значение. Не подлежит сомнению, что крепкое ядро освобожденцев проникнет в Государственную думу и составит в ней левую, как только Государственная дума превратится в настоящее народное представительство. Если этим радикалам удастся привлечь на свою сторону кандидатов умеренных земств и городов, то дело может дойти до провозглашения учредительного собрания.
Участие русских политических партий в выборах является, таким образом, вопросом, по-видимому, решенным, ибо и «Союз союзов», в конце концов, высказался за участие. Против выборов в Думу агитирует только еврейский Бунд, да рабочие в разных городах устраивают большие митинги, категорически протестуя против Государственной думы, из которой они исключены»…
Так пишет историю русской революции корреспондент немецкой буржуазной газеты. Вероятно, в его сообщениях есть частные ошибки, но в общем и целом они, несомненно, близки к истине, — разумеется, что касается фактов, а не предсказаний.
Каков же истинный смысл описываемых им фактов?
Буржуазия российская, как мы уже сотни раз указывали, маклерствует между царем и народом, между властью и революцией, желая использовать последнюю для обеспечения себе власти в своих классовых интересах. Поэтому, пока она еще не достигла власти, она должна стремиться к «дружбе» и с царем и с революцией. Вот она и стремится. Именитого Головина она посылает дружить с Дурново. Анонимного борзописца она посылает дружить с «народом», с революцией. Там друзья встретились и согласились. Здесь они протягивают руку, ласково кивают головой, обещают быть истинными друзьями народа, друзьями свободы, клянутся участвовать в Думе только для борьбы, исключительно для борьбы, божатся, что они совершенно рвут, окончательно рвут с существующим правительством, сулят
241
ВСТРЕЧА ДРУЗЕЙ
даже перспективу провозглашения учредительного собрания. Они радикальничают, забегают перед революционерами, заискивают у них для получения звания друзей народа и свободы, они готовы посулить что угодно, — авось клюнет!
И клюнуло. Клюнула новая «Искра» с Парвусом во главе. Друзья встретились и начали переговоры о соглашении. Надо взять с освобожденцев, идущих в Думу, революционное обязательство, — кричит Череванин («Искра» № 108). — Мы согласны, вполне согласны, — отвечают освобожденцы. — Мы провозгласим учредительное собрание. Надо оказывать давление, чтобы выбирали только решительных сторонников свободного и демократического представительства, — вторит Череваиину Мартов (венская «Рабочая Газета», переведено в «Пролетарии» № 15 ). — Разумеется, разумеется, — отвечают освобожденцы, — мы, ей-богу же, самые решительные, мы идем на полный разрыв с существующим правительством. Надо напомнить им, что они обязаны выражать интересы народа, надо заставить их выражать интересы народа, — гремит наш Ледрю-Роллен, Парвус. — О, да, — отвечают освобожденцы. — Мы даже в протоколе записали, что мы истинные друзья народа, друзья свободы. Надо образовать политические партии, — требует Парвус. — Готово, — отвечают освобожденцы. — Мы уже называемся конституционно-демократической партией. — Надо иметь ясную программу, — настаивает Парвус. — Помилуйте, — отвечают освобожденцы, — да мы сорок человек посадили писать программу, да мы сколько угодно, помилуйте!.. — Надо заключить соглашение о поддержке социал-демократами освобожденцев, — заключают все новоискровцы хором. Освобожденцы проливают слезы умиления. Головин едет с поздравительным визитом к Дурново.
Кто тут комедианты и кто одураченные?
Все ошибки искровской тактики в вопросе о Думе привели теперь к их естественному и неизбежному
* См. настоящий том, стр. 209-210. Ред.
242
В. И. ЛЕНИН
финалу. Позорная роль, которую сыграла «Искра» своей войной против идеи активного бойкота, видна теперь всем и каждому. Кому пошла на пользу искровская тактика, — это не подлежит теперь сомнению. Идея активного бойкота похоронена большинством монархической буржуазии. Искровская тактика похоронена будет неизбежно большинством российской социал-демократии.
