нижней Дэ и верхних Жэнь, И, Ли,
Синь. Для окончательного ответа на вопрос о содержании целеполагания
в духовном архетипе у син или стоящих за категорией целеполагания
каких-то других смыслов требуются значительно расширенные текст и
23
«Духовность» (лин) имеет словарные значения души и духа и
всех связанных с духовностью совершенств. Однако это мало что
объясняет в достижении духом-шэнь космологического единства с
другими космологическими составляющими через духовность-лин. Бином
шэнь лин тоже не раскрывает существа дела и имеет те же словарные
значения, что и лин. В ответе помогает текст «Хуайнань-цзы»,
определяющий космологическое место шэнь и лин: «Если с холма
Куньлуня подняться на высоту, вдвое большую его, то это будет гора
под названием Лянфэн (Прохладный Ветер). Взошедший туда становится
[духовно] бессмертным. Если подняться на высоту, еще вдвое большую
этого (или Куньлуня?), то это будет так называемый Сюаньну (Висячий
Сад). Взошедший туда становится духом-лин, [он] может управлять
ветрами и дождями. Если подняться па высоту, еще вдвое большую этого
(Куньлуня?), то это и будет Высшее Небо. Взошедший туда становится
духом-шэнь. Это и есть обитель Тайди (Высшего Первопредка)»
[Хуайнань, 1986, с. 57].
Куньлунь — это верхняя граница земной поверхности и Земная
Столица Высшего Первопредка, где собираются на Совет все духи-шэнь.
Между Куньлунем и Высшим Небом простираются три физические и три
коррелирующие с ними духовные области. Первая, нижняя область
расположена между вершиной Куньлуня (земной уровень смерти) и
уровнем бессмертия (вершина г. Лянфэн в физическом строении
космоса). Вторая — между уровнем бессмертия и уровнем духа-лин
(Сюаньпу, Висячий Сад). Третья — между уровнем духа-лин и уровнем
духа-шэнь (Высшее Небо). Средняя духовная область охвачена уровнями
бессмертия и духа-лин. В ней духовное бессмертие и дух-лин смешаны
и составляют одно. Из центра его в направлении вверх бессмертие
трансформируется в дух-лим, а в направлении вниз дух-лин
превращается в бессмертие. В верхней духовной области аналогично
смешаны и различаются в пределах своих уровней пух-лин и дух-шэнь.
Таким образом, через духовную космологию «Хуайнань-цзы» раскрывается
положение Лао-цзы. Получается, что дух-шэнь достигает единства с
космическим организмом через срединную духовную сферу, в которой
слиты в одно дух-лин и духовное бессмертие.
По сущности своей все три духовные сферы есть одно и то же,
т.е. дух, самовозрастающий и мстаморфизирующий в бинарных
прогрессирующих мерах в отсчете от высоты Куньлуня (тоже взятой в
двоичной мере): 2 x 2 — нижняя сфера, 4 x 2 — средняя сфера, 8 x
2 — верхняя сфера. В направлении вверх дух разрежается до степени
шэнь, в направлении вниз он сгущается до степени духа, замкнутого в
физическую оболочку. Следовательно, дух-шэнь достигает
космологического единства не иначе как через возвращение к самому
себе в сфере собственной срединной метаморфозы между уровнями
духа-лин и духовного бессмертия. Эта область уравновешивает,
гармонически соединяет и разъединяет верхнюю и нижнюю области.
24
Скорее всего, положение о вхождении хоу и ванов
(правителей) в космологическое единство через нравственную
добродетель «честности» является поздней интерполяцией. Во-первых,
хоу и ваны прилагаются к единству шестым элементом, лишним в составе
элементов архетипа у син. Во-вторых, хоу и ваны — это люди, а в
даосизме человек входит в состав мириад вещей. Вещи же достигают
космологического единства через рождение. Следовательно, хоу и ваны
также достигают этого космологического единства в момент своего
рождения на свет еще до всяких своих социальных статусов вождей и
обретения нравственных добродетелей. Зачем же Лао-цзы специально
выделять их, да еще со знаком моральной модальности, когда он сплошь
и рядом предписывает погрязшим в разврате хоу и ванам обращаться к
естественности (цзы жань)? Получается, что хоу и ваны дважды
обретают космологическое единство. Для Лао-цзы это излишне и
нереально. В-третьих, Лао-цзы как раз критикует здесь хоу и ванов и
уличает их в лицемерии: зная даосскую онтологическую и социальную
формулу о соотношении верха и низа, хоу и ваны буквально рядятся в
самоуничижении «под нижних», чтобы утвердиться наверху. Но у них
ничего не получится, так как они гоняются сразу за несколькими
колесницами (по нашей поговорке — за двумя зайцами). Хоу и ваны
сверкают драгоценностями, но у них не хватает простого естества.
