повторение делает взаимоотношения застоявшимися. Мысль – бесполезный процесс, она не обновляет себя, она может только продолжаться, а то, что имеет продолжение, не может быть новым, свежим. Мысль – это ощущения, мысль является чувственной, мысль – это сексуальная проблема. Мысль не может закончить себя, чтобы быть творческой, мысль не может стать чем-то другим, чем она есть, что является ощущениями. Мысль – это всегда застоявшееся, прошлое, старое, никогда не сможет быть новым. Как вы поняли, любовь – это не мысль. Любовь – это когда нет думающего. Думающий – не сущность, отличная от мысли, мысль и думающий – это одно. Думающий – это и есть мысль.
Любовь – не ощущение, это – огонь без дыма. Вы познаете любовь, когда вы не будете думающим. Вы не можете жертвовать собой, думающим, ради любви. Не нужно никакого специального действия для любви, потому что любовь не исходит от ума. Принуждение себя, хотение любить является мыслью о любви, а мысль о любви – это ощущение. Мысль не может думать о любви, поскольку любовь вне досягаемости ума. Мысль имеет продолжение, а любовь неистощима. То, что является неистощимым, вечно ново, а то, что имеет продолжение, находится вечно в страхе окончания. То, что заканчивается, знает вечное начало любви.
«Весь этот разговор о психологии, внутренней работе ума является тратой времени. Люди хотят работу и пищу. Не преднамеренно ли вы вводите в заблуждение ваших слушателей, когда это очевидно, что нужно сначала решить экономическую ситуацию? То, что вы говорите, может в конечном счете быть полезным, но что проку от всей этой ерунды, когда люди голодают? Вы не сможете думать или делать что-то, не имея полный желудок».
Конечно, нужно иметь что-то в желудке, чтобы быть способным жить дальше. Но чтобы еды хватало на всех, необходим фундаментальный переворот в способах нашего мышления, и отсюда важность критического подхода к психологическому аспекту. Для вас идеология намного более важна, чем производство продовольствия. Вы можете говорить о еде для бедных и принятии их во внимание, но разве вы не более заинтересованы идеей, идеологией?
«Да, мы заинтересованы. Но идеология – это только средство, сплачивающее людей вместе для коллективного действия. Без идеи не может быть никакого коллективного действия. Сначала возникает идея, план, а затем следует действие».
Так что вы также заинтересованы сначала психологическими факторами, и за ними будет следовать то, что вы называете действием. Тогда вы не подразумеваете, что говорить о психологических факторах значит преднамеренно вводить людей в заблуждение. То, что вы подразумеваете, это то, что у вас имеется единственно рациональная идеология, так зачем же утруждать себя дальнейшим рассуждением? Вы хотите действовать все вместе ради вашей идеологии, и именно поэтому вы говорите, что любое дальнейшее рассмотрение психологического процесса – это не только трата времени, но также и отклонения от главной проблемы, что является установлением бесклассового общества с работой для всех, и так далее.
«Наша идеология – это результат масштабного изучения истории, это история, интерпретируемая согласно фактам. Это реальная идеология, не похожая на суеверные религиозные верования. Наша идеология имеет за своими плечами прямой опыт, а не простые видения и иллюзии».
Идеологии или догмы организованных религий также базируются на опыте, возможно, на опыте того, кто провозгласил эти учения. Они также основываются на исторических фактах. Ваша идеология может быть результатом изучения, сравнения, принятия некоторых фактов и отрицания других, и ваши умозаключения могут быть продуктом опыта. Но зачем отклонять идеологии других как проявление иллюзий, когда они также есть результат опыта? Вы собираете вокруг вашей идеологии группу также, как и другие вокруг своих. Вы хотите коллективного действия, этого же хотят и они, но иным способом. В каждом случае то, что вы называете коллективным действием, возникает из идеи. Вы все заинтересованы в идеях, активно или пассивно, чтобы вызвать коллективное действие. Каждая идеология несет за собой опыт, только вы опровергаете обоснованность опыта других, а они опровергают обоснованность вашего. Они говорят, что ваша система непрактична, что она приведет к рабству, и тому подобное, а вы называете их подстрекателями войны и говорите, что их система должна неизбежно привести к экономическому бедствию. Так что вы оба обеспокоены идеологиями, а не тем, чтоб накормить людей или дать им счастье. Эти две идеологии находятся в состоянии войны, а о человеке забывают.
«О человеке забывают, чтобы спасти человека. Мы жертвуем человеком настоящего, чтобы спасти человека будущего».