Парвус зарапортовался до того, что заговорил о формальном соглашении с освобож-денцами («демократами»), о связывании их и социал-демократов общей политической ответственностью, о поддержке освобожденцев социал-демократами, на основании точно определенных условий и требований, — от этой нелепости и от этого позора будут, вероятно, открещиваться даже новоискровцы. Но Парвус только прямее и грубее выразил основную идею новоискровства. Формальная поддержка, предложенная Парвусом, есть лишь неизбежный вывод из той моральной поддержки, которую все время оказывала новая «Искра» монархической буржуазии, осуждая активный бойкот Думы, оправдывая и защищая идею вступления в Думу демократов, занимаясь игрой в парламентаризм при условиях, когда нет налицо никакого парламента. Недаром было сказано: парламента у нас еще нет, а парламентского кретинизма сколько угодно.
Основная ошибка новоискровцев проявила себя. Они все время прикрывали глаза на теорию соглашения, эту основную политическую теорию освобожденства, это глубочайшее и вернейшее выражение классовой позиции и классовых интересов российской буржуазии. Они напирали и напирают на одну сторону дела, на конфликты буржуазии с самодержавием, оставляя в тени другую сторону дела: соглашение буржуазии с самодержавием против народа, против пролетариата, против революции. А между тем, именно эта вторая сторона дела выступает все более и более на первый план, приобретает все более и более коренное значение с каждым шагом вперед российской революции, с каждым месяцем затяжки того положения, которое так невыносимо для буржуазных сторонников порядка.
243
ВСТРЕЧА ДРУЗЕЙ
Основная ошибка новоискровцев повела к тому, что они в корне неправильно оценили способы использования социал-демократией конфликтов между буржуазией и самодержавием, способы разжигания этих конфликтов нашими усилиями. Да, мы обязаны безусловно и всегда разжигать эти конфликты, и без Думы, и до Думы, и в Думе, если она соберется. Но средство этого разжигания видят новоискровцы совсем не там, где следует. Вместо того, чтобы разжечь огонек, сломав окна и дав простор притоку свободного воздуха рабочих восстаний, они потеют, сочиняя игрушечные мехи и раздувая освобожденский революционный пыл скоморошескими требованиями да условиями, предъявляемыми к освобожденцам.
Да, мы обязаны поддерживать буржуазию всегда, когда она выступает революционно. Но эта поддержка всегда состояла у нас (вспомните отношение «Зари» и старой «Искры» к «Освобождению») и всегда будет состоять у революционной социал-демократии прежде всего и больше всего в беспощадном разоблачении и клеймении всякого ложного шага этой «демократической», с позволения сказать, буржуазии. Поскольку мы можем влиять на демократизм буржуазии, это влияние будет реальным лишь тогда, когда всякое выступление буржуазного демократа перед рабочими, перед сознательными крестьянами будет казнью всех измен, всех ошибок этой буржуазии, казнью за неисполненные обещания, за опровергаемые жизнью и делами красивые слова. Когда эта буржуазия вчера кричала на все Европы о бойкоте Думы, а сегодня уже сподличала, взяла свои обещания назад, перерешила решения, переделала резолюции, столковалась о легальном образе действия со всеми Дурново, — тогда мы должны не поддерживать морально этих лгунов и лакеев самодержавия, не давать им выпутаться, не позволять им соваться к рабочим с новыми обещаниями (которые так же точно полетят к черту, когда Дума превратится из законосовещательной в законодательную), нет, мы должны клеймить их и внушать всему пролетариату неизбежность и неминуемость новых измен этой буржуазной
244
В. И. ЛЕНИН
«демократии», этих соглашателей конституции с Треповым, социал-демократии с осво-божденством. Мы должны доказывать и показывать всем рабочим, на основании, между прочим, и обмана буржуазией народа в вопросе о бойкоте, — показывать, что все эти Петрункевичи и К° вполне уже оперившиеся Кавеньяки и Тьеры.
