добровольно не уступит ни пяди».
Удобства воспетой г-ном Струве расплывчатой организации «конституционно-демократической» (читай: монархической) партии не замедлили сказаться на деле очень быстро. Для сделок и торгашества, для виляний и ухищрений не удобна крепкая и прочная организация партии. Пусть в «партию» входит и «Союз освобождения» (может быть, это и есть «группа радикалов», о которой писал корреспондент «Франкфуртской Газеты») — и «земская фракция»(т. е. и сторонники Гейдена, и сторонники Шилова, от которого г. Струве официально старается теперь открещиваться?). А в земскую фракцию входят и сторонники Гейдена и шиповцы и… «радикалы». Разберись, кто может! Сошлись все они, влекомые пламенной любовью к отечеству и к привилегиям буржуазии, на теории соглашения, которую мы не раз разъясняли уже в «Пролетарии» и которая явно выступает и в «петиции» и в «резолюции».
Резолюция, должно быть, должна была питать «идеальные» запросы радикалов. А петиция в истолковании «умеренных» делегатов — служить для материальной сделки с царизмом. От непосвященной черни и распределение фракций совещания, и полномочия делегации, и условия сделки, и дальнейшие намерения земцев усерднейшим образом скрывались. «Народу»,
295
ПЕРВЫЕ ШАГИ БУРЖУАЗНОГО ПРЕДАТЕЛЬСТВА
от имени которого гг. буржуа торгуются с царизмом, не к чему знать высшей политики «конституционно-демократической партии»! Гг. буржуа будут беседовать с царем об угнетении слова, о подавлении голоса правды, о народных представителях, о России, «сплотившейся вокруг единого стяга народного» и т. д., — а народу знать всей правды о политике либеральных и «освобожденских» торгашей совсем не надобно… Да, да, недаром г. Струве недавно упрекал в «Освобождении» «крайние партии» (т. е. социал-демократов в особенности) в неумеренном пристрастии к узкой, заговорщической, якобинской «конспирации». Мы, социал-демократы, конспирируем от царя и царских ищеек, заботясь в то же время о том, чтобы народ знал все о нашей партии, об оттенках внутри ее, о развитии программы и тактики ее, даже о том, что сказал тот или другой делегат партийного съезда на этом съезде. Гг. просвещенные буржуа, освобожденцы, конспирируют… от народа, ничего не знающего в точности о пресловутой «конституционно-демократической» партии, но зато они откровенничают с царем и с ищейками царя. Ну, как же не демократы?
О чем откровенничали делегаты земцев с придворной шайкой, не желавшей пустить их к царю, мы не знаем. А откровенничали и переговаривались они долго. Иностранные газеты жадно ловили вести о каждом шаге «высшей политики» гг. делегатов. Петербург, 9 июня (27 мая). Делегация земцев прежде всего повидает г. министра вн. дел Булыгина, чтобы пожаловаться на Трепова. — 10 июня (28 мая). Булыгин заявил делегации, что она не будет принята царем, и посоветовал уехать из Петербурга. — 12 июня (30 мая). Считают вероятным, что царь примет делегацию. — 15 (2) июня. Специальная телеграмма г. Гастона Леру в газету «Le Matin»: «Делегаты земцев приняли те условия аудиенции у императора, которые им ставило министерство двора. После этого барон Фредерике отправился сегодня вечером в Царское Село, чтобы узнать у царя, решил ли он принять депутацию».
Слышите ли вы это, русские рабочие и крестьяне? Вот как поступают «демократы»-«освобожденцы», враги
296
В. И. ЛЕНИН
заговорщичества, ненавистники конспирации! Они устраивают заговоры с министерством двора его полицейского величества, они конспирируют против народа вместе с шпионами. Желая быть представителями «народа», они принимают шпионами поставленные условия насчет того, как следует говорить с царями о нуждах «народа»!
