не вижу здесь особой разницы, кроме той, что идеи субстанциальных вещей и чувственных качеств более неизменны.

Впрочем, иногда именно наши идеи и мысли являютс предметом наших речей, составляя ту самую вещь, которую хотят обозначить, и понятия, являющиеся результатом рефлексии, играют большую роль, чем думают, в понятиях вещей 258. Иногда о словах говорят даже в материальном смысле, так что как раз в этом случае нельзя подставить на место слова его значение или отношение к идеям или вещам. Это случается не только если говорят в качестве грамматика, но также если говорят в качестве лексикографа, давая объяснение какого-нибудь слова.

Глава 11

ОБ ОБЩИХ ТЕРМИНАХ

§ 1. Хотя существуют только единичные вещи, но большая часть слов тем не менее состоит из общих терминов, так как невозможно (§ 2), чтобы каждая отдельна

==288

вещь могла иметь свое особое, отдельное название; кроме того, для этого потребовалась бы такая чудовищная память по сравнению с которой память некоторых полководцев умевших назвать по имени всех своих солдат, была бы ни- чем. И это возросло бы до бесконечности, если бы каждое животное, каждое растение и даже каждый листик растения, каждое зерно, наконец, каждая песчинка которые нам нужно было бы назвать, должны были получить свои названия. А как назвать части по видимости однородных вещей вроде воды и железа?

§ 3. Кроме того, эти особые названия были бы бесполезны, так как главная цель языка заключается в том чтобы возбудить в душе того, кто меня слушает идею сходную с моей. Поэтому достаточно сходства, которое дается общими терминами.

§ 4. Одни только названия отдельных предметов „g могли бы также служить ни для расширение наших знаний, ни для того, чтобы судить о будущем на основании прошлого или об одном индивиде на основании другого § 5. Однако так как нам часто необходимо упоминать некоторых индивидов, в особенности человеческого рода мы пользуемся собственными именами, даваемыми также странам, городам, горам и другим различиям по месту Дают же барышники имена своим лошадям, как и Александр своему Буцефалу, чтобы суметь отличить ту или иную отдельную лошадь, когда ее нет у них перед пазами.

Т е о ф и л. Эти замечания правильны, и некоторые из них совпадают с только что сделанными мною. Но я прибавлю в дополнение к тому, что я — сказал что собственные имена первоначально были нарицательными т. е. что они произошли от общих названий, как имена Брут Цезарь, Август, Капитон, Лентул, Пизон, Цицерон Эльба Рейн, Рур, Лейна, Окер, Буцефал, Альпы, Бреннер или Пиренеи. Известно, что первый Брут получал это им вследствие своей кажущейся тупости, что Цезарем называли ребенка, извлеченного путем чревосечения из утробы матери, что название «Август» означало слово выражающее почитание, что Капитон означало «большеголовый», как и Буцефал, что Лентул, Пизон и Цицерон были именами, дававшимися вначале тем, кто выращивал преимуществу известные сорта овощей. Я говорил уже что означают названия таких рек, как Рейн, Рур, Лейна Окер известно также, что в Скандинавии тоже все реки

==289

называются Эльбами. Наконец, Альпы — это горы, покрытые снегом (чему соответствует album, blanc, [т. е. белый]), а Бреннер или Пиренеи означают большую высоту, так как bren у кельтов значило «высокий» или «глава» (как Бренн), подобно тому как brinck у немцев Нижней Саксонии еще сейчас значит «высота», и имеется Бреннер между Германией и Италией, подобно Пиренеям между Галлией и Испанией. Поэтому я решился бы утверждать, что почти все слова первоначально были общими терминами, так как очень редко может встретиться, чтобы без оснований придумывали специальное название дл обозначения того или иного индивида. Можно, таким образом, сказать, что имена индивидов были видовыми именами, которыми за свои преимущества или за что-нибудь иное наделялся какой-нибудь индивид, вроде того как имя Большеголовый давалось тому из жителей города, который имел наибольшую голову или который считалс самым уважаемым из всех известных большеголовых людей. Таким же образом даются даже родовые названи видам, т. е. мы довольствуемся общим или более неопределенным термином для обозначения более частных видов, если мы не обращаем внимания на отличия: так, например, мы довольствуемся общим названием «полынь», хотя существует столько различных видов ее, что один из Богенов 259 написал об этом специальную книгу.

§ 6. Ф и л а л е т. Ваши замечания относительно происхождения собственных имен совершенно справедливы, но если мы перейдем к происхождению имен нарицательных или общих терминов, то Вы, несомненно, согласитесь, что слова становятся общими, если они являются знаками общих идей, а идеи становятся общими, если путем абстракции отделить их от обстоятельств времени, места и других обстоятельств, которые могут приурочить их к тому или иному отдельному существованию.

