к человеку? И человек — к первооснове? Как можно обнаружить, выяснить или прикоснуться к ней — если она вообще существует? Если она не существует, то человек действительно не имеет никакого значения. Я имею в виду, что я умру, и вы умрете, и мы все умрем, и какой смысл быть добродетельным, какой смысл быть счастливым или несчастным, ведь можно просто вести бездумную жизнь? Как могли бы вы объяснить существование первоосновы? В терминах науки, или выразить это невербально, как ощущение?
Бом: Когда вы говорите «научный», подразумеваете ли вы «разумный»?
Кришнамурти: Да, разумный, логичный, здравый.
Бом: Таким образом, это нечто такое, к чему мы действительно можем прикоснуться.
Кришнамурти: Не прикоснуться, а, лучше сказать, ощутить. Многие могут к этому прийти.
Бом: Да, это вполне доступно всем.
Кришнамурти: Это не просто утверждение отдельного человека, это могло бы быть научной констатацией. Думаю, что это может быть доказано, но тут нужно действие, а не просто слова. Можем мы с вами сказать, что первооснова существует? Для контакта с первоосновой требуются абсолютная тишина, абсолютная пустота, что означает отсутствие эготизма в любой его форме — верно? Сказали бы вы мне так? Склонен ли я расстаться со всем своим эгоизмом? Ибо я хочу доказательств, хочу видеть, хочу выяснить, истинно ли то, что вы говорите. Готов ли я сказать: «Смотрите, «я» полностью уничтожено, вырвано с корнем»?
Бом: Думаю, я могу сказать, что в некотором смысле желание, наверно, присутствует, но может быть и другое чувство, в котором есть готовность, не зависящая от моего сознательного усилия или стремления.
Кришнамурти: Нет, подождите. В этом мы тщательно разобрались.
Бом: Нам нужно понять, что…
Кришнамурти: Это не воля, это не желание, не усилие.
Бом: Конечно, но когда вы говорите о готовности, то это понятие предполагает наличие воли.
Кришнамурти: Готовность, в том смысле, чтобы пройти через эту дверь. Или же я, мы с вами хотим пройти через ту особую дверь, чтобы найти первооснову, которая существует? Об этом вы меня спрашиваете. Я отвечаю, что согласен, что я этого желаю. Я желаю не в том смысле, что проявляю волю и прочее. Каковы аспекты, особенности или природа моего «я»? Мы тщательно это исследуем. Вы указываете мне на это, и я говорю: «Верно» — можем мы так действовать? Не быть привязанным, не иметь страха — все дело в этом. Вы понимаете — никакой веры, полная разумность, наблюдательность. Я думаю, если человек десять это проделают, то любой ученый с этим согласится. Но нет этих десяти человек.
Бом: Понимаю. Мы должны получить результат открыто, совместными усилиями…
Кришнамурти: …вот именно…
Бом: …так, чтобы это стало реальным фактом.
Кришнамурти: Реальным фактом, в том смысле, что люди его принимают. Это не что-то такое, что основано на иллюзии, вере и прочем.
Бом: Факт; то, что действительно сделано.
Кришнамурти: Но вот, кто будет это делать? Ученые склонны считать это иллюзией, вздором. Но есть и другие, которые говорят: «Это — не вздор, первооснова существует. И если вы все это проделаете, она будет достигнута».
Бом: Да, но я думаю, что для вашего собеседника некоторые вещи, о которых вы говорите, вначале могут не иметь никакого смысла.
Кришнамурти: Да, совершенно верно, потому что он даже не желает слушать.
Бом: Против этого восстает также вся его обусловленность. Видите ли, ваша обусловленность прошлым формирует у вас представление о том, что имеет смысл и что его не имеет. И вот, когда вы говорите, например, что один из шагов состоит в том, чтобы не вводить время…
Кришнамурти: О, это значительно труднее.
Бом: Да, но это имеет решающее значение.
Кришнамурти: Подождите, я не начал бы с времени, я начал бы на уровне школьника.