Вот как поступают люди богатые, независимые, просвещенные, либеральные, «движимые пламенной любовью к отечеству». Это не то, что грубая, невежественная, зависимая от всякого приказчика рабочая чернь, которая прет прямо и открыто к царю с каким-то дерзким попом, не поговорив даже с влиятельными шпионами об условиях разговора с царем. Разве можно допустить республику или хотя бы прямые выборы и однопалатную систему при такой политически необразованной народной массе? Политически образованные люди знают ходы и понимают, что сначала надо зайти с заднего крыльца к шпионам, — может быть, даже посоветоваться с ними о содержании и слоге обращения к царю, — вот тогда уж действительно «голос правды» будет «восходить до престола».
На чем сторговались «представители», с позволения сказать, «народа» с царскими шпионами, мы не знаем. Мы знаем из телеграмм, что на приеме делегации «длинную речь» держал князь С. Трубецкой, в течение получаса излагавший царю трудное положение России и условия, вынудившие земцев обратиться прямо (а не через шпионов?) к царю. Речь произвела на царя глубокое впечатление. Г-н Федоров говорил от имени представителей Петербурга. Царь ответил длинной речью. Он выразил сожаление по поводу тех огромных жертв, которых стоила война, он оплакивал последнее поражение на море. Он закончил словами: «Благодарю вас, господа, за выраженные вами чувства» (должно быть, хороши были эти чувства «демократа» Трубецкого, о выражении которых он советовался с шпионами!). «Я верю в ваше желание работать вместе со мной» (царь верит либеральной буржуазии; либеральная буржуазия верит царю; рука руку моет) «над учреждением
297
ПЕРВЫЕ ШАГИ БУРЖУАЗНОГО ПРЕДАТЕЛЬСТВА
нового государственного устройства, основанного на новых началах. Мое желание созвать народное собрание» (когда? выборных ли представителей? как и кем выбранных? — неизвестно. Г-н Трубецкой, явно, скрыл от обожаемого монарха «резолюцию» совещания. Должно быть, шпионы посоветовали не говорить с царем на эту тему!) «непоколебимо. Я думаю об этом каждый день. Моя воля будет исполнена. Вы можете сегодня же объявить это населению городов и деревень. Вы поможете мне в этом новом деле. Народное собрание восстановит единение между Россией и ее императором» (между Трубецкими и Федоровыми — и императором?). «Оно будет основанием устройства, которое будет покоиться на русских народных началах». Делегаты вынесли из аудиенции — гласит официальная телеграмма — превосходное впечатление. Царь тоже казался довольным…
А ведь это похоже на правду! Доволен царь, довольны либеральные буржуа. Они готовы заключить прочный мир друг с другом. Довольно самодержавие и полиция (истинно русские народные начала). Доволен денежный мешок (с ним будут отныне постоянно и правильно советоваться).
Довольны ли будут рабочие и крестьяне, интересы которых проторговывают буржуазные предатели?
«Пролетарий» № 5, Печатается по тексту 26 (13) июня 1905 г. газеты «Пролетарий», сверенному с рукописью
298
«РЕВОЛЮЦИОНЕРЫ» В БЕЛЫХ ПЕРЧАТКАХ
Пятница, 23 (10) июня.
Заграничные газеты дают уже некоторую оценку приема царем земской делегации. Буржуазная печать холопствует, как водится, умиляясь по поводу уступчивости царя и благоразумия земцев, хотя некоторые сомнения насчет серьезности обещаний, данных в такой неопределенной форме, все же проскальзывают. Социалистические газеты заявляют прямо и определенно, что этот прием есть комедия.
Самодержавию выгодно выиграть время и водить за нос либеральную буржуазию. С одной стороны, диктаторские полномочия Трепову. С другой стороны, ничего не говорящие и ничего не стоящие обещания либералам, чтобы вызвать новое колебание в их, и без того колеблющихся, рядах. Тактика самодержавного правительства неглупая. Либералы играют в лояльность, умеренность и скромность. Отчего бы не воспользоваться, в самом деле, правительству их глупостью и их трусостью? «Коль война, так по-военному». Не бывает войн без военных хитростей. И когда «враг» (либеральная буржуазия) не то враг, не то друг-простак, — отчего же не провести его за нос?