Вы ликвидируете настоящее ради будущего. Вы принимаете на себя власть провидения во имя государства, как это сделала церковь во имя бога. У вас обоих есть свои боги и свои священные писания. У вас обоих имеется истинный интерпретатор, священник, и горе любому, кто отклоняется от истинного и подлинного. Между вами нет большого различия. Вы оба очень похожи, ваши идеологии могут изменяться, но механизм более или менее тот же самый. Вы оба хотите спасти человека будущего, жертвуя человеком настоящего, как будто бы вы знаете все о будущем, как если бы будущее было установленным явлением и у вас имелась бы монополия на него! Все же вы оба столь же неуверены в завтрашнем дне, как любой другой. В настоящем существует так много неуловимых фактов, которые создают будущее. Вы оба обещаете награду, утопию, рай в будущем, но будущее – это не идеологическое умозаключение. Идеи всегда беспокоятся о прошлом или будущем, но никогда о настоящем. У вас не может быть идеи о настоящем, поскольку настоящее – это действие, в нем только и есть взаимодействие. Всякое другое действие – это задержка, отсрочка и поэтому не действие вообще, это предотвращение действия. Действие, основанное на идее из прошлого или будущего, является бездействием. Действие может быть только в настоящем, в «сейчас». Идея исходит из прошлого или будущего, и не может быть никакой идеи относительно настоящего. Для идеолога прошлое или будущее – это установленное состояние, поскольку сам он исходит из прошлого или будущего. Идеолог никогда не находится в настоящем, для него жизнь всегда в прошлом или в будущем, но никогда в «сейчас». Идея вечно исходит из прошлого, прокладывая свой путь через настоящее к будущему. Для идеолога настоящее – это переход к будущему и поэтому оно неважно. Средства вообще не имеют значение, а только лишь цель. Используйте любые средства, чтобы добиться цели. Результат установлен, будущее известно, поэтому уничтожайте любого, кто стоит на пути к цели.
«Опыт необходим для действия, а идеи или объяснения берутся из опыта. Наверняка вы не отрицаете опыт. Действие без структурности идеи является анархическим, это хаос, ведущий прямо в психушку. Вы защищаете действие без связующей силы идеи? Как вы можете что-нибудь сделать, не имея вначале идею?»
Как вы говорите, идея, объяснение, умозаключение являются результатом опыта, без опыта не может быть знания, без знания не может быть никакого действия. Идея следует за действием, или сначала идея, а затем действие? Вы говорите, что сначала идет опыт, а затем действие, не так ли? Что вы подразумеваете под опытом?
«Опыт – это знания учителя, писателя, революционера, знания, которые он почерпнул из своих исследований и из опытов, его собственных или других. Из знания или опыта конструируются идеи, и эта идеологическая структура выливается в действие».
Действительно ли опыт – это единственный критерий, истинный стандарт измерения? Что мы подразумеваем под опытом? Наш совместный разговор – это опыт, вы отвечаете на стимулы, и этот отклик на брошенный вызов – это опыт, не так ли? Вызов и отклик – это почти одновременный процесс. Они являются постоянным движением в пределах рамок причинного основания. Именно причинное основание отвечает на вызов, и этот отклик на вызов и есть опыт, не так ли? Ответ исходит от причинного основания, от созданных условий. Опыт всегда зависит от условий, так что идея тоже. Действие, основанное на идее, обусловлено, это ограниченное действие. Опыт или идея, противопоставленные другому опыту или идее, не приводят к синтезу, а только к дальнейшей оппозиции. Противоположности никогда не могут привести к синтезу. Объединение может получиться только тогда, когда не существует оппозиции. Но идеи всегда порождают оппозицию, конфликт противоположностей. Ни в коем случае противоречие не может привести к синтезу.
Опыт – это отклик причинного основания на брошенный вызов. Причинное основание – это влияние прошлого, а прошлое – это память. Отклик памяти – это идея. Идеология, построенная на воспоминаниях, названных опытом, знаниями, никогда не сможет быть революционной. Она может назвать себя революционной, но она – это всего лишь видоизмененное продолжение прошлого. Противоположная идеология или доктрина – это все еще идея, а идея вечно исходит из прошлого. Никакая идеология не является идеологией, но если бы вы сказали, что ваша идеология ограниченная, предрассудочная, обусловленная, подобно любой другой, никто не последовал бы за вами. Вы должны говорить, что это единственная идеология, которая может спасти мир. И из-за того, что большинство из нас увлекается формулами и умозаключениями, мы следуем за вами, и вы нас полностью эксплуатируете, поскольку вас самих мы также эксплуатируем.
Действие, основанное
