Скачать:PDFTXT
Рассуждение о метафизике

Лейбниц Г.-В. Рассуждение о метафизике

1. Самое распространенное и самое содержательное понятие о Боге. какое мы только имеем, довольно хорошо выражено в следующих словах: Бог есть абсолютно Совершенное Существо. Но мы недостаточно учитываем те следствия, которые отсюда вытекают. Чтобы приблизиться к самой сути дела, не лишним будет заметить, что в природе существует много вполне различных совершенств, что Бог обладает всеми ими в совокупности и каждое из них в своей наивысшей степени принадлежит ему. Нужно знать также, что такое совершенство; вот довольно верный признак его: все формы или природы, которые не воспринимаются в их высшей степени, не суть совершенства, как, например, природа числа или фигуры. Ибо наибольшее число (или число всех чисел), как и наибольшая фигура, содержит в себе противоречие, в то время как наибольшее знание и всемогущество вовсе не заключают в себе невозможности; следовательно, могущество и знание суть совершенства. а поскольку они принадлежат Богу, они не имеют границ. Отсюда следует, что Бог, обладая высочайшей и бесконечной мудростью, действует наисовершеннейшим образом не только в метафизическом, но и в нравственном смысле и что по отношению к нам можно сказать, что, чем более мы будем познавать дела Бога, тем более будем склонны признавать их превосходными и полностью сообразными со всем, что только можно было бы пожелать.

2. Таким образом, я очень далек от мнения тех, кто полагает, что в природе вещей или в идеях, которые Бог имеет о них, совсем нет законов благости и совершенства и творения Бога хороши только по той формальной причине, что он их создал. Ибо если бы это было так, то Богу, знающему, что он их творец, оставалось бы только смотреть на них и находить, что они хороши, как об этом свидетельствует св. Писание. Но последнее, по-видимому. прибегло к подобной антропологии с целью показать нам,

что совершенство вещей познается, если рассматривать их сами по себе, даже тогда, когда мы не обращаем внимания на самое простое название, отсылающее к их причине. И это тем более верно, что ведь, только рассматривая произведения, можно обнаружить того. кто их создал, и, значит, произведения эти должны нести на себе его характер. Я должен признаться, что противоположное мнение кажется мне крайне опасным и очень близким к учению тех новаторов последнего времени, которые полагают, что красота вселенной и благость, какие мы приписываем деяниям Бога, суть лишь измышления людей, которые составляют представление о Боге по самим себе. Ведь говоря, что вещи хороши не по какому-либо закону благости, а только в силу одной воли Бога, мы, мне кажется, разрушаем, сами того не думая, любовь к Богу и всю его славу. Ибо зачем же превозносить его за то, что он сделал, когда он одинаково был бы достоин хвалы, если бы совершил прямо противоположное? Куда же денутся его справедливость и мудрость, если не останется ничего, кроме известной деспотической власти, если воля займет место разума (raison) и если, согласно определению тиранов, то. что понравится более могущественному, станет тем самым и справедливым? Не говоря уже о том, что всякая воля предполагает некоторое основание желания и что это основание, естественно, предшествует воле. Поэтому-то мне кажется очень странным и то мнение некоторых других философов, которые говорят, что вечные истины метафизики и геометрии, а следовательно, и законы благости, справедливости и совершенства суть лишь действия воли Божьей, тогда как мне кажется, что они суть следствия его разумения (entendement), которое нисколько не зависит от его воли, точно так же как и его сущность [1].

3 Я не могу также согласиться с мнениями некоторых новейших философов, которые смело уверяют, будто то, что сделал Бог. не обладает высшей степенью совершенства и что Бог мог бы действовать гораздо лучше. Мне кажется, следствия, вытекающие из такого мнения. полностью противоречат славе Божьей. Подобно тому, как менее дурное имеет в себе нечто хорошее, так и менее хорошее заключает в себе нечто дурное [2]. Таким образом, действовать с меньшим совершенством, чем можно было бы. — значит действовать несовершенным образом. Указывать художнику, что он мог бы что-то сделать лучше, —

значит осуждать его произведение. Это противоречит и ев Писанию, так как оно уверяет нас в благости творении Божьих Ибо поскольку несовершенства идут по нисходящим ступеням до бесконечности, то каким бы Бог ни создал свое творение, оно всегда будет лучше менее совершенного, если такой степени совершенства достаточно; но ведь вещь вовсе не стоит похвалы, если она хороша только с этой точки зрения. Я думаю также, что можно найти бесконечное множество мест в св. Писании у св. Отцов, которые говорят в мою пользу, и ни одного — в пользу мнения новейших философов; да оно, насколько мне известно, незнакомо всей древности и основывается только на том. что мы слишком мало знаем всеобщую гармонию Вселенной и скрытые основания деятельности Бога, что и заставляет нас опрометчиво заключать, будто многие вещи можно было бы сделать лучше. Сверх того, эти новейшие философы настаивают на некоторых тонкостях, не особенно основательных. Они воображают, что нет чего-либо настолько совершенного, чтобы не было вещи еще более совершенной; однако это заблуждение. Они думают также дополнить этим и свободу Бога, словно наивысшая свобода не состоит в том, чтобы действовать совершеннейшим образом, согласно с высшим разумом (souveraine raison)! Думать, что Бог в чем-нибудь действует, не имея никакого основания (raison) для своей воли, не говоря уже о том, что последнее вряд ли возможно,- значит держаться мнения, мало согласного со славой Божьей. Предположим, например, что Бог выбирает между А и В; если он выберет А. не имея никакого основания предпочесть его В, то, по-моему, такое действие Бога по меньшей мере не заслуживает никакой похвалы, ибо всякая похвала должна иметь какое-либо основание, которое, по предположению, в данном случае не существует. Напротив, я утверждаю, что Бог ничего не делает такого, за что он не заслуживал бы прославления.