Г-н Гастон Леру, о котором мы уже говорили в передовой статье, сообщает о приеме депутации следующие подробности, не очень достоверные, но во всяком случае характерные и знаменательные. «Барон Фредерике, министр двора, сказал депутатам, что, несмотря на все его желание, ему трудно добиться приема императором
299
«РЕВОЛЮЦИОНЕРЫ» В БЕЛЫХ ПЕРЧАТКАХ
г-на Петрункевича, у которого, говорят, есть революционные связи. Министру ответили, что император австрийский имел же в числе министров Андраши, хотя он был в свое время осужден. Этот довод устранил последние препятствия, и депутаты все были приняты».
Довод хороший. Западноевропейская буржуазия сначала все же сражалась по-настоящему, была кое-когда даже республиканской, ее вождей «осуждали» — осуждали за государственные преступления, т. е. не только за революционные связи, а за настоящие революционные действия. Потом, много лет, иногда десятилетий, спустя, эти буржуа вполне мирились с самой убогой и куцей конституцией, не только без республики, но и без всеобщего избирательного права, без настоящей политической свободы. Либеральные буржуа окончательно мирились с «престолом» и с полицией, сами становились у власти и зверски подавляли и подавляют постоянно всякое стремление рабочих к свободе и к социальным реформам.
Русская либеральная буржуазия хочет соединить приятное с полезным: приятно считаться человеком с «революционными связями», — полезно быть способным занять министерское кресло при императоре Николае Кровавом. Русским либеральным буржуа вовсе не хочется рисковать «осуждением» за государственные преступления. Они предпочитают прямо перескочить к тем временам, когда бывшие революционеры вроде Андраши стали министрами партии порядка! Граф Андраши в 1848 г. участвовал настолько энергично в революционном движении, что после подавления революции был приговорен к смертной казни и заочно (in effigie) повешен. Он жил затем в качестве эмигранта во Франции и в Англии, и только после амнистии 1857-го года вернулся в Венгрию. Тогда началась его «министерская» карьера. Русским либералам не хочется революции, они боятся ее, им хочется сразу, не бывши революционерами, прослыть бывшими революционерами! Им хочется сразу перескочить от 1847 к 1857-му году! Им хочется сразу сторговаться с царем на такой конституции, какие бывали в Европе во
300
В. И. ЛЕНИН
времена бешеного разгула реакции после поражения революции 1848-го года.
Да, да, пример Андраши великолепно выбран. Как солнце в малой капле вод, отражается в этом сравнении Андраши с Петрункевичем параллель между революционной и республиканской в свое время буржуазной демократией Европы, — и монархической конституционалистской (даже после 9 января 1905 года) буржуазной «демократией» России. Европейские буржуа сначала дрались на баррикадах за республику, потом жили в изгнании, наконец, изменяли свободе, предавали революцию и шли на службу к конституционным монархам. Русские буржуа хотят «учиться у истории» и «сократить стадии развития»: они хотят сразу предать революцию, сразу оказаться изменниками свободе. В интимных беседах они повторяют один другому слова Христа к Иуде: что делаешь, делай скорее!
«Когда депутатов привели в ту комнату дворца, куда должен был выйти царь, — продолжает г. Гастон Леру, — вдруг заметили, что у революционера Петрункевича нет белых перчаток. Полковник лейб-гвардии Путятин немедленно снял свои и поспешно дал их революционеру Петрункевичу».
Начался прием. Князь Трубецкой держал свою речь. По передаче г. Гастона Леру, он начал с благодарности за то, что царь «соизволил принять их, доказав этим свое доверие к ним». Князь Трубецкой уверял (не от имени ли всей «конституционно-демократической» или «освобожденской» партии?), что «мы люди порядка и мира», что «царь обманут» его советчиками. Самое «смелое» место в его речи состояло в том, что собрание представителей по сословиям, как проектирует Булыгин, «недопустимо»… почему бы вы думали?., потому, что «вы, ваше величество, не царь дворян, купцов и