Бом: Но вы стараетесь в конечном счете достичь более трудных делений шкалы.
Кришнамурти: Я начинаю с уровня школьника и говорю: «ДЕЛАЙ это».
Бом: Хорошо, в чем эти шаги состоят? Давайте их повторим.
Кришнамурти: Никакой веры.
Бом: Человек может не быть способен контролировать факт, что он верует, он может этого даже не знать.
Кришнамурти: Нет, ничего не надо контролировать. Наблюдать, что у вас есть вера, что вы за нее цепляетесь, что вера дает вам ощущение безопасности и т.д. А эта вера — иллюзия, она не имеет реальности.
Бом: Видите ли, я думаю, что если бы мы говорили о подобных вещах с учеными, то они могли бы сказать, что в этом сомневаются, потому что они верят в существование материального мира.
Кришнамурти: Вы же не верите в то, что солнце восходит и заходит. Это — факт.
Бом: Да, но ученый верит. Видите ли, об этом ведутся долгие споры, нет никакой возможности доказать, что это существует вне моего ума, но, так или иначе, я в это верю. Это один из вопросов, которые возникают. Ученые действительно верят. Один верит, что эта теория верна, другой верит, что верна другая теория.
Кришнамурти: Нет. У меня нет теорий. У меня нет никаких теорий. Я начинаю с уровня школьника и говорю: «Послушайте, не соглашайтесь с теориями, умозаключениями, не цепляйтесь за ваши предрассудки». Это исходный пункт.
Бом: Быть может, нам лучше сказать, чтобы они не придерживались своих теорий, потому что кто-то мог бы поставить под сомнение и ваше утверждение, что у вас нет никаких теорий. Вы понимаете, у них сразу же возникли бы сомнения в этом.
Кришнамурти: У меня нет никаких теорий. Почему я должен иметь теории?
Собеседник: Хотя я ученый, я также сказал бы, что у меня нет никаких теорий. Я не считаю, что мир, который я воссоздаю в своих научных теориях, — мир только теоретический. Я назвал бы его фактом.
Кришнамурти: Итак, мы должны рассмотреть, что является фактом. Верно? Я сказал бы, что факт — это то, что случается, что действительно происходит. Согласились бы вы с этим?
Бом: Да.
Кришнамурти: А ученые согласились бы с этим?
Бом: Нет. Ученые, я думаю, сказали бы, что то, что происходит, понято благодаря теориям. Видите ли, в науке вы не можете понять того, что происходит, иначе, как с помощью приборов и теорий.
Кришнамурти: Теперь подождите, подождите. Что происходит там и что происходит здесь?
Бом: Давайте двигаться медленно. Сначала, что происходит там. Приборы и теории нужны даже…
Кришнамурти: Нет.
Бом: …чтобы иметь факты о том, что там…
Кришнамурти: Какие тут факты?
Бом: Вы не можете это выяснить без определенной теории.
Кришнамурти: Факты, что существует конфликт, — почему я должен иметь об этом теорию?
Бом: Я не это имел в виду. Я говорил о фактах, касающихся материи, с которыми имеет дело ученый. Он не может установить эти факты без определенной теории, потому что теория организует для него эти факты.
Кришнамурти: Да, это я понимаю. Это может быть фактом. Вы можете иметь об этом теории.
Бом: Да. О гравитации, атомах — теории тут необходимы, чтобы возможно было получать правильные факты.
Кришнамурти: Правильные факты. Так что вы начинаете с теории.
Бом: Теория вместе с фактом. Это всегда сочетание теории с фактом.
Кришнамурти: Хорошо. Сочетание теории с фактом.
Бом: Так вот, если вы говорите, что мы стараемся иметь сферу, где не существует никаких подобных сочетаний…
Кришнамурти: Именно так. Психологически это означает, что у меня нет никакой теории о самом себе, об универсуме, о моих отношениях с другим. У меня нет никакой теории. Почему я должен ее иметь? Есть только факт, что человечество страдает, что оно несчастно, что оно пребывает в смятении и конфликте. Таков факт. Почему я должен иметь об этом теорию?