25
Лао-цзы воспроизводит, по всей видимости, общую для
древней философии формулу социоприродного вектора Поднебесной. Он
состоит из трех структурных и качественных генетических уровней:
верхнего Дао, срединного добра (июнь) и нижней природы (син). О
философской общности социоприродного вектора Дао говорит его
адекватное изображение в «Сицы чжуань».
26
Чун ци («пустота[-и-]энергия») можно перевести как
«энергийное дыхание пустоты», «пневмо-энергия пустоты», «текучая
энергия», по-современному — «вакуумная энергия» и т. н. в ключе
естественности и спонтанной пульсации пустоты-энергии. У Ле-цзы (см.
[Ле-цзы, 1986, с. 1-3]) в этой же фразе пустота (чин) и энергия (ци)
соединены как две сущности союзом хэ, который у Лао-цзы заканчивает
фразу в значении «гармонии». Ле-цзы дает космическую антропогонию:
Чистое и мягкое поднялось и образовало небо,
Мутное и тяжелое опустилось и образовало землю,
Пустота (чун) и энергия (ци) образовали человека.
У Лао-цзы с иероглифа «жэнь» («человек») начинается новая
фраза. Вероятно, здесь, как и в § 39: #para-39, осуществлена интерполяция с
грамматической и смысловой деформацией фразы. Вместо рождения
человека из сопряженных пустоты (непрерывного протяженного) и
энергии (плещущегося дискретного) исследователь получает к анализу
«гармонию» (хэ), а к «человеку» (жэнь) имеет привязку «ванов и
гунов». Может быть, здесь работал не конфуцианец, а какой-то
апологет даосизма. И работал он целенаправленно, притом не как
«натурфилософ», а как чистый идеолог и политолог. Ему нет никакого
дела до космической антропогонии, он даже не подозревает, какую
философскую истину он коверкает, если признать фразу из Ле-цзы
достоверной. Главное для него — дать критику ванов и гунов. Вообще,
не исключено, что это делает и конфуцианец руками даосиста,
преследуя свою определенную цель.
27
Для выражения единства небытия и бытия Лао-цзы использует
понятие у цзянь, которое одновременно означает отсутствие временного
интервала и пространственного промежутка (букв.: небытие и бытие
входят друг в друга, совпадают, совмещаются так, что образуют
нераздельное тождество).
28
Снова встречаемся с функцией добра-искусности (шань). По
обе стороны от него располагаются два мира — мир бытия, или мир
физической конечной жизни, и мир небытия, или метафизической вечной
жизни. В первый приходят с рождением и уходят из него со смертью.
Целевое и смысловое направление жизни в этом мире — смерть. Каждую
вещь с необходимостью ожидает в нем довольно безотрадная перспектива
встречи с последней жизненной инстанцией — «местом смерти» (сы ди),
букв, «землей смерти». Согласно Лао-цзы, на того, кто управляет
жизнью с помощью добра-искусности (шань), распространяется
способность метафизического существования, т.е. небытия. Физическое
бытие субъекта окутывается небытием, оболочку вечности которого не
в силах преодолеть никакое физическое воздействие. Иначе говоря,
субъект в физическом бытии живет по ритмам небытия и потому
бессмертен. Он помещает свою смерть в небытие и умирает в бытии
раньте своей физической кончины. Его существование в бытии протекает
без противоположности знаков жизни и смерти. В своем существовании
он соединяет воедино бытие и небытие. Бытийственная перспектива
смерти утрачивает для него свою неизбежность, и субъект добра (шань)
обретает свободу существования как от рождения, так и от смерти. Ему
в бытии попросту негде ни родиться, ни умереть (ни внутри себя, ни
вовне).
29
Не исключено, что под термином «ши», переведенным здесь
как «условия», имеется в виду генетическая сила-энергия Дао и Дэ,
которая довершает становление вещей.
30
Лао-цзы выражает совершенство мудрого человека через форму
земного квадрата в противоположность совершенству конфуцианского
благородного человека, которое символически выражается в форме
небесного круга.
31
Опрометчивый противник — это тот, кто поспешно и
легкомысленно, с ходу атакует и завязывает бой, вызывая агрессию с
противоположной стороны. Тем самым он буквально «хоронит»
даосистскую драгоценность милосердия и клятвенное обязательство
полководцев «быть гостем». Милосердие — первейшая духовная сила при
конфликте.