4. Общее познание той великой истины, что Бог постоянно действует самым совершенным и наиболее желательным образом, есть, по моему мнению, основание любви к Богу, которая составляет нашу преимущественную обязанность к нему. ибо тот, кто любит, ищет свое удовлетворение в счастье или совершенстве любимого предмета и его действий. Истинная дружба состоит в том, чтобы желать или не желать одного и того же. И я думаю, что трудно любить Бога, когда мы не склонны желать того

же. чего и он желает, если бы это было в нашей власти. Поистине люди, недовольные тем, что он делает, похожи, по-моему, на тех недовольных подданных, намерения которых мало чем отличаются от намерений бунтовщиков. Итак, я утверждаю в соответствии с этими принципами: чтобы действовать так, как того требует любовь к Богу. недостаточно обладать терпением, но нужно быть действительно удовлетворенным всем тем, что произошло с нами по его воле. Я говорю про такое согласие, имея в виду прошлое. Ибо, что касается будущего, нет нужды быть квиетистом и смешно, сложа руки, ожидать, что сделает Бог (по софизму, который древние называли Xo-yoi; йеруос (ленивый разум)), а следует действовать сообразно предполагаемой воле Бога, насколько мы можем судить о ней, стараясь изо всех наших сил способствовать общему благу и, в частности, украшая и совершенствуя то, что касается нас самих, что близко нам и, так сказать, по нас. Ведь если даже какое-либо событие и покажет, может быть, что Бог в данное время не желал, чтобы наша добрая воля достигла своей цели, то из этого еще не следует, что он не желал, чтобы мы поступили так, как поступили. Напротив, как самый благой из всех мастеров, он всегда требует лишь честного намерения, и его делознать время и место для осуществления добрых замыслов.

5. Поэтому достаточно верить в Бога, в то, что он все делает к лучшему и что ничто не может повредить тем, кто любит его; знать же, в частности, те основания, которые смогли побудить его выбрать именно этот порядок универсума, допустить грехи, раздавать по своему усмотрению дары своей спасительной благодати, — все это превышает силы конечного духа, особенно когда он не дошел еще до лицезрения Бога. Тем не менее можно сделать несколько общих замечаний относительно способа действий провидения при управлении ходом вещей. Можно сказать, что тот, кто действует совершенным образом, похож на хорошего геометра, который умеет находить наилучшие решения какой-либо задачи; на хорошего архитектора, который наивыгоднейшим образом использует место и средства, предназначенные для постройки, не допуская ничего режущего глаз и не позволяя ничему быть лишенным той красоты, которую оно могло бы иметь; на хорошего хозяина, который так распоряжается своим имуществом, что у него ничего не остается невозделанным или бесплодным; на искусного механика, который

достигает своих целей наименее затруднительным, насколько это возможно, путем; на умелого автора, который включает наибольшее содержание в возможно наименьший объем. Но самые совершенные из всех существ, занимающие наименьшее пространство, т. е. наименее мешающие друг другу, — это духи (les esprits), совершенства которых заключаются в добродетелях. Поэтому не следует сомневаться в том, что блаженство духов составляет главную цель Бога и что он осуществляет его, насколько это допускает всеобщая гармония. Далее мы подробнее поговорим об этом. Что касается простоты путей Божьих, то она, собственно, относится к средствам, тогда как, наоборот, в целях или действиях наблюдается разнообразие, богатство и обилие. То и другое должно находиться в соответствии друг с другом, подобно тому как средства, предназначенные для постройки, должны соответствовать требуемой величине и красоте. Правда, Богу все доступно — и гораздо более, чем философу, создающему гипотезы, чтобы построить свой воображаемый мир,- так как Богу стоило только принять решение, как из него возник действительный мир; но если речь о мудрости — решения или гипотезы равносильны затратам, по мере того как они становятся все более независимыми друг от друга, ибо разум требует, чтобы мы избегали множественности в гипотезах или принципах, подобно тому как в астрономии всегда отдают предпочтение более простой системе.

6. Веления или действия Бога обыкновенно разделяются на обычные (ordinaires) и необычные (extraordinai-res). Но следовало бы иметь в виду, что Бог ничего не делает вне порядка, и то, что считается необычным, бывает таковым лишь по отношению к какому-нибудь частному порядку, установленному в мире творений. Если взять всеобщий порядок — все бывает согласно с ним. И это до такой степени верно,

Скачать:PDFTXT

Рассуждение о метафизике Лейбниц читать, Рассуждение о метафизике Лейбниц читать бесплатно, Рассуждение о метафизике Лейбниц читать онлайн