Бом: Вы должны двигаться медленно. Видите ли, если вы хотите убедить в этом ученых, то это должно быть научно обосновано…
Кришнамурти: …Я буду двигаться очень медленно…
Бом: …так чтобы нам не оставить ученых позади!
Кришнамурти: Совершенно верно. Позади оставьте меня!
Бом: Хорошо, давайте примиримся с различием во взглядах — верно? Ученые могут согласиться с тем, что психология — такая наука, которая позволяет заглянуть внутрь, исследовать ум. И разные люди, такие как Фрейд, Юнг и другие, создали теории. И вот мы должны пояснить, почему не имеет никакого смысла создавать эти теории.
Кришнамурти: Потому что теории препятствуют наблюдению того, что действительно имеет место.
Бом: Да, но внешне кажется, что теория помогает вести наблюдение. Почему здесь такое различие?
Кришнамурти: Различие? Вы можете это увидеть, это просто.
Бом: Давайте объясним это подробно. Ибо если вы хотите, чтобы ученые вас поняли, вам нужно ответить на этот вопрос.
Кришнамурти: Мы ответим. В чем заключается вопрос?
Бом: Почему в одном случае, когда дело касается материи, внешнего, организации фактов, — теории необходимы и полезны; а в другом, когда речь идет о сфере внутреннего, психического — там теории абсолютно бесполезны.
Кришнамурти: Да. Что такое теория? Каково значение слова «теория»?
Бом: Это слово означает видеть, иметь мнение, своего рода прозрение.
Кришнамурти: Иметь мнение? Правильно. Образ видения.
Бом: И во всяком случае теория помогает вам видеть суть.
Кришнамурти: Теория предполагает наблюдение.
Бом: Это способ наблюдения.
Кришнамурти: Можете вы наблюдать то, что происходит, психологически?
Бом: Давайте скажем так: когда мы смотрим на что-то с внешней стороны, мы, наблюдая, фиксируем определенное пространство.
Кришнамурти: То есть наблюдающий отличен от наблюдаемого.
Бом: Не только отличен, но их отношение фиксировано, по крайней мере, в течение некоторого времени.
Кришнамурти: Таким образом, мы можем понемногу двигаться вперед.
Бом: Такое наблюдение представляется необходимым, когда нужно изучать материю. Материя не изменяется так быстро, и возможно выделить некоторое пространство, чтобы довольно длительное время ее рассматривать. Она изменяется, но не мгновенно, ее можно принимать за постоянную величину в продолжение какого-то промежутка времени.
Кришнамурти: Безусловно.
Бом: И мы называем это теорией.
Кришнамурти: Теория, как вы сказали, предполагает определенный способ наблюдения.
Бом: Это то же самое, что «театр» в Греции.
Кришнамурти: Театр, да, правильно. Это способ видения. И вот, с чего мы начнем? Обычный, привычный способ видения обусловлен точкой зрения и кругом представлений любого человека — домашней хозяйки, ее мужа. Что понимаете вы под способом видения?
Бом: Подобная же проблема встает в развитии науки. Мы начали с того, что называется здравым смыслом, привычным способом видения. Потом ученые обнаружили, что этот способ видения неадекватен.
Кришнамурти: От этого способа видения они отошли.
Бом: Они отошли от него, отказались от какой-то его части.
Кришнамурти: Это то, к чему я пришел. Обычный способ видения полон предрассудков.
Бом: Он, конечно, произвольный и зависит от вашей обусловленности.
Кришнамурти: Да, это так. И возможно ли человеку быть свободным от обусловленности, от собственных предрассудков? Я думаю — возможно.
Бом: Встает вопрос: не могла бы быть в этом полезна теория психологии? Опасность тут в том, что сама теория могла бы оказаться предрассудком. Если вы попытались бы создать теорию…
Кришнамурти: Это то, о чем я говорю. Она стала бы предрассудком.
Бом: Она стала бы предрассудком потому, что мы еще не научились на нее опираться.
