так ли? Конечно, цель и средства едины, средство – и есть цель, единственная цель. Нет никакой другой цели кроме средства. Насилие как средство достижения мира – всего лишь укоренение насилия. Средство – вот что важно, а не цель, цель определяется средствами, цель не отделена, не вдали от средства.

   «Я послушаю и попробую понять то, что вы говорите. Если не получится, я спрошу вас».

   Вы применяете контроль, самодисциплину как средство обретения спокойствия, разве не так? Дисциплина подразумевает соответствие образцу, вы управляете собой, чтобы быть кем-то. Разве дисциплина, в самой ее сути, это не насилие? Возможно, вам доставляет удовольствие контролировать себя, но разве само такое удовольствие – не форма сопротивления, которая лишь порождает дальнейший конфликт? Разве применение дисциплины – не искусственное создание защиты? А то, что защищается, всегда подвергается атаке. Разве дисциплина не подразумевает подавление того, что есть, для того, чтобы достичь желаемого результата? Подавление, подмена и возвеличивание только лишь увеличивают напряжение и приводят к дальнейшему конфликту. Вам, может, и удастся подавить болезнь, но она будет продолжать проявляться в иных формах, пока ее не искоренят. Дисциплина – это подавление, преодоление того, что есть. Дисциплина – это форма насилия, поскольку с помощью «неправильного» средства мы надеемся получать «правильный» результат. Через сопротивление как может возникнуть свободное, истинное? Свобода находится в начале, а не в конце, цель – это первый шаг, средства – результат. Первый шаг должен осуществляться в свободе, а не последний. Дисциплина подразумевает принуждение, скрытое или явное, направленное наружу или по отношению к себе, а там, где имеется принуждение, существует страх. Страх, принуждение, используются как средства достижения цели, а результатом является любовь. Может ли быть любовь через страх? Любовь – это, когда нет никакого страха на любом уровне.

   «Но без определенного вида принуждения, определенного соответствия нормам, как вообще может ум функционировать?»

   Сама деятельность ума – это барьер для его собственного понимания. Неужели вы никогда не замечали, что понимание приходит только тогда, когда ум как мысль не функционирует? Понимание наступает с окончанием мыслительного процесса, в промежутке между двумя мыслями. Вы говорите, что ум должен молчать, и все же вы желаете, чтобы он работал. Если мы станем просты в нашем наблюдении, тогда мы будем понимать. Но наш подход настолько сложен, что он предотвращает понимание. Конечно, мы не заинтересованы в дисциплине, контроле, подавлении, сопротивлении, а в протекании и окончании самой мысли. Что мы имеем в виду, когда говорим, что ум блуждает? Просто то, что мысль постоянно переманивается от одной приманки к другой, от одной ассоциации к другой, и все время находится в постоянном волнении. Действительно ли это возможно, чтобы мысль прекратилась?

   «Вот в этом точно моя проблема. Я хочу прекратить мыслить. Я теперь понимаю тщетность дисциплины, я по-настоящему вижу ее ошибочность, глупость, и я больше не пойду тем путем. Но как мне прекратить мыслить?»

   Опять же, послушайте без какого-либо предубеждения, без того, чтобы вставлять какие-либо умозаключения, ваши ли собственные или чужие. Послушайте, чтобы понять, а не просто, чтобы опровергнуть или принять. Вы спрашиваете, как вам положить конец мыслям. А теперь, являетесь ли вы, думающий, сущностью, отделенной от ваших мыслей? Разве вы и ваши мысли не схожи? Разве вы – это не ваши собственные мысли? Мысль может поместить думающего на очень высокий уровень, дать ему имя и отделить его от себя, и все же думающий – все еще в пределах процесса мысли, разве нет? Есть только мысль, и мысль создает думающего, придает форму думающему как постоянной, отдельной сущности. Мысль осознает себя как что-то неустойчивое, находящееся в непрерывном изменении, поэтому она порождает думающего как постоянную сущность, обособленную и не схожую с ней самой. Тогда уже думающий работает над мыслью. Думающий говорит: «Я должен положить конец мысли». Но существует только процесс размышления, никакого думающего отдельно от мысли нет. Переживание этой истины жизненно важно, это не просто повторение фраз. Существуют только мысли, а не думающий, который думает мысли.

   «Но как же первоначально возникает мысль?»

   Через восприятие, соприкосновение, ощущение, желание и отождествление: «я хочу», «я не хочу» и так далее. Это довольно-таки просто, не так ли? Наша проблема в том, как же покончить с мыслью? Любая форма принуждения, сознательного или подсознательного, является совершенно бесполезной, поскольку она подразумевает наличие контролера, того, кто дисциплинирует, а такая сущность, как мы видим, не существует. Дисциплина – это процесс осуждения, сравнения или оправдания, и когда это четко понимается, что нет такой отделенной сущности как думающий, того, кто дисциплинирует, тогда останутся только мысли, процесс размышления. Размышление всего лишь отклик памяти, опыта, прошлого. Это снова нужно воспринимать не на словесном уровне, а необходимо пережить это. Тогда только возникнет пассивная наблюдательность, в которой нет думающего, осознание, в котором мысль полностью отсутствует. Ум, всецелый опыт, самосознание, которое вечно принадлежит прошлому, умолкает только тогда, когда оно не проецирует себя, и такое проецирование – есть желание стать кем-то.