Т е о ф и л. Яне отрицаю этого применения абстракций, но оно скорее пригодно, если подниматься от видов к родам, чем от индивидов к видам. В самом деле (как бы парадоксально это ни казалось), мы не можем обладать знанием индивидов и найти способ точного определения индивидуальности каждой вещи, не сохраняя ее самой, так как все обстоятельства могут повториться; самые незначительные различия остаются нами незамеченными; место и время не только не в состоянии служить для определения, но, наоборот, нуждаются сами для своего определени

==290

в содержащихся в них вещах. Самое замечательное в этом то, что индивидуальность заключает в себе бесконечность, и только тот, кто в состоянии охватить ее, может обладать знанием принципа индивидуации той или иной вещи; это объясняется влиянием (в правильном его понимании), оказываемым друг на друга всеми вещами вселенной.

Правда, этого не было бы, если бы существовали демокритовские атомы, но в таком случае не было бы также разницы между двумя различными индивидами с одинаковой фигурой и одинаковой величиной.

§ 7. Ф и л а л е т. Однако вполне очевидно, что у детей идеи лиц, с которыми они разговаривают (если остановиться на таком примере), подобны самим этим лицам и только единичны. Идеи матери и кормилицы отчетливо запечатлены в их душе; названия «няня» и «мама», употребляемые детьми, относятся исключительно к этим лицам. Впоследствии, когда со временем дети заметят, что на свете очень много других существ, похожих на их отца и мать, они образуют идею, в которую, как они полагают, равно входят все эти отдельные индивиды, и этой идее они. Подобно другим, дают название «человек».

§ 8. Таким же путем они приходят к более общим названиям и понятиям: так, например, новая иде животного образуется не от прибавления чего-нибудь, а лишь благодаря устранению формы и других особых свойств, присущих человеку, причем удерживается иде тела, обладающего жизнью, чувством и самопроизвольным движением.

Т е о ф и л. Отлично, но это лишь доказывает только что мною сказанное. Подобно тому как ребенок переходит посредством абстракции от наблюдения идеи «человек» к идее «животное», так он пришел от более специфической идеи, которую он наблюдал в лице своей матери или отца и ряда других людей, к идее человеческой природы. Чтобы убедиться в том, что он вовсе не имел точной идеи данного индивида, достаточно лишь учесть, что небольшое сходство способно легко его обмануть и заставить его принять за свою мать другую женщину. Вы знаете историю лже Мартина Герра, обманувшего своим сходством в соединении с ловкостью жену и близких родственников подлинного Мартина Герра и долгое время сбивавшего с толку судей даже тогда, когда настоящий Герр уже явился.

§ 9. Ф и л а л е т. Таким образом, вся эта тайна родов и видов, с которой возятся так много в школах и на которую 10*

==291

вне их по справедливости обращают так мало внимания, вс эта тайна, повторяю, сводится исключительно к образованию более или менее обширных отвлеченных идей, которым дают определенные названия.

Т е о ф и л. Искусство группировать вещи в роды и виды имеет немаловажное значение и оказывает большую помощь как суждению, так и памяти. Вы знаете, какое значение это имеет в ботанике, не говоря о животных и других субстанциях и не говоря также о моральных и логических существах, как их некоторые называют. От этого зависит добрая часть порядка, и многие дельные авторы пишут так, что все их рассуждения могут быть сведены к делениям и подразделениям; при этом они пользуютс методом, имеющим отношение к родам и видам и служащим не только для запоминания вещей, но и для того, чтобы находить их. И те, кто расположили всякого рода поняти по определенным категориям и подразделениям, сделали очень полезное дело.

§ 10 Ф и л а л е т. При определении слов мы пользуемся родовым именем или ближайшим общим термином; делается это для того, чтобы избавиться от перечислени различных простых идей, обозначаемых этим родовым именем, а иногда, может быть, и от стыда сознаться в своей неспособности сделать это перечисление. Но хотя определение через род и видовое отличие, как выражаются логики, есть кратчайший путь, однако, на мои взгляд, можно сомневаться в том, чтобы это был наилучший путь; во всяком случае это не единственный путь. В определении человека как разумного животного (определении, которое, не будучи, пожалуй, самым точным, однако в достаточной мере служит настоящей цели) вместо слова «животное» можно было бы поставить его определение. Это показывает, как мало необходимо правило, требующее, чтобы определение состояло из рода и видового отличия, и как незначительна выгода от его строгого применения. И языки не всегда образовывались в согласии с правилами логики, чтобы значение каждого термина можно было ясно и точно выразить двумя другими терминами; составители этого правила поступили дурно, дав нам так мало согласных с ним определений.

Т е о ф и л. Я согласен с Вашими замечаниями; однако по многим соображениям было бы лучше, если бы определения состояли из двух терминов; это, несомненно, значительно сократило бы работу, и все деления можно

==292

было бы свести к дихотомиям, являющимся лучшим видом делений и оказывающим большую помощь изобретательству, суждению и памяти. Однако я не думаю, что логики всегда требуют, чтобы родовое имя или видовое отличие указывались одним словом; так, например, термин «правильный многоугольник» может сойти за родовое им квадрата, а в случае круга родовым именем может быть плоская криволинейная фигура; видовое отличие заключалось бы тогда в том, что все точки окружности одинаково удалены от определенной точки — центра. Впрочем, следует еще заметить, что очень часто родовое имя может быть заменено видовым отличием, а отличие — родовым именем. Так, например, квадрат есть правильный четырехугольник, или четырехугольная правильная