Допустим, что мы не осилим задачи сорвать эту Думу до ее появления на свет. Допустим, что Дума собралась. В ней неизбежны конституционные конфликты, ибо буржуазия не может не стремиться к власти. Мы обязаны и тогда поддерживать это стремление, ибо конституционный порядок даст кое-что и пролетариату, ибо господство буржуазии, как класса, расчистит почву для нашей борьбы за социализм. Все это так. Но здесь не кончается, а именно только начинается наше коренное расхождение с новой «Искрой». Это расхождение — не по вопросу о том, надо ли поддерживать буржуазный демократизм, а по вопросу о том, чем его поддерживать в революционную эпоху, как на него давить. Оправдывая их предательство или закрывая глаза на него, спеша заключить сделки с ним, торопясь играть в парламентаризм, взимая с них обещания и обязательство, вы достигаете лишь того, что они давят на вас, а не вы на них! Мы дожили до революции. Времена одного только литературного давления уже прошли. Времена давления парламентского еще не настали. Действительное, а не игрушечное давление может оказать только восстание. Когда гражданская война охватила всю страну, — давление оказывают военной силой, прямым сражением, и всякие иные попытки давления — пустая и жалкая фраза. Ни один человек не решался еще утверждать, что эпоха восстания миновала для России. А раз это так, — то всякое отстранение от задачи восстания, всякая отговорка от ее неотложности, всякая «скидка» в наших требованиях к буржуазной демократии с требования участвовать в восстании — есть складывание оружия перед буржуазией, есть превращение пролетариата в ее прихвостня. Пролетариат нигде еще в мире и ни разу не выпускал из рук оружия, когда начиналась серьезная борьба, ни разу еще не усту-
245
ВСТРЕЧА ДРУЗЕЙ
пал проклятому наследию гнета и эксплуатации без того, чтобы помериться силами с врагом. Вот где теперь наши орудия давления, наши надежды на давление. Никто не сможет предсказать исхода борьбы. Победит пролетариат, — и революцию будут делать рабочие да крестьяне, а не Головины да Струве. Будет разбит пролетариат, — тогда буржуазия получит себе новые конституционные награды за помощь самодержавию в этой борьбе. Тогда, и только тогда, начнется новая эпоха, выступит новое поколение, повторится европейская история, парламентаризм станет на время действительным оселком всей политики.
Вы хотите теперь же оказывать давление? — готовьте восстание, проповедуйте его, организуйте его. Только в нем возможность того, чтобы комедия Думы не была концом русской буржуазной революции, а стала началом полного демократического переворота, зажигающего пожар пролетарских революций во всем мире. Только в нем залог того, что наш «соединенный ландтаг» станет прелюдией к учредительному собранию нефранкфуртского типа, что революция не кончится одним 18-м марта (1848), что у нас будет не только 14 июля (1789), но и 10 августа (1792). Только в нем, а не в подписках, взятых с освобожденцев, порука за то, что из их рядов могут выйти отдельные Иоганны Якоби, которых оттолкнет, наконец, мерзость головинского пресмыкательства, которые в последнюю минуту пойдут сражаться за революцию в рядах пролетариата и крестьянства.
«Пролетарий» №18, 26 (13) сентября 1905 г. Печатается по тексту газеты «Пролетарий», сверенному с рукописью
246
СПОРЬТЕ О ТАКТИКЕ, НО ДАВАЙТЕ ЯСНЫЕ ЛОЗУНГИ!
Спор о тактике по отношению к Государственной думе все разгорается. Разногласие между «Искрой» и «Пролетарием» становится все глубже, особенно после статьи Парвуса в «Искре».
Спорить о тактике необходимо. Но обязательно при этом добиваться полнейшей ясности. Вопросы тактики, это — вопросы политического поведения партии. Обосновывать то или иное поведение можно и должно и теорией, и историческими справками, и анализом всей политической ситуации, и т. д. Но партия борющегося класса обязана при