   Ум пуст, только когда мысли нет. Мысль не может закончиться кроме как благодаря пассивной наблюдательности за каждой мыслью. При таком осознании нет никакого наблюдателя и никакого надзирателя, переживание возникает только без надзирателя. При переживании нет ни переживающего, ни переживаемого. Переживаемое – это мысль, которая порождает думающего. Только когда ум переживает, возникает покой, тишина, которая не искусственно придумана, наиграна. И только в таком спокойствии реальное может возникнуть. Действительность не принадлежит времени и неизмерима.

   Конфликт – освобождение – взаимоотношения

   «Конфликт между утверждением и противопоставлением неизбежен и необходим, он приводит к синтезу, из которого вновь возникает утверждение с соответствующим уму противопоставлением, и так далее. И нет конца противоречию, и только через конфликт может быть любой рост, любое продвижение вперед».

   Разве конфликт дает понимание наших проблем? Неужели он приведет к росту, продвижению? Он может вызвать побочные усовершенствования, но разве конфликт в самой его сути – это не фактор распада? Почему вы упорно утверждаете, что конфликт необходим?

   «Все мы знаем, что противоречия имеются на каждом уровне нашего существования, так зачем же отрицать это или закрывать на это глаза?»

   Любой не остается слеп по отношению к постоянной борьбе внутри и снаружи, но позвольте все-таки спросить, почему вы настаиваете, что он необходим?

   «Конфликт нельзя отрицать, он часть человеческой структуры. Мы используем его как средство для достижения цели, а целью является правильная окружающая среда для индивидуума. Мы работаем для этой цели и используем любое средство, чтобы достичь ее. Амбиция, конфликт являются способами существования человека, и их можно использовать либо против него, либо для него. Благодаря конфликту мы двигаемся к более значительным вещам».

   Что вы подразумеваете под конфликтом? Конфликт между чем?

   «Между тем, что было, и тем, что будет». «То, что будет» является последующим откликом на то, что было и то, что есть. Под конфликтом мы подразумеваем борьбу между двумя противостоящими идеями. Но в самом ли деле оппозиция в любой ее форме способствует пониманию? Когда наступает понимание любой проблемы?

   «Существует классовый, национальный и идеологический конфликт. Конфликт – это противостояние, сопротивление из-за незнания некоторых важных исторических фактов. Через противостояние возникает рост, возникает прогресс, и весь этот процесс является жизнью».

   Мы знаем, что существует конфликт на всех различных уровнях жизни, и было бы глупо отрицать это. Но действительно ли так уж необходим конфликт? Пока мы только предположили, что это так, или оправдали его с помощью коварной причины. В природе значение конфликта может быть весьма различно: среди животных конфликт, как мы знаем, вообще может не существовать. Но для нас конфликт стал фактором огромной важности. Почему он стал настолько существенен в наших жизнях? Конкуренция, амбиция, усилие быть или не быть, воля к достижению и так далее – все это часть конфликта. Почему мы принимаем конфликт как что-то существенно важное для существования? С другой стороны, это не означает, что мы должны принять праздность. Но почему мы допускаем конфликт в пределах себя и вне? Действительно ли конфликт необходим для понимания, для решения проблемы? Разве нам не лучше исследовать, чем утверждать или отрицать? Разве не лучше попытаться найти суть вопроса, чем придерживаться наших умозаключений и мнений?

   «Как же может быть тогда переход от одной формы общества к другой без конфликта? Имущие никогда добровольно не откажутся от их богатства, их нужно будет заставить, и этот конфликт к новому общественному порядку, новому жизненному пути. Это нельзя сделать мирно. Может, нам и не хотелось применять насилие, но нам приходится стоять лицом к лицу перед фактом».

   Вы предполагаете, что знаете, каким должно быть новое общество, а что другие товарищи не знают. Вы один обладаете этим уникальным знанием, и вы желаете ликвидировать тех, кто стоит на вашем пути. Этим методом, который вы считаете необходимым, вы только лишь порождаете противостояние и ненависть. То, что вы знаете, – просто другая форма предубеждения, иной вид создания определенных условий. Ваши исторические исследования, либо таковые ваших лидеров, интерпретируются согласно специфической скрытой установке, которая определяет ваш отклик, и этот отклик вы называете новым подходом, новой идеологией. Всякий отклик мысли обусловлен, и устроить революцию, основанную на мысли, или идее, означает увековечить видоизмененную форму того, что было. Вы, по существу, реформаторы, а не реальные революционеры. Преобразование и революция, имеющие в своей основе идею, – это регрессирующие факторы в обществе.

   Вы ведь говорили, что конфликт между утверждением и противопоставлением необходим, и что этот конфликт противоположностей приводит к синтезу?

   «Конфликт между существующим обществом и его противоположностью из-за давления исторических событий и прочего, в конечном счете, вызовет новый социальный порядок».

   Разве противоположность отличается или несходна с тем, что есть? Как возникает противоположность? Разве это не видоизмененное проецирование того, что есть? Не имеются ли в противопоставлении элементы его собственного утверждения? Одно не полностью непохоже или отличается от другого, а синтез – это все же видоизмененное утверждение. Хотя он периодически окрашивается в различные цвета, хотя видоизмененяется, преобразовывается, меняет форму согласно обстоятельствам и давлению, утверждение всегда является утверждением. Конфликт между противоположностями крайне бесполезен и глуп. На мысленном или словесном уровне вы можете доказать или опровергнуть что угодно, но это не сможет изменить некоторые очевидные факты. Существующее общество основано на индивидуальном стяжательстве, а его противоположность, с полученным в